Жнец

      Дайске долго молчит, а после коротко прощается со мной, возвращая косу в мои руки, и быстро уходит. Я недоуменно смотрю ему вслед.       Перемена в поведении жнеца после моих слов удивляет меня, но спросить его о чем-то я не успеваю. А едва Дайске исчезает из виду, мотоцикл вновь заваливается на бок, заскрипев так, что я невольно думаю о том, что ему конец. И вот подо мной уже знакомая старая развалюха, а я - в джинcах и белой рубашке, без косы в руке.       - Спасибо, старик, - я слезаю с байка и легонько хлопаю его ладонью по баку. - Я обязан тебе жизнью. Ты заслужил отдых и ремонт.       На этот раз дотолкать мотоцикл до автосервиса было легче. И как я раньше мог думать, что он весит несколько тонн? Конечно, легким он не был, но двигались мы с ним по дороге быстрее обычного. Вскоре я заметил уже знакомую вывеску над старым просторным гаражом - "Алый призрак" - и его автомеханика, всегда расслабленно стоящего на одном и том же месте - у распахнутых ворот, с помятой сигаретой в зубах и спрятанными в карманах брюк кистями.       - Здравствуй, Касуми-сан! - радостно выкрикнул я, и мужчина легко улыбнулся, кивая в ответ. Было тяжело выбирать между ремонтом байка и желанием увидеть Кою, но все же сначала я решил помочь железному другу, к тому же, мастерская находилась ближе к парку, чем квартира Урухи.       Уру не один. Вместе с ним мои друзья, которые не позволят ему сломаться, а вот умирающий в моих руках байк нуждался в ответной помощи.       - Загонял ты Призрака, - сокрушенно проговорил механик, подходя ко мне и помогая вкатить мотоцикл в мастерскую. - Тут нужен уже не ремонт, а реанимация.       - Прости, - виновато улыбнулся я Касуми, а после - своему транспорту. - И ты тоже, старик.       - Ух ты, вы подружились? - усмехнулся механик, принимаясь быстро осматривать и ощупывать байк. Он не видел человеческого мира. Не видел природы, домов, людей, машин... Но зато видел души и их транспорт. Дар это или проклятье - Касуми и сам не знал. Но возиться с таинственной техникой ему нравилось намного больше, нежели с обычной. Это было видно по тому, с какой любовью он исследовал жалующийся на жизнь мотоцикл.       Ведь транспорт жнецов тоже был живым.       - Тише, тише. Сейчас мы тебя подлатаем, - успокаивал мужчина транспорт, будто обиженного ребенка. Я не смог сдержать улыбки, наблюдая за этой сценой.       - Да, он меня спас, - кивнул я, откладывая на пол отломленное ранее крыло над колесом. - Слушай, Касуми-сан... А можно ли привести его в порядок?       - Конечно, этот упрямец на свалку не собирается.       - Я не об этом. Ну... сидение зашить, покрасить его? Фару сменить?       Мотоцикл рядом с нами тихо рыкнул, одобряя мое решение. Касуми задумчиво перебирал пальцами по сидению.       - Можно попробовать. Модель ведь на самом деле красивая, хоть и старая.       Я согласно кивнул, сжимая пальцами пыльную шину старичка. И правда, пусть байк древний, в нем было странное очарование. Такое восхищение вызывают все вещи, уже давно не подвергающиеся эксплуатации, неудобные, громоздкие и старые, уступающие современной технике и скоростью, и качеством. Коллекционеры оторвали бы его с руками, выложив владельцу крупную сумму за этот, казалось бы, хлам.       - Ты второй за всю его жизнь, кто захотел привести его в божеский вид, - задумчиво проговаривает Касуми. - Мы попробуем.       И я без пояснений понимаю, кто был первым.       - Ты вспомнил только это?       - Ну, да. Маловато, знаю, но уже что-то.       - А насчет месяца комы?       Я лишь отрицательно качаю головой. Мы с Касуми сидим на улице на железной скамейке. Рядом с нами молчаливо стоит мотоцикл, выкрашенный в черный цвет. Мы долго спорили с выбором цвета, но в итоге остановились на том, который принимает во время заданий сам байк. Новая фара прочно привинчена, кожа на сидении тоже новая, подшитая моей рукой. Байк чистый, все детали хорошо смазаны и почти не скрипят. Маленькая молния на баке, рядом с надписью "Shinigami 013", блестит в свете луны. Мы потратили на это весь день.       