***
Спустя два года Джон впервые услышал скрипку Шерлока.Часть 1
8 января 2017 г. в 21:38
Мягкий сумрак окутал улицу. Редкие прохожие торопливо пробегали мимо, кутались в шарфы, прятали руки в карманы, чтобы морозный лондонский ветер не забрался под одежду. На город тихо опускался снег. Белый, чистый, словно специально припасенный к Рождеству подарок небес.
Холмс отошел от окна, продолжая наигрывать тихую мелодию на своей скрипке. Каждый раз, когда Шерлок брал в руки инструмент, Джон внимательно и тоскливо наблюдал за своим другом из любимого кресла. И каждый раз Шерлок говорил ему, что это просто помогает думать, сам не понимая, почему оправдываться становилось все тяжелее и тяжелее.
Они уже больше года прожили вместе — молчаливые чудаки для остальных и ставшие такими понятными друг другу люди. Шерлок, до глубины души ненавидящий свою картавость, нашел в Джоне Ватсоне настоящую отдушину — еще там, в Бартсе, первый раз увидев мужчину с армейской выправкой, Холмс понял преимущество жизни с глухим соседом. Наконец-то он не будет посмешищем. Нет, в Холмса не тыкали пальцами, открыто не издевались над его манерой речи, но вся эта ситуация порядком достала сыщика. Он был гением, непревзойденным мастером своего дела, но стоило только заговорить, и тут же вся спесь, вся загадочность и гениальность катилась к чертям. Из-за дурацкого дефекта речи мужчина перешел на СМС, став прибегать к ним в особо тяжелых случаях непонимания (а при работе со Скотленд-Ярдом это непонимание было стилем жизни полицейских).
Но Джон был не таким, как все. Он не мог услышать голоса Шерлока, только читал по губам, восхищенно глядя на работу детектива. Стоило им остаться одним в полутемной гостиной квартиры на Бейкер-стрит, вот тогда Холмс не скупился на объяснения. Мужчина получал истинное удовольствие, рассказывая Ватсону о ходе расследования дел, а Джон, в свою очередь, записывал все в блог, который начал вести практически сразу же после знакомства с Холмсом.
Сами того не заметив, они стали друзьями. Им было комфортно рядом — Джону нравилось, что Шерлок не жалеет его, а относится как к обычному человеку. Со временем Холмсу даже не стало нужным вслушиваться в тихий шепот сожителя, он понимал все почти без слов. Все вокруг наперебой твердили, что Шерлок знатный зазнайка, думающий только о себе и совершенно не умеющий нормально общаться с людьми. Джону несколько раз предлагали съехать от него, не понимая, как можно терпеть хаос, в котором вечно пребывал детектив. Но Ватсона забавлял их бардак в квартире, загруженный химическими приборами стол на кухне, даже к иногда появляющимся в холодильнике человеческим органам доктор относился спокойно, просто оставляя все, как есть. Джон знал — они были нужны друг другу. Да, временами Шерлок был несносным типом, но даже в такие дни Ватсон чувствовал, что о нем заботились. Конечно, в свойственной только Холмсу манере, но факт оставался фактом. До сих пор Джон помнил тот случай, произошедший еще в начале их совместной работы, когда Шерлок в порыве гнева чуть не убил на допросе одного из подозреваемых, слишком часто шутившего над тихим шепотом Ватсона. Тогда полицейские посадили в камеру и Холмса, аргументировав тем, что тот буйнопомешанный и позволяет себе слишком много, учитывая то, что официально даже не работает на Скотленд-Ярд. Уладить конфликт помог Грег Лестрейд, как всегда говорил Холмс, «не самый безнадежный идиот во всем управлении».
Так они и жили — расследовали преступления, исколесив на такси весь город вдоль и поперек, отмахивались от частых шуточек нетрадиционной ориентации, воевали с Майкрофтом, братом Шерлока, любившим без приглашения наведаться к ним на квартиру. Миссис Хадсон в компании приятелей расцветала на глазах. Женщина любила поворчать, но своих квартирантов любила еще больше, поэтому постоянно их подкармливала и поила чаем. Все посетители детектива и его верного помощника в один голос утверждали, что чай, подаваемый на Бейкер-стрит, наверняка самый вкусный в Англии.
Шерлок опустился в кресло, задумчиво глядя на притихшего Джона. Когда взгляды друзей пересеклись, они одновременно рассмеялись, вдребезги разбивая нависшую над их головами тишину.
— Ты тоже поддался накатившим воспоминаниям, да? — Джон улыбался, вертя в руках карандаш.
Шерлок хмыкнул, постукивая длинными пальцами по подлокотнику кресла.
— Вспомнил наше знакомство. Подумать только, ты все еще меня терпишь.
