Highlight

— Сунен, там тебя нуна ищет. Советую приготовиться, она не в лучшем настроении, — проговорил Мингю, заглянув в репетиционный зал. Перфоманс-юнит еще с утра заняли зал, готовясь к концерту, и не выходили от туда уже больше трех часов. — С чего это она? — спросил Дино сидя на полу. — Откуда мне знать, но виной этому Сунен, — сказал Мингю и закрыл за собой дверь. — Хён, когда ты успел разозлить нуну, ты же с самого утра был тут? — Это же Хоши. Он всегда успеет навредничать любому, даже находясь на расстоянии, — ответил Джун. — Ничего я не делал. Хватит болтать. Отдохнули? Тогда продолжим, — сказал Хоши и включил музыку. Но не успели парни встать, как дверь в зал открылась. На пороге стояла девушка. Её волосы были окрашены в ярко зеленый цвет, глаза были красными, на пухлых щечках крупная сыпь. Диэйт подавился водой от её вида, он чуть не засмеялся сначала, но увидев заплаканные глаза девушки, сдержался. Дино и Джун были в шоке от её вида. Хоши не обратил внимание на вошедшую, он уже погрузился в музыку. Дино подошел к девушке и спросил: — Нуна, что с тобой произошло? Ты решила поменять стиль? Девушка не ответила ему, её взгляд был устремлен на Хоши. — Хён…— хотел окликнуть Диэйт лидера перфоманс юнита, но девушка остановила его. — Я сама, — проговорила она, и в следующий момент в голову парня полетел тюбик от крема. Только сейчас парни заметили в руках девушки около десятка разных баночек и тюбиков. Такие ребята часто видели на столе стилиста, кем и являлась Мина. Тюбик, запущенный девушкой, попал ровно в цель. Парень сразу же отреагировал. — Чеза нах… — начал было он, но повернувшись лицом к девушке, замолк.— Мина, ты чего это? — Я? А не чё. Все в порядке. Так ведь, Квон Сунен? — ответила девушка и снова запустила в парня тюбик. — Ай, больно же, — воскликнул парень. — Больно? Серьезно? — и снова в парня полетел тюбик. — Мина, хватит, — защищал себя руками парень, но тюбики и баночки все равно достигали своей цели. — Это надо тебе сказать. Квон Сунен, может, хватит уже? Сколько можно меня мучать? — кричала Мина плача и кидала в Хоши тюбики и баночки. —Ты надоел уже со своими шуточками. То он тушь мне подменит, то помаду чем-нибудь намажет, то на зеркале напишет угрозы. Придурок ты, Сунен, раз не замечаешь ничего вокруг. Думаешь только о себе. А ведь вокруг есть люди, и они тоже чувствуют что-то. Вот зачем ты поменял тоники для волос? Тебе нравиться смотреть на меня зеленую? Вот, пожалуйста, любуйся! Скоро Сунену надоело отбиваться от летящих предметов, он подхватил Мину за талию и начал кружить. Баночки в её руках уже кончились, тогда она стала бить его руками по плечам, голове и лицу. — Отпусти меня, придурок! Ненавижу! — кричала она. Хоши послушно опустила её на пол. Мина сердито посмотрела на него, залепила пощечину и ушла. Дверь с размаху захлопнулась за ней. Хоши устало сел на пол. — Хён, а зачем ты все это делал? — спросил Дино, отойдя от шока. — Нравиться мне она. Вот и пытался привлечь внимание, — ответил Хоши. — Да, Хоши, ты действительно придурок, — сделал вывод Джун. — Я уж сам понял, что переборщил. — А нельзя было прямо ей сказать, что она нравиться тебе? — Она не поверит. — А ты пробовал? — Я намекал. — Лучше цветы подарил или на свидание пригласил. Теперь она долго не подпустит тебя к себе. — Ладно. Можете отдыхать, — сказал Хоши и лег на пол. — А ты? — Я буду думать, как исправить ситуацию с Миной. — Ну, удачи тебе. К Уджи сходи, может чем-нибудь поможет, — посоветовал Джун. — Каким образом мне может помочь человек, у которого еще не было девушки? — А ты сходи, — и дверь за ребятами закрылась. Полежав немного на полу, Хоши встал с пола и пошел к Джихуну. Он нашел композитора в его любимом месте — в студии. Уджи был погружен в написании песни к альбому и не сразу заметил присутствие Хоши. — Хоши, ты еще долго будешь стоять над душей? — спросил Уджи не поворачиваясь к парню. — Говори, что хотел или уходи, у меня тут вдохновение только пришло, а ты ему мешаешь. — У меня тут дело личного характера, — ответил Хоши и сел на диванчик.