***
На следующее утро почти на рассвете мы вышли в море. Тор бросал на меня угрожающие взгляды, мы оба знали, что в Валаскьяльве мне придётся не сладко. Сиена выглядела бледной, под глазами у неё залегли серые тени. С будущей роднёй она теперь общалась настороженно. Даже болтливая Фрейя и фанфарон Фрейр не смогли её разговорить, хоть и отчаянно пытались. Девчонка всё больше толклась у кормы, смотрела на морские волны. А вот мне от их вида становилось плохо. Я давно не плавал на корабле и успел подзабыть все «прелести» морской болезни. Но теперь она накинулась на меня с новой силой. Голова кружилась и болела до зелёных пятен в глазах, от солёного запаха воздуха было тяжело дышать, к горлу постоянно подкатывал противный ком. На плещущуюся за кормой воду смотреть было невозможно, а крики чаек врезались в виски, как острые лезвия. В конце концов, не обращая внимания на издёвки Тора, Фрейра и других членов команды, я скрылся в своей каюте. Была надежда, что меня не побеспокоят до нашего прибытия к землям О́дина, но через пару часов раздался стук в дверь. — Это я, Сиена. Она — последняя, кого бы я сейчас хотел видеть. Но мне стало интересно, зачем же она явилась. — Входи. Я лежал на койке с закрытыми глазами, стараясь забыть, что нахожусь на постоянно качающейся посудине посреди моря. При появлении Сиены пришлось сесть на жёсткой полке, которую здесь считали кроватью. — Сейчас все будут обедать. Ньёрд хочет узнать, поднимешься ли ты наверх. — Благодарю, мне не хочется есть. — Ладно, — Сиена собралась уйти, но уже на пороге обернулась. — Так у тебя морская болезнь? — Да, меня мутит на море, если ты об этом. — А зелья или магия какая-нибудь не помогает? — Как ни смешно, от такой мелочи боги лекарства почему-то не нашли. Хотя зелье есть, мне оно слабо помогает. — Я могу кое-что попробовать, — пробормотала девчонка. — Может, тебе станет легче. — О чём ты? — Ну, — Сиена закрыла дверь каюты и приблизилась ко мне, — у нас на Земле есть люди, которые могут снять боль или тошноту массажем определённых точек на теле человека. Не то, чтобы я за тебя переживала, — поспешно добавила девчонка, — но я всегда хотела проверить всю эту теорию, а не на ком было. — И решила использовать меня в качестве подопытного кролика? — я попытался вложить в слова столько презрения, сколько позволял мой измученный голос. — Ага, если не поможет, тебя не жалко. — Да что ты себе… — я начал возмущаться, но очередной приступ тошноты заставил меня замолчать. — Не хочешь пробовать, сиди тут дальше, — фыркнула Сиена. — Ладно, — я с трудом удержал ком на месте. — Что надо делать? — Тебе надо сидеть спокойно и дать мне свои руки. Я исполнил требование доморощенной целительницы, которая села рядом со мной. Сиена слегка сжала мои ладони и стала массировать основания больших пальцев. Потом переместилась на косточки указательных и их кончики. Минуты три её пальцы порхали по моим ладоням, массируя попеременно эти точки. — И от этого мне должно стать легче? — я не удержался и фыркнул. — Я сама не знаю, сказала же, что не на ком было испробовать. Но как бы мне ни хотелось и дальше издеваться над ней, эти глупости действительно помогли. Блики в глазах отступили, липкий ком в горле стал меньше, меня почти не тошнило. — Ну как? Только честно, — девчонка заглянула мне в глаза. И я опять не смог ей солгать: — Лучше, почти не тошнит. Только голова еще болит немного. — Вот это да! — глаза Сиены засверкали даже в тёмной каюте. — Хорошо, я кое-что ещё попробую. Я и возразить не успел, как она вцепилась мне в голову. Сначала её пальцы закружились у основания моего подбородка, словно