Don't Let Me Down

Исак перестал ненавидеть раннее утро. Да, он по-прежнему стонал в подушку, когда будильник звенел над его ухом, призывая покинуть теплую постель. Он все так же покрывался мурашками от холодной воды, когда умывался. И привычка кутаться в одеяло или теплый халат никуда не делась, особенно с наступлением зимы. Вот только в жизни Исака были и положительные изменения. Просыпаться было куда приятнее, когда длинная рука тянулась через его тело и выключала противный будильник, а чудесный спаситель оставлял нежный поцелуй за ухом. Я люблю, когда ты будишь меня поцелуем. Умываться было веселее, когда Эвен стоял рядом и чистил зубы, не сводя взгляда в зеркале с Исака. И готовить завтрак хотелось даже в будни, потому что Эвен не всегда горел желанием просыпаться в такую рань. Он мог капризничать и валяться в кровати часов до десяти. Исак был спокоен, зная, что парень позавтракает. Вальтерсен осознал, что жить с кем-то в принципе может быть весело, учитывая тот факт, что этот кто-то обожает обниматься и утыкаться носом в область шеи. Исак стал зависим от таких простых вещей, как собственные футболки на теле его парня, мятая вторая половина кровати, две зубные щетки в ванной и многочисленные рисунки на стенах. Они живут так уже полгода, в течение которых Эвен делал значительные успехи в плане лечения. Он закончил курс спустя пару недель после того самого свидания. Однажды сошлись, а как жить порознь, уже не представляли. Исак проснулся в то утро, ощущая прилив сил и легкую дрожь в теле после приятно проведенной ночи. Он открыл глаза, тут же обнаружив полуголого парня, закутанного в белое покрывало. Эвен, благодаря своему одеянию, напоминал Бога. Юноша сидел, прислонившись к изголовью кровати, и неторопливо штрих за штрихом изображал спящего Исака в альбоме. Вальтерсен не двигался некоторое время, любуясь парнем, пока тот заканчивал рисунок. Увидев набросок, Исак пребывал в восхищении. Он впервые осознал свою красоту. Ему нравилось быть красивым для этого парня. Для своего парня. Эвен любил оставлять кругом небольшие записочки. Он лепил их повсюду, начиная от зеркала в ванной и заканчивая рабочим блокнотом Исака. Когда Вальтерсен надевал белый халат и открывал свою профессиональную сторону, Эвен рылся на просторах интернета, пока в один день не заявил, что он намерен продолжать обучение. - Я решил стать дизайнером, представляешь? - широко улыбнувшись, озвучил свои планы Эвен. - Как думаешь, получится? Они сидели на кухне при свете не слишком яркой лампы. За окном кружился снег, несмотря на середину марта. Исак внимательно слушал Эвена, пока тот увлеченно делился своими мечтами. - Конечно, - искренне ответил Вальтерсен, некрепко сжимая ладонь парня. - К тому же я с тобой. - Я с тобой, - шептал Исак, когда Эвен после приступа спал под препаратами. - Я с тобой, - Эвен длинными пальцами вырисовывал узоры на обнаженной спине Исака. - Я с тобой, - понимающе кивал Эвен, когда тяжелый пациент отнимал дни и ночи, выматывая Исака. - Я с тобой, - Исак обнимал крепко, когда родители Эвена забывали о том, что у них все-таки есть сын, который нуждается во внимании. Я с тобой - это две руки, переплетенные пальцы и связанные души.

***

- Куда мы идем? - интересуется Исак, когда парни минуют небольшую постройку. Вокруг невысокие, но густые деревья, а под ногами зеленоватая трава. - Ты мне доверяешь? - серьезно спрашивает Эвен. - Если бы не доверял, то не пошел бы, - смело заявляет Вальтерсен. - Еще немного, - обещает парень, протягивая руку. Исак сжимает ладонь и послушно следует за Эвеном. Перед ними расступаются деревья, открывая обзор на небольшой водоем, окруженный зелеными зарослями. За ними виднеются острые пики гор. На берегу располагается невысокая беседка со сферическим куполом. - Как ты нашел это место? - спрашивает Исак, изумленный красотой. - Был тут в детстве пару раз, - подходя к парню и заключая того в объятия, уклончиво отвечает Эвен. Он по-хозяйски расположил руки у Исака на животе и оставил легкий поцелуй на шее. Вальтерсен тяжело вздыхает, растворяясь в этом моменте. Быть вместе входит в привычку. Вытягивать друг друга неожиданно на прогулки в новые места, удивлять спонтанными сюрпризами и продумывать до мелочей свидания, от которых ни один из них даже не думал уставать. Исак и предположить не мог, что его профессионализм способен соперничать с даром креативить, выдумывая все новые и новые идеи, лишь бы вызвать на очаровательном лице своего парня улыбку. Эвен же уступать ему не собирался. Многочисленные попытки научиться готовить кексы, понравившиеся Исаку с первого раза, рецепт которых он выведал у Сони, дали свои плоды. Парень старательно замешивал тесто, испачкав себя, стол и пол на кухне, разлил клубничный джем по деревянной столешнице, чуть не переборщил с начинкой. Но кексы вышли отменными, став личным достижением юного повара. - Ты и их захватил, - улыбнулся Исак, замечая в крупной корзине любимое лакомство. - Когда только успел? Они садятся на расстеленный махровый плед, не отлипая друг от друга. Морщинки на лице Валтерсена медленно разглаживаются от мягких прикосновений к плечам парня. Эвен слабо массирует и шею тоже, помогая Исаку расслабиться. Ночная смена выдалась тяжелой, а день, последующий за ней, пронесся быстро, в течение которого уставший доктор отсыпался, не заметив, как его парень кропотливо трудился на кухне. - Магия, - щелкает его по носу Эвен, позже ласково целуя в щеку. Их отношения когда-то были смесью тревоги и переживаний, ревности и страха потери. Глядя на их сплетенные руки, каждый из них понимает, что все было не зря. Возникшие трудности, имевшие цель разлучить, связали их крепко, а обидные слова, сказанные сгоряча, забылись, перестали нести оттенок боли.

