Одурманенный разум и холодное сердце

Я долго сражался со своей юностью, Мы так старались жить праведно. Но не говори мне, что все нормально, Когда я теряю голову, я теряю самого себя. Mumford & Sons «Неисправимый скиталец»

– Ты никогда не задумывался, – пробормотал Саске, – почему все ненавидят тебя? На мгновение его зрачки расширились, а потом Наруто сглотнул и отвел взгляд. – Нет необходимости, – ответил он, понижая голос. – Я и так знаю. – Тогда спрашивал ли себя, – продолжил Саске, не двигаясь с места, – почему Третий ничего не сделал, чтобы помочь? Наруто сочетал в себе наивность и доверие. Он считал, что мир полон добра. Хотя успел узнать и темную сторону. Это делало его восприимчивым. Подверженным убеждению. Все, что требовалось – направить его мысли в необходимое русло. – Какаши-сенсей должен был заниматься твоим обучением, – напоминал Саске. – Вместо этого он скидывал свои обязанности на Джираю и Эбису. – Он тренировал тебя, – фыркнул Наруто. – К тому же, ваши стихии чакры совпадают. – Мы должны были быть командой, – настаивал Саске. – Он не должен был искать любимчиков. И: – Я могу тренироваться с тобой. Наруто неуверенно улыбнулся. Зря. У Саске были свои причины не доверять. Не все в Конохе были честными и порядочными, какими хотели казаться. Лист не был лучом надежды, которым желал казаться. Конечно, прекрасно работала пропаганда. Пережиток последней войны. Скрытые деревни на самом деле были инвестицией стран. Без войн и междоусобиц шиноби становились ненужным придатком. Поэтому даймё и придворные лица продолжали ковыряться в болезненных ранах, надеясь, что те исполнятся гноя и инфекции. Вторжение Песка и Звука было одним из ярких примеров переступления границ. Совет процветал, в то время как вокруг плелись интриги, а Третий оказался слишком стар и доверчив, чтобы повлиять на произошедшее. – Кто разбудил тебя? – спросил Саске, без предупреждения появившись в квартире Наруто. Тот был босым и истощенным, поэтому Учиха сунул нос в шкаф, где увидел разве что ряды быстрорастворимого рамена и банок консервов с истекшим сроком годности. – Чуунины проверяли меня, – проворчал Наруто, испытывая что-то среднее между смущением и возмущением. – Они считают меня недостаточно самостоятельным. – Ты недостаточно самостоятельный, – заметил Саске, и Наруто тут же вскинул оскорбленно руки. – Я делаю всю работу по дому и хожу по магазинам! – возмутился он, окидывая комнату жестом, словно хвастаясь идеальным порядком. Но если у тебя почти ничего нет, то тяжело завести бардак. – Я имею в виду, что тебе двенадцать, – прервал Саске. – За тобой должны присматривать. За мной должны присматривать. Возможно, подобная мысль никогда не приходила в голову Наруто? Ирука, Какаши или, быть может, Третий Хокаге считали, что пары-тройки поглаживаний по голове в месяц достаточно, чтобы закрыть глаза на то, что ребенок предоставлен самому себе. Быть может, не так уж удивительно, раз в деревне живут люди, посылающие своих детей в бой, а потом позволяющие им же тратить впустую свободное время. – Почему они ненавидят тебя? – настойчиво спросил Саске. – Почему они боятся ребенка, отворачиваются и шепчут твое имя? – Не твое дело, – отмахнулся Наруто, но это не сработало. – Нет, – Саске поднял руку и, словно собравшись с мыслями, прикоснулся к его плечу. – Это мое дело, потому что я не хочу сражаться за деревню, которая отторгает моего лучшего друга. Взгляд Наруто стал таким открытым и уязвимым, что Саске почувствовал, как крутит внизу живота. Отлично. Он уже задумался. Он продолжил свой эксперимент. Надо было не переусердствовать. После резни на Итачи была объявлена охота. Как ему вообще удалось покинуть деревню целым и невредимым? Конечно, даже в тринадцать Итачи был вундеркиндом. Только среди Учиха не встречалось тех, кто не смыслил в элементарных правилах безопасности. И дело не в Мангеку, а в том, что кто-то должен был оказать сопротивление или поднять тревогу. К тому же, неужели все Учиха оказались дома? Неужели никто из клана не вышел в деревню и не оказался на миссии? Только Саске оказался в Академии. Саске пытался добыть те или иные доклады, касающиеся психологического портрета Итачи, собирал досье на остальных Учиха, чтобы раскрыть тайну побега. Только все его попытки обрубали на корню. Файлы оказались уничтожены, а имена шиноби, которых можно было бы опросить – зашифрованы. Выходит, он был последним Учиха, оставшимся в живых. И разве Саске не имел права знать, что случилось с его кланом, его семьей, его жизнью? Но Коноха была Скрытой деревней. Тайны – её конёк. – Я как Гаара, – в спешке признался Наруто. – Я джинчуурики. Во мне запечатан Кьюби. Узумаки не стал добавлять «поэтому все ненавидят меня». В этом не было нужды. Саске почувствовал, как внутри все вскипает. Если Наруто джинчуурики, то у него было необоснованное преимущество, к тому же, он был нестабилен и опасен. Но враг его врага – друг. – Они лгут нам, – сказал Саске, словно понял это только сейчас, пыхтя и хмурясь. – Лгали все время. Наруто не согласился. Но и отрицать не спешил. Цунаде оказалась препятствием. Потому что Наруто любил ее, а она – Наруто. Саске не должен был позволить Наруто привязаться к кому-то еще. На мгновение ему захотелось поверить, что все, возможно, изменится. Что Пятая станет другим Хокаге и очистит Коноху. Но ее не было в деревне слишком долго. Да, когда-то она по собственному желанию покинула ее, потеряв веру в Конохагакуре. Все равно, она еще не успела привыкнуть к шляпе Хокаге, что уж говорить об изменениях. Колеса системы занесло на поворотах, расшатывая спицы. Саске не мог находиться здесь. – Я обещал Сакуре-чан вернуть тебя, – прорычал Наруто. В голосе звучали и слезы, и замешательство, и плохо сокрытый гнев. – Она никогда не смотрела на тебя, – резко ответил Саске, хотя желал мягко подвести к нужному выводу и терпеливо ждал. – Ты никогда не был ей интересен. Они могли бы драться. Разорвать друг друга на части ветром и пламенем, чтобы едва остаться в живых. Но Наруто доказал ему, что бой может быть выигран одними словами, без кулаков. Стоит попробовать. И ему удалось укоренить новое сомнение в голове Наруто. Еще немного, и оно