Глава 22.
25 октября 2019 г. в 22:59
До вечера мы просидели в моих покоях. Я — в кресле, а Сиена устроилась на моих коленях, положив голову на плечо. Во мне всё кипело от злости, только присутствие жены успокаивало, не давало сорваться. Всё, что сегодня произошло, не укладывалось у меня в голове. Нападение изгнанников должно было состояться через четыре дня, когда Óдин уедет осматривать свои владения, как всегда после Сумарсдага. Какого черта вытворяли эти оборванцы? Почему вышли из-под контроля? Что задумали? Вопросы заполняли голову, как надоедливые насекомые. Да, ещё же эти осы! Я знал, что их натравила Сольвейг. Дурак, самолично учил её этому трюку! Поэтому так испугался — целью была Сиена, только неопытность Сольвейг не дала ей пострадать.
— Что случилось, когда мы ушли в Фенсалир? — Сиена гладила мое плечо, грудь, перебирала мои волосы, словно успокаивала взбудораженного зверя.
— Не знаю, меня усыпили.
— Что? — она вскинула голову, испуганно глядя на меня. — Зачем? И кто?
— Тор, как ни странно. Наконец научился пользоваться артефактами, — горько усмехнулся я.
Братец усыпил меня «цветком ночи» — небольшой камень, если раскрошить его и кинуть порошок в человека, он заснёт минимум на час, у богов время действия варьируется. В себя я пришёл уже в Зале Советов, «родня» даже не озаботилась тем, куда меня устроить — оставили валяться на полу, как ненужную вещь.
Естественно, на меня сразу накинулись с допросами. Асы пытать меня были готовы, даже не знаю, что их остановило. Тот факт, что изгнанники слишком быстро отступили и добыча их оказалась подозрительно скудной, сильно их насторожил. Тор всё время молчал и изучающе смотрел на меня. А когда стали раздаваться возгласы о том, что мне самое место в тюрьме, что там я быстро стану разговорчив, у брата прорезался голос:
— Тем, кто хочет отправить Локи в тюрьму, придётся сначала упрятать туда меня.
Асы застыли в удивлении и возмущении.
— Изгнанники и раньше нападали на дворец. Пока не доказано, что Локи к этому причастен, его нельзя сажать в тюрьму, — продолжил брат, удивляя меня не меньше других богов.
Что это на него нашло?
— Ты совершаешь большую ошибку, Тор, — покачал головой Форсети.
— Разве не ты принимал у Локи клятву? Ты не веришь не только ему, но и себе?
Форсети умолк, а О́дин гробовым голосом сказал, что поддерживает Тора. Что-то неладное крылось за такой их мягкотелостью. Но тут появился стражник с докладом из Фенсалира. Услышав о проклятых осах и о том, что кого-то укусили, я даже не до конца понял, что пострадавшую вылечили и опасности больше нет. Мой порыв сейчас же бежать к Сиене остановил Браги, но я стряхнул его ладонь со своего плеча:
— Что ещё? Меня, вроде, не ведут пока в тюрьму.
Богу пришлось отступить, а я бросился вон из дворца, но возле покоев встретил Сиену.
— Ну, видишь, всё обошлось, — она снова прильнула ко мне, прижавшись губами к моему виску. От этого по телу у меня словно пробежал ток. — Я цела и здорова, никто тебя не тронет и не посадит в тюрьму.
— Да они готовы заранее меня придушить, на всякий случай. Я словно опасная болезнь для них.
— Но Тор не дал им этого сделать, он защитил тебя.
— И наверняка что-то задумал. За время моего отсутствия, видимо, научился многоходовкам.
— Но это ведь был не ты, тебе нечего бояться.
— Ты думаешь, что нападение со мной не связано? — я как будто очнулся, только сейчас заметив, к чему клонит Сиена. — Или пытаешься это вызнать?
