Колыбельная

Полуночное марево окутало двоих своим одеялом. Только двое не спят во всем большом доме. Ричард сидит на полу, и залпом допивает своё вино, Рокэ сидит в кресле и гладит Ричарда по голове полностью погруженный в свои думы. Хрупкий юноша смотрит в пол, да действительно хрупкий, пускай он и чуть шире своего сеньора в плечах, зато ниже на пол головы, и на самом деле намного меньше, а ещё меланхоличнее и ранимее. Тишина. Лишь потрескивает камин и слышно как вино медленно протекает по горлу Дика. Эту клетку тишины разрывает Ричард, он шепчет, еле слышно, но Рокэ все слышно, он понимает по движению его алых губ. -Монсеньор, а вы споёте для меня колыбельную? Странный, слишком странный вопрос, какой-то тёплый и милый…стоп милый? Да именно такой. Алва улыбается, так лукаво, уголок губ поднимается, будто бы это сам Леворукий сейчас хитро смотрит на Ричарда. -Какую колыбельную тебе спеть? Протягивает Рокэ запуская пальцы в густые волосы Дикона. Он сползает на пол к своему любовнику, садится напротив и все так же спрашивает: -Ну так какую? Ричард откидывает голову освобождая шею для Рокэ который наклоняется к нему и нежно целует её, заключая Ричарда в кольцо своих рук. -Кэналийскую. Нахально, на удивление нахально произносит Дик. Поднимая уголки рта и ещё более вплотную придвигаясь к соберано. Алва пытается, что-то напеть, но он слишком, слишком пьян, его голос потух, едва напевая старую мелодию. Ворон прикасается губами к вискам юного герцога, поглаживая Дика по шее, играя с ним будто с щенком. Он не выдерживает, целует его. А он не так опытно отвечает. Но в этом своя прелесть, ему нравится играть с этим мальчишкой. Влюблёны, оба и только друг в друга. В пустом доме только двое не спят. Только двое дышат в такт, переплетая свои руки и тела под звон Кэналийской старой мелодии которую так сбивчиво напевает Алва.