I believed the stars were wishes

- Надеюсь, детектив из тебя выйдет лучше, чем пилот. - Эй, я приземлил тебя в целости и сохранности, разве нет? Тони смеется, Стив улыбается, качая головой. Впрочем, Старку приходится прекратить веселье и, дождавшись, пока костюм превратится в небольшой кейс в его руках, поспешить за уже входящим в грязную, чуть перекошенную дверь Стивом, в отличие от него сразу одетым в гражданское. *** - Ты уверен, что мы вообще найдем его здесь? - Ну, у нас есть еще около двадцати баров на осмотр. Злодей, которого они ищут - Иапет, так он себя называл, - грозился стать новым властителем мира, и, - вот тут Тони снимал шляпу перед его смекалкой, которой не хватало остальным претендентам на мировое господство, - никогда не выступал против ЩИТа сам, высылая на стычки с Мстителями левых, совсем незнакомых и ненужных людей, готовых сделать что угодно за деньги, по сути, пушечное мясо. Именно поэтому Стив и Тони сейчас оказались в сердце самого темного и криминального района Нью-Йорка, в грязном баре с вполне однозначным трущобным контингентом и замызганной вывеской "Злой волк". Где-то здесь Иапет и вербует парней для своих вылазок, и, если он до сих пор не узнал о планах Мстителей или оказался настолько самонадеян, что пришел, то цель Старка и Роджерса - поймать его или хотя бы пресечь возникновение новой группы головорезов на отстрел. - Бармен, два виски. - Тони. - Да ладно тебе, Стив, тебе от алкоголя все равно ничего не станется, а я, может быть, замерз, пока вез тебя сюда. На себе, между прочим. - Твой костюм поддерживает наиболее комфортную температуру даже при большом морозе. - Боже, Стив. Говорить приходилось на пониженных тонах, так как местные завсегдатаи итак уже мрачно поглядывали на парочку новоприбывших, и, хоть пятый Марк все еще был в руках у Тони, а Стив и без всякого костюма может отправить любого на встречу со стенкой с пяти метров, шумиха вряд ли поможет им в их задании. Оставалось надеяться, что все эти мрачные уголовники не смотрят телевизор. Тони взял стакан, кинув бармену несколько купюр, и посмотрел на приоткрытое окно под самым потолком, где в ночном небе Нью-Йорка, в первые за последние два месяца безоблачном, можно было разглядеть россыпь блеклых звезд. *** С самого раннего детства, с тех пор, как он помнит себя, Тони окружали звезды: звезды в окне отцовского кабинета поздними вечерами, звезды на ночнике рядом с кроватью, звезды с костюма Капитана Америки, чей плакат висел на стене за рабочим креслом. Тони пять лет, но он очень хочет быть нужным, поэтому он помогает отцу в поисках Стивена Роджерса, а когда тот уплывает в очередную экспедицию в Арктику, чтобы лично проследить за поисковыми работами, Энтони сидит в его кабинете и отмечает на карте, где уже был проведен осмотр, закрашивает проверенные области и пытается высчитать, где еще может находиться американский национальный герой. Он еще совсем маленький, и, чтобы комфортно работать за высоким дубовым столом, ему приходится сидеть на коленях. И когда у него ничего не получается, в сотый раз, хотя, кажется, в бесконечный, мама гладит его по голове и говорит считать звезды. Тони - вылитая копия отца в детстве, он совсем не похож на матушку с ее русыми волосами и глазами цвета моря в шторм, и даже лицо ее он помнит размыто и смутно. Она говорит считать звезды, и тогда его самое заветное желание сбудется. А если он сосчитает их все, до самой крошечной, до самой последней, тогда, и она улыбается и смеется, Тони, возможно, сможет повелевать всем миром. Но это и неважно, главное, считать звезды, и желание исполнится. Тони смотрит в ночное небо и обещает себе, что обязательно найдет Капитана Америку. *** - Всегда мечтал поиграть в детективов, конечно же, только этого мне и не хватало в жизни. Стив, будешь моей Беккет? - Почему это сразу я? Мне казалось, что харизматичный голубоглазый блондин тут именно я, а вот его темноволосая напарница... - Филантроп и миллиардер тут тоже ты? Коридор бара плохо освещен, облезлые стены в каких - то невнятных темных разводах, и