Неосознанно я слишком сильно сжал её руку. Сиена дёрнулась и с обидой посмотрела на меня:
— Я не использую «сыворотку правды», если ты об этом. Мне действительно показалось, что ты не ожидал этих изгнанников. Конечно, ты — бог обмана, да и я тебя плохо знаю, но ты выглядел искренне удивлённым. Поэтому я так сказала.
Мне всё ещё казалось, что Сиена что-то задумала, что-то скрывает от меня. Но спорить об этом сейчас, значило потерять её, а без жены я сейчас просто сошёл бы с ума. Она стала той соломинкой, что не давала мне утонуть в отчаянии и злобе. Она осветила мою тёмную жизнь, и я малодушно не мог лишить себя этого света.
— Прости, я вспылил. День, как понимаешь, выдался непростым.
Сиена сделала изумлённое лицо:
— Локи извинился? Тащите камеры!
Я не удержался от смеха, а потом обнял её, проводя носом по шее и вдыхая сладковатый запах кожи. Зарылся пальцами в спутанные локоны, провёл ладонью по плечу, соскользнул на талию:
— Так извинения приняты?
— Дай-ка подумать, — Сиена двумя ладонями подняла моё лицо и посмотрела мне прямо в глаза. Я замер, как под гипнозом, очарованный её полупрозрачными глазами. — Ладно, так уж и быть. Прощаю тебя, муж мой, — Сиена засмеялась и чмокнула меня в лоб.
Я не выдержал и резко притянул её к себе, целуя в губы. Рядом с ней мне всегда хотелось большего, казалось, у меня никогда не получится оторваться от неё. Но я боялся спугнуть её поспешностью и напором, как охотник осторожную добычу.
Руки Сиены, скользящие по моей шее и плечам, словно обжигали, а губы не давали перевести дыхание. Она наконец научилась сносно целоваться, и от этого прогресса я просто лишался рассудка.
Сиена с усилием отстранилась от меня и заговорила серьёзно:
— Я буду тебе верить, буду помогать, буду делать то, что скажешь, если ты обещаешь, что это не причинит нам вреда. Не всем вокруг, а именно нам, — на последнем слове было сделано особое ударение.
От этой фразы у меня перехватило дыхание. Неужели это может быть правдой? Слишком хорошо для реальности.
— Ты понимаешь, насколько серьёзные вещи говоришь? А если я попрошу сделать что-то плохое, гнусное с твоей точки зрения?
— Мне будет сложно, — Сиена не отводила взгляд, — но, если это будет нужно для нашей с тобой счастливой жизни, я постараюсь перебороть себя. Ты можешь мне не верить, — Сиена перебила мои вопросы и подозрения, приложив два пальца мне к губам. — Просто если что-то понадобится, и ты будешь готов мне довериться, знай, что я помогу. Но, если решишь держать меня в неведении, ничего против не скажу.
Я готов был доверить ей свою жизнь, мне не была нужна от неё никакая помощь, не хотелось впутывать Сиену в мои грязные дела. Но один факт того, что она готова принять меня, грел душу. Даже обжигал огнём сердце ледяного великана.
— А если я обману тебя? — несмотря на боязнь всё разрушить, мне хотелось расставить всё по местам, чтобы заранее знать, на что могу рассчитывать. — Если я воспользуюсь твоей преданностью и подставлю тебя?
— Я не совсем дура, — усмехнулась Сиена. — Конечно, слепо доверять богу обмана глупо. Я надеюсь, что, если ты затеешь что-то против меня, Фригга мне поможет. И Фрейя говорила, что во всём меня поддержит, если я попрошу. Ну и, естественно, надеюсь, что хоть немного дорога тебе, и ты пожалеешь, если я буду страдать.
Слова Сиены были так просты, что было сложно им не верить. А ещё мне было приятно, что она надеется на помощь Фригги, а не Тора или О́дина.
