Ангел музыки

***

      Придя в себя в незнакомой комнате, лёжа в необычной, но не менее уютной постели, прикрытой лишь прозрачным кремового цвета балдахином, Кристина не стала долго раздумывать и тут же встала. Она прекрасно понимала, где она и чья это скромная, но необыкновенно красивая спальня. Небольшая, но каким-то чудесным образом вмещающая в себя множество различных любопытных вещиц, в том числе и антикварных часов, которые, на удивление девушки, исправно работали, издавая приятный стук. Тонкие металлические стрелки помогли Кристине узнать который час. Продолжая рассматривать незнакомую ранее спальню, девушка старалась запомнить каждый сантиметр этой комнатки. Она нравилась ей. Маленькая, но уютная, стены окрашены в спокойные тона, от них глаза могли отдыхать. Здесь властвовал покой. Это так необычно для оперы. Кристина была уверенна, что находится она именно здесь, в катакомбах Парижской Оперы, во владениях своего мастера. Да и сама обстановка говорила сама за себя: постель в виде миниатюрного корабля, парусом на коем служил тот самый балдахин, небольшая, прикроватная тумбочка с резными ножками и серебряными ручками, редкие статуэтки, несколько старинных книг — другие Эрик не мог держать в своих владениях, он был ценителем всего прекрасного и редкого. Кристина прекрасно об этом знала.       Шаг за шагом, сгорая от любопытства, девушка с блеском в глазах изучала комнату. Повернув голову, она увидела лежавшее платье, явно приготовленное для неё. Кремового цвета, с замысловатыми узорами, оно, казалось, было сшито по фигуре Кристины. Маленькое, с тонкой талией. Аккуратно взяв его в руки, девушка улыбнулась. «Учитель!» — прошептала она. На бледном, вымученном последними событиями лице, появилась радостная улыбка.       Облачившись в новое платье, Кристина решила найти своего мастера. Ей было необходимо увидеть его, увидеть своего спасителя, своего учителя и наставника. Его голос, его пронзающий, леденящий душу взгляд был необходим ей. Высокий, статный с аккуратно зачёсанными золотистого цвета волосами, для юной девушки, сиротки, он был всем, если не больше. Выйдя из комнаты и пройдя несколько десятков метров, Кристина услышала знакомые ей звуки — флейта. Он вновь играл на ней. Как же божественно он это делал! Мастерство и жажда к музыке прекрасно делали своё дело. Остановившись перед широкой арочной дверью, Кристина замерла. Он там, снова играет. Внутри всё замерло. Крепко взявшись за стальную ручку двери, девушка потянула её на себя. Пару мгновений и перед ней предстал мастер, его широкая спина, облаченная в белую рубашку и атласный жилет — его визитные карточки, — но если, что и удивило девушку, так это отсутствие каких-либо масок на лице мужчины. Сейчас он был настоящим. Без маски. Как же она мечтала увидеть его именно в таком виде, но…       — Я не помешала? — зная наперед ответ мастера, Кристина всё-таки задала этот обыденный для общества вопрос. Девушка прекрасно знала, что Эрику она никогда не сможет помешать, даже если тот будет занят самым ответственным на свете делом.       Услышав чуть слышимый скрип дверных петель и знакомый голосок своей ученицы, Эрик сразу же взял в руки маску. Не надев её, он не смог бы повернуться к Кристине.       — Нет, — повернувшись наконец-таки к вошедшей в комнату девушке, ответил он. — Как ты себя чувствуешь? — не сводя глаз с Кристины, поинтересовался Эрик.       — Всё хорошо.       Он снова молча смотрел на неё. Изучал или любовался? Скорее всего и то, и другое. Она перед ним. Его любимая ученица. Милая его сердцу и душе девочка. Она смогла изменить всю его жизнь, хотя, мог ли он назвать всё то, что было до появления Кристины, жизнью? Нет. Существованием? Да. Но сейчас, когда эта совсем ещё юная особа рядом с ним, преданно смотрит в его глаза, которые он к счастью не скрывает, он может считать себя самым счастливым человеком. Он любит. Разве может быть ещё что-то более важное, чем иметь возможность быть рядом с тем, кого любишь? Для Эрика — нет!       — Я рад это слышать, — с полуулыбкой на скрытом маской лице, проговорил Эрик. — Ты знаешь, у меня появилась отличная идея, — замолчав, он пристально смотрел на Кристину. Он упивался её азартом в глазах, её улыбкой и нескрываемым, детским любопытством.       — Какая же? — сквозь улыбку, спросила девушка.       — Не отправиться ли нам с тобой на пикник? Ты любишь пикники? — подойдя почти вплотную к неподвижно стоявшей девушке, спросил Эрик.       — Да. Но… — мало что понимая, пролепетала девушка. Она и подумать не могла, что учитель пригласит её на пикник. Куда? Где это место? Эти вопросы мгновенно пронеслись в голове Кристины, ведь они находятся под Оперой, здесь явно нет ни леса, ни опушки с зелёной травкой.       Эрик усмехнулся. Он прекрасно изучил Кристину и понимал, что девушка сильно удивлена такому, мягко говоря, необычному приглашению. Промолчав и подав девушке руку, мужчина повёл её по длинному каменному и пустому коридору. Здесь он знал каждый миллиметр. Каждый уголок. Здесь всё принадлежало ему. С каждым своим шагом, Кристина видела, как меняется подземный коридор. Появляются растения и становится слышен их аромат, доносятся мало отчётливые звуки, больше походившие на пение птиц. « Но откуда здесь птицы?» — подумала про себя девушка. Вопрос остался без ответа. Она не решилась задать его тому, кто вёл её по узкому коридорчику. Тепло его руки, нежность прикосновений — всё это Кристина не могла не чувствовать. Заботливый учитель снова был рядом с ней, снова вёл её за собой. Теперь он хотел показать ей не музыку, не сцену и вокал, а нечто иное, более личное и тайное.       Они прошли ещё несколько метров, и глазам Кристины предстал чудесный, больше напоминающий рисунок из книги сказок, лес со множеством цветов и кустарников.       — Тебе нравится этот лес? — повернувшись лицом к Кристине, поинтересовался Эрик.       — Да, конечно, — робко, но не желая скрывать своего удивления от увиденного, пролепетала девушка. Да и что она могла ещё ответить? Лес сотворённый руками одного-единственного человека на камнях — это чудо, Кристина была убеждена в этом.       — Этот лес простирается далеко в бесконечность, — не выпуская маленькую ладошку Кристины из своей крепкой руки, проговорил Эрик, — в нём просто заблудиться, если нет хорошего проводника, — он с намеком посмотрел на Кристину, чем только вызвал её робкую улыбку. Как же он любил эти губки. Он мог отдать всё, чтобы насладиться этой неподдельной улыбкой. Она улыбалась — он был счастлив.       — С проводником мне повезло, — произнесла девушка. Она поняла намёк учителя.       Эрик улыбнулся. Он редко улыбался и всё-таки это случалось.       — Когда-то, давным-давно, прежде, чем я всё это придумал и воплотил в жизнь, здесь была каменная пустошь, — продолжая медленно ступать по узкой тропинке, сказал мужчина. — Здесь всё было серое, каменное и холодное. Не было ни красоты, ни ласки, ни любви. Одна-единственная серость, — продолжал Эрик, — Теперь же, посмотри, здесь живут сазаны, лисы, белки и кролики. Все они живут здесь в полной гармонии с природой. В доброте, любви и волшебстве, и ты, ты тоже волшебство, самое настоящее волшебство.       — Нет, что вы, — смутилась Кристина. Она не любила такие откровенные комплименты в свой адрес.       — Да, да. Ты — волшебство, уж я-то разбираюсь в этом. Волшебство — моя стихия и твоя тоже. Тебе нравится эта музыка? — полюбопытствовал Эрик. В лесу звучала тихая, но выразительная музыка.       — Она красивая, — сказала Кристина.        — Прекрасно. А ты знаешь почему?       Кристина лишь пожала плечами. Она понятия не имела, что её учитель имеет в виду. Он был не таким уж и предсказуемым…       — Потому что эта музыка помогает облачить наши мечты в реальность, — с полуулыбкой проговорил Эрик. — Она звучит здесь, именно в этой комнате, у которой есть название. Я назвал её моей «мечтальницей». Как тебе? — он игриво смотрел на девушку.       — Очень мило.       — Здесь можно мечтать о чём угодно. Можно творить, заниматься любимым делом. Ты согласна со мной? — Эрик вопросительно смотрел на Кристину. Он ждал от неё ответа. Но что она могла ответить ему? Внимательно рассматривая лес, Кристина то и дело останавливала свой взгляд на чучелах тех же сазанов, лис и белок. Все они были не настоящими, а лишь набитыми ватой и опилками трупами. Становилось не по себе. Цветы и кустарники, хотя бы они были настоящими, посаженными в огромные горшки, среди камня. Невысокие холмики, на коих красовался ярко-зелёный мох, таковых было множество. Не хватало лишь настоящего солнца. Тёплого, которое согревало своим теплом каждого, будь то хороший или плохой человек.       — Конечно, — чуть слышно ответила она.       — Думаю устроить пикник здесь. Как тебе? — Эрик остановился на нешироком островке земли. Вокруг него красовались невысокие кусты, верхушки которых украшали яркие цветы. Аромат был приятным. «Ваниль,» — подумала девушка. Этот запах не мог не нравится, да и мастер прекрасно знал, какие запахи нравятся его ученице.       Наблюдая как учитель расстилает тёплое покрывало, Кристина думала лишь об одном — о маске. Как же она хотела содрать с него это искусственное лицо и посмотреть на настоящего Эрика. Какой он? Что с ним не так и чего он стыдится?       — Прошу, — с нотками игры и веселья, сказал Эрик, — из всех тех мест, что находятся в моих владениях, это место самое замечательное, — доставая из плетёной корзины тарелки и бокалы для вина, отметил мастер; он говорил чистую правду — этот лес он любил больше всего. — Ты споёшь мне?       — Если ты хочешь, — прошептала Кристина.       — Хочу, очень хочу.       Кристина молчала. Внимательно наблюдая за учителем, девочка тщательно подбирала слова, из которых состояла её просьба. Но произнести её в слух она попросту не решалась. Слишком дерзкой она была. Он сидел перед ней. Опрятный, аккуратный, учтивый. Его просьба была для Кристины простой, мастер просил спеть ему, всего-то. Взрослый мужчина, мастер, гений своего дела, сейчас он сидел перед ней, аккуратно раскладывая хлеб на салфетку. Прежде Кристине не доводилось видеть учителя за таким занятием, но и это нравилось в нём ни чуть не меньше, чем очередной урок музыки. Ей в нём нравилось всё: слова, жесты, чувство юмора, которое, кстати, сильно отличалось от того, как шутили там, наверху, в мире, где не было Эрика. Юная девочка давно это приняла, особенности своего мастера она считала уникальными.       — Прости, — сказал Эрик, — я чем-то обидел тебя? Я что-то не то сказал? — мужчина вопросительно смотрел на сидевшую напротив девочку. Её растерянный вид насторожил его, впрочем, как и всегда.       — Если я спою, ты сделаешь кое-что для меня?       — Нет, — резко ответил Эрик. — Ты должна петь для души, а не для того, чтобы получить за это что-то. Я готов сделать для тебя всё, только попроси и я сделаю это. О чём ты мечтаешь? — мужчина внимательно, в ожидание ответа, смотрел на Кристину.       — Я хочу увидеть твоё лицо, — выпалила девушка.       Наступила тишина. Могильная. Угнетающая разум. Кристине казалось, что она слышит, как бьётся сердце её учителя. Казалось, что каждый его вдох разносился на весь этот чудесный лес, куда он привёл её. Его глаза. Красивые, с ледяным взглядом, в них хотелось смотреть постоянно, Кристина не желала опускать своего взгляда. Она внимательно смотрела на резко замолчавшего Эрика. Её просьба явно удивила его, по другому и быть не могло.       — Кристина, — прошептал мужчина, — ты попросила о единственной невыполнимой для меня вещи, — продолжил он. — И прошу тебя, не повторяй никогда эту просьбу. Потому как выполнить её я не смогу.       — Нет! — взяв руки Эрика в свои, проговорила девушка. — Я могу видеть твои глаза, слышать твой голос и касаться твоих рук, так почему же я не могу увидеть твоего лица?       