1
6 января 2017 г. в 00:31
Нежное, едва ощутимое касание влажных, желанных губ к чувствительной шее выбивает весь воздух из легких, заставляя брюнетку задрожать в предвкушении. Длинные пальцы уверенными движениями стягивают расстегнутую белоснежную блузку с хрупких плеч, отправляя ее вслед за недавно откинутыми брюками. Чимин шумно сглатывает, чувствуя касания холодных подушечек пальцев к плоскому животу, и послушно поддается, сдерживая тихий стон.
Взгляд из-под опущенных ресниц, случайно брошенный на властную, самодостаточную девушку, легкий шорох смятых простыней, шумный вдох накаляющегося воздуха. В полуосвещенной комнате становится невыносимо жарко, несмотря на то, что буквально минутами ранее брюнетка дрожала всем телом от страха и легкого дуновения. Чимин боится даже дышать, когда рядом находится начальница, а сейчас, оголяясь перед объектом своих мокрых снов и кусая губы в нетерпении, Пак не могла поднять взгляд, покорно отдаваясь Чон.
— Расслабься, не впервой же, — с издевкой ухмыляется Гук, ловким движением пальцев расстегивая давящий лифчик на девушке.
Тонкие лямки мягким касанием скользят по бронзовой коже, вслед за ними ползут горячие губы, пуская по молодому телу приятные мурашки. Чимин с шумом выпускает воздух, наблюдая за действиями Чон, и послушно отбрасывает ненужную сейчас вещь, едва сдерживая желание прикрыться руками.
— Умница, — обжигает шепотом Гук, покрывая плечо Чимин мелкими, рваными поцелуями.
Кожа от чужих касаний горит, словно вот-вот расплавится, но Пак это нравится до приятной тяги внизу, до влажности между ног. Чонгук перемещается по ключицам ниже, изредка прикусывая нежную кожу зубами, и мягко укладывает Чимин на кровать, нависая над ней и заглядывая в глаза с легкой дымкой возбуждения.
Влажный, шершавый язык неожиданно касается напряженного соска, обводя его кончиком, и после вовлекая в горячую полость рта. Чимин хрипло выдыхает, позволяя начальнице касаться себя, возбуждать, доводить до пика. Умелые, уверенные касания и посасывания заставляют желать большего, и Пак окончательно теряется в своем желании, когда влажные губы перемещаются на второй сосок. Зубы цепляют вставшую горошинку, язык очерчивает темный ореол. Длинные пальцы размазывают слюну по коже груди, лаская и пощипывая. Чимин гортанно стонет, когда Чон с силой сжимает ее грудь в руках, массируя и теребя чувствительные, набухшие соски. В ответ Чим лишь цепляется трясущимися пальцами за легкую рубашку на начальнице, накинутую на обнаженное тело. Хочется прикоснуться, провести языком, изучить. Но Чимин боится, поэтому не решается.
Мысли путаются, когда губы перемещаются на плоский, подтянутый животик, и язык касается широкими мазками, заставляет вздрагивать и пылать. Чимин опускает ладони поверх рук Чонгук, с силой заставляя сжать свою грудь и не позволяя отстраняться, выгибаясь на мятых простынях. Чон в ответ целует возле пупка и ведет кончиком носа до кромки легких, кружевных трусиков.
— Ты сегодня подготовилась, — ухмыляется старшая, все же выдергивая руку из хватки девушки и касаясь пальцами дрожащего бедра, ведя кончиками по чувствительной коже с внутренней стороны.
Чимин подавляет в себе стон, закусывая губу, и невольно сводит ноги вместе, зажимая ладонь Чонгук. Пальцы проходятся по влажной ткани, срывая с пухлых губ полувсхлип, и ладонь опускается на промежность, оставаясь просто лежать. Пак прекрасно помнит, что за любое неповиновение ее ждет наказание, но противостоять своему желанию не может, поэтому бедра взмывают вверх, заставляя ладонь с нажимом скользнуть по желающему ласки лону, касаясь сквозь мешающую ткань.