Я задумчиво прижал её ладонь к губам, а Сиена высвободила пальцы и невесомо провела ими по моей щеке:
— Всё, давай отложим серьёзные разговоры. У нас есть шанс исправить испорченный праздник. Кстати, мне ведь нужно переодеться!
Сиена вскочила на ноги, я поднялся вслед за ней и прежде, чем она ушла, притянул к себе и снова поцеловал. Напоследок Сиена слегка прикоснулась губами к моей щеке, словно оставляя невидимый след на память.
Когда Сиена была готова, мы отправились в большой пиршественный зал. Пропустив жену и другую её служанку вперёд, я максимально сильно сжал запястье Сольвейг, пропуская холод по коже, и прошипел, глядя в её бегающие из стороны в сторону глаза:
— Завтра надо поговорить наедине и как можно скорее.
Она испуганно кивнула, а я догнал жену, надеясь, что она ничего не заметила. Праздник проходил в лучших традициях Асгарда, то есть отвратительно в моём понимании. Еды и вина хоть отбавляй, несколько оркестров гремели вокруг, а танцы напоминали толпу на рынке. Дворец заполнили простолюдины, чуть не умершие от восторга, пребывая в обители богов. Отважившиеся прийти сюда люди заняли несколько пиршественных залов на разных этажах. Гуляния развернулись и в саду, окружавшем чертог. Это место было защищено высокой стеной, на которой дежурили стражники. Видимо, О́дин опасался повторного нападения. Теперь я и сам не знал, чего ожидать от изгнанников.
У меня не было настроения веселиться, и я предложил Сиене развлекаться вместе с Сиф. Так себе компания, но с воительницей моя жена общалась лучше всего. Сиена танцевала, пила медовуху и вино, смеялась над выступлениями комедиантов. Периодически она подбегала ко мне, мимолетно обнимала и спрашивала, не хочу ли я присоединиться к ней.
— Нет, дорогая, — я поцеловал её руку, лежащую на моём плече. — Моё присутствие только всё испортит
— Не говори так.
— Но это правда, я — нежеланный гость в компании богов. Лучшее, что я могу сделать, это не мешаться.
— Мне было бы приятно, будь ты со мной.
От её шепота по коже пробежала дрожь. Соблазн велик.
— Лучше посижу здесь.
— Ну, ладно, — Сиена невесомо поцеловала меня в лоб и убежала.
Тяжёлая рука легла мне на плечо.
— Локи, нам надо поговорить.
— Именно сейчас? Нельзя отложить до конца праздника? И так настроение не очень.
— Вряд ли праздник улучшит твой настрой, — Тор состроил угрожающее лицо.
— Не понимаю, о чём ты.
— Не строй из себя дурака. И из меня идиота не делай. Пошли.
Тор отвёл меня в пустующий закоулок и зашептал:
— Я знаю, что эти изгнанники связаны с тобой, больше не с кем. Но сегодня что-то пошло не так, и я хочу понять, что именно.
— И надеешься, что я буду каяться перед тобой?
Глупец.
— Они не получили то, что хотели забрать?
Я только фыркнул в ответ. Тор изучающее сверлил меня взглядом.
— Почему меня не посадили в тюрьму, раз все всё понимают? Ловите на живца? Тогда охотники из вас так себе.
— Если ты мне ничего не говоришь, почему я должен с тобой откровенничать? — усмехнулся Тор. — Скажу только одно: что бы ты ни затеял, не подставляй под удар Сиену. Я готов пережить многие твои подлости, но не жизнь невинной девушки, которая к тому же любит тебя, хоть ты этого и не заслуживаешь.
— О, да. Я ведь достоин только мучительной казни, — на меня накатила волна неконтролируемой злости.
— Не строй из себя жертву! Сколько бед ты натворил?
— А самый главный мой грех в том, что я рождён от ледяного великана?
Лицо Тора помрачнело ещё сильнее.
— Никто тебя в этом не винит.
— Конечно! Меня просто игнорировали и шарахались от меня, как от чумного.
