Дом в твоих глазах

Кларк пришла домой. Весь вечер мысли о предстоящем разговоре не покидали её. Но мысли о зеленоглазой брюнетке грели её сердце, и не оставалось места негативу. Не успела Кларк выйти из душа и надеть бельё, выбранное для Лексы, как раздался звонок в дверь. «Чёрт, Беллами» — разозлилась Кларк, натянув футболку и штаны, она поплелась к двери. — Привет. — Улыбнулся брюнет и протянул букет. — Привет. — Сухо ответила девушка. — Можно войти? — Кларк кивнула и отошла, впуская парня. — Чай, кофе предлагать не буду. Скоро ухожу. Я слушаю. — Ладно. Я понял. Кларк. — Беллами подошёл к девушке, и она почувствовала сильный запах алкоголя. «Конечно, Беллами не будет собой, если не напьётся» — с отвращением подумала Кларк. — Я понял свою ошибку, я-дурак, но дай мне один шанс. Я всё исправлю, детка. Ну же, Кларк, нам было хорошо вместе. — Он положил руку на её талию, притягивая к себе, от чего она дёрнулась. — Нет, Беллами. Ты же знаешь, что теперь «Нет» — ответ на все твои просьбы. Надо было думать раньше, когда трахал эту потаскуху. — Кларк быстро закипала. — Ты даже не удосужился сделать это в другом месте, привёл её домой, в нашу кровать и трахал. — Она буквально выплёвывала слова в лицо парню, не замечая, как его сожаление превращается в агрессию. — Так что вали, уезжай, не знаю, уходи отсюда. Я прекрасно жила эти восемь месяцев без тебя. И я люблю другую, чтобы ты знал. — Гриффин ткнула пальцем прямо в грудь парня, не отрывая от него глаз. Она знала, что он гомофоб и специально выделила эти слова. Ярость проскочила в его глазах от услышанного. — От тебя воняет, будто ты весь бар опустошил. Убирайся. Считай, что я простила тебя. — Она ухмыльнулась и отошла, как сильная хватка брюнета заставила скорчиться от боли. Беллами схватил её за запястье, и дёргал её, сильнее и сильнее сжимая руку девушки. — Любишь, значит?! Девушку значит?! — С дьявольской ухмылкой говорил он. — И кто же она?! А?! Дочь богатого бизнесмена?! Шлюха! — Кларк не узнала прежнего Беллами. Неужели он и вправду стал таким уродом. Она пыталась вырваться, но парень был намного сильнее неё. — Чем, блять, она лучше меня? — Всё громче и громче орал брюнет. Он прижимал её своим телом, заставляя отходить. Кларк жмурилась от боли, стараясь удержать слёзы. — Она меня любит! Отпусти, идиот! Она никогда такого бы не сделала, чёртов псих! Беллами истерически засмеялся и покачал головой. Кларк во всю трясло от злости и боли. Вдруг брюнет серьёзно уставился на девушку. Огни зажглись в карих глазах. — А она может так?! — Он прижал её к стене и начал до боли сжимать ягодицы светловолосой. — Сейчас ты узнаешь, как сильно я тебя любил, Кларк. — Он начал расстёгивать ремень. Кларк закрыла глаза, не веря в происходящее. Она уже была готова принять смерть, она думала лишь о Лексе, которую оставит одну. Думала лишь о том, почему всё так складывается. Как вдруг её мысли прервала новая боль в области шеи. Парень совсем озверел и грубо вцепился в её горло, надавливая одной рукой. — Белл. — Еле шипела Кларк. — Пожалуйста, ты же убьё… Но он сжимал сильнее и сильнее. Кларк пыталась убрать руки парня, но он был намного сильнее. В глазах начало темнеть. Стук сердца отдавался неприятным эхом в ушах, почти до боли оглушая. Слёзы обжигали щёки. Она в последний раз взглянула в яростные глаза парня и почти отключилась, как до боли знакомый голос заткнул шум сердца и пронёсся волной спасения по всему разуму. — Чёртов урод! Лекса развернула парня и, размахнувшись, от плеча ударила по лицу. Кларк упала на пол, держась за горло и громко всхлипывая. Не успел брюнет оклематься после первого удара, как почувствовал второй. Лекса уже не думала, она не чувствовала боль в руке. — Сукин ты сын! — Третий удар. Он качнулся и упал на диван. Ярость, боль, обида Лексы переполнила все сосуды терпения. Осталась только сила и ненависть. — Вставай, мерзавец, вставай, ну же! Ты же умеешь применять силу, ублюдок. — Беллами снова встал, слегка покачиваясь. Четвёртый