прорастет у того в мыслях. В конце концов, они были не такими уж и разными. Он наблюдал за Наруто все время, пока они росли. Он тоже был мальчишкой, страдавшим от одиночества. Теперь оставалось только разбудить праведный гнев внутри. Быть может, там дремлет и жажда мести. – Что они предпримут, если ты сбежишь? – продолжил Саске. – Они станут просить тебя вернуться? Будут ли ликовать? Будет ли Сакура плакать и целовать тебя при встрече? Они видят в тебе опасность, Наруто, непредсказуемую и неподконтрольную. Ты стал сильней, и они боятся. Сколько времени пройдет, прежде чем они начнут действовать? – Они не такие, – рьяно принялся отрицать Наруто. – Есть Баа-чан, и Ирука-сенсей, и… – Двое, – мягко оборвал Саске, – может быть, чуть больше. Как думаешь, Пятая сможет противостоять ненависти жителей деревни, когда Третий не смог? А ведь старик охранял твою тайну даже от тебя самого. И все равно ты вырос в изгнании и одиночестве. Наруто, они не достойны тебя. – Хочешь сказать, что Орочимару лучше? – прошипел Наруто. Слишком очевидно, что Саске ударил по самому больному. – Ты интересуешь его только как очередной сосуд. Он не сдержит обещание. – Но ты тоже давал мне обещание, – напомнил Саске и сделал шаг навстречу. Пускай Учиха не собирался атаковать, Наруто отшатнулся. – Ты обещал, что никогда не откажешься от нашей дружбы, – и едва склонил голову набок, изображая боль. – Или мы больше не друзья, Наруто? – Друзья, – кивнул Наруто, – но… ты не должен идти к Орочимару. – Я не пойду к нему, – спокойно ответил Саске, но, прежде чем улыбка отразилась на лице Наруто, добавил: – Но и в деревню не вернусь. Остался последний шаг, отсроченное убийство, ход, который решит исход битвы. Саске поднял руки и медленно, неспешно коснулся Наруто. Тот мог бы скинуть их с себя, но не сделал этого. – Я не хочу оставаться один, – произнес Саске и прижал Наруто к себе. Он не обнимал никого, кроме родителей и Итачи. Тепло чужого тела казалось незнакомым, хотя и не вызывало неприятия. Это можно было назвать приемлемым. Успокаивающим. Только это ничего не меняло. Саске терпеливо ждал, чтобы Наруто ответил на объятие, а потом опустился к шее парня. – Прошу тебя, не оставляй меня одного, – тихо прошептал Саске. И медленно – слишком медленно – Наруто кивнул в ответ. Это место называли Долиной Завершений. Но это не так. Саске знал – все только начиналось. Они так и стояли достаточно долго. Внутри Наруто бушевал вихрь, а Саске старался сохранить спокойствие. В каком-то смысле, это было миссией. Наруто не говорил, не менял решения, не убегал. Наконец, Саске слегка отстранился. Немного, чтобы не спугнуть Наруто, не заставить того подумать, что уходит. Узумаки смотрел на него, широко раскрыв глаза, будто до сих пор не мог понять, на что же он подписался. Саске провел ладонями по спине Наруто, поднялся к затылку, сжал светлые волосы. Пальцы потянули за концы хитай-ате и развязали узел. Он чувствовал странную интимность действа, куда более сокровенную, чем объятия. Возможно, все оттого, что их лица были в нескольких сантиметрах друг от друга, а взгляд ловил чужой. Саске стянул повязку и разомкнул пальцы. Металл ударился о пыльную землю с глухим звоном. Только теперь Наруто понял, что произошло, и затаил дыхание. Чего Саске не ожидал – так это того, что Наруто подастся вперед. Но не дрогнул. Дрожащими руками Наруто сорвал протектор с чужого лба. Слезы встали комом в горле, но прежде Саске никогда не чувствовал такой приятной боли. – С этого момента мы вместе, – сказал он, и чувство победы разрывало грудь. – Ублюдок, – беззлобно произнес Наруто. Когда они уходили, начался ливень. Саске хотелось думать, что он ядовитый. Безусловно, Какаши последует за ними. Их след, наверняка, смоет дождем, но его собаки-нинкены приведут к Долине. Там они не найдут ни следов крови, ни тел, ни иных признаков сражения. Всего лишь две повязки, утонувших в грязи, с бессмысленным знаком Листа. Какаши придется додумывать самому, искать доказательства и возвращаться в деревню с объяснениями. Саске уже видел гнев Цунаде и полное опустошение на лице Сакуры. Пришлось взять себя в руки, чтобы не фыркнуть. – Куда мы идем? – лишь спустя несколько часов решился спросить Наруто. – Не знаю, – отозвался Саске. – Как можно дальше отсюда. Если Какаши преследует их один, то у них может быть шанс, и Саске не хотел упускать его. Возможно, бывший учитель попытался бы вразумить Наруто. Если Какаши вернется в деревню, чтобы сообщить о произошедшем, то они выиграют еще какое-то время, но группа шиноби нагонит их куда быстрее. Учиха оглянулся через плечо. Наруто выглядел измотанным, скорее морально, чем физически. Но Саске не мог допустить и этого. – Идем, – произнес Саске, сопровождая это слово неумелой ободряющей усмешкой. Наруто рассеянно улыбнулся в ответ. Всего несколько дней они двигались согласно плану. Через две недели они позволили себе слегка отдохнуть. Саске старался не поддаваться паранойе. Они не были преступниками, скорее – дезертирами, и будут причислены к нукенинам совсем скоро. Быть может, за их головы даже назначат награду. Возможно, прошлый Наруто бы даже гордился этим, но Саске молчал. Их союз оказался слишком хрупким. Ему стоило подкрепить доверие. Они использовали клонов и хенге, чтобы путешествовать незамеченными. Иногда, они притворялись фермерами, временами — торговцами или бродячим цирком. Наруто оказался весьма богатым на выдумки, а ведь в Академии он едва мог использовать посредственное хенге. – Все они недооценивали тебя, – кивнул Саске. – Ирука, Какаши. Даже я. Нельзя было позволить Наруто тосковать по дому, стоило напомнить о том, что лучше оставаться с Саске. Их ничего не связывало с деревней. – Ну, я всегда был непослушным хулиганом, – заметил Наруто, в сомнении потирая затылок. – Шутом, который выучил технику, достойную лучших шиноби, – внес свою лепту Саске, поддевая собеседника. – Но если бы они знали твой истинный потенциал… Саске замолчал и посмотрел на закат. – Поэтому я и хотел стать Хокаге, – пробормотал Наруто. Он говорил о мечте в прошедшем времени, но тема была опасной. – Ты мог бы стать величайшим шиноби, – согласился Саске, а потом выждал пару