Родственные души

В расписании на это время ничего не запланировано, каждый волен распоряжаться им как угодно. Юнги выбрал не самый благородный способ растраты этого ценного ресурса, он занят сёрфингом в интернете. Вновь листает новости на Naver, прослушивает новые выпущенные песни, попутно оценивая их и откидывает очень избранные в плейлист, уж поверьте, такая честь выпадает далеко не многим. Забавляет себя чтением комментариев под видеороликами, клипами, статьями про Бантанов, просто читает посты фанатов о группе и о себе, в частности. Часто невольно улыбается, также часто невольно делает следующее выражение лица: -_-. Читая все больше и больше разнообразных постов, ему становится не по себе. Преодолевает чувство будто все слишком много знают о нем, будто его душа слишком широко распахнута для мира. Он любит вкладывать в музыку свои искренние эмоции, переживания, добавлять в неё свои истории, тем самым делясь пережитым опытом и невзначай передавать послание людям что совершенно реально добиться того чего пожелаешь. С одной стороны он рад быть услышанным другими, но с другой стороны все это очень напрягает. Некоторое время поубиваясь, Юнги вспоминает что очень многое скрыто от фанатских глаз, очень многое скрыто непросто от фанатских глаз, а вообще от окружающих его людей. Хоть можно и порассуждать что он публичная личность и нельзя так просто утаить себя от людей. Но Юнги может. Время от времени его разъедают мысли:« Не сильно ли я высокомерен, что могу думать будто меня никто не знает? Может я создал сам себе такую иллюзию, а на самом деле я открытая книга для каждого?» Не признаваясь самому себе его такая иллюзия вполне устраивает. Да и если так подумать, то, по сути, мы не знаем сами себя на сто процентов, что уж говорить о окружающих. Все же Юнги любит защищённость и таинственность, мысленно он пребывает в оболочке которую никому не разбить. Так уж и никому? Мин, естественно, об этом думал. Не трудно догадаться что он пришёл к выводу что сможет приоткрыть свою оболочку лишь для особенного человека. Хотя и это его тяготит, встреть он такую особу, это повлечёт за собой влюбленность, а она настолько же опасна, насколько и сказочна. Частенько ему не достаёт человеческого тепла, ясное дело, ведь он уже 23-хлетний парень, с такими же гормонами как и у всех. В такие моменты он очень рад что бромансы в Корее вполне адекватная вещь, обнимая друзей ему становится легче, ну, а о втором способе собственного удовлетворения, пожалуй, умолчим. Его размышления прерывают руки тянущиеся к талии; голова, которая мостится на груди и тихое: — Я снова скучаю за прогулками по пусанскому пляжу вместе с семьёй. Юнги сразу понимает в чем дело, такое происходит временами. Юнги привык. Каждый раз всё повторяется. Мин окольцовывает руками, сидящего рядом с ним человека, коленки которого давят в бедро. Крепче сжимает в объятьях. Эти объятья не удушливые, они наоборот, совсем невесомые и нежные. Сначала легко вздыхает Юнги, следом за ним, также легко, будто бы выпуская из себя все плохое выдыхает человек, коленки которого до сих пор вдавлены в бедро Мина. Немая сцена. Двое безмолвно сидят минут пять. В комнате тишина, никакое слово вслух не произносится, так может показаться, на самом же деле, в этой тишине невероятно много смысла, может больше чем в любой другой их беседе с передачей слов. Коленки перестают давить в бедро Юнги, тот открывает глаза и слышит, снова, тихое: -Спасибо. Мин смотрит вслед уходящей фигуре и в голове проскакивает мысль: «Чимин особенный»