удар. — Убирайся к чёртовой матери! Сейчас же! — Подойдя вплотную, она с силой толкнула пьяного парня к двери. Будто бы резко придя в себя, он отшвырнул Лексу, но та лишь сильнее оскалилась. Брюнет поднял руку для удара, как получил коленом в живот. Лекса быстро схватила его руку, завела за спину и сильно скрутила до хруста. Дикий рёв парня свидетельствовал о переломе. Он упал на колени, а потом вовсе лёг, всё ещё ругаясь от боли. — Я просила тебя по-хорошему. Одной рукой и коленом придерживая брюнета, она достала телефон и набрала номер полиции. Она быстро проговорила адрес и объяснила ситуацию. Они пообещали быть через пять минут. К её удивлению незнакомец отключился. Болевой шок. Она сразу подскочила к блондинке. — Кларк, милая, посмотри на меня. — Она взяла её лицо в свои руки, убирая пряди с лица девушки. Ярость в глазах сменилась нежностью и любовью. — Всё хорошо. Всё прошло. — Кларк устало, почти безжизненно смотрела на девушку, держась за горло. Слёзы сами лились из глаз. Боль шипела по всей шее. Она не могла сказать ни слова. В горле будто застряли спицы. Лишь любимый трепетный взгляд и голос не давали отключиться. — Смотри на меня, милая, только смотри на меня и мне этого хватит. Кларк, не оставляй меня. Хорошо? Они сейчас приедут, потерпи, девочка моя, потерпи. — Голос постепенно начал исчезать. Глаза заволокло туманом. Кларк не смогла больше держаться и поддалась манящему сну.

***

Лекса сидела на стуле, рядом с кроватью Кларк. Девушка спала уже третий час, с той минуты, как её привезли в больницу. В палате тихо. Лишь аппараты негромко и равномерно пищат, регулируя давление и пульс светловолосой. Лекса держит руку Кларк, не отпуская с момента прибытия. Она вспоминает снова и снова. Сердце сжимается до боли, горло сводит, к глазам подступают слёзы и на этот раз она даёт им волю. «Он сжимает её горло. Он расстёгивает ремень. Она плачет. Она беспомощна. Удар. Он держится за нос. Она падает, хватаясь за горло. Рука начинает болеть. Удар. Его кровь на моей руке. Он ухмыляется. Я чувствую её боль. Я чувствую. Удар. Боль в руке. Он падает на диван. В ушах шум. Я слышу её всхлипы. Удар. Ещё Удар. Он лежит. Кричит. Отключился. Кларк. Моя Кларк. Её глаза. Она плачет. Господи» Лекса плачет. От боли Кларк. От страха. От ненависти. От отвращения к тому уроду. Рука невольно сжимается в кулак, боль пронзает кисть и костяшки. Ушибы. Алое пятно крови снова проступает на белой материи перевязки. Она жмурится, пытаясь забыть всё, как страшный сон. Но нет. Это реальность. Она здесь. В палате. Она видит багровые пятна на шее Кларк. Врачи сказали, что минимум неделя потребуется на восстановление. Она переплетает их пальцы, поглаживая их большим пальцем, и нежно, сквозь слёзы начинает говорить. — Я так люблю тебя, Кларк. Больше всей моей жизни люблю. Я не смогла бы жить без тебя. Без твоих голубых глаз, таких больших и полных любви. Без твоих смешных и ласковых слов, Кларк. Без твоей нежной улыбки. Ты не представляешь, как я её люблю. Ты знаешь? Эта улыбка может распустить все цветы нашей планеты. Я не смогу без твоей мягкой и ароматной кожи. Без таких красивых и шелковистых волос. Они похожи на самое тёплое солнце. Как бы я жила без твоего ласкового голоса с хрипотцой. Без твоего всегда голодного животика. Без твоей холодной ладони в моей тёплой руке. Без этой родинки, моей любимой родинки. Без твоего тела на мне. Я хочу каждый день просыпаться, чувствуя твою тяжесть. Твоё горячее дыхание на шее. Слышать твоё посапывание. Целовать твои мягкие и такие сладкие губы. Губы, похожие на божественный нектар. Боже... Ты не слышишь ведь меня. Но... Ты стала для меня всем, Кларк. Я так боялась потерять тебя. — Она убрала слезу с щеки. — Но теперь я не отойду от тебя. Обещаю. Я люблю тебя, Кларк. Больше всего на свете люблю. Горячие капли упали на ладонь блондинки. Кларк слышит знакомое неровное дыхание и сердце пропускает удар. — Я тоже тебя люблю, Лекса. — Шипит она, сразу жмурясь от боли в