Target locked, resistance is futile

У каждого человека на земле есть какая-то большая цель, к достижению которой он идет (кроме совсем безвольных тряпок, но не о них сейчас речь). Кто-то хочет побороть страх высоты и прыгнуть с парашютом, кто-то – собрать у себя все книги любимого автора, кто-то – купить, наконец, машину мечты. А кто-то Чжан Исин. И его главная цель: отбить лучшего друга у девушки. Они с Луханом дружат с самого детства. Исин всем так говорит, хотя на самом деле парни познакомились в колледже. Когда Чжану, решившему переждать пару по всемирной истории, которую он ненавидел всей душой и сердцем, в голову прилетел футбольный мяч. Лухан не был автором того прицельного удара, он был тем, кто первым заржал на весь стадион, за что и был наказан. В виде наказания товарищи по команде заставили его тащить на себе пострадавшего до больничного крыла. По дороге разговорились, чуть не передрались – Лухан даже хотел скинуть Исина с лестницы – но в итоге совершенно внезапно схлестнулись в страстном обсуждении любимой темы. И нет, это было не порно (хотя по мере развития дружбы оказалось, что вкусы сходятся и здесь), а книги. В частности «Бегущий в лабиринте». Пока парни ждали медсестру, они успели перетереть кости всем, кто работал над фильмом, обсудить актерский состав и прийти к выводу, что книги (конечно же!) в тысячу раз лучше, и Дэшнер просто гений. Так и завязалась эта крепкая мужская дружба, которая и продолжалась по сей день. У Исина огнем загорелась пятая точка еще в тот момент, когда Лухан позвонил ему и сказал, что у него есть одна очень важная новость, и сообщить о ней парень может только при встрече. Просить дважды Чжана было не нужно, так что, напялив рубашку поприличнее, парень рванул к назначенному месту встречи. Вот только странное чувство, словно грядет какой-то пиздец, Исина не отпускало. И, в общем-то, не зря. – Знакомься, это Сохен, – Лухан светился, как начищенный пятак, приобнимая за плечи миловидную девушку с выразительными глазами, темными длинными волосами и тонкими аккуратными пальцами (совсем как у идеала Ханя, под который до этого момента подходила только Саша Грей и то с большой натяжкой за старание). – Мы встречаемся. Сохранить самообладание в полной мере Исину не удалось, так что парень вежливо улыбнулся, а потом нырнул под стол, не иначе как отыскать потерянную вместе с глазами челюсть. Такой подставы от Лухана он ну никак не ожидал. Раньше Чжан всегда первый узнавал о том, что «у вон той задница ничего такая, надо позвать на кофе», и вовремя успевал принять меры и поймать все феромоны, которые Лу начинал активно разбрасывать в сторону девушек. И потом оставалось только правдиво сделать жалостливые глаза и гладить по голове друга, которого отшила очередная пассия, по совершенно непонятным причинам. Перед самим собой Исин всегда оправдывался тем, что просто желает лучшему другу счастья и не хочет, чтобы его заграбастала какая-нибудь мегера с завышенными требованиями и мерзким смехом. Причем под это определение попадали пока что абсолютно все, к кому Лухан проявлял хотя бы мало-мальский интерес. А тут такой сюрприз. Просмотрел. Уже ночью, лежа на кровати с задранными на стену ногами, Исин пытался успокоить себя тем, что эта Сохен, которая еще и кореянкой была (Ну надо же, не может быть! Где же ты ее в Пекине-то отыскал!), слишком милая и Лухану быстро надоест. Но чувство тревоги никак не отпускало и заставляло долбить пяткой стену так, что скоро нога Исина рисковала нарушить девственность обоев и гипсокартона. Ему бы об экзамене по философии позаботиться, к которому парень не был готов от слова «никак», но чертова девчонка все не шла из головы. Решив все-таки дать ей фору в неделю, Чжан скатился на пол и подтянул к себе конспект. Надежды оказались напрасными. Лухан в Сохен души не чаял, если не находился с ней вместе, то постоянно переписывался, слал фотки и голосовые сообщения, чем дико бесил Исина. Настолько, что Чжан был готов уже телефон другу в задницу засунуть, о чем вполне открыто сообщал, но в ответ получал только смех и очередное «о-оу» из динамика. Последней каплей стало то, что Хань притащил свою девушку на автограф сессию с их с Исином любимым автором. Вот тогда Чжан вырыл окоп, надел каску, взял дробовик и официально объявил Сохен войну. Противник был серьезный, так что Исин решил прибегнуть к помощи союзника, коим оказался Цзытао. Который вроде бы еще и был ему каким-то родственником через три пизды колено. Вроде бы, потому что кто этого хитрожопого китайчонка знает. Тао имел в арсенале платиновую кредитку, несносный характер и черный пояс по профессиональному разрушению отношений. А история их с Чжаном знакомства была окутана мраком и покрыта завесой тайны. Впрочем, все