секунд, чтобы добавить: – Но они никогда не позволили бы тебе стать Хокаге. Наруто моргнул, словно его застали врасплох. Затем медленно кивнул и посмотрел в сторону. Джинчуурики в роли Каге. Какая глупость. – Теперь мы можем тренироваться вместе, – продолжил вещать Саске, откидывая голову, чтобы вдохнуть прохладный ветер. – Мы станем сильнее. Не как соперники, а как команда. – Ты… ты не будешь против принять меня? – осторожно спросил Наруто, все еще не привыкший к мысли о том, что больше не один. Саске мотнул головой. – Представь, – предложил Учиха, – мы могли бы объединить наши техники. Я раскрыл бы тебе секреты клана, а потом мы нашли бы способ обуздать чакру Кьюби. – Чтобы ты смог убить Итачи? – с тревогой уточнил Наруто. – Нет, – ответил ему Саске. – Чтобы больше никто не смог сделать тебе больно. Когда они проходили мимо селений, то предлагали свои услуги. Чинили крыши или помогали в сборе урожая в обмен на пищу и кров. Походило на миссии ранга D, только в этот раз они скрывали свою принадлежность к шиноби. К тому же, они не показывали свои истинные имена и лица. Без должных навыков никто не раскроет их. Временами им приходилось воровать. Точнее, крал Саске, не говоря об этом Наруто. Учихе удалось получить изрядную долю своего наследства прежде, чем он покинул деревню. Только бездумно тратить деньги он не хотел. Сумму стоило растянуть на годы вперед. Как только на пути попадался крупный город, они меняли экипировку и одежду. Черную с синим для Саске, и черную с рыжими элементами для Наруто. Это делало их визуально старше и серьезней. Или все оттого, что в последнее время Наруто почти не улыбался. – Пошли поедим рамена, – пригласил Саске, – а потом зайдем в онсен. Сам Учиха не особо страдал от отсутствия подобных излишеств, но посчитал, что небольшой отдых будет полезен для Наруто. – Потрешь спинку? – издевательски спросил Наруто, и получил не менее насмешливый ответ: – Только если потрешь мою. Наруто тихо крякнул и ничего не ответил. Удивительно, как быстро летит время, когда ты в бегах. Люди из Конохи наверняка искали их, но Саске куда больше волновал Орочимару, желающий получить плату. А тот факт, что рядом беглый джинчуурики, и вовсе может заинтересовать саннина. Совместные тренировки стали не просто необходимостью, а приносили удовольствие. Саске поражался своей усидчивости, благодаря которой смог научить Наруто техникам, которые никогда бы не показали в Академии. То, что Узумаки без особых проблем их повторил, не на шутку смущало. Видимо, Джирайя поработал с печатью Четвертого, и теперь Наруто куда лучше распоряжался чакрой. Саске чувствовал легкое раздражение от осознания того, как Какаши легко отказался от слишком нетерпеливого и неусидчивого ученика. Сейчас же Наруто раскрывался под пристальным контролем Саске. Их тайдзюцу стало куда изысканней, ведь каждое утро они уходили подальше от людей и их тела сталкивались в предрассветном тумане. Стало холодать. Саске с удивлением заметил, что зима на носу. Прошло полгода с их бегства. Плачет ли еще в подушку Сакура? Винит ли Какаши себя или перекладывает ответственность на другого? По правде говоря, Учихе было плевать. Наруто ввалился в небольшой барак с полной охапкой дров. Его лицо покраснело от резкого ветра, а пальцы окоченели от холода. – Спасибо, – произнес Саске. Он заметил, что Наруто куда охотней отвечал на похвалу и благодарности. В деревне все показывали на него пальцем, словно мальчишка был виноват в своем изгнании. С тех пор Наруто весьма остро реагировал на проявление чувств в свою сторону. – Они немного сырые, – несколько скованно произнес Наруто. Саске лишь пожал плечами. – Я использую Катон. Через пару минут весело трещал огонь, а ледяной воздух прогрелся достаточно, чтобы снять плащи. Наруто с любопытством осматривал барак. – Мы могли бы остаться здесь на несколько дней, – предложил Наруто. – Переждать затянувшиеся дожди. – Или зиму, – добавил Саске, заработав недоуменный взгляд. Пожалуй, это был первый раз, когда они прекратили бежать и решили осесть. Слоняться по лесам зимой не только неприятно, но и опасно по тем или иным причинам. К тому же, у них, похоже, появилось время. До сих пор никто не подобрался к ним достаточно близко, и Саске готов был рискнуть. – Кстати, – пробормотал Наруто в воротник. – Ты не думал, что столько времени со мной сведет с ума? Может, он уже сошел с ума, подумал Саске, но вслух ничего не сказал. Возможно, он и сам еще этого не заметил. – У меня нет желания сидеть в компании кого-то другого, – вместо ответа произнес Саске, а потом нагнулся к костру, чтобы вскипятить воду в котелке. – Хочешь чаю? – Пожалуй, – с плохо скрываемым счастьем согласился Наруто. Они привыкли делить палатку на двоих еще с тех пор, когда были неопытными генинами, а временами использовали тепло тел друг друга. Теперь они оказались заперты наедине в пустынном бараке и грелись, прижимаясь боками. Тренировки не были заброшены, попросту Саске делал упор на теории. В разных местах они подбирали свитки, и теперь был прекрасный момент, чтобы их изучить, законспектировать или переписать поврежденные. Временами они обсуждали техники, чтобы лучше понять их. Их попытки совместить Расенган и Чидори были печальными из-за малых размеров барака. Саске часами сидел перед картой, пытаясь решить, какой путь выбрать и по какому маршруту идти, чтобы сбить со следа потенциальных преследователей. Были города, где стоило закупить экипировку и пополнить боеприпасы, а были такие, где следовало запастись свитками и другой информацией. Он интересовался и мнением Наруто. Они команда, и Узумаки должен ощущать это. Однажды утром, когда Наруто открыл дверь, он понял, что пахнет весной. А Саске верил в знаки. На следующий же день они оба продолжили путь. Встреча с другим беглым шиноби Конохи, сначала казавшаяся проклятием, обернулась благословением. Мужчина слышал о них и, кажется, считал, что двое мальчишек не будут проблемой, а потому их можно легко поймать. Сперва он смеялся, насмехался над ними, не зная, что вместо страха лишь подливает масла в огонь. – Да этого быть не может! – нукенин высмеивал Наруто. – Как они могли, видя тебя, называть