подталкивая голову вверх. Потом ладони Сиены легли мне на щёки, а указательные пальцы стали массировать точки за ушами. Наша поза напомнила мне о вчерашнем поцелуе. В коридоре она так же обхватила мою голову. Я сам не понимал, зачем прокручиваю эти воспоминания, почему не могу оторваться от её серо-голубых глаз. Даже не заметил, что она точно так же смотрит на меня. Мне почему-то стало жарко, а Сиена вдруг потупила глаза. Мы оба молчали, и нарушать тишину не хотелось. И в этот момент в каюту влетела Фрейя: — Папа волнуется, почему вы… Ой! Извините за беспокойство. Сиена и я дружно отпрянули друг от друга, но на лице навязчивой богини уже играла глупая улыбка. — Сейчас мы идём, не съел я свою невесту, — мне хотелось стряхнуть с себя этот морок от глаз Сиены, пусть уж лучше тошнит от вида моря. — Тогда ты голоден. Иди обедать, — продолжила издеваться Фрейя. — Я просто проверяла, поможет ли массаж от морской болезни, — Сиена покраснела и говорила извиняющимся голосом. — Ну и как, Локи? Теперь тебя не вырвет на палубе? — Не вырвет, — а мне ведь действительно стало намного лучше, исчезли даже остатки тошноты и головной боли. — Пойдём, — я подал Сиене руку, и мы вслед за Фрейей вышли из каюты.Глава 14.
10 августа 2018 г. в 20:09
Это было невероятно! Со мной такого произойти не могло…
Сначала я не слышал шагов Фригги, но, когда девчонка прижалась к моим губам в наступившей тишине я понял, что она не лгала. А потом это вдруг стало не важным.
Мне захотелось поцеловать её. По-настоящему, а не просто прижаться губами, как сделала она. Её мягкие губы имели сладковатый привкус, а от кожи исходил цветочный аромат. И от этих ощущений я буквально потерял голову, перестал контролировать себя. Я знал, что она не в моём вкусе, что она никогда не привлекала меня как женщина, но сейчас это не имело значения. Руки сами прижали девчонку крепче ко мне. Ладони Сиены безвольно упали на мои плечи. Она не сопротивлялась напору, послушно открывая губы навстречу мне. А меня это только раззадоривало. Моя ладонь заскользила вверх по её руке, покрытой мурашками, и на миг задержалась возле рукава, но уже через секунду переместилась на нежное плечо. Я перебирал её локоны, откидывая их с шеи. Сиена опустила свои руки мне на грудь и стала водить ими, словно не знала, куда их деть. Она явно не умела целоваться, но этот факт не вызвал у меня насмешки, наоборот, показался довольно трогательным. Да что же это такое?
Сиена провела ладонями по моей спине, а потом запустила пальцы мне в волосы. От её прикосновений у меня по спине пробежала дрожь. Что-то тут было не так, не мог я желать эту девчонку. С большим трудом мне удалось оторваться от её губ.
Узкие глаза Сиены от удивления раскрылись небывало широко. Она тяжело дышала и вопросительно смотрела на меня. А я первый раз в жизни не мог подобрать слов для едкого замечания. И не нашёл ничего лучше, чем просто развернуться и уйти в свои покои.
— Какого черта? Глупость, бред, — прошипел я, едва закрыв дверь.
Поверить невозможно. Я не мог целоваться с этой девчонкой по своей воле. Но меня до сих пор пробирала дрожь от одного воспоминания её прикосновений. Её тонкие пальцы в моих волосах, ладони, блуждающие по моей груди, мягкие губы. И запах её кожи.
Стоп! Этот запах. Он показался мне таким знакомым. Но где я мог его чувствовать?
Мало мне других проблем. Тор ещё не разговаривал со мной, но уверен, по возвращении домой они с О́дином устроят мне тюрьму строгого режима. И как можно после такого предательства целовать мидгардку? А я повёл себя как болван какой-то! Мне о восстании нужно думать, а не о девицах.