— Даже не знаю с чего начать. — Я не силен в личных делах, но постараюсь помочь. Начни сначала. — В общем, нужно как-то загладить вину перед девушкой и одновременно признаться ей в любви. — Можно узнать, кому именно ты хочешь признаться и что между вами произошло? — спросил Уджи и повернулся к Хоши лицом. — Мине, нашему стилисту, — ответил Сунен и рассказал всю историю своей любви. Джихун внимательно выслушал парня. К концу рассказа он покрутил пальцем у виска и спросил: — Хоши, ты в детстве с дерева не падал или по голове тебя не били? — Это ты зачем спрашиваешь? — Хочу узнать степень твой тупости. Ну, вот кто так делает, когда влюблен? Ответ один – Квон Сунен. Я, конечно, понимаю, что чувства тебе весь разум помутили, но хоть из-редко головой думать надо. Пусть я еще не был влюблен, но могу точно сказать, что так не делается. — А как делается? — Каждый по-своему добивается девушки. Кто-то дарит цветы, конфеты, а ты… Посвяти ей песню. — Песню? Но я не мастер их писать. Это ты у нас композитор. — Никогда не поздно начать что-то делать. Тем более ты помог в написании нескольких песен, так что вполне сможешь написать песню сам. — Хорошо, я попробую. Спасибо за помощь, Джихун. Только никому не говори об этом. — Пожалуйста, — ответил Джихун и вернулся к работе. Хоши больше не стал мешать Уджи и пошел искать место для написания песни, а главное - нужно придумать о чем писать песню. Он бродил по компании и вскоре нашел какую-то коморку. В неё никого не было. — Как раз для меня, — проговорил Сунен и закрыл за собой дверь. Бродя из угла в угол комнаты, он старался придумать начала песни или хотя бы какие-то строчки. — Алло, Уджи, у меня к тебе еще один вопрос, — позвонил он композитору. — Чего еще тебе, горе луковое? — спросил недовольный голос, видно тот был очень занят. — О чем писать песню? — Пиши о своих чувствах, о чем хочет сказать твое сердце. — А как? — спросил Хоши, но в трубке уже слышались гудки. — Ну, что, Хоши, вперед, все в твоих руках. До вечера Хоши так ничего и не смог придумать. Он уже отчаялся в своих способностях и хотел идти в общагу. — Ничего у тебя не получится, Квон Сунен. Видно не так сильно ты любишь Мину, — проговорил Хоши. — Я хочу, чтобы наши сердца были едины, словно небеса и солнце на рассвете. Вот чего я хочу. Стоп! Отличная строчка, нужно её записать. Он записал ей в блокнот, который носил всегда с собой. — Начало есть, конец будет. Сосредоточься на работе и все будет. Что-то тут жарко. Сунен подошел к окну и открыл форточку. Вдруг его ослепила вспышка салюта, запущенного в соседнем районе. — Вспышка! Вот что нужно, — воскликнул новоявленный композитор. Дальше дело пошло, как по маслу. Сточки одна за другой ложились на бумагу. Но и написание песни отнимает много сил. Хоши упорно трудился над песне и тут же уснул головой на столе. Сквозь сон он почувствовал, как кто-то толкает его в плечо. Он открыл глаза и увидел перед собой Уджи. Он читал незаконченную песню. — Молодец. Хорошо начал. Ты домой не собираешься сегодня? — спросил Джихун. — Сколько времени уже? — спросил Хоши и зевнул. — Час ночи. Пошли-ка домой, писатель. — Еще чуть-чуть нужно написать. — Завтра. Я тебе даже свою студию выделю, чтобы музыку к песне написать. — Джихуни, ты такой добрый. — Пошли уже. Утром Уджи нашел Хоши спящим в гостиной, а вокруг кучу исписанных листков. Было уже пол двенадцатого. Ребят не было в общаге. Они ушли по своим делам, ведь сегодня выходной. — Герой любовник, как ты тут оказался, я ж тебя вчера до кровати довел?