проветривали, тут, кажется, еще до рождения Христова. Тони думает о том, как бы не запнуться или, что еще хуже, не вляпаться во что-нибудь в такой темноте. Или не потерять Капитана. Хотя вообще-то, это еще не самое худшее место, которое только может быть, Тони знает, Тони тоже было двадцать со всеми вытекающими. Он идет немного впереди, спокойно, но быстро, и чуть тянет Роджерса за манжету рукава. - Милое местечко, надо будет еще заглянуть сюда на неделе, как думаешь? Отметить успешное завершение дела. Старку даже не надо оборачиваться, чтобы почувствовать, как Стив отвечает на его самоуверенность и бесконечную болтовню кислой ухмылкой. Когда они наконец находят черный выход и оказываются на улице, Тони с удивлением отмечает, что уже занимается рассвет. Солнце еще не показалось, но на совершенно чистом небе нет даже намека на лазурь. От горизонта и в самую высь оно разливается ярким багрянцем, практически чистым красным, и у земли стекает темными каплями. Звезд практически не осталось, лишь забравшаяся практически под самый купол небосвода Полярная, до которой еще не добрался рассвет, да светлобокий Юпитер. Тони смотрит на горизонт и не может глаз отвести, думая, что может означать такое явление. Раннее утро, но по темным углам улиц уже крадутся местные жители, наркоманы собираются группками в подворотнях. Старк чувствует себя эстетом в вязанном шарфике и бокалом шампанского в руках, наблюдающим розу посреди городской свалки. Стив осторожно трогает его за плечо, наблюдая, как меняется выражение лица друга. Из "Злого Волка" им пришлось спешно уйти, так как оказалось, что этот район все же ушел в развитие дальше пещерных людей, и телевидение здесь не пустой звук, так что несколько небритых бугаев с вполне определенного происхождения шрамами во все лицо уже начали понемногу передвигаться в их сторону. Впрочем, Иапет там так и не появился. - Пойдем, Тони, это не последний бар, в который мы сегодня заглянем. *** Тони семнадцать, и он стоит посреди бродячего цирка. Середина июля, и жара в безветрии оседает на коже мелкими каплями. Десятки разноцветных флажков подрагивают от редкого, еле ощутимого порыва Веста на фоне голубого неба, что чем выше - тем синей и, кажется, конца и края ему нет. Поднимешь голову - и утопнешь и не вернешься, подхваченный игривым Вестом в глубокую лазурь. В воздухе разливается заманчивый, сладкий запах далекого детства и счастья: яблок, совсем свежих, с гладкими, красными боками и запеченных, с медом, корицей, ванилью, в карамели всех цветов радуги; вареной кукурузы, исходящий от которой пар выглядит смешно на такой жаре, и безостановочно сыплющегося из котелка в латок попкорна; сахарных петушков, тянучек, сливочных ирисок, шоколада. Повсюду слышится звонкий смех, крик, возгласы восхищения, задорные объявления представлений и зазывания продавцов. От бегающей ребятни в разноцветных платьях и рубашках, со всеми этими бантиками в косичках, встрепанными вихрастыми макушками, шариками, дудками, игрушечными мечами рябит в глазах и хочется смеяться просто так, потому что можешь, потому что хочешь, потому что счастлив. Тони оглядывается и улыбается, позволяя себе поддаться празднику жизни и брести по течению среди пестрых шатров и палаток. На самом деле, он не планировал приходить сюда. Но Энтони семнадцать, юношеский максимализм и дух противоречия в самом пике расцвета, и досадить отцу, постоянно пытающемуся держать сына под контролем и вырастить собственную идеальную копию, безоговорочно подчиняющуюся приказам, хочется как можно более сильно, поэтому идея Марлона, его сокурсника, учащегося на математическом факультете, прогулять здесь уроки сразу была принята на ура. Тони всего семнадцать, но он уже известен на всю страну, как же, будущий наследник Старк Индастриз, гениальный сын своего отца, и ему приходится прятаться за солнцезащитными очками и шляпой, чтобы не привлекать внимания. Говард у себя в кабинете наверняка рвет и мечет, обещая линчевать своих людей, если они тотчас не отыщут Старка-младшего, но Тони плевать, он