— Ты преувеличиваешь…
— Нет! И ты сам это прекрасно знаешь.
Братцу нечего было возразить, а меня было не остановить.
— О́дин всегда держал меня на расстоянии, только Фригга была похожа на настоящего родителя. Я всегда чувствовал себя ущербным, искал причину, почему меня отталкивают, почему стараются не замечать. Пытался стать лучше тебя в надежде, что когда-нибудь мои достижения признают, и всё впустую. Лишь потому, что меня угораздило быть сыном Лафея.
— И ты решил просто всё разрушить. Отличное решение, Локи.
— Не с кем было обсудить перспективы, — съязвил я.
— Я всегда был рядом! — зарычал Тор. — В чём ты меня обвинишь?
— В твоей поверхностности, — как же приятно было говорить правду.
— Что?
— Что тебя интересовало в последние годы перед коронацией?
Ответом было молчание.
— Пиры, охота, девицы, стычки и драки. Из-за этого ведь О́дин сослал тебя в Мидгард?
— И что?
— Я в круг твоих интересов не входил. Тебе стало плевать на меня, как почти всем вокруг. О́дин постоянно кичился тобой! Какой замечательный у него сын, будущий царь. А я так — досадное приложение.
— Что дальше? Из-за своих комплексов и детских обид ты готов уничтожить ни в чём не виновные миры? Кому и что ты хочешь этим доказать?
Меня просто разрывало на куски от его самодовольных нотаций.
— Невиновных нет ни в одном из миров, — я не сдержал едкую усмешку. — Даже у светлейшего О́дина есть грешки, которые он очень старается забыть.
— О чём ты?
О, как же меня всегда забавляло это его туповатое выражение лица. Огромных усилий мне стоило сдержаться и не вывалить на Тора массу «грязного белья» Всеотца, о котором мне удалось прознать. Ещё слишком рано, как бы ни кипела во мне злость.
— А ты попробуй узнать сам. Хоть раз в жизни. Копни поглубже. Иногда за красивыми гобеленами прячут неприглядные трещины на стенах. А насчёт доказывания… Я уже никого и ни в чём убеждать не собираюсь. У меня совсем другие планы.
Тор только молча сжимал свои кулачищи.
— А сейчас извини, мне нужно вернуться к моей прекрасной и горячо любимой жене.
Когда я проходил мимо, Тор не сдержался: развернувшись в узком коридоре, оттолкнул меня к стене и ушёл вперёд.
Потирая ушибленное плечо, я вернулся в пиршественную залу. Сиены там не оказалось. Я несколько минут лавировал среди танцующей толпы, но мои поиски успехом не увенчались. Почему-то отсутствие Сиены обеспокоило меня, внутри словно разрастался колючий шар. Я не понимал, чего боюсь, и это пугало ещё больше. Неужели за пару дней с ней я так привык, что Сиена всегда рядом, и теперь без неё чувствовал себя незащищённым?
Надо было разыскать Сиф и прихвостней Тора. Она наверняка должна быть с ними. Из всей честной компании в зале оказался только Вольштагг, восседавший за столом в компании почти обглоданного барашка.
— Здравствуй, Вольштагг.
— Здравствуй, — воин подозрительно смотрел на меня, держа в руке баранью ногу, как меч. — Что-то случилось?
— Ты видел Сиену?
— Нет. Наверное, ушла с Сиф, Огуном и Фандралом.
— А они где?
— Вроде, собирались в Оружейную залу.
Я усмехнулся. Наши бравые воины нашли нового зрителя, чтобы похвастаться.
Оружейную окружала длинная галерея с несколькими балконами. Уже почти подойдя к тяжёлым кованым дверям, я услышал заливистый смех Сиены. От этого звука сердце моё рухнуло куда-то вниз. А от раздавшегося следом хохота Фандрала я так крепко сжал зубы, что скулы свело.