Механик пьет кофе, и аромат, исходящий из его чашки, вызывает у меня легкую ностальгию. Я тоже люблю пить кофе по утрам. Сейчас мне это не нужно, так что я просто с улыбкой вдыхаю этот запах в легкие, вспоминая, как Кою однажды испортил мою кофеварку и с виноватой физиономией преподнес мне новую уже на следующий день.       - Что-то еще изменилось?       - Ммм... я стал чувствовать запахи. Раньше я ощущал только запахи человеческих эмоций, а сейчас и некоторые обычные. Не все, только те, которые любил при жизни - аромат цветов, кофе...       - Еще?       - Да, - задумчиво говорю я. - Тело стало чуть тяжелее. И еще я каким-то образом сумел вызвать косу жнеца. Такую, с какой изображают Смерть на картах Таро. Оружие такое старомодное, по сравнению с байком.       Касуми поворачивает ко мне лицо и долго молчит. Совсем, как Дайске, заставив меня окончательно растеряться.       - Это, наверное, плохо? - решаюсь спросить я. Механик неопределенно мотнул головой.       - Не знаю. Но если это действительно так... Нет, тебе пока лучше не знать этого.       - Почему? - едва не подскакиваю на скамейке.       - Ну, вроде как, не положено мне лезть в ваши дела. Да все равно скоро сам все поймешь. Могу лишь сказать, что коса жнеца - вещь очень сложная.       - В каком смысле? - нахмурился я.       Касуми отпивает немного кофе из чашки, собираясь с мыслями.       - Ну, во-первых, все старомодное и примитивное, что только может попадаться тебе в руки, - на самом деле самое лучшее. То, что тебе удалось вызвать именно такую форму оружия, говорит о том, что оно очень мощное, одно из лучших, какое только может быть у синигами. Обычно жнецам удается заполучить что-то более легкое. Ну, например, арбалет или меч. Тоже вещи не современные, но неуклюжие на самом деле. Да и хороши только в ближнем или только в дальнем боях. А вот у твоей косы никаких ограничений нет. А лезвие?       - Полумесяцем, массивное и золотое.       - Ты точно временный?       Я вздрогнул. И медленно кивнул. Могло ли означать все это, что я могу умереть в этом мире? Что не проснусь больше и просто стану постоянным жнецом?       - Эту косу не видели уже тысячу лет.       - Откуда ты...       - Ками рассказывал. Узнал от кого-то еще, - он помолчал немного, а потом добавил. - Ты станешь легендой, Кай.       Я лишь нервно сглотнул.       - Я просто хочу вернуться в свое тело.       - Может, именно поэтому тебе так везет. С байком, с оружием и с воспоминаниями... Призрак будет сохнуть еще несколько часов. Можешь пока оставить его тут, - резко сменив тему, Касуми поднялся и отправился обратно в гараж, тем самым показывая мне, что разговор окончен. Я, лишь сильнее разнервничавшись, бросил быстрый взгляд на часы.       До пробуждения оставалось двадцать два дня.       Я тяжело вздохнул, плетясь по дороге на своих двух и лениво ероша волосы, погруженный в раздумья. Все это становится все более и более запутанным. Неужели это реальность? И что все это значит? Вопросов меньше не стало, не смотря на то, что я сумел вспомнить некоторые важные моменты своей жизни. Я понимаю, что становлюсь спокойнее.       Я начинаю спокойнее реагировать на окружающие меня миры. Отчаяние медленно выползает из груди потерявшей свой яд змеей, и я становлюсь более уверенным. Столкнувшись с самым ужасным за эти шесть дней и пережив столько боли и страха, я невольно осознаю, что больше не хочу бояться. Трупов, демонов, смерти... И не желаю плакать.       Я всегда был сильным. Ну, я так считал, потому что мне это говорили люди. А за эти шесть дней только и делал, что сопли распускал и шарахался от собственной тени. Впрочем, не думаю, что кто-то другой спокойно бы выдержал первые дни в качестве сборщика душ. Но больше я не могу позволить слабости завладеть мною. Я буду продолжать быть сильным для тех, кто все еще в это верит.       