горле. — Чшш, милая. Тебе нельзя ещё говорить. — Лекса вытирает слёзы и успокаивающе смотрит на блондинку, поглаживая её ладонь. Кларк едва кивает и беззвучно просит воды. Брюнетка сразу читает по губам и подносит к её рту трубочку. — Только пей медленно. Тебе может быть ещё больно. Кларк сделала первый глоток и зажмурилась. Приятная прохлада растеклась по горлу. Второй, третий глоток давались легче. Лекса наблюдала за девушкой, жадно, но аккуратно глотающей воду. Губы светловолосой дрогнули в благодарной улыбке. Лекса убрала стакан и взяла холодную ладонь в свою. Блондинка смотрела с болью, разрывающей всю грудную клетку. Усталый, беспомощный, полный болью и страха взгляд Лексы, сжимал её сердце в тисках. Зелёные глаза печальные, покрасневшие от слёз, но такие же красивые. На щеках осталась, чуть высохшая дорожка. Желваки иногда нервно сжимаются и разжимаются. На руке повязка, на костяшках проступает кровь. Кларк никогда не видела Лексу такой разбитой. Такой… Опустошённой. Она невольно вспоминает недавние события. «Вот я стою, прижатая к стене его телом. Он душит меня. В глазах темнеет. Вдруг Лекса кричит. В глазах ярость, удивление. Она разворачивает его и бьёт. Она бьёт ещё и ещё. Глаза горят злостью, силой, болью, глубокой болью. Вот он лежит. Она говорит по телефону. Она подбегает ко мне. Она боится. Она смотрит с трепетом. С любовью. Страх почти незаметен. Милая. Только смотри на меня. Потерпи, девочка моя. И я слышу. Но потом темно» Гриффин зажмуривает глаза, чтобы слёзы не скатились. Лекса так боялась за неё. Она спасла её. Она любит её. Она её Ангел-хранитель. И сейчас она плачет, а Кларк не может обнять, прижаться, успокоить её. Чтобы хоть как-то ободрить свою любимую, Кларк поднесла её руку к своим губам и надолго задержалась на каждой костяшке, оставляя лёгкий поцелуй. Лекса смотрела заворожённо и обеспокоенно. Но младшая глазами и лёгкой улыбкой дала понять, что всё хорошо. Она большим пальцем провела по дорожке только что скатившейся слезы. — Иди ко мне, любимая. — Собрав все силы, прошептала Кларк. Лекса еле касаясь, поцеловала её в губы, и аккуратно положила голову на бедро девушки. Голубоглазая гладила шоколадные волосы, и подрагивающие плечи брюнетки. Вскоре Картер успокоилась, а Гриффин сплела их пальцы, и они уснули. Лекса проснулась от ноющей боли в области шеи. Она потянулась, и шея хрустнула. Кларк ещё мирно спала. Брюнетка опустила взгляд на их сплетённые пальцы и невольно улыбнулась. Медсестра заходила проверять её девушку каждые два часа. И сейчас она быстро забежала, сделала какие-то записи и ушла. Весь день Лекса просидела рядом с возлюбленной и слушала её дыхание. Она проснулась один раз, попросила воды и снова легла. Врачи говорили, что это нормальная реакция на лекарства, которые ей вкалывают. Но Лекса волновалась. Она лишь пару раз выходила за кофе и в уборную. Картер сразу позвонила родителям младшей и рассказала всё в мелочах, попросила не паниковать, и пообещала быть рядом до их приезда. К Кларк никого не пускали ещё два дня. Родители должны были приехать с первым рейсом, но из-за сильного летнего ливня рейс отменили. Лекса каждый день звонила им и рассказывала о самочувствии Кларк, на что Маркус и Эбигейл лишь безгранично благодарили девушку. Три дня спустя пришла Октавия. Лекса также информировала её о состоянии Кларк, и девушки сильно сблизились. — Привет, Лекса. Спасибо, что звонила. Я вырвалась, как только смогла. Как она? — Привет, я обязана, Октавия. Она сейчас под присмотром и ей нельзя разговаривать. Этот урод сильно сжимал шею. Я сама видела. У неё пострадали связки. Они стояли перед кабинетом. Обе смотрели в пол, понимая тяжесть ситуации. Октавия понимала, как тяжело зеленоглазой. Она всё видела. Лекса спасла её подругу, и она была безмерно благодарна ей за это. Блейк начала тихо плакать. Картер испугалась. Стальная, упрямая Октавия плакала. Кларк рассказывала о подруге, и Лекса знала, что это редкость. — Лекса, если бы не ты. Я так благодарна, я… — Октавия