это вполне окупалось интеллектуальными ресурсами, которые Цзытао предоставлял за умеренную цену в виде шоппинга с ним. Исин уже вполне успешно научился фильтровать, что из словесного потока о модных трендах и дизайнерах стоит слушать, а что можно смело пропускать мимо ушей, так что больших проблем такие встречи ему не доставляли. – Итак, дело серьезное, раз ты позвал меня? – Тао разглядывал шелковую рубашку, количество нолей на ценнике которой напоминало кружево. – Очень, – Чжан поправил вешалки в руках и нахмурился. – Они вместе уже полторы недели, и даже намека на то, что там что-то не так, нет. Кажется, пора вмешаться. – Господи, и чего ты так паришься, – Цзытао закатил глаза, бросая еще пару рубашек на вроде-бы-брата. – Сказал бы уже, что любишь его, и жили бы счастливо и мешали спать соседям. – Это слишком радикальные меры, так же можно и друга лишиться, – Исин фыркнул, сбрасывая с головы шелковый рукав, а потом въехал во фразу собеседника полностью. – Ты идиот, Тао. Я его не люблю. Я просто вижу, что эта девушка совсем не то, что ему нужно. – Конечно, а ты сердобольная мамаша, которая хочет, чтобы ее мальчик женился на умной, доброй, красивой, без вредных привычек и с широкими бедрами. – Вроде того…а бедра причем? – Чжан остановился и удивленно захлопал глазами. – Ну, детей рожать будет легче, – Тао заржал в голос и направился к полкам с обувью, заставив Исина почти дымиться от возмущения. – А если серьезно, есть какие-то идеи? – Если бы были, я бы не стал тебя звать, – Чжан обреченно вздохнул, опускаясь на скамью и понимая, что никак не может выбросить слова младшего из головы. Не про бедра. Другие. Первым делом, по словам Цзытао, нужно было идти испробованным путем и попытаться выставить Лухана в самом невыгодном свете, какой только мог быть, перед глазами пассии. Чем парни и занялись. На протяжении целых трех дней Исин перерывал свой ноутбук в поисках самых непристойных кадров с лучшим другом, а также делал скрины истории браузера. В итоге единственное, чего им удалось добиться, это впервые в жизни покрасневшего до состояния перца чили Ханя и искренне весело смеющейся Сохен. Которая сообщила, что прошлое у нее тоже веселенькое, и поставила на нем жирную печать в виде долгого поцелуя, во время которого Исин еле сдерживался, чтобы не прибить девушку на месте кирпичом. Опорочить Лухана не удалось, так что Тао решил прибегнуть к использованию тяжелой артиллерии, которой был Ифань – его парень. Раз уж не вышло с одной стороны, нужно было показать Ханю, что не такая уж его девушка и замечательная. Потому что на слово лучшему другу он не верил, что оскорбляло Исина еще больше. В порыве гнева, он даже предложил доказать, что Сохен носит лифчик с пушапом, за что был награжден двумя негодующими взглядами. Было решено, что на грядущей студенческой вечеринке, куда Лухан, естественно, приволочет свою вселенскую любовь, Ифань ее соблазнит (свято поклявшись Тао, что не будет превышать рамок обычного поцелуя и, может быть, пару раз потрогает жертву за грудь), а Исин все это сфотографирует. И явит Лухану неопровержимые доказательства, что девушка должна пойти на все четыре стороны. А потом по старому сценарию, улыбаемся, машем, утешаем, гладим по головке, целуем в лобик. Что-то пошло не так в тот самый момент, когда Хань явился на вечеринку уже слегка пьяный и повис на плече друга, что-то втирая ему про заваленный экзамен. На аргумент о том, что нужно было меньше таскаться с Сохен по свиданиям, Лухан только неопределенно махнул рукой и взял со столика еще одну бутылку пива. Исину нужно было бежать с камерой в угловую комнату, куда Ифань пару минут назад повел девушку с целью показать какую-то невероятную картину. Но друг мертвым грузом повис на руке, и операция рисковала быть проваленной с каждой уходящей в никуда секундой. Но тут, видимо почуяв неладное, в комнате появился Тао. Сначала он кинулся в сторону комнаты, где предположительно с минуты на минуту Ифань должен был засосать Сохен. Но потом, справедливо рассудив, что улика должна быть предъявлена другу именно Исином, подлетел к Лухану и завел с ним разговор о футболе, в котором ни черта не смыслил. Чжан, сломя голову рванул к месту проведения операции, на ходу вытаскивая из кармана телефон. Но предвкушение скорого триумфа сыграло с парнем злую шутку, лишив его внимательности. Максимально тихо приоткрыв дверь, Исин заглянул в комнату и обнаружил, что Ифаню, и правда, удалось выполнить задуманное. Тихо удовлетворенно шепча про себя что-то про «блядьшалавапроститутка», Чжан просунул руку с телефоном за дверь и нажал на кнопку. Комнату озарила яркая вспышка, а щелчок фотоаппарата было слышно даже поверх музыки. Все трое замерли, и Исин невольно прошипел «сука». Сохен