Нравится, хён

Очередной день постепенно перетекает в вечер, пока они сидят на полу их общей съёмной квартирки. Потому что Чунхон любит сидеть на полу. Ещё будучи мальчишкой он мог запросто плюхнуться на пол в школьном коридоре и на вопросы просто пожимал плечами. «Зачем объяснять то, что тебе нравится?» - сказал он как-то Ёнгуку. Чунхону нравится сидеть на полу, а Ёнгук соглашается. Чунхону нравится латте с корицей, а Ёнгук соглашается, беря два. Чунхону нравится Ёнгук, а Ёнгук соглашается, ловя чужие вздохи своими губами. - А давай пошлём всех к чёрту и махнём куда-нибудь? В Лондон. Просто так. Ёнгук хочет поправить светлую чёлку прищурившегося парня, но он знает, что Чунхон увернётся, не даст. Поэтому он просто ловит холодными пальцами чужое запястье и, улыбаясь, соглашается: - Махнём. Ему всё равно, всерьёз Чунхон или шутит. Ёнгук любит, когда Чунхон смеётся. Любит касаться кончиками пальцев к пальцам. И Чунхон, наверное, тоже соглашается, когда раз за разом не одёргивает руку от холодных прикосновений. Чунхон совершенно странный и совершенно живой. Чунхон хочет изучать мир. Ёнгук хочет изучать Чунхона. Им обоим всё равно, в какой стране будут мяться под ними простыни и дрожать воздух от стонов. Чунхон не хочет думать про любовь, и Ёнгук соглашается. Любовь – для них слишком сложно. А зачем объяснять то, что тебе нравится? Потому Ёнгук просто улыбается и смотрит, пока Чунхон не притягивает его к себе. И Ёнгук, как всегда, соглашается, целуя и скользя тонкими пальцами по чужим бокам, пересчитывая рёбра. А Чунхон, тихо смеясь, выдыхает: - Нравится, хён.