Когда смерть не конец

      Народ в Большом зале гудел, словно пчёлы в улье. Впрочем, как всегда, но трём подросткам так не казалось. Они сидели, морщась, и едва не затыкали руками уши. Пожалуй, всё дело было в беспокойстве. Ещё со вчерашнего вечера Дамблдор пристальнее обычного рассматривал Гарри. Да, Малфой ещё вчера наложил иллюзию разложения на поттеровскую ауру. Но всё-таки был не уверен в своих силах против такого волшебника, как директор, к тому же это — едва ли не первый эксперимент в его жизни в подобной области.       Сам подопытный волновался куда меньше. Настолько он верил Драко или просто притворялся спокойным — уже и не скажешь. Дадли вообще переживал по поводу Гермионы, но никому это интересно не было, если честно.       И вот, дождались. На стол перед Гарри упала свёрнутая записка. Удостоверившись, что Малфой заметил это, Поттер осторожно раскрыл пергамент. Его теперешнего резерва, к сожалению, не хватало на невербальную диагностику послания, а использовать палочку было опасно. Витиеватым, но вполне узнаваемым почерком было выведено: Мистер Поттер, прошу вас после завтрака пройти в кабинет директора. И подпись МакГонагал.       Сразу после прочтения записка обратилась в пепел. Стараясь не привлекать внимания, Гарри отодвинул тарелку, будто наевшись, и неспешно выпил сок. Встал из-за стола, поправил мантию, украдкой взглянув на место Дамблдора. Старого волшебника там не было, а значит, Поттера уже дожидаются.       Драко непроизвольно распахнул рот.  — И я это смогу? Поттер, я, конечно, гениален, но не настолько.  — Чистое безумие, — подтвердил Дадли. — Неполной недели не хватит для подготовки. Слишком рискованно.  — Другого выхода нет, — беспечно пожал плечами Гарри. — Я пойду к Дамблдору под видом его полной марионетки. Заодно и посмотрим, что ему надо.       Здесь парень лукавил. Ему-то было прекрасно известно, что потребует старик.  — Ну, если Малфой обучится качественной иллюзии, то может получиться, — сдался Дадли.»       Давний разговор проскочил в мыслях, и Гарри старался забыть о нём до поры до времени.       Всю дорогу до заветного кабинета слизеринец очищал сознание, укреплял ментальные блоки, в который раз обещая себе достать амулеты, и пытался успокоиться. Каменная горгулья на входе подозрительно посмотрела на него, но пропустила без пароля, видимо, директор действительно ждал его с нетерпением.       В кабинете всё жужжало, скрипело и шелестело. Судя по всему, как минимум половина комнаты была усеяна ловушками, всевозможными следилками и накопителями. В глазах Дамблдора Гарри видел плохо скрываемые ликование пополам с насмешкой. Добродушная улыбка, от которой сводило скулы, давно прилипла к старческому лицу, поэтому Поттер не повёлся на излишнюю дружелюбность.  — Гарри, мальчик мой! — разливался соловьём старик, а Гарри был вынужден молча слушать, и лишь сжатые кулаки выдавали его раздражение самим обращением. — Как я рад, что ты наконец принял свой долг и ступил на стезю добра!       Поттер взбледнул, подумав, что явно пропустил какой-то приказ, но следующая фраза успокоила его.  — Да, мои действия не совсем законны, но… — Дамблдор опустил глаза в скорбном молчании. Гарри едва не зарычал. Как-то мелко директор оценивает свои поступки. Даже одного воздействия на мага Oris Аnima с лихвой хватает для Азкабана. Уж лорд Малфой точно знает такие подробности. — Но ты поймёшь, ведь благодаря этому ты спасёшь всю магическую Британию.       