Юри босс-фигурист.

— Я идиот, — прошептал Кацуки, смотря на потолок. Парень всегда замечал какие-либо улики, зацепки, но воровство оружия продолжалось, теперь это были не янки, что-то большее, хитрее. Тошия даже хотел нанять детектива, но предпочел сына, поскольку тот хорошо разбирался в расследованиях. Правда, теперь парень в замешательстве. Нет даже подозрений на кого-то, а охрана ничего потом не помнит, когда вырубается. — Может банда Джоша? Нет, он слишком туп, его шестерки ничего не умеют… хм… если только… — монолог парня сбил стук в дверь. Кацуки тут же убрал оружие, которое до этого чистил в коробку, затем сделав невозмутимый вид, сказал тихое: «войдите». На удивление это была Мари. Девушка обычно не стучалась, поскольку знает, что будущий босс ничего такого не делает. Ее взгляд был обеспокоенный. — Юри, отцу совсем плохо… — севшим голосом сказала она. Японец тут же вскочил с кровати и помчался в сторону дома «семьи». Если это последние минуты его жизни, то он хочет провести их с ним. По пути парень кого-то сбил, это оказался Юрий. Он зло посмотрел на него и хотел что-то крикнуть, но взгляд полный боли, и злости остановил его. Юри помчался дальше. В кабинет Кацуки влетел, словно вихрь, не замечая даже рядом стоящего Гордона. Тот не особо был против, поэтому вышел из кабинета, чтобы не мешать. — Тебе нужно в больницу, — сев около ног мужчины, прошептал Юри. — Нет… нет смысла… я умираю, сын мой. — Смысл есть всегда! Тебе станет лучше… — Юри, ты сам-то в это веришь? Кацуки промолчал. Тошия прав, потому что его уже ничем не спасти. Больница лишь может накачать его наркотиками, чтобы умирать было небольно, но по мнению Тошии — какой он тогда босс, если боится боли. — Папа, — голос сел до хрипа. Он столько времени проводил с ним, и вот сейчас мужчина умирает на его глазах, это больно, мучительно больно. — Теперь я официально объявляю тебя следующим боссом Якудзы, ты продолжишь дело, Юри… Тишина. Кацуки — младший слышал лишь тишину. Мужчина закрыл глаза, словно впал в дрему, но не было дыхания, это значило лишь одно — он ушел из этого мира. Новая порция боли одолела Юри. Теперь это не просто вещь, мешающая дышать, теперь это жжение внутри груди, в сердце, не дающая покоя. Парень взвыл. На лице быстро появляется выражение безнадежности, щеки и глаза покраснели, губы дрожали. Тут Кацуки ударил кулаком о пол, потом еще и еще, продолжая кричать. Таким образом Юри изливал всю боль, накопившуюся в нем, весь гнев, что не мог остановить время, словно перерождался. В кабинет вбежали члены «семьи», увидев такую картину, они молча опустили головы, провожая своего босса. Кто-то снял головные уборы, кто-то просто смотрел в пустоту. Они привыкли к Тошии, он словно отец, босс, и теперь его нет. Виктор тоже присутствовал на похоронах, а точнее смотрел, как тело Тошии помещают в огонь. После его прах можно рассеять в любом участке земли или оставить у себя. Еще Никифорова удивило то, что никто не плакал, не кричал от боли, все просто молча прощались с мужчиной. Взгляд голубых глаз упал на стоящего рядом Юри. Парень не произнес ни слова за церемонию. По его лицу невозможно узнать, что он сейчас чувствует. Когда человеку больно — это сразу видно: эмоции хлещут через край, а на лице Кацуки оставалось безразличие, словно ему плевать кто тут мертв. «Какой черствый,» — пронеслось в голове блондина. Юрий же остался дома, говоря о том, что это не его дело, пусть хоронят те, кто был близко знаком с Тошия. Юри стоял на мосту, смотря, как плещется море, врезаясь в берега, на чаек, пролетающих мимо в поисках еды, на судна, ловящих рыбу. В руках японца была черная баночка с прахом Тошии. Кацуки молча стоял и вспоминал прошлое, связанное с ним. Оно было и радостное, и печальное. Были многие моменты. Тут кто-то положил руку на его плечо. Юри обернулся и увидел сочувственное лицо Отабека. Парень тоже был близко знаком с Тошия, поэтому для казаха это тоже большая потеря. — Теперь ты босс, — спустя некоторое время сказал он. — Как он и хотел… Открыв баночку, Юри выпустил прах наружу, он разлетелся крупинками по ветру, исчезая в море. Почему-то Кацуки почувствал свободу, ему стало легче от того, что он отпустил отца. Теперь Тошия