Некоторое время я бродил по полупустой комнате, в которой были только кровать и письменный стол. В окна влетал противный крик чаек, мешающий думать. Внизу шумел праздник, от задорной музыки мне стало совсем тошно. Как часто я оказывался за бортом веселья, не мог найти себе компанию. И до сих пор меня выводили из себя пиры богов, не считающих меня за равного им. Даже в этом самом чертоге в детстве…
Воспоминания о визитах в Ноатун накатили, как волны чёртова моря, плещущегося за окнами. Фригга, Тор и я, ещё мальчишки, приезжали сюда в гости к Ньёрду. И в этих воспоминаниях я уловил тот пьянящий аромат.
Вокруг Ноатуна почти круглый год цветут сады, за которыми присматривает Фрейя. Кроме кустов розмарина, любимого растения Ньёрда, тут и там мелькают букеты крохотных лиловых цветов с четырьмя лепестками. К вечеру от них исходил одурманивающий запах. Фрейя назвала их в честь Фригги, наверняка чтобы подлизаться. Но простолюдины называют их просто «ночная фиалка».
И от Сиены исходил аромат этих треклятых цветов.
На первый взгляд, безобидные милые цветочки, вот только используют их в приворотном зелье.
— Фрейя, да ты совсем обнаглела!
И ведь сделать я ей ничего не могу.
Когда праздник стал затихать, я сидел на жёстком стуле спиной к окну. Вроде, мне всё стало понятно: поцелуй — это результат выходки бесстыжей Фрейи. Но какое-то сомнение упорно царапало душу. Ведь не могло быть у меня мысли поцеловать Сиену ещё до того, как меня настиг дурман цветка, ещё в тот момент, когда я прижал её к стене, когда мои пальцы смыкались на её шее. Не было этих мыслей. Не могло ведь быть?..
Я никогда не испытывал сомнений, терзаний, неопределённости. Я всегда точно знаю, чего хочу, уверен в своих действиях. Но сейчас всё перевернулось с ног на голову, и бог обмана отчаянно пытается солгать самому себе, прячет свои же ответы глубоко в себе.
— Да она же просто земная девка, — я сам не заметил, что прорычал это вслух.
Вся эта сцена в коридоре Ноатуна похожа на фарс. Мои угрозы — всего лишь рвущееся наружу отчаяние. Не смогу я убить её, все вокруг поймут, что это моих рук дело, даже если всю грязную работу сделает посредник. Но ненависть и обида всё-таки прорвались наружу. А Сиена вдруг решила прикрыть меня перед Фриггой. Зачем ей это? Что вообще между нами происходит? И происходит ли? Или я уже с ума схожу от всех событий, что свалились на меня. Интересно, часто ли боги сходят с ума?
Ладно, надо успокоиться, сходить к девчонке и расставить все точки над i. Чтобы больше подобного не происходило.
Успокоиться у меня не очень-то получилось, но я решил как можно скорее разобраться со всем этим и направился в покои Сиены.
Девчонка открыла дверь чуть ли не после первого стука, по её лицу было видно, что она не находит себе места. Но как только я вошёл, Сиена попыталась сделать вид, что не волнуется.
— Я решил, что нам надо ещё раз уяснить детали нашего брака, чтобы ты опять не вмешивалась в мои дела.
— Конечно, Ваше Высочество, больше я не посмею спасать Вашу драгоценную шкуру, — издевательски пролепетала Сиена.
— Спасать? Да ты вечно путаешься под ногами и…
— Я надеялась помочь тебе не натворить глупостей, но ты так усердно рвёшься в петлю, что мешать больше не стану.
Я замер, не ожидая от неё такой пылкой речи. А Сиену действительно всё это зацепило. Щёки раскраснелись, а глаза просто сверкали яростью, как у Тора в не самые удачные дни. Девчонка резко ткнула пальцем в дверь:
— А теперь выметайся. Наконец твоё желание видеть меня как можно реже совпало с моим желанием не видеть тебя никогда.
Да она совсем обнаглела! Выставить из комнаты бога, то есть меня.
— Думаешь все вокруг такие хорошие, а я — исчадье вашего ада? Да твоя новая сестричка решила влезть в наши отношения и обмазала тебя соком приворотных цветов.
