"Не сравнил бы я любую с тобой, Хоть казни меня, расстреливай. Посмотри, как я любуюсь тобой, — Как Мадонной Рафаэлевой!"
***
Наступило теплое майское утро. Выходной день — воскресенье. Нельзя назвать этот день каким-то особенным: день как день, и только. После рабочей суеты простые рабочие могли потратить хоть один день в неделе на себя любимых: поспать, посмотреть телевизор, походить по магазинам, да просто расслабиться и не думать ни о чем важном. Но среди таких работяг были трудоголики — их противоположности, которые не давали покоя ни себе, ни другим. Люди, которые жили своей работой и не знали слова «отдых». Владимир стоял на балконе с дымящейся сигаретой, глядя на мрачных прохожих, которые шли по своим делам в неизвестном ему направлении. Вид, конечно, был у него не ахти: волосы взъерошенные, глаза красные, лицо бледное. Если бы кто-нибудь из знакомых увидел его сейчас, первым же делом подумал бы: «наверное, после пьянки». В его голове крутились только что написанные строчки, он мысленно накладывал мелодию. Весь вчерашний день и бессонную ночь Высоцкий провел за рабочим столом, сочиняя новое произведение. Только ранним утром он смог оторваться от расписанного листа, чтобы дать немного отдохнуть глазам и голове. Докурив папиросу и потушив ее о край стеклянной пепельницы, мужчина зашел в свой кабинет и взглянул на часы. Сегодня он должен встретить жену, с которой не виделся два с лишним месяца. Супругой Высоцкого была не простая женщина, а звезда французского кино Марина Влади, о которой мечтали все мужчины Советского Союза. Пройдясь по квартире и убедившись, что все в порядке, Владимир обувает лоферы на высоком каблуке и надевает свою черную кожаную куртку, которую когда-то купил в Париже. Он закрывает дверь и быстрыми шагами забегает в лифт, который придержал его сосед. — Привет, Семёныч, — сосед протянул правую руку. — Ты куда в такую рань? В театр или на съемки? — спросил он, улыбаясь и разглядывая своего знаменитого знакомца. Высоцкий пожал руку и достал из внутреннего кармана пачку сигарет. — Да вот, Марина должна сегодня прилететь, еду встречать, — ответил он хриплым голосом, взяв в зубы сигарету. — А, ну жена — это дело святое. Передавай от меня «привет». — Слушай, а может ты вечерком к нам заглянешь? — спросил Володя. — Ну, если приглашаешь, то приду. Хоть на Маринку погляжу, а то, походу, сто лет её не видел, — с усмешкой заявил мужчина. — Вот и отлично. Маргариту захвати, и где-то в семь мы вас будем ждать, — напоследок сказал Высоцкий, и, как только двери лифта раскрылись, он широкими шагами направился к выходу. Когда мужчина оказался в салоне автомобиля, он закурил очередную сигарету и, ударив по газам, полетел в аэропорт.***
Зайдя в здание аэропорта, Высоцкий стал взглядом искать Марину. Поняв, что приехал раньше времени, он встал возле мраморной колонны, где обещал её ждать. Через 15 минут голос диспетчера объявил о посадке нужного ему самолёта. Мимо проходило так много людей, что среди них сложно было разглядеть Марину, но когда среди лиц он увидел родное и любимое, то поднял высоко руку и помахал своей супруге. Когда женщина смогла выбраться из толпы, то прямиком побежала к мужу. Владимир быстрыми шагами шел к ней навстречу, и чуть ли не с разбега Марина бросилась ему на шею, поставив чемодан где-то позади себя. — Привет, родная, — радостно сказал мужчина, обнимая супругу. — Привет, — ответила Марина, поцеловав его нежно в небритую щёку. — Как долетела? — спросил Высоцкий и взял ее чемодан. — Кстати, тебе очень идёт это платье, — заметил он, глядя на жену искоса. После этих слов Марина будто расцвела, на ее лице появилась белоснежная улыбка, а на щеках легкий румянец. — Спасибо… — тихо произнесла Влади, и они вместе направились к машине. — А долетела я отлично, привезла кое-что, думаю тебе понравится. — Мне? Интересно, что же ты там привезла? — наигранно удивился Владимир, посмотрев на жену. — Домой приедем — покажу. Как у тебя тут дела? Как со стихами? Опять, наверное, ночами не спал? — поинтересовалась женщина, хоть и знала ответ на этот вопрос. — Не волнуйся, Маринчик, поспать я всегда успею. А вот на счёт стихов — да, есть