потерялся в разноцветном море людей, и совсем не хочет выплывать наружу. В итоге он гоняет мяч с группкой местных мальчишек, снимает с дерева зацепившийся за ветку шарик девочке с огромными голубыми глазами и не менее огромным розовым бантом, кажется, ее зовут Лиз, пытается накормить Марли, возмущенно фыркающего на такое прозвище, сладким попкорном, липнущем к пальцам и красящем губы в желтый и зеленый, танцует хоровод вместе с какой-то этнической труппой и выигрывает в тире большого белого медведя, которого вручает специально найденной для этого Лиззи. Как Марлон уговаривает его на такую глупость, Тони не помнит, и уж тем более не помнит, почему соглашается и теперь стоит около небольшого и незаметного светло-фиолетового шатра. Внутри него тихо, с потолка свисают разнообразные обереги и ловцы снов из кожи, перьев, дерева. После яркого солнца улицы, в мягкой полутьме помещения практически ничего не видно. Лишь когда глаза привыкают к сумраку, Тони различает в глубине широкий стол со стеклянным шаром посередине и прикуренными благовониями. Женщине, сидящей за ним, с трудом дашь сорок, но если приглядеться, можно заметить линии морщинок, расходящиеся от уголков глаз и темные, слишком старые и мудрые глаза. У нее вьющиеся чернильные волосы до лопаток, черная шаль на плечах и темно-синяя лента поперек лба. Мадам Эсмеральда, предсказательница. Тони качает головой, думая, что такого бреда он не делал еще ни разу в жизни, но это не значит, что он позволит ждущему снаружи Марлону взять его на слабо. - Ну давай, погадай мне, или как это у вас там делается? Руку дать, линии посчитаешь? Суженая-ряженая, приходи ко мне наряженая? - Старк протягивает руку, ухмыляясь и по-хозяйски развалившись на стуле напротив провидецы. Эсмеральда ничего не отвечает и игнорирует протянутую ладонь, долго смотря на Тони в образовавшейся тишине. По прошествии пары минут, когда тот уже готов плюнуть и уйти, она произносит всего две фразы: - Вся твоя жизнь была и будет связана со звездами, они принесут тебе одновременно самое большое счастье и самое большое горе. Они будут твоей погибелью, Тони Старк. Энтони хватает воздух ртом, будто выброшенная на берег рыба, которую перед этим еще и о камень приложили, а потом резко вскакивает на ноги, так что стул с грохотом падает на пол, и вылетает из шатра, бросив на стол пару мятых долларов. Он не называл своего имени и никогда никому не рассказывал про звезды. *** Иапет - титан в древнегреческой мифологии, прародитель рода человеческого, вместе со своими сыновьями он свергал богов с Олимпа. Именно поэтому новый враг Мстителей выбрал себе такое имя - он говорит, что создаст нерушимых титанов, своих верных сыновей, и тогда человечество, которое так рьяно защищали олимпийцы испокон веков, преклонит перед ним колени. Обо всем этом Старк вспоминает мимоходом, убегая по трущобам Нью - Йорка от банды головорезов. Не атланты, конечно, но Тартар устроят. - Быстрее, Тони, сюда! - Осторожней! Они все-таки привлекли к себе внимание Иапетовых подчиненных, впрочем, этого и стоило ожидать. Тони сразу сказал Фьюри, что план дурацкий и провальный, что Иапет далеко не глуп, что это ничего не изменит. Но Николас тоже искусно умеет пропускать информацию мимо ушей, если она исходит от Старка. Как итог, Тони и Стиву приходится устраивать спринтерский забег, потому что это единственный реализуемый план, который смог выдать Стив, когда сразу десять огромных быкообразных наемников вышло из-за угла. Старк даже костюмом не может воспользоваться - Фьюри сказал не привлекать к себе внимания до последнего, если только ситуация не примет совсем уж критические формы, и не то чтобы Железный Человек его когда - нибудь слушался, но в здравомыслии ему тоже не отказать. Потому что что - то ему подсказывает, стоит ему только взмыть в воздух или просто применить свое вооружение, как Иапет тут же пришлет своим парням вооруженную боеголовками поддержку. Пробегая между двумя домами, Тони замечает, что день, между тем, начинает догорать. Небо уже окрасилась в тепло-медовое золото, и