— спросил Уджи, когда Хоши проснулся. — Решил попить воды в шесть часов. Увидел рассвет, и тут строчки к песне родились, — ответил Сунен. — Понятно все с тобой. Ну, пиши-пиши. Вечером все ребята вернулись домой, и разбрелись по своим комнатам. Уджи слушал музыку, когда перед его глазами возник исписанный лист бумаги. — Это что? — спросил он. — Песня. Проверь, пожалуйста, — попросил Хоши. — Она еще не закончена, но мне нужно убедиться на правильном ли я пути. Джихун пробежался глазами по строчкам песни, сделал несколько пометок и отдал текст песни автору. — Где пометки, там нужно немного перефразировать. Песня и вправду почти готова. Еще день постараешься, и она будет закончена. Завтра после обеда студия в твоем распоряжении, — сказал Уджи и надел наушники. В порыве радости Хоши обнял парня и ушел в свою комнату. На следующей день Хоши не мог дождаться назначенного времени, чтобы писать музыку для песни. Текст для неё он закончил еще вчера вечером. После обеда, когда Джихун кивнул ему, он закрылся в студии и принялся за дело. На часах было одиннадцать, когда Уджи хотел выключить всю технику в студии. Он был удивлен, когда обнаружил там Хоши. — Ты тут ночевать собираешься? — спросил Уджи. — Но ты же тут ночуешь, чем я хуже? — пробормотал Хоши. — Ладно. С тобой останусь, может, чем и помогу, — сказал Джихун и сел на диван. Около часа он наблюдал за действиями Хоши. Скоро глаза парня стали слипаться. Он прилег на диван и уснул. В пять часов утра его разбудил Хоши. — Ты должен это услышать, — сказал он и включил музыку. Джихун лег на бок и открыл глаза. Мелодия понравилась ему. — А теперь спой одновременно с музыкой, — сказал он. Хоши сделал то, что его попросили. На середине песни Уджи поднял вверх большой палец и снова заснул. Когда он проснулся, то студия уже была пуста. На столе лежала записка от Хоши: «К обеду придем всем юнитом и запишем песню. Отправь Мине смс, чтобы вечером она пришла оценить песню». — Ух ты, какой быстрый! Как и обещал, Хоши привел к обеду свой юнит. Парни знали о проблеме парня и с радостью согласились помочь ему. Уджи распределил между парнями песню, и запись началась. К пяти часам парни молили Хоши остановить запись, но тот даже не думал этого делать. Хоши был полон энтузиазма. — Хоши, тебе их не жаль? — спросил Уджи, который тоже уже устал. — Но чуть-чуть же остались, — ответил Хоши и зашел в кабинку, чтобы записать свою партию. — Пусть пойдут перекусить и возвращаются. Около получаса Хоши записывал свои партии. Парни уже успели перекусить и повторно записать свои партии, когда Уджи сказал: — Хоши, еще раз нужно записать твою партию и всё, песня будет готова. Остальные могут идти отдыхать. Обрадовавшись, парни быстро убежали из студии, пока Хоши еще что-нибудь не придумал. Сунен зашел в кабинку и снова пропел свою партию, вложив в слова все чувства. Закончив, он сел на пол и заорал: — Мансэ! — Не ори так сильно, охрипнешь, — сказал Уджи. В дверь постучали. — Войдите. В студию зашла Мини. Волосы уже не были зелеными, она перекрасила их в русый цвет, а на щеках осталось немного сыпи. — Ты просил зайти к тебе вечером. — Садись, — Уджи придвинул стул Мине. — Один человек очень просит у тебя прощение и посвящает тебе эту песню. — А кто этот человек? — спросила Мина. — Сунен. Не успела сказать Мина и слова, как заиграла готовая версия песни. Мина внимательно слушала песню, глаза её наполнились слезами к концу песни. Заиграли последние аккорды, вдруг дверь кабинки открылись и оттуда на коленях выполз Хоши. — Мини, прости меня дурака. Ты нравишься мне, — проговорил он. Девушка, как ошпаренная встала со стула и выбежала из студии. — Чего это она? — не понял Хоши. — Дурак, беги за ней, пока не поздно, — крикнул Уджи и вытолкал за дверь его. Что было сил Хоши побежал за девушкой. Он догнал её как раз у комнаты стилистов. Обхватив её за талию, он завел Мину в гримерную и закрыл дверь. Девушка даже взвизгнуть не успела. На его счастье, в комнате никого не было. Хоши отпустил девушку и повернул лицом к себе. Мина дрожала, как осиновый лист, из глаз текли слезы. — Мина, солнышко моё, не плачь, — вытирал слезы девушки Хоши. — Прости меня, не хотел я так поступать. Влюбился беспамятства и всё. Я не знал, как поступить, как правильно признаться тебе, вот и вел себя, как дурак. Ты не можешь не отвечать на мои чувства, но знай, что я люблю тебя. — Дурак, — проговорила Мина сквозь слезы. — Все не так, как ты думаешь. — О чем ты? — Твои чувства не безответны. Я тоже… Тоже чувствую это… — Я нравлюсь тебе? — спросил Хоши и взял в руки лицо Мины. Девушка кивнула и всхлипнула. Сунен легко поцеловал её в губы и прижал к себе. — Теперь я никому не отдам тебя, солнышко мое.