POV. Эльза Семь лет.
Почему… Почему вы оставили нас с Анной одних? Мама, папа… мне и сестре так не хватает вас. Я должна быть сильной, чтобы позаботиться об Анне. Но возможно ли это, когда тебе всего семь лет? Все взрослые думают, что Анна не понимает что произошло — почему взрослые в чёрном и все плачут, но это не так. Она понимает, что нас покинули наши родители… Я расплетаю рыжие косы Анны перед тем как лечь спать. В руках остается черная атласная лента, от взгляда на которою с губ слетает невольный вздох. Нужно учиться жить с этим. Время повернуть вспять не под силу ни одному человеку, будь ему хоть семь, хоть семьдесят лет. — Эльза, может, ты споешь? — спрашивает сестра, когда я выключаю светильник на её прикроватной тумбе. Я усмехаюсь словам Анны. Почему бы не сделать это способом бороться со скорбью, которая, словно черный туман, застилает наши будни. — Падает, падает Лондонский мост, моя милая леди… — эту песню Анне пела мама, когда моя сестра не хотела ложиться спать. Ее текст заучен мною от и до, поэтому напеть пару строк не составляет труда. Раньше я подпевала маме, и она говорила, что когда-нибудь я обязательно стану звездой музыкальной эстрады. Но сейчас мне хватает того, что под звук моего голоса Анна засыпает с улыбкой на губах. Небо потемнело. Вот-вот зажгутся звезды. Я подхожу к окну, потому что, несмотря на поздний час, спать совсем не хочется. —… падает Лондонский мост… — тише продолжаю напевать я, смотря на улицу. Что готовит день грядущий? На утро пришлось вновь вплетать ленты в косы Анны и надевать черный ободок. Нас ждали еще одни поминки. На этот раз их организовывало семейство Фрост, которое имело какие-то пересечения с нашими родителями в плане бизнеса. Но что в этом может понимать семилетняя девочка? Стол пестрит различными блюдами, от которых уже тошно. Трапеза — такая же формальность, как и улыбки на лицах мистера и миссис Фрост. На последней, к слову, можно увидеть множество ярких украшений, которые она нацепила явно специально, наплевав на чужое горе. — Эльза, Анна! Для всех нас то, что произошло, большая трагедия. Если вам с сестрой что-то понадобится, то можете непременно обратиться к нам, — слова кажутся искренними, кто-то даже произносит, что это очень мило. Но если бы я знала, что каждая буква, каждый слог — фальшь…***
Анну знобит, у нее температура. Мне не стоило разрешать ей играть в саду в дождь. Я абсолютно ничего не смыслю в лекарствах, так что помощи от меня никакой. Конечно, я не могла жить только с Анной, нам нужен был кто-то взрослый. Бабушка. Она должна была заботиться о нас, на неё-то и легла опека моей заболевшей младшей сестры, но пенсии не хватило бы на полный курс лечения. Что я еще могла сделать, кроме как обратится к Фростам? Миссис Фрост была очень приветлива по телефону. Но длилась ее игра ровно до того момента, пока я на сказала о том, что Анне нужна помощь. Да, лекарства в аптеке не дешевые, но ведь у этих людей целое состояние. Почему же тогда не помочь детям своих бывших коллег? — Эльза, дорогая, мы не можем помочь всем, — голос был все так же приветлив, но смысл сказанного я уловила сразу. Конечно, слезы сами брызнули из глаз, что нельзя было не понять по моему изменившемуся голосу. Тогда миссис Фрост буквально зашипела в трубку: — Послушай, маленькая оборванка, мы не будем помогать ни тебе, ни твоей сестре. Так что забудь этот номер. В тот день я возненавидела семью Фростов! Зачем предлагать свою помощь, если вы изначально не собирались держать слово?! Покрасоваться в высшем обществе, что вы такие добрые и благородные? Мне стало противно, что с такими людьми сотрудничал мой отец…***
Славу богу, Анна поправилась. И всё благодаря лекарствам и помощи от бабушкиных друзей, которые, узнав, что моя сестра заболела купили ей нужные препараты. Я была очень благодарна этим людям…