наполовину ушедшее под землю солнце мелькает между небоскребами вдалеке, вычерняя их в прямоугольные угольки. Их миссия продолжается уже ровно сутки, что сказывается на работоспособности, потому что три дня до этого он безвылазно - и бессонно - провел в лаборатории, поспав всего одну ночь, и петлять по грязным переулкам квартал за кварталом не так уж легко, особенно учитывая, что он сбился со счета квартале еще на десятом, а это было пятнадцать минут назад. В конце концов, Стив хватает его за руку и буквально тащит за собой. - Что с тобой, Старк? Сдулся уже? Сходи хоть раз в спортзал, тебе полезно будет, хотя бы узнаешь, что такое физическая подготовка. Роджерс шутит, стараясь подбодрить, но дыхание у него рваное и постоянно сбивается, и слова разрывают паузы из тяжелых вдохов и шуршания мусора под ногами. Зато их преследователям такое положение дел только на руку, и на первой же прямой улице, когда Мстители оказываются в поле их зрения, они начинают обстрел. Кэп резко затаскивает Тони в очередную подворотню, и тот успевает заметить, как в край стены рядом с ним входит пуля, откалывая кусочки кирпича. День сходит на нет, в светлом небе начинают собираться темные облака, закрывающие яркий небосвод, а Стив и Тони продолжают бежать, ожидая, пока вызванные еще двадцать минут назад ребята придут на помощь. Головорезов становится все больше. *** Через год после событий с Читаури и Локи команда, наконец, заканчивает свое формирование. То есть, с позиции состава они были окончательно сформированы с самого начала, и новых членов в Мстителях не предвиделось, но теперь они все вместе живут в башне Старка. Через год они, наконец, заканчивают притираться характерами и учиться уживаться с чужими желаниями и потребностями. Через год после событий с Читаури и Локи, Тони и Стив - лучшие друзья. Старк и сам не заметил, как это произошло. Точнее, он может сказать, как это началось - после битвы за Манхеттен, когда все маски были сброшены, и оказалось, что Энтони Старк - не просто эгоистичный лицемер с отсутствием вежливости и чувства такта, а Стивен Роджерс гораздо более человечен и материален, чем тот идеальный патриот с военных плакатов, каким его описывал Говард. Как бы там ни было, теперь они и вправду друзья не разлей вода, и могут как ночи напролет сидеть за планами новых атак и другими заданиями ЩИТа, так и выбираться в бар, чтобы напиться до заплетающихся ног. Напивался, правда, только Тони, и такие вечера обычно заканчивались тем, что биологический неспособный захмелеть еще с сороковых Стив тащил Старка домой в прямом смысле на себе. Такие вечера Энтони обожал, потому что утром в смутных воспоминаниях он слышал усталый, но мягкий голос, беззлобно ворчащий на него под нос, и чужие заботливые руки осторожно поддерживали его, не давая упасть. Именно поэтому так получается, что Роджерс, постучавшийся в дверь с тихим "Тони, ты здесь?", теперь стоит на пороге и удивленно оглядывает комнату. Вся спальня завешана фотографиями звезд - сканы с древних трактатов по астрономии и современных энциклопедий, десятки, сотни снимков звездного неба с земли и с космических телескопов на орбите, что так много спонсирует Старк Индастриз; они валяются на полу и свисают с края стола, на котором практически не осталось места, по углам громоздятся длинные стопки средневековых фолиантов; у огромного окна во всю стену стоит небольшой, но явно мощный и дорогостоящий телескоп, а сам хозяин комнаты замер посередине с распечатками в руках. Последние два с половиной дня он безвылазно провел здесь, вновь изучая звездное небо, и, кажется, Стив устал ждать и решил сам проведать, как там Старк, наплевав на его постоянные "не мешать мне, когда я работаю". - Тони? - Стив. Роджерс претворяет дверь и подходит к Железному Человеку, заинтересованно приглядываясь к фотографиям. - Что это? Тони молчит долго, очень долго, отрешенно глядя то ли в пол, то ли на бумаги в своих руках. Он готов доверить Стиву свою жизнь, но это то, что он не рассказывал никому. Вообще. А потом он поднимает на Стива