Хотелось смеяться в голос. Будто эта Британия и сам старик, в частности, сделали что-то для него. Пусть и в силу предсмертного желания. Не верится, что Альбус ещё не знает о крестраже в голове сидящего напротив юноши. Его просто готовят на заклание. Гарри продолжал слушать довольно связный, но всё же бред директора. О долге, о родителях. И ждал, когда же старик закончит с церемониями и перейдёт к самому главному.       Наконец, Поттер почувствовал лёгкое ментальное касание. Проверили его ауру. Дамблдор оказался доволен результатом, и его лицо потеряло всякую добродушность. Наоборот, Гарри видел перед собой жёсткого, порою жестокого мага, готового ради своих интриг на всё. Слизеринец обязан признать, что из Альбуса вышел замечательный политик. — Ограничиваешь общение с Малфоем, сближаешься с Джиневрой Уизли. Пока всё, — совсем другим тоном произнёс Дамблдор.       Поттеру осталось кивнуть. Помня жертв Империуса, он расфокусировал взгляд и остался на месте, дожидаясь официального разрешения уйти.  — Свободен, — кинул директор, удовлетворившись реакцией.       Гарри вышел из кабинета и всю дорогу до подземелий вёл себя тихо. Мало ли, Альбус решит проверить. Вряд ли, конечно, всё-таки второгодку в расчёт никто не берёт. Уже в комнате он судорожно выдохнул. Эмоции переполняли его до краёв. Облегчение, отступивший страх, ненависть. И даже… восторг? Да, несомненно. Поттер достаточно долго крутился в определённых кругах, чтобы понять — всеобщее благо, такое важное для директора, действительно существует. Чего стоит одна жизнь против сотен? Даже жизнь Избранного?       Ещё раз выдохнув, Гарри досчитал до десяти и неспешно отправился на трансфигурацию. Всё равно уже опоздал, да и деканша знает, что его задержал Дамблдор. Где-то на полпути настигла мысль, что Малфой наверняка волнуется, и Поттер существенно увеличил шаг. Поэтому в класс он влетел, не спросив разрешения. Минерва подавилась очередной фразой от столь вопиющей наглости, но возмущение проглотила, пригласив Гарри сесть, наконец.       Поттер на неё не смотрел совершенно, он сразу же вперил взгляд в излишне бледного Драко, который при его появлении не сдержал облегчённого вздоха. Иллюзия с ауры мгновенно спала, и Гарри увидел, как пальцы, сжимающие палочку, дрожат. Наплевав на предупреждение директора, хотя это могло быть чревато, парень подсел к другу.       Остаток дня прошёл почти мирно, насколько это возможно для школы малолетних волшебников. Перед обедом Гарри урвал момент рассказать обо всём Драко, поэтому на сдвоенных с гриффиндорцами Чарах подсел к довольной таким поворотом Браун. И хотя внутри Малфоя грызла обида, внешне это никак не отразилось.       Вечером все трое собрались в Выручай-комнате. Там, на удобном диване, Поттер рассказал более подробно о встрече с директором. С кривой ухмылкой Дадли заявил, что им просто повезло. Колкий на язык Драко тут же согласился с ним в своей извечной манере. Но каждый из парней понимал, что это была проверка. И если Гарри с ней справится, то пойдёт настоящее задание. Оставалось надеяться, что до того момента они что-нибудь придумают.       Снова будни, снова шаткое спокойствие. Поттер старался избегать Драко в людных местах, вместо этого как можно чаще сталкиваясь с Джинни. Девочка краснела, бледнела, но помощь Героя (к примеру, донести книжки, выпавшие из порвавшейся сумки. Не без участия слизеринца, конечно) принимала. Поначалу внимательный взгляд Дамблдора сменился рассеянным контролем, а после и игнорированием. Гарри, наконец, мог общаться с Драко вне их комнаты.       Дадли становился напряженнее день ото дня, и Гарри старался не донимать его. Первые нападения в школе уже начались, и Гермиона, не растерявшая своего любопытства, пыталась всё разузнать.       