Бар «Пьяный Лис»
За одним из старых, давно потрескавшихся, столов сидел парень. На вид ему было двадцать два года, он был замкнут, ни с кем не общался, да и стол этот был в самом углу заведения. Бармен протирал стакан до блеска белоснежным полотенцем. И тут, как гром среди ясного неба, в сиё заведение ворвалась девушка. «Красноволосая Бестия», — так её называл каждый, кому встречалась она на пути или по слухам узнавал о ее скверном характере… Медленно, но уверенно эта сучка шла к нашему герою, который успел уже третий кухоль пива навернуть (алкаш блин). Сев за стол, как девушка легкого поведения, она сразу начала деловой разговор. Как это казалось со стороны. -Ну что ж… Здравствуй, дорогой. Как жизнь? Как девушка? Как от. Только она хотела заикнуться про отца, как сразу вспомнила, что с ним произошло. В глазах парня была лишь пустота, в общем как обычно. Ничего нового. Но вот по холодной щеке скатилась такая горячая, прозрачная слеза. Бестия же почувствовала в этом свою вину и поэтому крикнула бармену, чтобы тот принес ещё выпивки.Столетие назад в городе Köln
Яркий свет озарил место под сосной, где, истекая кровью, лежал тот, о ком и есть эта повесть. Он крепко сжимал в руках свою гитару: чёрную, как смола, но с ошметками кожи какого-то человека. Но разве что — либо останавливало нашего профессора Франкенштейна? И, заметив крылья за спиной умирающего парня, он подошел к нему и, протянув, руку предложил: -Я дарую тебе жизнь. Взамен попрошу лишь твоё крыло. -Хорошо. Я согласен.-в надежде прожить еще хотя бы день наш герой принял предложение этого маньяка. И тот, подняв раненного на руки, отнес его в свою лабораторию, которая также служила жилищем для этого странного человека в резиновых перчатках и белом халате. Семь дней и ночей испытывал боль Падший. Сначала Франк был добр к нему, но вскоре доброта превратилась в пытки. Каждый день он потихоньку кормил Ангелу свои лекарства, которые подавляли его волю.И вот, на пятый день проживания у этого безумца, Доктор заковал свою жертву в стол для пыток и стал медленно и болезненно, с помощью раскаленного скальпеля отрезать крыло у корня, от кожи. Те пару дней в заточении показались ему Адом, по сравнению с дыханием смерти возле его лица. Семь ебаных дней он мучал Гита (Так себя сам прозвал мученик, ибо своё имя он забыл при падении на землю) и все эти семь дней он истекал кровью. Лишь убийство мучителя могло спасти его, поэтому как только тот оторвал ему крыло полностью и заменил его чисто металлическим сплавом напоминающим по форме крыло, он моментально срубил ему голову. Сорвав путы и сломав колодку, подойдя к трупу своего отца, он тихо молвил: -Ты меня породил, и умер от руки своего порождения. Забрав свою гитару и черный плащ Фрэнка, Гит сбежал из обители зла и стал скитаться по миру.В это время в Баре
На люстрах весели кишки бармена. Случайные гости заведения лежали обезглавленные на столах, там же где их мозги. Головы людей лопнули от пьяной игры на гитаре Гита. Сама же Бестия, как шлюха лежала без одежды, накрытая клеенкой для трупов. Медленно затянувшись сигаретой «Captain Black», полицейский прибыл на место бойни, куда его вызвала старушка, жившая в доме напротив. На вызов они отправили самого опытного следователя, пра-пра-пра… внука того самого Фрэнка. На полу кровью было написано странными, но понятными символами: «Дети больше не в ответе за преступления своих родителей. Спи спокойно» Докурив сигарету, офицер, весь в холодном поту вышел наружу и встретил того самого Гита с расправленными крыльями. С тех пор больше никто не видел ни того офицера, ни Ангела. На асфальте перед входом лежала его фуражка и записка, в которой было написано:«Простите меня за все мои деяния. Я офицер Сиборов Дленх Франкович признаюсь во всех свои злодеяниях и совершаю суицид. Прощайте»