усталый взгляд и нерешительно улыбается. - В детстве меня постоянно окружали звезды. Они были везде, но несмотря на это, я никогда не привыкал к ним, и с каждым разом они завораживали меня только больше. Когда у меня что - то не получалось, мама обнимала меня, подводила вечерами к окну и говорила: "Считай звезды, Тони. Забудь все, что роется в твоей голове. Это совсем не важно. Смотри, вот Канопус в Корме. На кого он указывает? Верно, Альфа Киля. Шагай от него вниз, три, четыре, пять..." После этого я успокаивался, приводил мысли в порядок, и все прекращало вываливаться из рук. Она говорила, что если я сосчитаю их все - я стану таким могущественным, что могу делать все, что угодно. А если я считаю звезды - мое самое заветное желание исполнится. Роджерс смотрит на него долго, в упор, подмечая отведенный в сторону взгляд, теребление уголка листка пальцами, нервное дыхание. Энтони Старк вылезает из - за стены насмешек и бравады и открывается ему, именно ему, Стивену Роджерсу. Стив поднимает с пола разбросанные фотографии, складывает их в аккуратную стопку и преодолевает разделявшие мужчин пару шагов. - У тебя все получится, Тони, я верю в тебя, - он протягивает собранные бумаги. Старк смотрит на него в ответ, глаза в глаза, не смея, не думая, не желая отвернуться или даже моргнуть и улыбается, забирая предложенное и успевая почувствовать теплую обветренную кожу чужих пальцев. Конечно, он справится. Ведь Стив в него верит. *** Бомба разрывается практически рядом с ним, и Тони падает на четвереньки, отброшенный ударной волной, тут же вскакивая обратно на ноги и взмывая вверх. Оттуда он может оглядеть сложившуюся ситуацию. Теперь-то ее точно можно назвать критической, поэтому вместе с Мстителями на место прилетела еще куча агентов ЩИТа на боевых квинджетах. Так как, если Фьюри до последнего хотел не привлекать внимания, то Иапету, кажется, наскучило сидеть в тени, и он решил, что Нью-Йорк - это отличная площадка для боевых действий. Прямо, пустое поле. Хотя, кажется, город скоро таким и станет его усилиями. План Николаса изначально был какой-то непродуманный, правда теперь Тони начинает думать, что слишком погруженный в собственные мысли, он просто не заметил, что выманить Иапета из своего убежища как раз таки и было решением ЩИТа. Только непонятно, какими жертвами, думает Старк, наблюдая как спешно агенты выводят людей из домов и эвакуируют из города, пока остальные оттягивают внимание врага на себя. Стив совсем рядом, уже с привезенным щитом отбивается от отряда вооруженных до зубов наемников, и Тони отстреливает их сверху. Он замечает Наташу и Клинта немного левее, в конце улицы, взявших на себя двадцать человек, и ему хватает лишь жуткого грохота ломающихся зданий и криков, чтобы понять где Халк. Над ними кружит десяток вражеских самолетов, и это еще далеко не конец, но пока квинджеты блокируют их атаки, а значит Мстители могут сосредоточиться на пеших отрядах. Энтони кидается наперерез идущей в их сторону группе, отмечая как Стив откидывает от себя остатки напавших на него бойцов, а пущенная Клинтом стрела с взрывающимся наконечником проделывает брешь в середине вражеского стана, и пропускает самое важное. Он каким-то шестым чувством ощущает угрозу, надвигающуюся на него будто между лопаток и, оглушив двух наступающих наемников репульсорами и обернувшись, видит, как пущенный с лежащей на плече у одного из бандитов базуки снаряд проходит успевшему повернуться лишь наполовину Стиву по боку и впечатывает его в стену бетонной многоэтажки. - Боже, Стив, только не это, вставай, беги, беги, беги! Тони срывается с места и даже не помнит, как расправляется с окружившей Кэпа толпой, единственная его цель - как можно быстрее добраться до Роджерса. Тот покачивает головой, словно пьянчуга в море, и с трудом поднимается на ноги. Старк подхватывает его на руки и взлетает, лавируя между перестреливающимися квинджетами. - Тони, что случилось? Что со Стивом? - в динамике прорезается напряженный голос Наташи. - И куда вы направляетесь? - подключается тяжелодышащий