свободен и не будет чувствать боли. Послышались шаги. Много шагов. Кацуки настороженно обернулся и увидел всю «семью» в сборе. Их было человек тринадцать из близких, а остальные пятьдесят были собраны в честь похорон, некоторые прибыли издалека, но тоже являются Якудза. Гордон выступил вперед. — Босс, — мужчина поклонился, показывая свою покорность новому боссу. Все остальные сделали тоже самое, в том числе и Отабек. Юри больше не боялся, он понял, что эти люди зависят от него, что кидать будет очень эгоистично. Он наконец-то принял лидерство. Карие глаза смотрели уверенно, губы слегка поджаты, парень стоял ровно, как солдат. — Хм. — Нет, Юри, это же Эрос, ты должен показать всю свою привлекательность, ты слишком холодный, а нужно быть горячим мальчиком, — объяснял Виктор. Прошло несколько недель со смерти Тошии. Теперь главенством управляет Юри. Конечно об этом ни Никифоров, ни Плисецкий не знали, но оно и лучше. — Просто представь то, что в тебе вызывает Эрос, — подъехал ближе мужчина и схватив парня за подбородок, посмотрел прямо в глаза. Юри затаил дыхание. Если что, то он готов сражаться в любую минуту, парень совершенно не понимал намерений фигуриста. Тем временем большой палец блондина провел по нижней губе парня, заставляя приоткрыть рот. Виктор поймал себя на том, что захотелось попробовать на вкус эти пухлые губы, ощутить их, наверняка, нежность. — Просто представь эту страсть, что в тебе еще не проснулась, — прохрипел Никифоров. Мужчина хотел поймать в сети Юри, но попал сам, почувствовал возбуждение от одного касания. Юри же все больше и больше не понимал что происходит. Такое никто не осмеливался сделать, поэтому это впервые. Хотя, знал бы Виктор, кто Юри на самом деле, не подошел бы или же?.. Еще немного и их губы прикоснулись, но Юри отвлек звук шарканья коньков- кроме них кто-то есть. Японец тут же отшатнулся от мужчины, приняв свой безразличный вид. Юрий заметил их, но не стал вмешиваться, поскольку все тут ясно. Он хотел придумать какую-нибудь пакостную издевку, но передумал. Что-то во взгляде Кацуки ему показалось знакомым и даже приятным, словно тот испуганная лань, бежавшая от пумы. Тренировки продолжались день за днем, и когда дошла очередь выступления, Юри заметно похудел, стал более бледным, с синяками под глазами. Никто же из фигуристов не знал, что помимо катка, Кацуки посещает дом «семьи» и ходит на опасные задания. Тошия никогда не ходил вместе с шестерками, лишь раздавал команды из своего кабинета, Юри же не такой. Парень предпочитает рисковать своей шкурой ради спасения других. Но, к сожалению, вора оружия найти не удалось, а тот, в свою очередь, продолжает покушаться на чужое имущество. — Совсем нет идей, кто это мог быть? — сидя в кабинете, спросил Отабек. Именно Алтына Юри выбрал как «правую руку», поскольку больше всего доверяет, и тот знает слишком много. — Есть тут одна мысль, — задумчиво проговорил Кацуки, вертя в руке маленький ножичек, — Они называют себя Арсенал. — Арсенал? Что еще за банда такая? — Совсем недавно появились, но успели напакостить многим. — Почему-то страдаем только мы. — Их цель не наше оружие, а мы. Они хотят забрать власть Якудзы и повернуть «семью» против нас. — Кто у них босс? — Это мне пока неизвестно. — Нужно узнать, — Алтын стал копаться в телефоне, чтобы вызвать кого-нибудь из «семьи», но рука Юри остановила его. — Этим уже занимаются. — Но кто? — Ты его знаешь. Человек, который может разгадать любую загадку, используя жесткие методы. — Только не говори, что это… — Да, Отабек, именно он. Виктор сидел за столом и с обожанием ел кацудон, как вдруг в дом вошел совсем незнакомый ему парень в синем лыжном костюме, с рюкзаком на спине. Его темные глаза рассмотрели территорию, затем остановились за спиной блондина. Видимо там стояла Хироко. — Ох! Сколько я тебя не видела! Проходи, — женщина лаского улыбнулась, пропуская парня на кухню. — А кто это? — шепотом спросил Никифоров у проходящей рядом Мари. — Это Ли Сынгиль, они с Юри в детстве были лучшими друзьями, ну как друзьями… одноборцов… кхем… всмысле катались вместе. — Вот как. Никифоров вновь насторожился. В этом доме лгут, причем жестко, поэтому Виктор решил пойти на крайние меры.