— Какая нетерпеливая, — усмехается начальница, одним движением раздвигая ноги девушки обратно и стягивая ненужные сейчас трусы.
Легкое касание ткани заставляет трепетать в ожидании, но Чонгук не торопится, прикасаясь приоткрытыми губами бедра и ведя ими выше, замирая в опасной близости и дразня горячим дыханием, заставляя младшую метаться и постанывать. Указательный палец невесомо скользит по пылающей коже, ощутимо касается ягодиц и нащупывает анальную пробку, одним нажимом вгоняя ее глубже. Чимин кусает губы, сдерживая хрипы, и поднимает на Чонгук покорный взгляд.
— Хм, какая молодец, — довольно улыбается старшая, целуя под выступающей тазовой косточкой, и приподнимается, легко шлепнув девушку по бедру.
В следующую секунду у Чимин спирает дыхание и руки непроизвольно потеют. Черная рубашка легко соскальзывает с плеч старшей, падая на кровать, и перед Чимин предстает безумно прекрасная картина. Пак впервые видит обнаженное тело своей любовницы, впервые имеет возможность насладиться каждым изгибом, каждой впадинкой молодого тела. Взгляд приковывает аккуратная, небольших размеров грудь, и от вида поблескивающих в сосках пирсингов слюна вмиг становится вязкой, а губы пересыхают.
— Постарайся сегодня для меня, — мягко шепчет Чон, откидывая длинные пряди распущенных волос назад.
В следующее мгновение трясущиеся, полноватые пальцы Чимин тянутся к привлекательной груди, на что Чонгук слабо ухмыляется, уверенно беря руки Пак и опуская их на свое тело, позволяя сжать, ощутить, почувствовать. С пухлых губ срывается томный стон, когда Чимин наконец добирается до желаемого: она неуверенно мнет, изучает, касается ногтями твердеющих сосков, теребит металлические шарики, тянет, заставляет Чонгук тяжело и прерывисто дышать. Чимин принимает сидячее положение, позволяя себе такую наглость, и внимательно следит за реакцией Чон, касаясь влажными от слюны губами правого соска. Чон лишь путает свои пальцы в коротких волосах девушки, прижимая ее ближе, и приподнимается выше, упираясь коленями в кровать. Чим самозабвенно сосет и теребит кончиком языка возбужденные соски любовницы, цепляя пирсинги и оттягивая их, принося легкую, приятную боль. Когда с губ Чон срывается первый стон, Пак скользит по молодому телу ниже, вдыхая природный и пленяющий аромат. Рука Чон мягко давит на макушку, заставляя не останавливаться, и опускает ниже, где уже влажно и горячо. Пак помнит, как учила ее Юнги, помнит, как нужно доставлять удовольствие. Именно поэтому длинный, острый язык проходится по половым губам, собирая выступивший сок, и проникает глубже, вызывая легкую дрожь в теле старшей. Чонгук направляет Чимин, сжимая пальцами ее волосы, и свободной рукой скользит по своему телу, пока младшая занята внизу. Холодные пальцы касаются еще влажных сосков, поглаживая и сминая их, а Чимин неумело ласкает языком, надавливая кончиком на клитор и опускаясь ниже, обжигая чувствительную кожу рваным дыханием. Чон, не желая так быстро кончать, больно дергает девушку за волосы, отвлекая ее от понравившегося и приятного занятия, и роняет на кровать, вжимаясь в разгоряченное тело своим. Холодный металл пирсинга проходится по давно вставшим соскам Пак, выбивая с пухлых губ рваный вздох, и Чонгук жмется своей грудью к пышным формам девушки, сминая пальцами округленные ягодицы и похлопывая по бедрам.
— Переворачивайся, крошка, — ухмыляется Чон, отстраняясь от извивающегося под собой тела, на что Чим лишь разочарованно стонет, прикусывая нижнюю губу.
Острые коленки упираются в матрас, который послушно прогибается под тяжестью аппетитного и изнывающего от желания тела, и Чимин принимает коленно-локтевую позу, широко расставляя ноги. Она помнит каждый приказ, помнит каждый удар за непослушание, поэтому теперь ведет себя, как послушная девочка, боясь разгневать начальницу. Все любимые позы старшей она помнит до мелочей, уже знает, где и как надо прогнуться, поэтому умело оттопыривает задницу, прислушиваясь к шорохам позади.