Клинт. - Зацепило по ребрам, рана серьезная. Хочу найти для него безопасное место. Капитан пихает его в бронированное плечо и требует вернуть обратно, но Тони не обращает внимания. Отлетев буквально на полтора квартала, он замечает заброшенный склад - в таких районах подобные места не редкость, особенно сейчас, когда все население эвакуировано, и даже бледные наркоманы больше не прячутся по темным углам помещения. Железный Человек осторожно сгружает свою ношу на пол, облокачивая на какие-то пыльные тюки, и поднимает маску, тут же начиная осматривать рану. - Хей, ну ты как, жить будешь, боец? - совершенно глупый вопрос, лишь бы разбавить тишину, давящую на виски, потому что внутренности скручивает от страха так, что даже дышать больно. - Тони, верни меня к ребятам. Я в порядке. Ты подвергаешь их огромной опасности, лишив сразу двух человек из команды. - Успокойся, у них там эскадрилья ЩИТа в качестве прикрытия. А вот ты далеко не в порядке. Сейчас вызовем кого-нибудь и отправим тебя к врачу как можно быстрей, хорошо? Тони судорожно выдыхает, вглядываясь в грязное лицо Роджерса, все в пятнах сажи, пороха и земли с грязными подтеками крови из царапин на лбу и чувствует, как скачет на высоких нотах голос, пока он вызывает подмогу. *** Мало кто знает, но ЩИТ разработал еще несколько вариантов костюмов Капитана Америки. На одном из них звезд куда больше, чем на всех предыдущих моделях. Если соединить их вместе, получается линия "голова - сердце - руки". И самая большая звезда, как и всегда, ровно между легких. Тони думает, что сердечность Стива и есть самая большая его проблема. *** Выстрелы прочерчивают черное небо. Неразбитые пока фонари освещают руины пустых улиц, и по разрушенным домам, по обломкам бетона вперемешку с мертвыми, уже остывшими телами можно проследить, как медленно передвигается эпицентр бойни дальше по району, разрастаясь будто уродливое пятно аммиака, попавшее на бумагу. Оно расплывается неровно, но ужасающе быстро, отходя все дальше от окраин к вечно неспящему центру, и удушающие пары газа отравляют воздух, разнося вокруг тлетворное дыхание смерти. Его можно увидеть - цепляясь за края зданий и покореженных машин, оно, будто полупрозрачная шаль, накрывает квартал за кварталом, и то, что раньше даже полностью опустошенное, все еще дышало, теперь цепенеет и оцветает, серея, будто все краски выжимают по каплям. И наступает такая тишина, что собственные шаги - приговор. Ненормальная тишина, глухая, мертвая. Так же было и на Манхеттене всего год назад, и когда Читаури были заброшены обратно в бескрайние просторы космоса, битва окончена, а спасенные жители от напряжения оседали прямо на пол, услышав, что все завершилось, тогда такой громкий город с гудящими сиренами побитых автомобилей, криками и плачем, приказами, слышимыми на каждом углу, был мертвенно тих, пуст, сер. Обезображен и безжизнен. С каждой минутой, казалось бы, удручающее положение становится еще хуже. С обоих сторон прибывают все новые подкрепления, но вместо рассекающих разреженный, глухой воздух квинджетов ожидаешь лишь катафалки, потому что на оставленных позади грязных переулках тесно от павших бойцов. То, что изначально выглядело как небольшое столкновение, которое будет вскоре подавлено, и конфликтующие стороны вновь уйдут в подполье следить друг за другом и собираться с силами для решающей схватки, вдруг обратилось в решающее сражение, а на самом деле - масштабную резню. В этом и был секрет Иапета - напасть тогда, когда никто не ожидал, не готов, когда враг думает, что ты замышляешь нечто более грандиозное и высылает свои лучшие гарнизоны прятаться по кустам в слежке. И Мстители и вправду оказались не готовы. Иапет выигрывает, на его стороне неожиданно огромное количество людей - преданные атланты своего отца, свергающие забывшихся богов с теплых местечек в самых верхах правительства. Небо падает, и сверхсильные выродки встают на его купол. Новый властитель мира, пока еще некоронованный, но уже готовый вкусить сладкую победу вкуса ржавой соли и горького масла с порохом