смотрела на Исина, Исин смотрел на Ифаня, Ифань смотрел на грудь Сохен и словно переосмыслял жизнь. Внезапно девушка взревела нечеловеческим голосом и сняла с ног туфли. – Чжан Исин! Я так и знала, что ты что-то замышляешь! – Ифань, держи ее! – Исин захлопнул дверь с такой силой, что мог бы сломать пальцы того, кто рискнул бы сунуть их в щель между косяком, и рванул по коридору в гостиную, где должен был быть друг. Однако девушка справилась с Ифанем немного быстрее, чем он рассчитывал, и вскоре за спиной уже раздавался громкий топот, а на голову Чжана сыпались проклятия на двух языках одновременно. Он бы и ответил, но времени не было, да и сбивать дыхание совсем не хотелось. Лухан чуть не выплюнул прямо на дорогущую рубашку Цзытао пиво, когда на его глазах через комнату галопом пронесся Исин, спасаясь от Сохен, которая вполне себе была намерена проломить череп парня каблуком. Опьяненный мозг работать быстро не хотел, поэтому Хань только медленно проглотил алкоголь и раскрыл рот. Между тем Чжан, сделав изящный прыжок, достойный дикой лани, через спинку кресла, подлетел к другу и принялся тыкать ему в нос телефоном, торжественно вереща что-то про измену. Следом к Лухану подбежала Сохен, пытавшаяся отобрать у Исина его телефон и параллельно обвиняя его же во всех смертных грехах. К чуть ли не дерущимся подлетел двухметровый парень, в которого девушка начала тыкать пальцем и кричать, что это все подстроено, и что вот он ее затащил в комнату и пытался изнасиловать, но прежде чем Лухан успел что-то произнести, с места поднялся Тао, прожигая Сохен взглядом полным ненависти. С виду Цзытао можно было соплей перешибить, но на деле он оказался довольно крепким и умудрился первым зарядить девушке пощечину. В итоге Ифань уже пытался разнять начавших драться парня и девушку, вокруг скакал до одури довольный чем-то Исин, а Хань смотрел на весь этот дурдом и ровным счетом ни черта не понимал. Когда Ифаню удалось оттащить Цзытао от девушки, при этом хорошенько получив по голове и почкам, Сохен бросила испепеляющий взгляд на Исина и обратилась к Лухану: – Я ни в чем не виновата. Это все сделал твой замечательный друг. Если решишь сделать выбор в мою пользу, позвони. Я ухожу. Фыркнув, девушка еще раз замахнулась туфлей на Тао, развернулась, взмахнув волосами, и направилась к выходу из комнаты. Другие студенты с интересом смотрели на виновников всеобщего переполоха, шептались, посмеивались, но подойти не решались. Ифань оттащил Тао к столику с напитками, где они шепотом выясняли, превысил ли он допустимые нормы. Исин же с довольной ухмылкой смотрел на совершенно офигевшего Лухана, по инерции все еще размахивая телефоном с фоткой, которая, к слову, получилась отвратительного качества. А потом Хань поднялся и медленно двинулся к выходу. – Ты что, пойдешь за ней? – Чжан шагал по коридору следом, отставая на полтора шага. – Она тебя не стоит, серьезно. Я все видел собственными глазами. Ты мне не веришь, что ли? – Зачем ты это сделал? – Лухан резко остановился и обернулся, так что друг почти врезался в него от неожиданности. – Нет, зачем ты это постоянно делаешь? Я раньше еще как-то сомневался, но теперь понимаю, что дело было не во мне каждый раз. – Да я же просто хотел, как лучше, – просипел Исин, внезапно чувствуя себя отчаянно мерзко. – Ты не сделал лучше! Ты нихуя лучше не сделал! – Чжан был почти уверен, что Лухан его сейчас ударит, но парень просто развернулся и быстрее пошел к выходу из корпуса. – Все же почти получилось. – Что получилось? – Исин нагнал друга уже у фонаря, лампочку в котором они вместе пару лет назад разбили из воздушки, да так он и остался стоять доказательством их долбоебизма. – Да я, черт возьми, бегал за каждой более-менее симпатичной девчонкой, только чтобы тебя, идиота, из головы выбросить, – пробормотал Хань, не оборачиваясь. – О чем ты говоришь, – у Исина отчего-то пересохло в горле, и слова никак не хотели выходить наружу, потому что им мешало колотившееся там же сердце. – О том, что я чувствую себя полным придурком. Я даже рассказать никому не мог, потому что это так тупо звучит: «Привет, я влюбился в лучшего друга», – Лухан рассмеялся тихо и обернулся. – Ну вот, я сказал это. – Я убью Тао, – пробормотал Чжан, роняя телефон в траву. – Причем тут Тао? – Он был, мать его, прав. Исин ухватился за ворот футболки Ханя и притянул бывшего-лучшего-друга к себе. Целовать его было приятно, даже больше, чем он мог себе представить. Настолько, что все мысли о том, что надо же было столько времени не признаваться самому себе в очевидном, тухли и меркли. – Идиот и придурок, неплохо, а? Мы будем отличной парой. – Заткнись, я все еще сильнее тебя. – Мне послышалось, или это заявка на доминирование? – Идиот. – Конечно.