Удивившись поступку своей ученицы, Эрик пристально всматривался в сидевшую напротив девочку. Её желание увидеть его без маски, её такое до боли детское желание увидеть его настоящим, без приукраски, заставляло мастера ненавидеть себя ещё больше. Как бы он хотел сорвать её! Но что за ней? Уродство. Страх и ужас. Он не мог напугать свою любимую, ту, которая сама того не желая, изменила всю его жизнь, внесла в неё радость, доброту и любовь. Ненависть к себе поедала его изнутри.       — У меня нет лица, — тихо, почти шёпотом, ответил Эрик. Он ласково поглаживал маленькую ладошку Кристины. — Вернее, есть, но лицом это трудно назвать. На него никто не должен смотреть. Понимаешь?       Кристина отрицательно покачала головой. Она не желала слушать отговорки мастера.       — Нет, Эрик. Ты мне столько дал. Ты стал для меня больше, чем учителем, — проговорила девушка, — я хочу увидеть твоё лицо. Я смогу смотреть на него. Потому что я знаю какая красивая у тебя душа, а что может быть важнее этого? Разве лицо важнее души? Нет. Ты замечательный человек. Прекрасный учитель. Ты лучше всех тех вместе взятых, с кем мне пришлось познакомиться. Ты лучше, — крепко сжимая руки своего мастера, заключила Кристина.       — Ты даже не знаешь, о чём ты меня просишь. Твой учитель — урод.       — Мой учитель — человек, с красивой душой, но трудной судьбой. Ты должен мне довериться, как я — тебе. Если ты хоть немного любишь меня, то позволь и мне полюбить тебя таким, какой ты есть на самом деле. Без масок.       Эрик внимательно смотрел на Кристину. Что он слышал? Её желание полюбить его без маски? Об этом он мог лишь мечтать, да и то почти сразу же гнал от себя эти мысли. Ему они казались несбыточными. Его ученица, его любимая Кристина, его ангел желает полюбить его настоящим. Внутри всё заледенело. Может ли он отказать ей? Нет. Она перед ним, умоляюще смотрит, желая увидеть его лицо, то, на которое он и сам то не любит смотреть. Сможет ли она выдержать то, что увидит? Не убежит? Не закричит? Или всё-таки страх победит и заберёт её у него? Смотря на сидевшую напротив Кристину, Эрик понимал, что жить дальше без этого ангела во плоти он не сможет, конечно, его сердце не остановится само, но мастер в силе сделать это сам.       — О, Кристина, — прошептал учитель, — ты же знаешь, что я люблю тебя и моя любовь к тебе не может сравниться ни с чьей другой. Но пойми, я боюсь напугать тебя, боюсь потерять тебя, — коснувшись губами рук девушки, заключил Эрик.       — Не бойся, — проведя рукой по маске своего мастера, ответила девушка.       Прикрыв одной рукой маску, другой Эрик принялся развязывать замысловатые узелки, с помощью которых маска крепко держалась на его лице. С каждым движением он убеждал себя в том, что его любимая говорит правду и её чувства к нему настоящие, непритворные, впрочем, он прекрасно знал, что его ученица не умеет лгать. Она была слишком далека от всей той притворности, что окружала её в мире, неподвластным Эрику.       Медленно мужчина стаскивал со своего лица маску. Боль. Именно это бросалось в глаза ожидавшей Кристине. Могло показаться, что напротив сидевший человек сдирает с себя живую кожу. Сердце колотилось с неимоверной силой. Трудно дышать, дрожь в руках, как и во всём теле. Наконец-таки он совсем опустил маску на плед. Сейчас перед ней предстал настоящий Эрик.       Тишина. Вновь эта гробовая тишина. Он робко поднял на неё свои леденящие душу глаза. Эрик ждал крика. Он ждал, когда же его любимая убежит, закрывая глаза от ужаса. Но нет. Кристина лишь тяжело дышала и крепко сжимала дрожавшие руки. Она осталась сидеть на месте. «У него нет носа?!» — проговорила про себя девушка. Две чёрные дырки, вместо обыкновенного носа. Картина не из приятных, и Кристина это отметила, но смогла взять себя в руки и остаться рядом со своим учителем.       — Довольна? — поинтересовался Эрик. Сейчас он был далёк от радости, наоборот, в его голосе и глазах не трудно было разглядеть гнев.       