Бордовый

      Жизнь Криденса окрашена в два цвета: бордовый и серый.       Серый он видит везде: на улицах, в домах, на дорогах, в мрачных кварталах, в пыльных углах своей комнаты, на небе, в листовках — тех самых, что протягивает серым людям.       Бордовый он видит лишь на руках: в кровоточащих рубцах на ладонях и лепестках — тех самых, которые срываются с губ во время приступов кашля.       Криденс любит встречаться в сером переулке с мистером Грейвсом. Даже грязных зловонных луж и лохматых крыс с облезлыми хвостами он не замечает в эти мгновения. Даже свинцовые тучи на небе, кажется, расступаются. И только во время этих коротких встреч Криденс видит другие цвета: лазурь осеннего неба, оранжевые занавески в окне соседнего дома, красный бантик на шляпке пробегающей мимо девушки, темноту глаз Персиваля.       Криденс не любит встречаться с мистером Грейвсом. После этих коротких свиданий приходит бордовый цвет. Стоит мужчине скрыться из вида, как юноша сжимается в углу, облокачивается о холодную каменную стену и содрогается в приступе кашля. В груди что-то жжёт и колет, горло дерёт, привычно знобит, и холодный пот застилает глаза. О, Криденс знает, подобное обычно длится около трёх минут; подобное длится вечно. Длится с тех самых пор, как только сердце неуверенно дрогнуло; как взгляд тёмных глаз словно на душе что-то выжег.       Криденс любит мистера Грейвса. И даже смешно становится, что только ему под силу убрать из жизни мальчишки бордовый цвет с ладоней: кровоточащие рубцы мужчина за пару мгновений залечивает, и от лепестков он может избавить. Возможно, магией уничтожит куст пышных роз, чьи стебли обвили рёбра, возможно… взаимным чувством. О, Криденс почти не верит в это. «Почти», потому что не до конца отчаялся.       Криденс не любит бордовый. Дома, чаще всего ближе к ночи, к основанию кровати подкрадывается на цыпочках боль, сдавливает нещадно грудную клетку, ухмыляется на ухо, зубоскалит. Юноша закрывает рот ладонью, бежит в ванную, закрывает дверь и, сжавшись в углу или сгорбясь над раковиной, исходит кашлем. Лёгкие выталкивают из себя с хрипом и свистом не дающие свободно дышать лепестки. Внутри всё тянет, всё жжёт, давит, горит, щиплет. На глазах — слёзы; на руках, на полу — алыми пятнами бархатные лепестки; в душе, во всём теле — пульсирующая боль. Куст внутри растёт, оплетает всё больше органов, и вот уже на запястьях, из вен прорезаются стебли с маленькими бутонами, уже темечко сильно болит, на глаза изнутри что-то давит, и холод пробегает по спине, стоит представить, что цветы скоро заполнят всё его тело.       Криденс не хочет любить.

***

      Одним серым дождливым днём он вновь, к своей радости и своему горю, встречается с мистером Грейвсом. У юноши привычные раны на ладонях, но не решается их показывать — боится, что рукава кофты могут подняться и обнажить бутоны на запястьях. Даже если мужчина и сможет его спасти, он не хочет лечиться с помощью магии.       К ужасу своему приступ кашля начинается так некстати — когда некуда бежать, когда мистер Грейвс успокаивающе обнимает и шепчет на ухо, что его имя узнает весь магический мир. Криденсу уже не так это важно. У Криденса в глазах темнеет, и острая боль пронзает грудь. Он отстраняется от мужчины, хватается за холодную каменную стену, падает на колени, с трудом выкашливает, выдавливает из себя сначала скоп лепестков, затем — целый бутон. Он корчится, он извивается на грязном сером асфальте, пока мистер Грейвс пытается сотворить какое-то заклинание дрожащими руками и со страхом в тёмных глазах. А дышать всё больнее. Дышать всё труднее. Он слышит собственный хрип, хватается за горло, за грудь, и слишком поздно понимает, что — конец.       Цветок застревает в горле — большой, пряный, с бордовыми пышными лепестками.       Криденс последний раз выдыхает в окружении двух цветов, которыми окрашена была его жизнь.       Мистер Грейвс молча смотрит на серое, влажное от пота бездыханное тело, не в состоянии поверить, что — конец. Прямо сейчас, на его глазах, перед ним, Криденс. Голова идёт кругом, на глаза выступают слёзы, и вместе со жгучей болью из груди вырывается протяжный, болезненный стон утраты.       И вместе со стоном — скоп лепестков, что бордовыми пятнами покрывают серое лицо Криденса.