монстром? Стыдоба-то какая! Знаешь, почему они еще не убили тебя? Потому что Хокаге бы не был рад! Ни Третий, ни Четвертый. Наруто так и стоял в замешательстве, не понимая причин смеха незнакомца. – Кстати, ты не знал? О том, что Четвертый попросил старика принять закон, благодаря которому ты никогда бы не узнал о Кьюби! И все для того, чтобы защитить тебя. Они никогда не становились за твоей спиной, но, должно быть, мысль о законе грела их душу. Саске сжал пальцы вокруг куная, размышляя, не пора ли покончить с балаганом и перерезать глотку шиноби. Но любопытство взяло верх, и он слушал. – Никто и никогда не расскажет тебе, почему Четвертый выбрал тебя как сосуд Кьюби, – незнакомец подошел ближе. – И дело не в том, что новорожденный вряд ли умрет при внедрении большого количества чужеродной чакры. Все потому, что Четвертый не хотел жертвовать чужими детьми. – Заткнись! – прокричал Наруто, и в голосе была слышна боль и досада, доказывая, что прошлое не отпускало. – Ты несешь чушь! – Неужели ты не заглядывал в учебники истории? – усмехнулся мужчина. – Может, ты и своего сходства с Четвертым не замечал? Наруто покачал головой, хотя по лицу было ясно – он задумался. И теперь Саске не сомневался в простой логике его мыслей. – Ты единственный сын Намикадзе Минато, – ознаменовал незнакомец, почти ликуя от собственного превосходства. – А он кинул тебя на растерзание, словно кусок мяса собакам. Саске оказался позади со скоростью молнии, мгновенно перерезая яремную вену одним движением. Со смертельным бульканьем мужчина осел и наконец свалился на землю. Весь оставшийся день никто не произнес и слова. С одной стороны, так было даже лучше. Наруто должен был переварить произошедшее и ощутить отвращение к деревне. Поползли слухи, что таинственная организация пытается поймать всех джинчуурики для неизвестных целей. “Акацки”, – шептали тени. “Итачи”, – думал Саске. Он поделился своими соображениями с Наруто, укрепляя их связь и чужой страх. В то же время, Саске чувствовал, что обязан защищать своего спутника. Он вложил в него слишком много времени и усилий, чтобы так легко отдать. Они больше чем команда, и это делало их непобедимыми. Теперь они пробовали свои силы против нукенинов и бандитов, чтобы иметь возможность бороться в полную силу. Приходилось перебиваться подработками в качестве наемников или сопровождающих, но они ни разу не раскрыли свои собственные личности. Пару раз Саске удалось убедить Наруто застать врасплох группы шиноби других деревень, с условием: не причинять вреда, не убивать. Все ради чувства равнозначного боя. Подобные стычки были рискованным шагом, ведь даже в маскировке их легко могли вычислить. Только теперь они набирались опыта в ведении боя и разведке. Спустя какое-то время Наруто, кажется, уже с нетерпением искал подобную возможность. На рынке было многолюдно и шумно, а палящее солнце лишь усугубляло ситуацию. – И чего все такие расстроенные? – спросил Наруто, пока Саске выбирал себе бумагу для взрывных печатей. – Разве вы не слышали? – продавщица, изнеможённая жарой женщина, с удовольствием вскинула руки, готовая родить новую сплетню. – Новость вот-вот облетит рынок. Они убили Гаару-сама. – Гаару? – недоверчиво спросил Наруто, но женщина уже зацепилась за его ошибку. – Так вы не местные? – а потом кивнула самой себе. – Гаара-сама был Казекаге Суны. – Как это произошло? – продолжал Наруто. Опасность приближалась, ведь его бывший друг умер от рук всеобъемлющей организации, о которой говорил Саске. – Я не знаю подробностей, – вздохнула женщина. – Только говорят, что причиной тому заключенный в нем демон Шукаку. Значит, Гаара все же стал Каге несмотря на то, что был джинчуурики. А умер из-за биджу. Саске облегченно вздохнул. Потому что знал: без Наруто Акацки попросту не смогут призвать десятихвостого. Гаара, которого избегали всю сознательную жизнь, наконец был признан и избран Каге. И все же, он умер один: без друзей и защиты деревни. С одной стороны, Наруто был благодарен Саске за то, что увел от деревни, с другой – разочарован, ведь так он не мог двигаться к старой мечте. В ту ночь объятия Саске были особенно крепкими. А Наруто не был против. Было ошибкой забраться так глубоко в страну Ветра, особенно теперь, когда все переполошились и шиноби, казалось, встречались везде. Саске не знал об улучшении отношений между Суной и Конохой, и после убийства Казекаге шиноби Листа заполонили пустыню. А может быть, Цунаде или Совет всегда наступали им на пятки, а Саске попросту их не замечал. Это был лишь вопрос времени, когда их обнаружат, и Саске стоило поблагодарить судьбу, что после трех лет совместных скитаний Наруто все еще ему доверял. Когда они столкнулись лицом к лицу с Сакурой, Саске не показал, насколько встреча застала его врасплох. Он не задавался вопросами, что с ней стало. Для Саске она оставалась раздражительной девчонкой, бегающей по пятам и тараторящей о любви и восхищении. Сакура выросла, как и они. Но помимо этого чувствовалась особая закалка. Со странным покалыванием в груди Саске понимал, что это их вина. Он подумал, что это, наверное, больно, оказаться покинутой товарищами по команде и быть единственной, оставшейся позади. Даже для того, кто любил ее, оказалось важней убежать с товарищем, чем остаться с ней. Любила ли Сакура его до сих пор? Или ее чувства превратились в смесь отвращения и ненависти? Возможно, в презрение? Точно, презрение. Теперь же она смотрела на них, словно перед ней были призраки, видения ночного кошмара. – Наруто, – произнесла девушка, пока ее изумрудные глаза искали подвох. – Это ты. Словно ребенок, играющий в прятки. Словно она нашла его спустя пару минут после начала игры, и не было этих долгих лет. – Са… Сакура-чан, – запнулся Наруто. Саске решил, что преподаст тому пару уроков контроля эмоций и актерского мастерства. – Чего тебе? – скучающе спросил Учиха, незаметно изучая новых товарищей по команде девушки. Среди них был Хьюга Нейджи. По прежнему безучастный, он впился бледным взглядом в Саске, совершенно не имея интереса к Наруто. Худой черноволосый парень примерно их возраста, которого Учиха, кажется, ни разу не видел. Тот тупо улыбался, смотря на них. И