***

Прошло еще два года, и Исак мог похвастаться своей новой должностью. В клинике у него был свой собственный кабинет, на двери которого гордо висела табличка, означающая, что здесь работает доктор Вальтерсен. - Знаешь, спасибо тебе. Пасмурный день, тянущийся слишком долго, уступил вечеру, отпуская людей в их теплые гнездышки, к семье. Исак, заблаговременно заказал такси, которое примчало его за рекордные сроки домой, где парня ждал вкусный ужин и любимый человек. Эвен, перешедший на четвертый курс, устраивал в квартире еще большие беспорядки, готовясь к всевозможным творческим проектам, разбрасывая кругом чертежи и рисунки, эскизы и папки, карандаши и блокноты. Исак находил стикеры уже с заметками даже в ванной, потому что его юный художник оборудовал всю квартиру на случай, если вдохновение застанет его в неподходящий момент. Вот и сейчас, закинув ноги на колени Исаку, парень облизывал конец карандаша, пробегая взглядом по исписанному ежедневнику. Завтра он непременно поделится своими идеями с куратором, а пока ему предстоит насладиться осенним вечером в уютной обстановке с любимым человеком. - Мне? За что? - откладывая карандаш и блокнот в сторону, Эвен сосредоточил внимание на Исаке. Возложенная на плечи еще большая ответственность превращала Вальтерсена из юноши в статного мужчину с рядом обязанностей и принципов. Только Эвен, как художник и, возможно, на минутку, как его возлюбленный, замечал и внешние изменения, украшавшие парня. Исак действительно стал старше и мужественнее, но его по-детски милая улыбка временами проявлялась на едва покрытом колючей щетиной лице. Эвен не переставал в тайне и открыто рисовать парня, постоянно подмечая, что его красота должна быть замечена и показана другим. На это Исак смеялся, напоминая, насколько ревнивым бывает Эвен, если кто-то дольше обычного любуется его парнем. - За то, что ты рядом со мной все это время. Делаешь меня счастливым, - признался без тени смущения Вальтерсен. Эвен приблизился к его лицу, проводя пальцем по скуле, а затем слабо касаясь губами. - А я хочу вот так сидеть с тобой через много-много лет, когда мне будет за восемьдесят, - озвучил свое очередное признание Эвен. - Если я не буду в состоянии самостоятельно передвигаться, то единственное, о чем я прошу, так это возможность держать тебя за руку, - парень протянул ладонь и переплел свои пальцы с пальцами Исака, - вот так. Их отношения пережили многое, наверное, именно поэтому вместо привычного "доброе утро" им так приятно каждый раз произносить "сегодня я люблю тебя еще сильнее." Во время завтрака шутить, что сахар в чай добавлять необязательно, ведь мальчик, пьющий его, и так достаточно сладкий. В процессе учебы и работы позволять себе небольшие перерывы, чтобы отправить короткие сообщения, состоящие из красноречивых смайликов или предупреждающих "захвати зонт, там дождь", "не забудь шапку". А перед сном практически шепотом желать "доброй ночи, родной", оставляя невесомый поцелуй на щеке или губах после выматывающего дня. И каждое слово признания пропитано чувствами, которые угаснуть даже не успевают, лишь возрождаются с новой силой. Сердце все так же стучит чаще от случайных прикосновений, и бабочки привычно порхают в области живота от глубоких, полных нежности взглядов. Их любовь не закончилась в той больничной палате, обреченная на грустный финал. Она вошла в их жизни прочно, закрепилась в их сердцах бесповоротно, связав двух людей крепко, без возможности разойтись когда-либо. В каждом немом "я рядом", когда пальцы сплетены, а кончик носа одного касается места, где пульсирует артерия на шее другого, смысла больше, чем в длинных речах, не имеющих под собой истинных чувств. Между ними больше, чем просто "люблю сегодня". Между ними "навсегда вдвоем, что бы ни случилось". И осознание этого заставляет влюбляться друг друга снова и снова с каждым восходом солнца и не угасать после заката.