твой личный Господь Бог.

Глеб невольно облизывает губы, украдкой разглядывая тихо переругивающихся мужчин, и Мирон едва заметно скашивает на него взгляд, пока Порчи, кривя губы, выговаривает что-то, почти выплевывая слова в лицо Фёдорову. Глеб прячется от этого мимолетного взгляда за едва написанными текстами. Понять как Мирон улавливает направленный на него взгляд Голубина, Глебу не удается, но работает это безотказно. Мирон заметно расслабляется, выслушивая злую тираду португальца, провожает его, уходящего, взглядом, пожимая плечами, явно оставаясь при своем мнении. Голубин переворачивает очередной лист, проговаривая про себя слова, написанные на чуть шершавых страницах, потому что в смысл их все равно не вникает, но кто знает - может, хоть что-то запомнит? Мирон не произносит ни слова, привычным движением вклиниваясь между коленей сидящего парня, заставляя развести ноги шире в пошло-беззащитном жесте, вызывающем в теле всплеск животного желания, смешанного с ощущением покорности. Листы выпадают из разжавшихся пальцев, оседая на дощатый пол возле правой ноги Глеба, длинные пальцы почти невольно сжимаются на бедре мужчины. Мирон проводит раскрытой ладонью по волосам, подцепляя ободок наушников, сталкивая, чуть щурится, вслушиваясь в доносящийся из слабых динамиков голос солиста группы. Глеб запрокидывает голову, выпрямляясь, замирая в настолько недвусмысленной позе, что хочется напрочь забыть о том, что находятся они сейчас в студии куда, судя по мерному стуку каблуков, направляется Женя. Мирон напевает слова песни, глядя в глаза Глеба, а тот, хоть и слышит, как приближаются шаги девушки, не может заставить себя отстраниться, убрать руку с бедра старшего, не может даже прекратить постоянно облизывать покрасневшие, припухшие от частых прикосновений языка, губы. Фёдоров любит дразнить, а Глеб ему это позволяет. Глеб позволяет ему все, просто потому, что взамен получает чувство нужности, защищенности и желанности. Мирон, сжимает волосы парня, медленно и пошло проводя языком по нижней губе, упиваясь похотливым взглядом парнишки. Громкие шаги заставляют Глеба вздрогнуть и разжать пальцы на бедре мужчины, но не заставляют отвести взгляда от голубых, завораживающих глаз. Мирон тепло улыбается, разжимая пальцы, приглаживая непослушные волосы и, отходя, поворачивается к двери. Женя заходит со сдержанным фырканьем, собирая какие-то вырезки, разложенные на столе, подходит к Фёдорову, гордо глядя ему в глаза. Несмотря на это, видно, что девушка подбирает слова,возмущённо глядя на Мирона, еле заметно покачивающего головой,доброжелательно смотрящего на неё. Глеб почти не слышит слов - не хочет слушать, прижимаясь лбом к такой необходимо холодной стене, слабо двигая бёдрами. Глеб очень хочет кончить. Пару раз. Как только дверь за ней закрывается и слышатся удаляющиеся шаги, парни уже не обращают на нее ни малейшего внимания - Глеб зажмуривается, позволяя Мирону прижать его к стене, целуя жадно и собственнически, чувствует, как краснеют уши и щеки, как жаром стыда, смешанного с удовольствием, заливает все лицо. Голубин с довольной, чуть отстраненной улыбкой, цепляется пальцами за рубашку старшего, непослушными пальцами выталкивая маленькие пуговицы из ткани, с тихим шипением жмется губами к груди, настойчиво и грубовато проводя по ней языком,опускается на колени, так и не давая мужчине отстраниться. Глеб тоже может заставить мужчину стонать, и Глебу тоже нравится, что это будет слышать как минимум весь окситабор в студии. Горячие мокрые губы касаются напряженного живота, пальцы тянут вниз джинсы и белье, обхватывая упруго качнувшийся перед лицом член. Мирон довольно стонет, прижимаясь лопатками к стене, запрокидывая голову, когда младший влажно лижет головку, ладонью проводя вдоль ствола. Песня все крутится и крутится в наушниках, вовсе не раздражая повторами - ее Глеб сейчас готов слушать до бесконечности, податливо расслабляя глотку, вбирая член до основания и плотно сжимая губами, сглатывая. Фёдоров стонет, не сдерживаясь, рычит, надавливая на затылок, не давая отстраниться. Глеб медленно поднимается на ноги, сыто облизывая губы, шумно сглатывает и тянется за поцелуем с привкусом спермы, с вымученным стоном понимая, что возбуждение накатывает очередной изматывающей волной.