еще один – постарше, но такой же незнакомый. Его Саске тоже не помнил. Внешность непримечательная: квадратная челюсть и темно-каштановые волосы. Слишком много неизвестных, чтобы рискнуть затеять бой. Нейджи же всегда был отличным бойцом, а Сакура стала ученицей Цунаде и, возможно, стала сильней. Двое остальных могли иметь уникальные техники, о которых Учиха не горел желанием узнать. – Мы пришли за тем, чтобы вернуть тебя домой, – Сакура ответила на вопрос Саске, хотя ее взгляд до сих пор изучал Наруто. – Домой. В Коноху. – Коноха – не наш дом, – за двоих ответил Саске, – они отказались от нас. Предали. Знакомая песня. Саске повторял ее много лет. – Мы твои друзья, Наруто, – продолжила Сакура, словно не слышала обращенных к ней слов. – Все это время мы искали тебя. Мы все скучали. Цунаде-сама, Ирука-сенсей и остальные. Хината-чан до сих пор плачет, когда кто-то упоминает о тебе. А Какаши-сенсей… – …не удостоил вас объяснением, отчего Наруто ушел со мной, а не остался в деревне, не так ли? – перебил Саске. Он не желал, чтобы монолог Сакуры помешал его планам. А она теперь смотрела на него, взглядом, острым как нож. – Он сказал, что ты манипулируешь им, – уверенно произнесла девушка. – Используя шаринган, ты… – Я единственный, кто не манипулирует им, – усмехнулся Саске. – Я открыл ему глаза и увел подальше от тех, кто наплевал на его человеческую сущность. – Ты лжешь! – рыкнула Сакура. – Ничего подобного не было! – Вспомни себя, – упрекнул Учиха. – Когда мы были детьми, ты тоже недолюбливала Наруто. А ведь он готов был отдать свою жизнь за тебя, не попросив ничего взамен. Ты не можешь быть его другом. – Я ошибалась, – Сакура расправила плечи, но упрямо стояла на своем, как и раньше. – Но я многое осознала. Все совершают ошибки. Ее взгляд смягчился и вновь обратился к Наруто. – Возвращайся, – тихо попросила она. – Цунаде-сама оправдает тебя. Ты ведь даже не был внесен в список нукенинов. Мы просто забудем о том, что случилось. Саске стоило сменить тактику. Сакуру ему не победить одними словами. – Наруто, – позвал он, ломая болезненную кривую губ и меняя тон. Наруто тут же посмотрел на него. – Может, она и забудет, – согласился Саске, – и еще пара человек. Но Цунаде не в силах щелкнуть пальцами и заставить всех любить тебя. Третий так и не смог. Когда ты вернешься, ничего не изменится. И меня… ты скорей всего тоже никогда не увидишь. Это был самый большой страх Наруто. Вернуться в костяные оковы прежней жизни, но на этот раз без Саске по правую руку. Потому что Сакура не упомянула ничего о помиловании Саске. Они заключат его в тюрьму. Возможно, даже казнят. А все потому, что он желал лучшей жизни для себя и своего друга. И понимая это, Наруто стиснул кулак, а потом коротко кивнул. – Сакура-чан, – наконец произнес он. – Нейджи. Прошу прощения. За боль, которую причиняю вам. Вам всем. Но я не вернусь. Не хочу. – Наруто-кун, – впервые заговорил Нейджи. – Разве ты не видишь? Он использует тебя. Не ты ли разглагольствовал о свободе и выборе собственного пути? Но Наруто снова покачал головой. – Это мой путь. Я не откажусь от Саске. Пожалуйста, давайте не будем устраивать бой. Два незнакомца тут же обменялись взглядами и приступили к действиям. – Капитан Ямато! – с возмущением выкрикнула Сакура, но гигантские виноградные лозы уже оплетали Наруто. – У нас нет выбора, Сакура-чан, – произнес человек по имени Ямато. – У нас были дополнительные инструкции, – подхватил другой, – вернуть джинчуурики. Но чакра Кьюби, горячая и разрушительная, уже вспыхнула. Они должны были ожидать подобного, но все равно не могли совладать с минутным шоком. Наруто менялся, поддаваясь ярости, его глаза сменило пламя, а зубы превратились в звериные клыки. Перед Саске появился Нейджи, чтобы затянуть того в вихрь тайдзюцу. Шаринган против Бьякугана. Саске уклонялся от попыток блокировать потоки чакры, использовал клонов, чтобы подгадать удачный момент и поставить Хьюгу на колени. Саске мог бы убить его прямо сейчас, но так было бы слишком легко. К тому же, это могло бы пошатнуть доверие Наруто. Поэтому Саске отвернулся и пошел прочь. Тяжелый кулак из ниоткуда врезался прямо в живот, вышибая дух и откидывая на пару метров. Ребра треснули по меньшей мере в нескольких местах. Ему чудом удалось избежать новой атаки, и только сейчас Учиха понял, что его соперник – Сакура, ставшая чертовски сильной. Понимая, что удар в голову будет смертельным, Саске уклонялся снова и снова. К счастью, он все еще превосходил Сакуру в скорости. Взгляд ушел в сторону, где Наруто боролся с толстыми ветвями Ямато, обернувшимися вокруг него. Черноволосого же нигде не было видно. Тень скользнула по Саске, и тот инстинктивно отпрыгнул за секунду до дождя из кунаев. Над ним летала чернильная птица с всадником на спине. – Сай! – вскрикнула Сакура. – Он мой! Помоги с Наруто! – У Ямато все под контролем, – спокойно ответил Сай и снова обрушил очередную атаку, которую Учиха успел блокировать. Сакура зло зарычала. Они гнали Саске с обеих сторон, пока Сакура, наконец, не настигла его, поставив на колени. – Отпусти, – опасно прошипел Учиха, но девушка словно не замечала. Когда мощный разряд чидори пронзил ее тело, Саске не почувствовал угрызений совести. Сакура задергалась, а потом повалилась на землю. – Плохое решение, – произнес Сай над головой. Он раскрыл свиток, и новое существо, созданное чернилами, спрыгнуло с бумаги. На этот раз – дракон. Двухмерный и монохромный, он извергал черный, но вполне реальный огонь. – Наруто! – крикнул Саске, понимая, что надо менять тактику. Наруто отчаянно старался справиться с оковами, прикладывая недюженные усилия. Чакра пузырилась, сжигая обвивающиеся ветви. Ямато отскочил назад, вскрикивая от всплеска ауры Кьюби, но Наруто даже не посмотрел в его сторону, бросившись на помощь Саске. Одного клона и разенгана оказалось достаточно, чтобы расплескать чернила дракона. Выдохнув, Наруто уничтожил и птицу Сая. Сай сделал кувырок назад, но прежде чем успел приземлиться, попал под атаку Узумаки. Ямато снова направил свои лозы, однако Саске успел использовать Катон и заставил дерево пылать. Ямато отшатнулся, пораженный, когда казавшиеся живыми ветви