Ты ведь веришь, что я такой, Кою?..       - Вот ты где.       Дайске будто вырастает передо мной из-под земли, преграждая путь и заставляя меня шарахнуться назад. Его лицо за стеклами очков кажется мне одновременно и серьезным, и взволнованным.       - Дайске-сан! Что-то случилось?       Жнец внимательно смотрит на меня, а потом быстро отворачивается и оглядывает окружившую нас улочку.       - Присядем где-нибудь?       Мы устраиваемся на лавочке, под сакурой, недалеко от парка. Ночная прохлада никак не трогает меня, я не чувствую свежести воздуха, но различаю в нем едва уловимый запах жареного угря, исходящий от небольшого ресторанчика позади нас. Дай еще какое-то время молчит, задумчиво смотря на носки своих туфель. Я не тороплю его, хотя раньше бы с ума сходил от неизвестности.       - Я получил один документ от начальства, - наконец-то говорит жнец. Он раскрывает свою папку, вытягивает из нее лист бумаги, украшенный по краям какими-то знаками, и протягивает его мне. Я смутно узнаю в этих знаках письмена на лезвии своей косы.       - Что это?       - Разрешение.       - Разрешение?       - На самостоятельные действия и решения человеческих судеб.       - И? - не понимающе произношу я, вертя в руке листок.       - Оно на твое имя.       Я теряю дар речи и только теперь начинаю вчитываться в ровные строки. Будучи лидером своей группы, я имел дела со множеством документов, самых разнообразных, но даже имея опыт работы с важными бумажками, я не могу до конца понять, что происходит.       - Что это значит?..       - Теперь ты можешь решать, давать ли человеку второй шанс или нет. Ты также можешь решать, обрывать ли жизни людей, не входящие в твой список заданий, и даже определять, куда отправится твоя жертва после смерти.       - Я не понимаю...       - Раньше ты просто собирал души умерших и привозил их ко мне. Теперь ты можешь явиться к человеку, которому суждено умереть, на час или день раньше его смерти и решить, достоин ли он остаться в этом мире или нет. И каким образом он может вернуться - через работу жнеца или через искупление своих грехов на земле. Кроме того, вместо пары строк к фотографиям в твоей папке будет прописана вся биография и жизнь обреченного на гибель человека, чтобы ты мог оценить все "за" и "против".       - Но как я пойму, давать ему шанс или нет?       - Поймешь, - просто ответил Дай, остановив меня знаком руки. - Что касается людей вне списка... В общем, если ты встретишь человека, которому не предписана скорая смерть, но который, по той или иной причине, не имеет права на жизнь, ты можешь забрать его душу самостоятельно, с помощью косы. Причиной таких смертей будут различные болезни. Например, остановка сердца - или инфаркт, рак, спид и так далее. Тут уж как карта ляжет.       - Я не стану никого убивать! - я подскочил на ноги, случайно сжав лист документа в кулаке.       - Это не убийство. Это кара. Если ты встретишь человека, на чьих руках будет кровь невинных, разве ты дашь ему пройти мимо? И совершить еще несколько тяжких преступлений, которые лишат хороших людей возможности прожить дольше?       Я вздрогнул, отведя взгляд в сторону.       - Все равно. Это неправильно... И как я пойму, что он, например, убийца?       - Твоя коса... видит грехи людей. Ты тоже их увидишь.       - У меня сейчас голова взорвется! - сорвался я, отшвыривая измятый документ в сторону.       - Успокойся, Кай, не время для истерик...       - Почему я? Какого черта этот документ выдается временным жнецам?       Дай вдруг неестественно побледнел.       - Ты первый временный жнец, кому дали это право, - Дай намеренно подчеркнул слово "временный", переводя на меня серьезный взгляд.       - Ты... будто был рожден уже жнецом. Это самый невероятный случай за все существование организации "Богов Смерти". Твоя сегодняшняя должность...       Дайске побледнел еще сильнее, поджимая губы.       - Третий Глава Богов Смерти. Ты - мое начальство.