Условие

Иногда Акихито просто не верилось, что его жизнь превратилось в то, чем она является сейчас. Он не верил в то, что он позволил этому сам случится, и даже в какие-то моменты удовольствие получал от всего происходящего. И, честно говоря, ему уже пора было начинать презирать себя, потому что еще пару лет назад он бы, - тот Акихито, - точно стал бы. Собственно, что у него сейчас есть? Работа? Ха! Шаг влево, шаг вправо - расстрел. Хоть иди работать простым фотографом в какой-нибудь пресный журнал. Но и туда нельзя. Вдруг он будет фотографировать полуобнаженного мужчину, женщину, сфинкса - они ведь без шерсти, тоже обнаженные, считай... Самодостаточность, самоуважение и самостоятельность? Ни того, ни другого, ни третьего после Китая не осталось. Не удивительно, в принципе. Такаба бы поразился, если бы он остался таким же после Гонконга, Фейлона, русских и перестрелок на огромном лайнере. Друзья? Да ладно? Каждому из них, откровенно говоря, совершенно не хочется обсуждать проблемы или прелести знаменитостей под взором громил-охранников, ну или бегать по всему городу, чтобы сбежать от этих самых охранников, а потом все равно чувствовать на себе крайне презрительный взгляд Асами Рюичи... Асами Рюичи? Да, в его жизни определенно есть Асами Рюичи. Вся его жизнь словно пропитана им, окутана его паутиной - липкой, плотной и совершенно неуязвимой. Присутствие Асами Акихито чувствует везде, даже когда его рядом нет. Такаба понимает, что это ненормально. Что его раздражает то, как мужчина совершенно беспрепятственно вмешивается в его жизнь, контролирует ее и не собирается что-то менять. Такаба понимает, что ему самому как-то даже нравится это. Так уж вышло, что всю свою жизнь он принимал всегда решения и за себя, и за некоторых своих знакомых. И стало так хорошо, когда за тебя решают, когда кто-то другой несет ответственность и ничего с него не требует, кроме быстрого минета утром и продолжительного секса ночью. И Такаба понимает, что ненавидит себя за то, что позволяет таким мыслям просачиваться в свою голову. Но он дико устал от всего. От сумасшедшего Фейлона, безбашенных русских, вездесущего Асами. Ему так хотелось просто лечь на спину, забить ногами и руками по полу и просто кричать, как маленький ребенок, не соглашающийся покинуть магазин, пока ему не купят шоколад. За это он себя тоже ненавидит. Акихито всеми силами пытается что-то изменить. Чтобы это не задело ни чувства его друзей, ни работу Асами, ни что-либо или кого-либо другое, но у него не получается. Все валится из рук, проклятый Судо сваливается на голову, а Асами даже не дает времени на размышления - говорить ему правду или нет, - просто валит на кровать для очередного заезда. В этот раз не самого приятного, кстати. Такаба отчетливо помнил, что даже в первый раз, когда Асами его поймал и связал, держа в своей квартире слишком долго, чтобы Акихито потом мог нормально ходить, - мужчина был тогда осторожнее, он хотел, чтобы Такаба получал удовольствие, стонал и хрипел так, что горло пару дней драло. В этот раз был как тогда с Фейлоном в первый раз. И во второй. И в последующий еще несколько. Акихито есть с кем и чем сравнивать. И эти сравнения сейчас были совсем не в пользу Асами. Это было последней каплей в чаше терпения Такабы. - У меня есть условие, - сказал он, когда Асами вернулся из душа. Акихито сидел на его кровати, прижав ноги к груди и поставив подбородок на колени. На Рюичи он не смотрел, предпочитая лицезреть стену. Асами приподнял брови: - И в чем заключаются твое условие? - В том, что ты перестаешь ставить условия мне, - почти сразу ответил Такаба. - Я так не могу уже. Даже у Фейлона у меня свободы больше было. Мне надоело, понимаешь? - он медленно повернул голову и посмотрел на Асами. Тот ничем не выказывал своих эмоций и Такабе было сложно понять, как далеко он зашел и чего можно ожидать от любовника. - Не понимаю, - ответил Асами, отбрасывая полотенце в сторону, надевая халат и садясь в кресло напротив кровати. Щелкнула зажигалка и по комнате почти сразу поплыл аромат табака. - Не понимай, - фыркнул Акихито, поднявшись и сделав несколько шагов по направлению к ванной комнате. Но перед самой дверью он обернулся и подарил Асами тяжелый взгляд. - И никогда больше не смей дотрагиваться до меня, когда я против. По-настоящему против. Дверь негромко хлопнула и Асами позволил себе смешок. Такаба был предсказуем, как обычно, в своих эмоциональных порывах. Но что удивительно - при всей своей смекалке, неглупой натуре, в принципе, и безгранично добром понимающем сердце, Акихито совершенно не понимал, что говорят действия Асами, который просто не умеет по-другому выражать чувства. И это раздражает Рюичи. По-настоящему раздражает. Но брать уроки навыков общения он пока все равно не собирается. До тех пор, пока Такаба не перестанет его прощать.