вспыхнули и жалко сморщились. – Передайте Хокаге, – с угрозой произнес Саске, медленно приближаясь. – А еще лучше – всем. Саске Учиха и Узумаки Наруто не желают иметь ничего общего со Скрытым Листом. И в следующий раз мы будем куда категоричней. Наруто, снова сломавший ловушку Ямато, подавил яростную вспышку чакры и успокоился. Красная аура поблекла, а потом и вовсе исчезла. Саске вовремя поймал обессилевшего Наруто и перекинул через плечо. Поврежденные ребра запротестовали от подобной нагрузки. Он быстро оглянулся и заметил, что только Нейджи сохранил лицо на поле боя. Выражение лица Хьюги – убийственно, но не похоже, что он был готов к атаке. У них был медик. Сакура позаботится о них, когда очнется. Саске больше нечего было здесь делать. Он унес Наруто так далеко, насколько это возможно, а затем принялся зализывать раны. Чакра Кьюби всегда была непредсказуемой и опасной даже для носителя, оставляя жуткие ожоги и раны. Им надо будет подумать над тем, как минимизировать потери. А пока Саске промывал раны там, где чакра выжгла кожу. Он знал, что Наруто восстановится весьма быстро, но простые манипуляции дарили спокойствие. По крайней мере, он поможет своему товарищу. Лишь после того, как бинты покрыли почти все тело Наруто, Саске решил заняться своими ребрами. Никто из них не имел склонности к медицинским техникам, но они старательно изучали основы. Саске, например, удалось устранить трещины в костях, хотя боль никуда не исчезла. Бой стоил того. Теперь он был уверен, что Наруто все еще на его стороне. Когда Наруто очнулся, он молчал. Саске нашел ночлежку, где не стали задавать лишних вопросов, а шанс встретить Сакуру с ее новой командой – минимальный. Вряд ли им понадобится еще один бой. Он подвинул оба футона поближе и сидел, смотря на Наруто, готовый к разговору. – Ты в порядке? – тихо спросил Саске. Наруто неуверенно кивнул. – Просто, – начал было он, но замолк. – Полагаю, что не был готов к бою, – попытался сформулировать Наруто еще раз. – К тому, что команда станет атаковать. Боль ушла. Теперь ее место заняла опасность. – Это из-за тех двоих, – пояснил Саске. – Ямато и Сай. Полагаю, что они АНБУ, посланные Советом. Наруто распахнул глаза. – Мы справились с двумя АНБУ? – Ты справился, – поправил Саске. – Ты стал намного сильней. На лице Наруто появилось довольное выражение. – Ты научил меня. – Мы многому научились друг у друга, – сказал Саске. И они разговаривали до тех пор, пока вечернее солнце не перестало заливать комнату светом. В ту ночь Наруто крепко спал, пока Саске долго не мог уснуть. Он уже думал раньше, но теперь знал точно: нужно что-то еще, чтобы связать его и Наруто крепче. Сегодня их едва не разлучили. Слишком волнительным оказалось столкновение со знакомыми. Слишком сильны привязанности к Сакуре и Нейджи, да и ко всем, кто когда-либо жалел Наруто. Саске должен был оборвать старые связи. Или заменить их. Сакура была главной угрозой. Особенно сейчас, когда ее прежние чувства к Саске, кажется, прошли, и она полностью отдалась возвращению Наруто домой. А ведь Наруто любил ее, когда они были детьми. И теперь мог бы поверить, что она наконец поняла свои чувства. Но они больше не были детьми – им почти семнадцать, и они достаточно зрелые, чтобы сражаться и убивать. Саске никогда не задумывался об этом, но Сакура и Нейджи сильно выросли, так что и Наруто наверняка мог стать куда более привлекательным. После всех размышлений, решение показалось вполне очевидным. Саске повернулся на бок и встряхнул Наруто за плечо. Тот сонно и недовольно пробубнил, почти проснувшись. Пришлось подвинуться ближе, чтобы поймать в темноте вопросительный взгляд. Саске промолчал и наклонился. Губы Наруто были слегка приоткрыты. Все, что нужно – это прижаться к ним и провести языком, имитируя поцелуй. На долю секунды Наруто застыл в удивлении. Но потом откинул голову назад, чтобы, поразмыслив, позволить Саске показать ему кое-что другое, чему они могли бы научиться вместе. Целовать Наруто было не так уж и плохо. Тот был податливым и мягким в руках Саске, немного шумным, но худым и сильным. Раньше Учиха и не думал об этом так. Он потянулся рукой к бедру Наруто, побуждая того забросить ногу на чужую, что позволило им прижаться друг к другу теснее. Они так и лежали, целуясь неторопливо и лениво, словно делали это сотни раз раньше, а не впервые. Наконец, Саске коснулся подбородка Наруто и отстранил того от себя. В голубых глазах не осталось и тени сна, только томление и расслабленность. Он провел пальцем по чужой нижней губе. Туда-обратно и снова, прежде чем Наруто обхватил запястье и прикусил палец. Саске задумался. Пожалуй, это была лучшая идея за долгое время. В следующий раз, когда они встретили старых знакомых, то оказались гораздо ближе к Конохе. Саске искал информацию об Итачи, когда неожиданно наткнулся на Какаши с Сакурой, а также Хьюга Хинату и Шикамару Нара. Видимо, они возвращались с миссии, но Шаринган Какаши или Бьякуган Хинаты заметил их. В прошлый раз Саске волновался при виде друзей Наруто, но теперь они были любовниками. И вместо того, чтобы принять боевую стойку, он просто встал к Наруто ближе, скрытно ото всех кладя руку тому на бедро. Узумаки не шелохнулся, пристально смотря на четверых шиноби, но и сам неосознанно прижался к Саске. Вряд ли кто-то другой это заметил. Судя по тени на лицах Какаши и Шикамару, они хорошо прочли немые знаки, но девчонкам понадобилось больше времени, чтобы, покраснев, попытаться отвести взгляд. – Значит, вы не собираетесь останавливаться, – устало сказал Какаши, словно не желал иметь с ними дело. Саске усмехнулся. Разве за последние годы это не было очевидно? Он забрал себе Наруто, использовав самый верный путь. Что может быть проще? Нельзя приручить дикое животное, используя кнут и ошейник. Но вот если пустить в ход ласку и нежность, в конце концов оно станет есть с руки и скорее умрет, чем позволит кому-либо навредить своему хозяину... – Саске-кун, – голос Сакуры дрожал от странного тона. – Это омерзительно. – Омерзительно? – переспросил Саске, сжимая куртку Наруто чуть выше бедра. – Влюбиться? Он едва склонил голову набок, наблюдая уголком глаза за реакцией Наруто. Тот