— Тоже самое могу сказать и о тебе. Сколько давал нам Лейстрейд? Три месяца?
— Два с половиной. А потом ты должен был сбежать, наспех собрав вещи и плюнув в мою высокомерную физиономию.
Джон закрыл глаза ладонью, тихо посмеиваясь. Кто бы мог подумать, что именно этот высокомерный тип станет для него одним из самых близких людей на свете.
Воцарившуюся идиллию прервала миссис Хадсон, боком проникшая в гостиную. Руки женщины были заняты подносом с чашками, поэтому дверь пришлось толкать плечом.
— Мальчики, вас как всегда не дождешься. Я думала, вы спуститесь ко мне и мы вместе отметим Рождество… Я уже накрыла на стол, — миссис Хадсон поставила поднос с чаем на столик и выудила из кармана фартука газету. — Вы уже видели, Шерлок? Про вас с Джоном новую статью написали. Хочу заметить, автор не лишен юмора, раз назвал ее «В иглу, господа и дамы!».
Женщина негромко хихикнула, глядя, как Шерлок меняется в лице.
— Что за дурацкое название? — Джон приподнялся в кресле, попытавшись заглянуть в газету, но Холмс уже вырвал ее из рук женщины, яростно комкая.
— Это все ерунда, Джон, не бери в голову! — детектив взволнованно выдохнул, хмуро глянув на миссис Хадсон. — Идите-ка… вниз. Мы присоединимся к вам, как только сможем.
— Конечно-конечно, занимайтесь своими делами, мальчики… — продолжая весело посмеиваться, женщина удалилась, аккуратно прикрывая за собой дверь.
— И что это сейчас было? — Джон с интересом разглядывал Шерлока, нервно вертящего в руках скрипку. — Зачем газету порвал? Мне интересно, что на этот раз про нас написали.
— Очередную заметку о том, что мы не те, за кого себя выдаем, — Холмс недовольно фыркнул, махнув смычком.
— Раньше ты не придавал этому такого уж значения… — Ватсон встал и огляделся. — Где газета? Я хочу посмотреть.
Шерлок поднялся следом, быстро пряча в карман пиджака смятые листы и радуясь тому, что Джон не слышит их предательского шуршания.
— Уверяю тебя, ничего важного и нужного из этой заметки ты не вынесешь, — Холмс, продолжая сжимать смычок побелевшими пальцами, отвернулся к окну.
Джон хмурился, сложив руки на груди. Какой секрет детектив решил от него скрыть на этот раз? Вроде бы стадия недоверия была пройдена. Или все еще нет?
«В игру, господа и дамы…»
Тут Ватсона осенило. Он улыбнулся, подходя к Холмсу и осторожно касаясь его напряженного плеча.
— Шерлок, я знаю. Знаю о твоей… особенности.
Холмс дернулся, оборачиваясь.
— Знаешь? Но откуда? Ты же не… — он осекся, пристально глядя на Джона.
— Не слышу. Шерлок, я глухой, а не слепой. Неужели ты думаешь, что за целый год никто из нашего окружения не упоминал о твоем речевом дефекте? — Ватсон развел руками, улыбаясь. — Если быть предельно откровенным, я был в курсе спустя две недели после нашего знакомства. Лестрейд обмолвился.
Холмс непонимающе уставился в пространство, так и не двинувшись с места.
— Но почему ты ничего не говорил мне? Я думал, что ты не знаешь, — Шерлок сжал губы, подняв потерянный взгляд.
— А что я должен был сказать? О боже, Холмс, ты картавишь! Я больше не буду жить с тобой под одной крышей, это же так отвратительно! — Ватсон рассмеялся, говоря на порядок громче обычного. — Для меня это не имеет значения, Шерлок. И даже не потому, что я глухой. Я вижу в тебе потрясающего детектива, хорошего друга и просто удивительного человека. И поверь, даже если бы я мог слышать твой голос, я не стал бы смеяться. Потому что это глупо.
Джон подошел ближе, снова осторожно касаясь плеча Холмса.
— Не бери в голову. Для меня ты остаешься все тем же неподражаемым Шерлоком Холмсом.
— И ты не жалеешь, что связался с объектом людских насмешек? — Шерлок сверлил Джона внимательным взглядом голубых глаз.
— Единственное, о чем я жалею — так это то, что не могу услышать, как ты играешь на скрипке.
Часы над каминной полкой размеренно застучали, пробив полночь. За окном крупными хлопьями продолжал падать снег, разноцветные огоньки гирлянд переливались и мигали, освещая ночной сумрак улицы.
— С Рождеством, Джон Ватсон.
— С Рождеством, Шерлок Холмс.