громко всхлипнула. — Всё прошло, всё прошло. — Лекса по-дружески обняла её. Плечи девушки содрогались от града слёз. — Я понимаю, тебе тяжело, но сейчас ты должна быть сильнее. Мы позаботимся о ней. Октавия помотала головой в плечо девушки и отстранилась, заглядывая в спокойные, добрые глаза. — А Кларк была права. Ты и вправду замечательная. Она без умолку о тебе болтала, говорила какая ты заботливая, хорошая, на парах рисовала тебя в тетради, постоянно улыбалась. Представляешь? Она никогда такой не была. Ох, Кларк. — Блейк улыбнулась своим словам, вытирая тыльной стороной ладони слёзы. Лекса не могла скрыть радости. — Спасибо, Октавия. Я знаю, Кларк потрясающая, и я хочу сделать всё для её счастья и безопасности. — О, да. Я не видела Кларк такой счастливой никогда. С того момента как вы познакомились, у неё будто крылья появились. — Сделав паузу, она серьёзно добавила. — Спасибо большое, Лекс, за всё, что ты сделала для неё. Они улыбнулись друг другу и зашли в палату. Кларк смотрела телевизор. Она заметила девушек и расплылась в улыбке.  — Вставай и пой, красавица. А, чёрт, хотя, не пой. — Октавия покраснела, поняв абсурдность своих слов. Кларк улыбнулась и начала что-то писать фломастером на планшете для рисования, который купила для неё Лекса, чтобы её девушка лишний раз не напрягала связки. Первое, что тогда написала Кларк, вызвало смех у Лексы: «Я ужасно хочу кушать», а вторая надпись вызвала умиление: «Я хочу до конца своей жизни быть с тобой, Лекса». Так Кларк писала ей и пошлости, и приятности, и просьбы, и иногда даже зарисовывала девушку. — Ещё заплачь мне тут, Блейк. Расслабься, подруга. На твоей свадьбе спою. — Всматриваясь в буквы, Октавия прочитала вслух текст, написанный подругой. — Ага, сейчас! Я лучше налысо побреюсь, чем выйду замуж. — Прищурившись, сказала Блейк и громко захохотала. Лекса наблюдала за улыбающейся Кларк, которая что-то активно писала и вырисовывала, и не сдерживала тихого смешка. — Это что?! Гриффин, блин. Прекрати! — Буквально начала ржать Октавия, когда увидела себя лысую, да ещё и в платье с жирным мужиком под руку. — Лекса, угомони свою девушку. — Она же чудо, О. — Смеялась Лекса. — По-моему, ты прекрасно выглядишь в платье, даже если и лысая. Так Октавия просидела с ними некоторое время, смеясь и рассказывая Кларк последние новости. Но та почти не слушала, она наблюдала за Лексой, устало сидевшей на кожаном диване. Гриффин заметила мешки под глазами девушки, тусклые усталые глаза, волосы наспех собранные в высокий пучок. Она чуть исхудала, как показалось блондинке. Лекса днём и ночью была с Кларк. Купалась также здесь, кушала в буфете, и то редко. Мало и беспокойно спала, то свернувшись на диване, то задремав около кровати. Сердце Кларк пропустило удар, когда их взгляды встретились, и Лекса мило, но устало улыбнулась ей. Младшая знала, сколько всего стоит за этой улыбкой. Сколько боли и силы таится в этих глубоких, зелёных глазах. И сколько всего она должна сказать Лексе. Прошло не мало времени, и, кажется, Октавия засобиралась домой. — Ладно, принцесса, береги себя, я обязательно приду, как только смогу. Ты сама знаешь, экзамены и прочая фигня. — Пока, Окти. Спасибо, что пришла. Блейк чмокнула подругу в щёку, помахала Лексе и скрылась за дверью. Картер сразу села на место Октавии и взяла руку Кларк в свою. Та улыбнулась и начала медленно говорить. — Лекса. — Брюнетка уже хотела возразить, как светловолосая подняла руку, и спокойно улыбнулась. — Ты мой Ангел, Лекс. Я так сильно люблю тебя. Ты спасла мне жизнь. И я не могу смотреть на такую тебя. Я очень прошу, следи за собой, ты исхудала, не спишь, не ешь. Пожалуйста, любимая. — Она закончила и поднесла хрупкие руки девушки к своим губам и поцеловала. Лекса понимающе кивнула. — Хорошо, милая, обещаю. Я буду спать и есть с тобой одновременно, медвежонок. Кларк улыбнулась, подмигнула темноволосой и похлопала по свободному месту на кушетке. Лекса легла, и они обе провалились в царство Морфея.