замер и перестал дышать. – Саске? – одними губами выдохнул Наруто. Но тот усмехнулся и отошел, показывая лишь тень неопределенной улыбки. – Усуратонкачи. А потом подошел ближе, закрыл глаза, чтобы склонившись поцеловать Наруто. Звучно и беспричинно. Узумаки же и не собирался сопротивляться. На самом деле, это было забавно. Тут была Сакура, когда-то любившая Саске, и Хината, которая, наверное, все еще мечтает о Наруто. А теперь они могут только наблюдать за тем, как их мечты разбиваются вдребезги. А ведь Какаши, должно быть, рассчитывал на то, что они наконец смогут достучаться до парней. Но, оказалось, им не нужен никто. Еще веселей было то, что они еще не теряли надежды притащить их в Коноху, словно Наруто не пустит в ход когти и клыки, лишь бы остаться рядом с Саске. Два нукенина едва отстранились друг от друга, когда Сакура первой бросилась в атаку, запустив кунай в их головы. Все тут же пришло в движение. Хината и Сакура сосредоточились на Наруто, надеясь все же достучаться до сердца парня, а может вспомнили, что ни Бьякуган, ни чудовищная сила не помогут в борьбе с Учиха. Какаши же в паре с Шикамару встали против Саске. Какая досада – здесь, на открытой поляне, теневые техники были почти бесполезны. Может, у Хатаке и был шаринган, но у противника их было два. И все же, бой длился дольше, чем предыдущий. Саске снова получил повреждения, но в этот раз Наруто не пришлось звать на помощь. Тот среагировал на запах его крови. Сначала Узумаки держал себя в руках, опасаясь использовать Кьюби против Хинаты и Сакуры, но после попросту отшвырнул их в сторону, словно тряпичных кукол, а затем поступил точно так же и с Шикамару. Когда Какаши понял, что остался один, то сделал прыжок назад и принял оборонительную стойку. Он быстро обвел глазом сокомандников и отметил, что те в относительном порядке. – Что это было, Наруто? – спросил Какаши. – Саске стал важнее остальных твоих друзей? Так ты относишься к людям, которым ты дорог? – Мне очень жаль, Какаши-сенсей, – пробормотал Наруто. Так он называл учителя еще будучи мальчишкой. И это должно было дать время оценить повреждения Саске. – Ты не должен жалеть, – серьезно отметил Какаши, – я хочу, чтобы ты подумал об этом. Когда Наруто и Саске ушли – их никто не преследовал. Той ночью Саске впервые занялся сексом с Наруто. Он брал его медленно, достаточно медленно, чтобы назвать это «занятием любовью». Возможно, со стороны это казалось романтичным: рядом с костром и под открытым небом. Холодный свет звезд и жаркие языки пламени. Наруто обрабатывал раны на груди Саске. Еще немного, и Шикамару бы достиг своей цели. С обнаженным торсом и скользящими по нему руками Наруто, Учиха решил, что время пришло. Узумаки не был против, когда Саске не оставил времени убрать бинты и антисептик в аптечку, не возражал, когда поцелуи стали куда более настойчивыми, чем обычно, да и спускались вниз, к шее, а потом и вовсе к ключицам. Наруто «не возражал» так жадно, что первый же потянул куртку в сторону. Саске уложил Наруто на их одеяле, осматривая парня с интересом, касаясь с упоением, как фанатик в храме своего бога. Узумаки выгибался под каждый поцелуй, под каждое прикосновение теплых пальцев, словно от них пронзало током. И Саске снова понимал, что поступает абсолютно правильно. Он готовился к этому шагу, придавал ему много значения, обдумывал в подробностях и только ждал подходящего времени. Сегодня это время настало. Награда Наруто за то, что он такой верный, такой доверчивый, такой послушный. Саске вошел, когда оба они были достаточно влажными от естественной смазки. Наруто слегка поморщился и потянулся, чтобы коснуться своего члена. Саске качнул головой. Тогда Наруто сжал пальцами его ягодицы и потянул на себя, призывая войти глубже Дважды повторять не пришлось. Медленно, осторожно, чтобы Наруто чувствовал каждый дюйм, пока они оба не слились воедино. “Четыре года трудов, – думал Саске, двигаясь с мягкой амплитудой. – Прошло четыре года с их ухода до этого дня. Четыре года он наполнял Наруто сомнениями”. Теперь же он наполнял его совсем иначе. И эта аналогия была захватывающей и опьяняющей. Он овладел мыслями Наруто, потом сердцем, а теперь – телом. Святая троица. Как символично. Он не спускал взгляда с Наруто, и всякий раз, когда тот прикрывал веки, ужесточал движения, пока его глаза не распахивались снова. Сакура винила шаринган, с которым Учиха промывал мозги. Но это не потребовалось. Метод был куда сложнее и утонченнее. Саске наблюдал, как тяжелело дыхание Наруто, а еле слышные стоны срывались с губ. Он не мог оторвать взгляда. Отчего-то казалось, что момент должен был отпечататься в памяти. Когда Наруто кончил, его пальцы и анус сжались, губы скривились в беззвучном стоне, но глаза оставались открытыми, с расширенными зрачками, с пламенем, пляшущим в синеве радужек, и Саске показалось, что он увидел в них собственное отражение. Только тогда он позволил себе последовать за Наруто. Когда они наконец нашли Итачи, битва оказалась не простой, но разочаровывающей. Появление Саске в компании с Наруто не удивило Итачи, но тот смотрел неодобрительно. Как будто он давно услышал о порочном союзе брата, но не верил до последнего. Во время боя стало ясно: тело Итачи разъела болезнь и злоупотребление шарингана. Учиха Итачи – убийца родителей, уничтожитель клана, а не имел шансов против своего младшего брата и его ручного джинчуурики. – Зачем ты сделал это? – требовал ответа Саске, когда Итачи уже захлебывался кровью и слюной. – Почему ты убил их?! В последний раз Итачи открыл глаза: алые, как и все вокруг, и Саске провалился. Не в иллюзию. В воспоминания. Когда он вернулся в реальность, то уже знал все. Знал о попытке узурпации власти кланом. Знал о вмешательстве Совета. О шпионах АНБУ. О тринадцатилетнем мальчишке, делающем грязную работу. О том, что Итачи выторговал жизнь младшего братца. О годах в бегах и годах в Акацки. О времени в ожидании Саске, о мести и решении сознаться в грехах. Это было не тем, что Саске хотел знать, не тем, ради чего сбегал из Конохи, бывшего дома, не тем, ради чего совершал глупости. Тогда Саске и понял, что все еще не добился справедливости. Он трахал