В небольшом чулане Дурсль и Грейнджер встречались не впервые, это место давно стало для них тайным убежищем. Шаткий столик, диван с полинявшей обивкой и скрипучими пружинами и небольшой комод в дальнем углу, забитый барахлом. Вот и всё, что вообще помещалось в комнате. Несмотря ни на что, это место казалось уютным, Дадли даже притащил сюда керосиновую лампу, откопанную у родителей на чердаке и зачем-то взятую с собой. Подростки сидели на том самом диване и неспешно переговаривались. Голова парня лежала у Гермионы на коленях, и она задумчиво перебирала отросшие волосы.  — И всё-таки, это монстр из Тайной Комнаты, — пылко заявила девушка.       Дадли хмыкнул, постаравшись, чтобы вышло насмешливо. Проницательности подруги можно было позавидовать, вот только когтевранец едва не проклинал её.  — Сомневаюсь. Это всего лишь миф. Но даже если так, — Дурсль резко сел. — То соваться к нему — чистое самоубийство. Ты даже не знаешь, кто это.  — Ну… — Грейнджер смутилась, теребя край юбки.  — Или это я чего-то не знаю? — поинтересовался Дадли.       Пристально наблюдая за лицом девушки, он заметил, что его выражение стало привычно-жадным до знаний.  — Подозрение есть, — жарко зашептала Гермиона, будто рассказывая страшную тайну. — Но пока оно не подтверждено, мне нужно уточнить в библиотеке. — Не лезь в это, прошу тебя, — очень серьёзно сказал Дурсль, пристально смотря в глаза собеседнице.       Но на юную чертовку это не подействовало. Она, конечно, кивнула и с честными глазами пообещала забыть про это. И конечно, Дадли ни на кнат ей не поверил.  — Сообщи мне, когда всё выяснишь, — с тяжелым вздохом сдался он. Гермиона расцвела, поняв, что толком ей ничего не запрещают. Она обхватила парня за шею, на мгновенье коснулась губами его щеки в прощальном жесте и сразу же оказалась у двери.  — Я в библиотеку, — протараторила девушка. — А ты иди на стадион, половина одиннадцатого уже. Гарри скоро начинает играть.       И её след простыл. Дурсль нахмурился, он не ожидал, что Гермиона закопается в книги прямо сейчас. Что-то глодало изнутри, сосало под ложечкой. Мешало спокойно жить, подбивало догнать беглянку и не отпускать как минимум до конца дня. Чертыхнувшись про себя и припомнив недобрым словом собственную ревность, Дадли поднялся. Действительно, увидеть кузена стоило. Желательно до матча, иначе потом не пробьёшься сквозь толпу фанатов, а поговорить о Грейнджер было необходимо. Не сделает ли она себе хуже, копаясь во всём этом?       Беспокойные мысли заставили поспешить. Вдруг его волнение не связано с ревностью? Мало ли что… Да, рыжий Уизли тоже куда-то пропал, но это не значит, что он поджидает где-то Гермиону. Дадли заскрипел зубами. Рон давно оставил попытки приблизиться к гриффиндорке, но Дурслю казалось, что это отвлекающий маневр. Очередная подлая хитрость.       На стадионе парень оказался преступно рано, команд ещё и видно не было. Сев на трибуны, он приготовился высматривать Поттера.       Гарри не слишком спешил. Он помнил, что матч отменят. Причина, конечно, неприглядная и определённо касающаяся Дадли, но слизеринец так и не нашёл в себе сил сказать пребывающему в эйфории кузену о несчастье с Гермионой. Вместе с Драко они шли по самым заброшенным коридорам, стараясь избегать внимания Дамблдора. Тихий спор о правильной нарезке флоббер-червей был прерван шумным, болезненным выдохом, заставившим Поттера выхватить палочку. Шорох стих, но парень уже закусил удила.  — Кто там? — нагло спросил он. Учителей в таком месте быть не могло, а значит риск вполне оправдан.       