прознает о ранении Капитана Америки и отдает четкий и краткий приказ - уничтожить. Гидру невозможно разрезать на части, она размножается почкованием. Но отрежь ей голову - и тело сгниет. Когда дроны вваливаются в плохозаколоченные окна и двери склада, Тони практически готов к этому. Он держит связь с Фьюри, Наташей, Клинтом и отдает приказы Джарвису, сливающему информацию с компьютеров Иапета. Единственное, к чему не готов Железный Человек, так это то, что Стив вскакивает на ноги и встает спина к спине, отражая атаки. В несколько раз превышающая человеческие показатели регенерация - это, конечно, хорошо, да что там, просто отлично, превосходно, но за пару десятков минут огромная рана в его боку не заживает, и Старк с поражающей отчетливостью видит, как матово-гранатовые капли скатываются по грязно-голубому материалу. Хотя резвости у Кэпа прибавилось значительно, тут не попишешь. Потому что на войне - либо ты, либо тебя, а значит ты сжимаешь зубы и сражаешься хоть голыми руками, даже если у тебя нет кистей. Особенно если ты - лидер, и за тобой идет армия. Тони думает, что он уже устал постоянно спасать Землю. Что к Локи они хотя бы уже привыкли, он стал почти как родной, если можно так сказать. Что если они выживут, а они обязательно выживут, потому что это Стивен, черт возьми, Роджерс, и он выживает даже во льдах Арктики в течение семидесяти лет, а Старк выживет хотя бы ради того, чтобы надавать ему по мозгам, - так вот, когда они выберутся, Тони первым привяжет Стива к больничной койке хоть криптонитовыми веревками, хоть чем, и не выпустит, пока тот не выздоровеет. Что вообще не выпустит. Капитан и Железный Человек держат оборону неожиданно крепко, и в итоге им даже удается оттеснить атаку обратно на улицу. Сюда уже успели добраться Романова с Бартоном, и Старк коротко кивает им, подстреливая подкрадывающегося к Наташе сзади головореза. А потом время останавливается. Тони не успевает ничего заметить - опять, наверное, это какой-то злой рок. Вокруг них снова все взрывается, в воздухе висит поднятая пыль, и взлетают ошметки земли и битума, со звоном трескаются стекла у зданий, где-то справа слышится разъяренный рев Халка, крошатся бетонные здания. Тони отбивается сразу от пяти дронов и оборачивается на звонкий вопль ужаса. Он видит, как бомба летит прямо на Наташу и прошибает закрывшего русскую собой Стива. Он пролетает несколько метров и врезается в землю, прорезая длинную борозду и поднимая клубы пыли, так что сначала не разобрать что где. Старк срывается с места. Роджерс лежит на землю, его костюм обожжен и изодран, пространство от пояса и по верхнюю часть грудины превратилось в кровавое месиво из плоти, земли и лоскутов одежды, глаза не до конца закатились, из приоткрытого рта течет кровь, заливая подбородок и шею, а руки изломаны под каким-то неправильным углом. Тони думает, что настоящие герои почему-то всегда умирают некрасиво. Некогда белая звезда посередине груди, там, где где чудовищно медленно бухает сердце, захлебываясь вязнущей кровью, теперь стала частью изувеченного тела, а вторая на щите - вся в бурых пятнах и земле, так что даже очертания проглядеть трудно. Когда Тони бухается на колени рядом с Капитаном под прикрытием Клинтовских стрел и Халковых кулаков и осторожно приподнимает Стива за плечи, тот открывает глаза и смотрит на Старка. Кадык судорожно дергается, будто Роджерс пытается что-то сказать, но он молчит и даже хрипа не слышно, только тяжелое, надрывное дыхание. Стив кривит разбитые губы в подобии улыбки, так что получается отвратительная гримаса боли, и неотрывно смотрит на Тони, пока его глаза окончательно не стекленеют и не отражают ничего, кроме темного неба и всполохов взрывов над их головами. Стивен Роджерс, этот чертов национальный герой и освободитель, с повышенной регенерацией и выносливостью, умирает прямо на руках у Энтони Старка. *** Тони Старку девяносто четыре, он старый, седой и немощный, и умирает совершенно один в своем доме в Малибу. Внутри оглушающе тихо, но Энтони давно привык, потому что несколько