Наруто прямо там, рядом с трупом Итачи. Тот же не высказал и слова против, позволяя взять себя прямо так, на четвереньках. Колени и локти стерлись о камни, пока Саске вдалбливался в него. Учиха сжимал его бедра. Ни нежности, ни ласки. А кончив, громко прокряхтел, смотря в безжизненное лицо брата. – Куда мы идем? – спросил Наруто, когда Саске насытился и, несмотря на раны, принялся одеваться. Учиха невесело усмехнулся. – Домой. Когда они дошли до Конохи, оказалось, что деревня лежит в руинах. Выжившие не обращали на них никакого внимания. С неохотой Саске задумался, что же случилось, вспоминая о знаниях об Акацки, которые приобрел из воспоминаний брата. А потом понял, что ему плевать. На самом деле, так даже удобней. Никто не отвлекает, не стоит на пути: все слишком заняты, носятся как обезглавленные куриные тушки. Наруто шел следом, перешагивая обломки, изредка оглядываясь по сторонам, словно с любопытством, заполнившим брешь в больном сердце. Саске считал, что полностью завладел Наруто и теперь знакомые места не вызовут опасных воспоминаний. Учиха вел его прямиком к бомбоубежищам в скале предков, где, по его мнению, прятался Совет. Трусы, как они есть. Двери охранялись печатями, но Саске с легкостью открыл их. С десяток сюрикенов тут же направились в его сторону, но все они были отбиты простым кунаем в руке. Вместо морщинистых лиц, покрытых пигментными пятнами, его встретил мужчина со шрамом на лице. – Умино Ирука, – Саске был неприятно удивлен. Ведь старейшины вряд ли будут прятаться вместе с учителем. Вместо них на сырой земле сидели с десятка три генинов: испуганных и разбитых. Чуунины же стояли увереннее, готовые к защите. Когда до Ируки дошло, кто ворвался в убежище, то он побледнел, словно перед ним призрак. Или точнее, два призрака: Наруто стоял прямо за спиной Саске. – Наруто, – хрипло прошептал Ирука. Саске вспомнил, как когда-то этот человек ценой своей жизни спас ученика, и раньше они были близки, как родитель и ребенок. Но Саске оказался быстрее. Он дал Наруто что-то лучшее. Цель. – Ирука-сенсей, – Узумаки склонил голову, узнавая. Только в голосе не звучали ни любовь, ни вина, ни сожаление. – Где старейшины? – бросил короткий вопрос Саске, не желая тратить время впустую. – Не знаю, а если бы и знал, то не сказал тебе, – строго заявил Ирука, с трудом отрывая взгляд от Наруто. Саске уже смотрел на ораву детей за спиной учителя. Тут же изменилась манера поведения Ируки. Он тяжело сглотнул. Веки опустились, а потом он принял решение, стоившее ему не просто репутации, но и жизни. Он не первый ниндзя, ценивший жизни других куда выше, чем поставленную задачу. Хатаке Сакумо был другим. Но когда речь шла об учениках и двух предателях, у Ируки не оставалось выбора. – Они ищут способ держать противника на расстоянии, – ответил Ирука. Язык едва волочился во рту. – Спасибо, – сказал Саске, потому что этого ответа было более чем достаточно. Потом он повернулся к выходу, кривой усмешкой увлекая Наруто за собой. Безопасность Башни Хокаге была сведена к минимуму. Наруто разделался с тремя АНБУ, и они без труда оказались в кабинете Цунаде, где Митокадо Хомура, Утатане Кохару и Шимура Данзо окружили стол, ища нужный свиток, словно пресловутая техника смогла бы спасти деревню. Тишина. Слова не требовались. Они должны были знать, зачем последний из Учиха пришел к ним. А Саске не спрашивал, жалеет ли кто-то о выборе, чувствовали ли они угрызения совести или раскаяние за уничтоженные жизни? Наруто взял на себя двоих стариков, так как они не представляли особой угрозы, в то время как Саске выступил против Данзо. Когда тот обнажил шаринганы, Учиха не стал задавать лишних вопросов. Он почувствовал вспыхнувшие внутри ярость и бешенство. Злость за то, что Данзо собирал глазные яблоки, словно побрякушки, дабы утолить свой алчный кровавый голод. Кабинет был тесным, но большая часть битвы была сражением разумов. Данзо пытался ослабить ужасающие иллюзии, воспоминания прошлых злодеяний, но Саске не желал останавливаться. Страха больше не было. Не осталось ничего, что сдерживало бы границы. Данзо опал на колени, обливаясь кровью из пустующих глазниц, крошечные сосуды пульсировали. Саске обезглавит его чуть позже. Хомура плакал, но молчал и не молил о пощаде. И все же по его лицу катились слезы. Кохару кашляла, плевала себе под ноги, стоя на четвереньках. Ее он убил последней. Когда все закончилось, Саске окинул взглядом кабинет. Рядом со столом на полу, разбитая, лежала рамка с фотографиями. С одной стороны улыбался мальчишка-шатен с большими глазами и ослепительной улыбкой. На второй приветливо улыбался молодой мужчина с длинными волосами цвета серебра. На третьей же был Наруто. В другой жизни этот кабинет мог бы принадлежать Наруто. Саске бы забирался в окно для тайных встреч, а Узумаки бы смеялся между поцелуями, игриво отталкивая того от себя, но позволяя все же победить. Может, реальность была другой, но и здесь Саске одержал победу. Наруто склонился над столом, заваленным бесценными свитками, которые до сих пор деревня, скорее всего, держала под замком. В окно заглядывали каменные лики Хокаге и осуждающе смотрели на них. Это был стол, за которым Четвертый принял решение о заключении демона в своего новорожденного сына. Это был стол, за которым Третий решил, что два беспризорных мальчишки достаточно взрослые, чтобы выжить самостоятельно. Это был стол, где Пятая объявила Саске (а теперь, быть может, и Наруто) нукенином. Это был стол, на котором Саске трахал Наруто, и его тело дрожало от нетерпения. Саске трахал Наруто, в то время как Коноха полыхала огнем. Учиха никогда не чувствовал себя настолько живым. – Куда мы идем? – спросил Наруто. За их спинами остались лишь обгорелые развалины. – Не знаю, – ответил тот. – Куда захотим. На мгновение Наруто задумался. – Я хочу рамен, – наконец, произнес Узумаки. – Тогда идем, – согласился Саске. – Отлично! Рамен! – воскликнул Наруто и коротко поцеловал Учиху. Как много может вырасти из маленького семени, удивился Саске. Слишком легко, но эффективно. – Веди, – попросил он. И Наруто тут же схватил его за руку и потянул в сторону заходящего солнца. Саске шел за ним по своей воле.