Кристина смущённо улыбнулась. Сейчас она хотела лишь одного — обнять его. Дать почувствовать своему мастеру, что он больше не одинок.       — Да. — сквозь улыбку ответила девушка. — Теперь я знаю тебя настоящим.       — Не притворяйся, прошу, — мало что понимая и не отдавая отчёт своим словам, проговорил Эрик. — Посмотри на меня ещё раз. Кого ты видишь? — немного повысив тон, поинтересовался мужчина. — Урода, — тихо добавил мастер.       — Я вижу того, кого и прежде, — спокойным тоном ответила девушка. — Для меня в тебе ничего не изменилось и не изменится. Никогда.       Эрик пристально всматривался в девушку. Её такая спокойная реакция удивила его. Появилось одно непреодолимое желание — поцеловать её. Такую хрупкую, красивую девочку, что только что приняла его таким, какой он есть на самом деле. Он часто думал о том, что когда-нибудь Кристина разрешит ему поцеловать её. Его ангел. Его маленькая любовь. Эрик мечтал о том дне, когда он сможет коснуться своей ученицы, пусть хотя бы кончиком пальцев. Её волосы, пушистые пшеничного цвета, они манили его к себе, как и всё остальное, ведь в Кристине для Эрика всё было идеальным и желанным. Но в силу своего воспитания и той огромной любви, что он испытывал к девушке, он старался не выказывать своего такого человеческого желания. Получалось ли у него это? Конечно.       — Моя любимая Кристина, — поцеловав ладонь девушки, прошептал мужчина. — Ты — ангел, мой единственный ангел.       Кристина улыбнулась. Она внимательно рассматривала своего мастера. Его руки и широкие плечи, его глаза и чарующий голос. Его золотистые волосы. В нём девушку привлекало всё. На уроках она часто ловила себя на мысли, что хотела бы почувствовать тепло его губ, его дыхание и прикосновения. Мужественный, умеющий ценить каждую секунду жизни. Ангел музыки. Он пришёл к ней. Отец был прав, Кристина верила в это. Она и не заметила, как он снова надел эту идеально белую маску, но сейчас это было не столь важным.       — Если здесь и присутствует ангел, так это ты, Эрик, — прошептала девушка.       — Ох, Кристина! — не желая далее сдерживать себя, Эрик притянул к себе свою любимую. — Ангелы не живут под землёй, наводя ужас на остальных людей, — прохрипел мужчина.       — Мне всё равно, где живут ангелы, — обвив руками торс мастера, ответила девушка. — Мне важно, что у меня есть ты, — подняв глаза вверх, Кристина внимательно посмотрела на Эрика. Его глаза блестели от слёз. Они не были поддельными, как когда-то Кристина увидела на одной из его масок, а настоящие.       — Что случилось?       — Сегодня ты подарила мне новую жизнь, — целуя руки девушки, ответил Эрик. Его прикосновения становились всё крепче и жарче. От рук губы мужчины поднимались всё выше и выше, и вот они уже касались тонкой шейки Кристины. Была ли она против? Нет, скорее наоборот! Она ждала этого.       Через каких-то пару секунд ученица и её мастер слились в одном страстном поцелуе. Для них обоих он был первым в жизни.       — Я люблю тебя! — на миг оторвавшись от губ своей девочки, прошептал Эрик. — Люблю.       От этих слов и частых поцелуев мужчины, крошечные соски девушки набухли. Кристина почувствовала, как низ живота скрутило и ноющая боль овладела всем её невинным телом. Такое случилось с ней впервые. Она понятия не имела, что это и как себя вести. Она покраснела и, хоть и не видя его глаз, смутилась, ведь мужчина впервые касался её тела, впервые в жизни она чувствовала то, о чём ворковали те самые певички и танцовщицы в кулуарах оперы. Мастер робко исследовал тело своей любимой. Она была его первой женщиной. Каких-то пару минут и Кристина — девочка больше походившая на крошечного ангелочка — предстала перед ним совершенно обнажённой. Эрик восторженно вдохнул и коснулся маленькой груди своей любимой. Прежде он никогда не испытывал такого блаженства. Склонившись перед ней, мужчина будто поклонился ей, при этом осторожно, губами касаясь крошечных ярко-розовых сосков девушки. Упругие и горячие — такие они были в момент поцелуя.       — Тебе хорошо? — поглаживая плечи и груди девушки, поинтересовался Эрик. Он смотрел на неё. Внимательно изучая каждый миллиметр любимого и до безумия желанного тела.       — Да.       Промолчав, мужчина ещё с большей силой прильнул к девушке, его прикосновения уже не были такими робкими, скорее наоборот — Эрик хотел её. Он желал взять её на этом крошечном островке земли, овладеть ею, целовать её бархатистую кожу. Сжав в кулаке свою рубашку позади шеи, Эрик стянул её через голову и швырнул на землю. Он предстал перед своей любимой девочкой по пояс обнажённый, демонстрируя всю красоту своего мускулистого тела. Его торс, на коем красовались мускулы, не мог оставить Кристину равнодушной. Оливкового цвета кожа с редкими вкраплениями золотистых волос, которые ровной полоской тянулись от груди к поясу, породили в невинной девушке одно-единственное желание — отдаться ему. Она хотела стать женщиной Призрака Оперы, стать его единственной женщиной.       — Ты нужна мне, — прошептал мужчина, — мой ангел.       Кристина лишь кивнула. Она внимательно рассматривала его влекущее тело. По её мнению, оно было прекрасным.       Мастер собирался овладеть той, которую любил больше всего в жизни. Он никогда прежде не был с женщиной, никогда не целовал и не обнимал никого, кроме Кристины. Эрик боялся, боялся сделать что-нибудь не так, причинить боль и вред своей любимой. Но и отпускать её он не собирался. Она должна принадлежать только ему, ему одному, а не тому глупому и нелепому юнцу, Раулю. В этом Эрик был убеждён. Поглаживая и целуя её тело, груди, живот, бёдра, он наконец-таки овладел ею. Осторожно и неторопливо он вошёл в неё, покрывая тело любимой страстными, жадными поцелуями. Движения мастера были аккуратными, и всё же, первобытный инстинкт взял своё, с каждым движением, Эрик ускорял ритм, чем лишь доводил теперь уже свою женщину до настоящего, порочного стона. Он продолжал вонзаться в неё, глубоко, до самого основания, до тех пор, пока она удовлетворённо не обмякла под ним. Обхватив тело своей любимой, Эрик вонзался в неё всё сильнее, быстрее и глубже желая испытать на себе все те чувства, что только что испытала его Кристина. Он выдохнул её имя, его любимое имя, когда наполнял её своим семенем.       — Тебе было хорошо? — заботливо убрав с лица девушки прядь волос, полюбопытствовал Эрик. — Ты не замёрзла?       Кристина улыбнулась. Забота и опека Эрика не знали предела.       — Мне было очень хорошо. А тебе? — смутившись, она всё же посмотрела на Эрика.       — Я самый счастливый человек на всём белом свете, — ответил мужчина. — Мой ангел. Ты спасла меня.       — От чего? — удивлённо поинтересовалась девушка.       — От смерти, — как ни в чём ни бывало ответил он, — ведь без тебя я умру. А теперь ты только моя. — заявил Эрик.       — Только?! — чуть рассмеявшись, спросила Кристина. Спрашивать о смерти она не хотела. Ответ она и так знала.       — Конечно, ведь твой учитель очень ревнив, ты знаешь об этом? — Эрик лукаво смотрел на Кристину.       — Догадываюсь.       — Мы будем с тобой самой счастливой парой. Я куплю дом в спокойном и самом красивом районе Парижа, там, где много озёр и рек, там, где можно будет гулять по воскресеньям с детьми. Ты ведь хочешь детей? Уверяю тебя, я буду заботливым супругом и отцом, — никак не унимался Эрик. — Наш дом будет уютным, в нём всегда будет запах горячего хлеба и музыка, музыка, музыка. Я буду показывать тебе и нашим детям фокусы, их-то у меня в копилке тысячи. Поверь, вам не будет со мной скучно!       — Я верю тебе! — рассмеявшись, ответила Кристина.       — Главное, чтобы ты всегда была рядом со мной, — пристально посмотрев в глаза девушке, произнёс Эрик. — Для меня это самое важное.       — Я всегда буду рядом с тобой. А ты? — кокетливо полюбопытствовала девушка.       Ничего не говоря, Эрик вновь коснулся губ Кристины. Сейчас уже без лишней робости, но с особой нежностью Призрак Оперы нежно целовал свою ученицу, свою любимую Кристину.