В ответ не донеслось ни слова. Усмехнувшись, Гарри попросил Малфоя зажечь Люмос и всё так же с палочкой наизготовку сделал шаг вперёд. Яркий свет выхватил сидящую на полу фигуру, держащуюся за живот, и тёмно-бурые разводы на полу и стене, по которой парень, вероятно, сполз. То, что это не девушка, сомнений не вызывало, да и Поттер мог бы назвать имя находящегося перед ним юноши.       Внимательно осмотрев полузакрытые глаза, бледное заострившееся лицо с росчерками тёмных следов. Костяшки правой руки были счесаны едва ли не до кости, Гарри успел рассмотреть, когда пострадавший попытался ударить его. Левая же обхватывала явно не целые рёбра. Наверно, Поттеру стало даже жаль сидящего перед ним юношу. Как-никак, бывший друг.  — И кто тебя так отделал, Уизли? — немного насмешливо спросил он.  — Тебя это… С как…ой стороны касается? — прохрипел парень.  — Ты прав, ни с какой. Но видишь ли, мой долг — сдать тебя колдомедикам. Но даже не знаю, заслуживаешь ли ты этого. Или мне просто оставить тебя гнить здесь?       Только хорошо знающий Поттера человек мог различить блеф. Драко был из таких, поэтому едва сдерживался, чтобы не расплыться в улыбке. Видимо, лучший друг решил развлечься за чужой счёт. Ну, и вытребовать себе награду, конечно же.       Вот только такой реакции Рона никто из них не ждал. Глубоко вздохнув, мальчик, Гарри всё время забывал, что того мощного аврора Уизли ещё нет, поморщился от боли в рёбрах и устало заявил:  — Иди куда шёл, Поттер. Мне ничего от тебя не нужно. Я сам справлюсь. — И попытался подняться. Конечно, ничего не вышло. Предательски трясущиеся ноги, одна из которых наверняка была сломана, норовили уронить своего хозяина на каменный пол, и только крепкое плечо очкастого приставалы не дало грохнуться вниз.  — Ну что же, — излишне бодро воскликнул Гарри, закидывая левую руку Уизли себе на шею. — Давай доставим тебя до лечебного крыла. Не благодари, — с хитрой улыбкой перебил он раскрывшего было рот гриффиндорца.       Малфой не сказал ничего, хотя наверняка хотелось, только показательно скривился, давая понять, что недоволен ситуацией, и ухватился за правую конечность рыжего. Глаза Драко обещали допрос с пристрастием как только они избавятся от ноши. Сейчас это Поттера не пугало. Перед его внутренним взором стояла новая загадка. Рон никогда, то есть вообще никогда не пытался отказаться от помощи. Тем более, от помощи более сильного мага, пытаясь действовать сам. И хотя его аура была располосована директорским зельем, уж сейчас Поттер видел это, отравы в его организме больше нет. Неужели малодушие — последствие Гниения?       Раздумывая об этом, Гарри не заметил, как они оказались рядом с кабинет Помфри. Драко уже стучал в дверь, и именно этот звук вывел парня из размышлений. Хвала Мерлину, медсестра ещё не успела уйти на стадион. Поэтому, сдав потерявшего сознание Уизли с рук на руки, слизеринцы поспешили уйти, ведь матч должен был начаться уже через десять минут. Это же и не дало Малфою расспросить друга по поводу его новой авантюры.       Ещё на входе Гарри перехватил кузен. Под внимательным взглядом парень стушевался.  — Поттер, я за Гермиону волнуюсь. Она, похоже, догадалась про Василиска. Это не опасно? Она не пострадает? — Дадли упорно пытался посмотреть ему в глаза. — Гарри…       Последнее слово прозвучало на выдохе. Дурсль и сам уже знал ответ, но надеялся, что слизеринец сейчас опровергнет все подозрения.  — Прости, Берсерк. Я должен был сказать тебе. Прости, — выпалил Поттер на одном дыхании и убежал, не оглядываясь. Дадли стоял, как громом пораженный. Он медленно сжимал и разжимал кулаки. Пожалуй, он мог признаться себе, что его охватил панический страх. Да, кузен говорил, что всё закончится хорошо. Но он уже столько поменял в этой вселенной. А вдруг?..