На миг Сиена ошарашенно замерла, но потом едко усмехнулась:
— На это ты решил свалить то, что полез ко мне целоваться?
— Кто к кому полез? Ты же бросилась мне на шею!
— Я прикидывалась, что мы целуемся, а ты распустил свой язык.
— А ты не очень-то сопротивлялась.
— Так хочешь сказать, что это все из-за моей косметики?
— Нет, из-за твоей неземной красоты, — фыркнул я. — Ты себя в зеркале-то видела?
Сиена залилась краской и опустила голову. Скажите, пожалуйста, какие мы ранимые. Однако мне почему-то стало стыдно за то, что я сказал. Сиена не красавица, но и уродиной её назвать нельзя. Однако как только я открыл рот, чтобы как-то разрядить обстановку, девчонка прошептала:
— Уходи сейчас же.
Выгонять меня — это слишком, но унижаться перед ней было бы ещё глупее. Подходя к двери, я пытался понять, зачем всё-таки пришёл сюда. Наверное, чтобы убедить себя, что наш поцелуй был фальшивым от начала и до конца. Но даже после перепалки у меня всё ещё не было уверенности в этом. А вот Сиена смотрела на меня с такой ненавистью, что убить бы могла, дай ей только повод. И я почему-то не удержался, почти стал оправдываться перед ней:
— Я просто хотел показать тебе, что твои чувства для них ничего не значат.
— Да мне уже плевать на всех вас, — медленно протянула Сиена. — Я пообещала Фригге, что исполню пророчество, и у меня нет выбора. В этом мире ведь не только боги живут, но и другие люди, ни в чём не повинные. Мне страшно за них. Но больше я вмешиваться в ваши божественные комедии не буду. Заваривайте кашу, расхлёбывайте её, ссорьтесь семьями, меня это теперь не касается.
А вот эти слова меня ошарашили. Конечно, хорошо, если она не будет мешать мне, но лёд в ее голосе и ненавидящий взгляд напугали даже меня. Как будто на солнце набежали тучи, и обещал разразиться такой ураган, от которого не поздоровится всем. Хотя чего опасного можно ждать от мидгардки?
И тут сработала её невербальная «сыворотка правды». Меня опять прорвало на откровенность:
— Знаешь, то, что я наговорил тебе… Я не смогу причинить тебе вред даже чужими руками, всё равно все подумают на меня.
Никакой реакции. А меня продолжало нести:
— И сюда я пришёл, чтобы убедиться, что мы целовались только из-за сока фиалки, — я чуть язык себе не прикусил, чтобы заставить себя замолчать. Да как же она это делает?
— И как ты собирался это сделать? — тихо спросила Сиена.
— Сам не знаю.
— Хорошо, давай проверим это, и ты уйдешь отсюда.
От её ответа все внутри меня почему-то сжалось в ожидании.
— Я умылась, так что теперь никакого приворотного сока нет, — Сиена резко шагнула ко мне и прижалась своими губами к моим, как тогда, в коридоре.
Поцелуй вышел пресным, словно за нами наблюдали родители. В какой-то миг я не сдержался, мои ладони опять оказались на талии Сиены. Но всё-таки удалось сохранить вид вынужденного поцелуя. Сиена отстранилась от меня и сухо произнесла:
— Ну, вот мы и убедились. Теперь никаких вопросов, и мы не лезем друг к другу. Прощай.
Я вышел из её комнаты, но, закрыв дверь, не смог сдвинуться с места. Мне стоило немалых усилий, чтобы снова не прижать её к себе и поцеловать по-настоящему. Но ведь теперь сока фиалки на ней не было.
А из-за двери раздался шёпот Сиены:
— Браво. Первый поцелуй фальшивый, да ещё и с богом обмана. Ты — неудачница в квадрате, Сиена.
Так вот почему она не умеет целоваться. Это было в первый раз. Меня это волновать не должно, но я вдруг глупо улыбнулся в пустоту.