Краем глаза Чим улавливает манипуляции своей любовницы и послушно замирает в ожидании, чувствуя, как уже раздражающая пробка покидает ее тело. Но расслабиться девушке не позволяют, заменяя пробку кое-чем побольше. Разработанную дырочку заполняет смазанный фаллос, проникая медленно и ощутимо. Пак тихо стонет, пытаясь расслабиться, и громко вскрикивает, когда Чон вгоняет искусственный член до конца.
— Будь послушной девочкой, — хрипит над ухом Чонгук, принимаясь медленно двигать вибратором внутри. Тело Чимин прогибается в пояснице, полностью принимая в себя игрушку, и отзывчиво льнет навстречу.
Чимин кажется, что она на пике удовольствия, поэтому тянется руками к своему телу, желая достичь апогея. Но ее останавливает властная хватка Чон, что с силой прижимает тонкие запястья к кровати, не позволяя младшей даже двинуться. Вибратор внутри включается на полную мощность, отчего у Пак перед глазами все плывет и звездочки мелькают. Хочется поддаться навстречу, хочется ощутить это там, внутри, где уже все горит адовым пламенем.
Когда сил уже стонать и просить большего не остается, Чимин неожиданно замирает, чувствуя желанное трение между ног. Мутный взгляд цепляется за черные ремешки на бедрах Гук, но до воспаленного возбуждением мозга Пак доходит лишь в тот момент, когда влажный от смазки страпон заполняет ее одним проникновением, заставляя закричать от накрывающего волной удовольствия. Чимин не впервой изнывать от рук Чон, сладко стонать от ее ласк и извиваться на ее кровати, но такое она испытывает впервые. С одной стороны, хочется завыть от переполняемых ее ощущений, разрываемых напополам, а с другой, хочется, чтобы Гук начала двигаться как можно резче и грубее. К счастью, Чон понимает все без слов, именно поэтому Чим окончательно теряется, цепляясь пальцами за сбившуюся простынь и послушно подвиливая бедрами навстречу.
Пошлые, громкие шлепки вперемешку с рваными полу вздохами и несдержанными стонами наполняют комнату и ласкают слух. Чонгук льнет голой грудью к спине Чимин и трется об влажную, солоноватую кожу, вдалбливая ее тело в кровать. Чон никогда бы не подумала, что сможет найти идеальную напарницу, которая будет беспрекословно выполнять любой приказ и отзывчиво прогибаться, желая не только получить удовольствие, но и доставить его. Чимин идеальная. Чимин шикарная. Самая лучшая из тех, что уже побывали в постели Гук. И она ни за что не отпустит эту извращенку с мазохистскими наклонностями, пока не насладится ее покорностью сполна.
Вибратор откидывается в сторону за несколько мгновений до того, как Чимин берет высокую ноту в стоне, сотрясаясь в неописуемых ощущениях и позже обмякая на влажных простынях. Чонгук заваливается рядом через несколько минут, откидывая все игрушки в сторону и прижимая к себе разомлевшее тело любовницы. Все мышцы приятно тянет, а внизу живота словно разлилась обжигающая лава, каждый участок тела помнит все прикосновения Чонгук, и Чимин пытается ухватиться за эти ощущения, прижимаясь к обнаженной начальнице спиной.
— Чтобы завтра отчет лежал у меня на столе, — хмыкает Чонгук, поправляя выбившиеся пряди коротких волос.
Чимин в ответ лишь усмехается, вспоминая истинную причину ее нахождения здесь. Если бы не пролитый кофе на бумаги Чонгук, Чимин бы сейчас не отходила от самого сильного и крышесносного оргазма в своей жизни. Кажется, надо почаще злить Чон, чтобы почаще вымаливать прошения на этих помятых, собранных простынях. Чонгук еще многому может ее научить, Чимин в этом не сомневается.