Утро. Кофе. Суицид.

Темно… почему так темно? Сейчас ночь? Но я не хочу спать. Опять бессонница? Нет. Я чувствую себя бодрым. Хах, сказать бы это ещё завтра на работе. Работа? Я же уволился, точно. А с чего бы это? А, точно, один день остался. Мне страшно? Нет. Странно, обычно людьми овладевает страх в подобных ситуациях. Может я не человек? Нет. Да? Нет, это бред. Хотя Джек когда-то в это всерьёз верил. Джек… почему я вспомнил о нём? Мы так давно не общались. Надо ему написать. Зачем? Не хочу опять рыдать из-за него. Он сам всё разрушил, всё, что мы так долго планировали, наше будущее. Да и скорее всего, он не ответит. Мне слишком тяжело с ним общаться без слёз. Я всё так же люблю его? Неееет, что за чепуха. Нет. Да… я люблю его, мне его не хватает. Мысли путаются… надо заснуть. Надо… Чёрт. Я подошёл к зеркалу, мне вполне можно сниматься в ходячих мертвецах, даже без грима. Голубые глаза, под ними синяки от недосыпа, чёрные волосы по плечи, пирсинг в губе и брови, по пять серёжек в каждом ухе, бледная кожа, худощавое тело, забитое татуировками, руки, ноги, шея в порезах… не хочу больше видеть это лицо, этого человека, надоело. Опять лёг, почему-то так легче. Чёрт. Сегодня я прыгну с крыши. Я. Умру. Странное чувство. Раньше я думал, что прыгну вместе с Джеком. Но не судьба. До сих пор не понимаю, что тогда произошло. Два, года прошло. Я до сих пор хочу всё вернуть? Да, определённо. Мы уже сожгли мосты, нет, разъебали их кувалдой… Отчётливо помню мои слова ему, тогда я даже и не думал, что это конец. «Даже не знаю, почему мы перестали общаться. Конечно, может быть, это из-за того, что мы могли встретиться раз в несколько месяцев. А если у нас удавалось встретиться, то в большинстве случаев, после ты говорил, что всё отменяется. Или из-за того, что сравнительно недавно ты хотел суициднуться из-за анонима, с которым ты даже не встречался, совсем не подумав о моих чувствах, вообще ни о чьих больше, кроме своих. Ну или может из-за того, что у нас больше нет тем для разговора, только твоя Оля, твой „любимый аноним“, ну или кто это сейчас. Ну или может из-за того, что ты послал к хуям все, что мы планировали. Ах, а что же это я сделал тебя главным злодеем? Я ведь тоже охладел в отношениях… Ну точно! Потому что я хотя бы пытался держатся за эту тоооненькую ниточку дружбы, а ты её только резал. Но меня заебало все, что я перечислил выше. И я хочу просто спокойно жить. Даже просто существовать. Тоже не плохо. Главное без всех этих заебов. И у меня ведь почти вышло, но тут являешься ты и несёшь мне про то, что мол ты не хотел, ты виноват, прости, ты хочешь всё исправить, ЧУШЬ. Хочешь всё исправить? Уходи.» И с того момента, мы не общались. Я не писал ему, он не писал мне. Он был моим маленьким лучиком света, в котором я нуждался как в воздухе. С которым я хотел провести вечность. С ним у меня связанны самые лучшие воспоминания. Хах, да что там говорить, практически все воспоминания. Он стал частичкой меня, стал… причиной, почему я ещё жив. Но ничего не вечно. Плевать. Правда. Нет. Что? Опять слёзы. Я их не контролирую. Ладно, пусть. Я посмотрел на часы, оставалось 20 часов. Что за это время можно успеть? Ничего путного. Мысли, мысли, мысли, мысли… если бы не они, я бы жил спокойно. Работа помогает отвлечься. Да, надо чем-нибудь заняться. Чем? Я уволился. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Надо подумать о чем-то хорошем. Птицы. Солнышко. Травка. Травка? Наркотики. Я уже давно завязал. После того, как очнулся в больнице. Мне тогда так хреново было. Всё тело ломило, руки дрожали, я не мог встать. Я мог и вправду умереть. Интересно, а вся смерть настолько мучительна? Если я и прыгну, мне будет больно? Это же произойдёт так быстро. В одно мгновение. Я опять думаю не о том. Я могу начать сомневаться, этого нельзя допустить. Я прыгну. Прыгну и точка. Что бы не произошло за эти 18 часов, я прыгну. Осталось… немного. Осталось 10 минут до полуночи, 10 минут до прыжка веры в асфальт. На крыше я докурил пачку сигарет. Тут красиво. Последние лучи заходящего солнца. Последние… Если подумать, мне всегда было лучше одному, особенно на природе. Да, в большинстве случаев я убивался в депрессии или истерике, но так лучше, чем скрывать свои чувства в толпе. И так было с детства. А вообще суицид в 28 я запланировал ещё в 13, с Джеком… Умереть в возрасте Есенина, неплохо. Я уже с того времени боялся жить. Меня пугает этот мир, эти люди, правила. Я боюсь будущего. Меня понимал только один человек. Один, к которому я по настоящему привязался. Мне было бы легче, будь он сейчас со мной. 2 минуты, я уже приготовился прыгать, но тут пришла смс. Телефон — единственное, что умрёт вместе со мной. На одном телефоне вся моя жизнь. Но от кого смс-ка? Достав телефон, я, мягко говоря, прихуел, мне написал Джек… «где ты?», я не стал ничего скрывать. Он знает, что сегодня тот самый день. «На крыше, а ты, передумал?» «Да», я закричал во весь голос, но вряд ли меня кто-то услышал, слёзы лились ручьём, меня всего трясло. Я боюсь. Боюсь. Но это нормальное человеческое чувство. Ведь так? Вроде бы. Оставалась одна минута… «Я люблю тебя», «Мне жаль. Прощай», «Прощай»… Прощай — мои последние слова… Прощай… Последние мгновенья Я Крыша дома Крик Плач Прыжок Конец