уже пара готовых зарисовок. Сегодня исполню. Влади ничего не ответила, лишь тихо усмехнулась. Подойдя к машине, Владимир открыл багажник и положил туда чемодан. Марина опустилась на переднее сидение и почувствовала запах табака: когда-то она просила Володю не курить в машине, но, поняв, что это бесполезно, не стала больше поднимать этот вопрос. Вскоре Высоцкий сел за руль, и они отравились домой. — Марин, я совсем забыл сказать, что пригласил в гости соседей. Ты не против? — не отрываясь от дороги, спросил Владимир. — Конечно, нет, но тогда надо на рынок заехать за продуктами. Во сколько они должны прийти? — поинтересовалась Влади. — Я сказал, что будем ждать часиков в семь где-то, — он немного прищурил глаза. — Так что, на рынок едем? — Да, поехали… — ответила Марина и отвернулась к окну. Услышав согласие супруги, Владимир прибавил газу. Проходив по рынку больше часа и набрав две сумки продуктов, они отправились домой.***
Володя и Марина зашли в квартиру. Владимир быстро разулся и с продуктами пошел на кухню, а Марина взяла свой чемодан и направилась в спальню. — Володь, подойди сюда… — позвала она из комнаты мужа, и не успела обернуться, как перед ней появился он. — Примерь-ка… — она из чемодана достала новую кожаную куртку, которую купила специально для него в Париже. — Маринчик, не стоило… — мужчина стал рассматривать куртку, которую держал в руках. Но потом он поднял серые глаза и посмотрел на жену. — Ну же… надень…— тихим голосом сказала Марина. Мужчина будто вышел из ступора и надел куртку. Он подошел к зеркалу, посмотрев на свое отражение, и сзади подошла Марина. — Как на тебя сшито. — Мариночка, спасибо большое! — радостно ответил Высоцкий, и, обернувшись, крепко обнял ее и нежно поцеловал в губы. — Пойду готовить, а то скоро гости придут, — сказала она, когда смогла оторваться от его глаз. Женщина скрылась за поворотом, а Высоцкий снял куртку, повесив ее на крючок. Взяв гитару, которая лежала на кресле, и листочки со стихами, он пошел на кухню, чтобы исполнить свои новые зарисовки. Пока Марина готовила, Володя пел. И пел, как всегда, на высшем уровне. Спустя полтора часа стол был накрыт. Марина надела самое красивое платье, а Владимир — рубашку, которую подготовила супруга. Раздался звонок в дверь — пришли соседи. Хозяева квартиры встретили гостей. Когда дамы удалились на кухню, Владимир задержал Ивана и завел в свой кабинет, плотно закрыв дверь. — Володька, ты чего? — настороженно спросил мужчина. — Это, Вань… я бы хотел тебя попросить… Ты Маринке не рассказывай, что я пил позавчера… — Володь, ты же знаешь, что я друзей не сдаю, — смутившись, ответил Иван. — Спасибо, а то не хочу её расстраивать, — Высоцкий замолк. — Ну, ладно, идем, а то нас, наверное, потеряли, — сказал он, выпустив соседа из комнаты. Когда они появились в кухне, на них сразу обратили внимание женщины. — Ну и где вы застряли? — весело спросила Маргарита. — Да Володька мне новую фотографию показывал со съемок, — соврал Иван первое, что пришло в голову. — Садитесь, пока все горячее, — пригласила за стол Влади, и мужчины покорно уселись за стол. Вечер прошел на «ура». Все ели, пили, а Володя пел с надрывом, не жалея голоса и пальцев, которые умело и ловко скользили по грифу. Когда гости ушли, Марина сидела на диване, а Высоцкий возле ее ног напевал новые песни. Ведь, когда они только познакомились, он так же сидел возле ее ног и пел всю ночь — только для нее одной. Тогда и сейчас Влади была поражена его голосом, силой, криком души. То он рассказывал ей какие-то удивительные истории, которые происходили либо с ним, либо с кем-то другим, то пел песни, то травил анекдоты, то объяснялся в любви. Так они просидели до самого утра. — Володь, пошли спать? — Марина стала замечать, что муж охрип и уже начал клевать носом. Владимир что-то пробурчал, и, положив гитару на кресло, потянул за руку жену на балкон. Когда они вышли, то увидели, как из-за горизонта появляется апельсиновое солнце. Тогда казалось, что это был самый счастливый момент в их совместной жизни. Марина положила голову на плечо мужа — и так они простояли, пока оранжевый шар полностью не поднялся над линией крыш.