Затаившись за дверью балкона, я наблюдал за сценой, от которой у меня кровь закипела в жилах. Сиена сидела на скамье на фоне заходящего солнца, слепившего меня. Фандрал вышагивал перед девушкой. В руках он держал широкий меч, поперек которого лежал другой, поуже. На пересечении мечей стоял золотой кубок, и Фандрал балансировал оружием, чтобы ничего не уронить. Смех Сиены вызвала, видимо, птица, усевшаяся на край кубка и пившая из него, абсолютно не обращая внимания на усилия Фандрала. Тот, отсмеявшись, свистнул и спугнул пичугу, потом поднёс бокал Сиене, а та сняла его с мечей. Блондин залихватски подкинул тонкий меч и поймал его свободной рукой. Сиена поставила кубок рядом с собой и захлопала в ладоши.
— Браво! Это очень красиво!
— Мне приятно, что я смог порадовать Вас, принцесса, — поклонился Фандрал.
Сиена залилась румянцем, ещё не привыкнув к новому статусу. Фандрал сел рядом с ней и заискивающе заглянул в глаза:
— Ведь Локи доставляет Вам мало поводов для радости?
— Ну, с ним не может быть просто, но всё лучше, чем я думала.
— Да? — брови Фандрала поднялись выше. — Мне казалось, что Локи огорчает Вас своим угрюмым видом, не дает получить от жизни удовольствия, которых Вы достойны.
Сиена нахмурилась. Даже она почувствовала подвох в приторно-медовых речах этого недотёпы-соблазнителя.
— Не понимаю, о чём ты говоришь? Я довольна своей жизнью.
Мне не понравился переход на ты, но то, как Сиена отодвинулась от Фандрала, пришлось по душе.
— Прости, Сиена, — и он туда же. Фандрал приблизился к моей жене и откинул прядь волос за её плечо. — Не могу представить такого ангела, как ты, рядом с Локи.
Фандрал наклонился слишком близко к лицу Сиены, и я до боли в пальцах сжал дверной косяк, не находя в себе сил вмешаться в этот абсурд. Когда Сиена отшатнулась от навязчивого ловеласа, я заметил, что задержал дыхание, и только теперь начал дышать.
— Не стоит заходить так далеко, Фандрал, — голос девушки окреп и звучал властно, несмотря на её покрасневшее от волнения лицо. — Ты, похоже, забыл, что Локи — мой законный муж. Не стоит оскорблять мужчину перед его женой и заигрывать с женщиной за спиной её мужа. Это низко.
— Прошу прощения, принцесса! — Фандрал кинулся на колени перед ней и прижал сжатый кулак к груди. — Я потерял голову, нарушил приличия и заслуживаю кары.
— Встань, — Сиена опасливо прикоснулась к его плечу. — Я тебя прощаю, но в последний раз. Больше такого повториться не должно.
— Конечно! Я клянусь.
— Локи — мой муж, и я буду верна ему. Не могу обмануть его, каким бы ужасным он ни казался. Я не ангел, как ты меня назвал, но до такого не опущусь.
— Это достойно восхищения, Сиена, — Фандрал заметно погрустнел. — Мне есть чему поучиться.
— Лучше вернись к Сиф и Огуну, а я пойду в пиршественный зал.
Я быстро ретировался на соседний балкон. Мимо прошла Сиена. От быстрого шага её платье развевалось, и она выглядела… Божественно, именно! Как моя королева.
В другой стороне раздались шаги Фандрала и скрип железных дверей. Выждав минуту, я решил отправиться в свои покои. Слова Сиены, её поведение словно окрылили меня. Я шёл по коридорам дворца, ощущая кожей лучи гаснущего солнца, и никак не мог стереть со своего лица непрошеную улыбку. Все проблемы отступили на второй план. Сегодня, несмотря на все мои неудачи, Сиена сделала меня счастливейшим мужчиной во всех девяти мирах.