человек прислуги в напичканном всегда готовыми помочь роботами доме передвигаются практически бесшумно, а сегодня у них вообще выходной. Дорога героя - тернистая тропа лишь для одного, сколько бы ты ни выбирал обратное. Тони передвигается с трудом, его волосы тускло-белые, кожа проросла морщинами изнутри, будто корнями, и огромный, но невидимый паразит высасывает из него жизнь, отмеряя медленными, однообразными днями, и даже яркие, темно-шоколадные глаза выцвели от света десятков прожитых лет. Хотя остались все такими же живыми. Единственное, что осталось в Старке живым. Они все уже давно мертвы. Фьюри, Роуди, Хилл. Клинт и Наташа скончались еще лет шестнадцать назад, рука об руку. Счастливый конец со смертью в один день для самых печальных на свете убийц с терновыми коронами на голове. Даже Брюс, с его Большим Парнем, не давшим ему покончить с собой десятком разных способов, погибнуть в эпицентре ядерного взрыва и задохнуться в вакууме, ушел из жизни десять лет назад. А Энтони, который, вообще - то, изначально был ходячим покойником, у которого в груди шрапнель, а реактор, что оттягивает ее от сердца однажды и сам чуть не угробил своего хозяина; Энтони, который пьет и курит с утробы матери, если верить желтой прессе, он, вот ирония, прожил дольше всех, чтобы отправить каждого соратника на кладбище. Весь его дом завешан фотографиями звезд: самых дальних, сделанных с современных космических телескопов и кажущихся обманчиво близкими, так что с земли невооруженным взглядом видно, старые зарисовки, фолианты, рукописи, десятки и сотни атласов звездного неба, бесконечные листы информации и расчетов, списки, списки, списки. Пол, столы, стулья, кровать - все усеяно данными, так что даже пройти, не наступив, невозможно. У окон в ряд стоят телескопы и подзорные трубы на треногах, лежат сверхчувствительные фотоаппараты. Тони так и не смог сосчитать звезды. Потому что прямо сейчас, в самых недрах рукавов Галактики Млечного Пути, так же как и во многих других до и после нее, идет активное звездообразование. Протопылевые облака раскаленного газа с частичками металла и пыли смешиваются, скручиваются в тугой шар и сплавляются воедино. Невозможно сосчитать то, чему никогда не будет числа. Старк сидит за столом и смотрит на фотографию. На ней все Мстители - Наташа и Клинт, Брюс, он сам, даже Тор, и Стив. В самой середине, улыбающийся и обнимающий их за плечи. Еще живой. Тони думает, как это могло бы быть. Он мог бы пустить себе пулю в висок прямо на похоронах и сэкономить ЩИТу на еще одном гробу. Мог бы упиться вусмерть. Мог бы заменить реактор на тот, старый, с палладием и смертью за два с половиной месяца. Врезаться с размаху в шпиль Эмпайр-стейт Билдинг. Тысячи сценариев, которые он мог бы, но так и не смог. Энтони осторожно касается слабыми, чуть подрагивающими от старости пальцами стенок реактора и вздрагивает, выдыхая, когда тот мягко выходит из грудной клетки. Провода, связывающие устройство с магнитом, натягиваются и выдергивают его с чуть чавкающим звуком. Железный Человек откидывается на спинку кресла, кладя погасающий реактор ровно на середину кэповского щита, лежащего на стеклянной поверхности стола, ровно там, где белеет остроконечная звезда. С ним или без, Старк бы все равно умер совсем скоро, и даже метроном, отсчитывающий минуты до инфаркта, не включается в голове. Тони смотрит на фотографию, прожигает ее центр тяжелым, темным взглядом. Вся его комната завешана фотографиями близких и далеких звезд: сверхновых и карликов, совсем молодых, как наше Солнце, и старых словно сама Вселенная, одиночных и целых шаровых скоплений. Звезд, которые он так и не смог сосчитать. - Скажи мне, Стив, все это, - Старк обводит комнату дряблыми руками и горько усмехается, - Стоило ли это когда-нибудь стольких лет одиночества? Реактор гаснет, стирая светло - голубые всполохи с разноцветного щита. Тони Старк закрывает глаза. *** - Надеюсь, детектив из тебя выйдет лучше, чем пилот. - Эй, я приземлил тебя в целости и сохранности, разве нет? Тони смеется, Стив улыбается.