Кошачья любовь

Дзюмондзи Кадзуки молчал. Как-то не очень то хочется говорить, когда тебя сверлят таким нетерпимым взглядом. Но Дзюмондзи знал, что этот немного чудаковатый парень Сасаки Котаро - лучший друг Акабы, а значит, с его мнением придется считаться. Если честно, начинать серьезные темы в обществе больше двух Кадзуки вообще не хотелось. Однако, вопреки подспудным мрачным ожиданиям, Акаба жил один, поэтому, с остальными членами банды они распрощались возле пропускного пункта. Охрана здесь была серьезной, элитный комплекс не включал разве что самолетную площадку, вертолетная как раз была. Несколько высоток со своей инфраструктурой. Кадзуки фыркнул. Наверняка, тут есть такие, что зарабатывают немало особо за порог и не выходя. Зачем? Если тут есть почти все, а для остального есть интернет. Акаба, впрочем, вид имел кислый, кивая охранникам. - Это временно. Я не люблю клетки и… - Хаято промолчал. И Хирума это знает. Знает, но если у Йоичи свои планы, то о своих можно забыть. Акаба жил в том же комплексе, только в другом корпусе, что и Хирума уже три месяца, потому что Йоичи планировал и наверное планирует что-то опасное, и с его участием. Тут Акабе оставалось только вздохнуть. Адреналин тот обожал, но Хирума Йоичи - это непредсказуемый тайфун, угнаться за его мыслями, соответствовать ему - очень трудно, почти невозможно. Хаято передернуло - если такой человек наконец появится, то насколько ужасен и опасен тот должен быть? Дьявол номер два? Все три месяца на территории комплекса они сознательно не пересекались, хотя Хаято знал, что совсем недавно случилось что-то из ряда вон, во всяком случае, Хирума был на взводе. И было очень сложно отстраниться. Акаба слабо улыбнулся. Да, все-таки, они друзья. Немного странные, но друзья. Странные из-за Хирумы, потому что у него свои понятия о дружбе, странные из-за Акабы, потому что он до сих пор не привык дружить с первосортными, хотя вся его группа состоит из них… Да и в песнях он намекает именно о том, что различий нет, что надо бы дружить. - Временно? - подивился Кадзуки. - А ты хотел бы здесь жить? - приподнял бровь Акаба. Они уже поднимались в лифте на нужный этаж. - Почему нет? - пожал плечами Дзюмондзи. - Мне все равно, где жить, главное с кем. Но если жить с тем, с кем хочешь, можно жить только, как ты говоришь, в клетке, то я буду жить в клетке. Лишь бы это перестало напрягать обоих. Хаято не слышно усмехнулся. - А если не перестанет? Кадзуки чуть нахмурился, а потом хищно усмехнулся. - Значит, эту клетку я буду ломать! Вообще, Дзюмондзи любил идти против системы, ему нравилось это. Но только сейчас, уже разуваясь в чужой квартире, Кадзуки вдруг понял, что по-настоящему против системы он идет сейчас. Его отец и его мнения - самая сложная и тяжелая клетка, самая настоящая система, которую он никогда всерьез не пытался сломать. Почему? Отец - есть отец, ребенок - есть ребенок. Кадзуки поджал губы. То, что было раньше это был обычный подростковый максимализм с желанием выделиться и доказать свою взрослость. Сейчас же все иначе. Совсем. И выбор не такой уж сам по себе тяжелый, но меняющий принципиально все. Дзюмондзи вздохнул. Он знает себя неплохо, знает, что взвешенные решения не для него, но и импульс, и глупый максимализм здесь тоже не помогут. - Будешь виноградный сок? Я пока перекусить сделаю. Кадзуки ловит упаковку. Детскую, с трубочкой. Смотрит на нее и странно улыбается. Все это время он поступал, как дитя неразумное, и только сегодня поступил достойно. Так, как ему хотелось на самом деле. Приняв решение: то, что будет с ним потом - совсем не важно. - Ты - кот? Акаба фыркнул. - Ты хочешь, чтобы я сказал это вот так - прямо? То, что ты и так понял и поэтому поехал со мной? - Хочу, - кивнул Кадзуки. Ему было это важно услышать, зачем, непонятно, Хаято уши и хвост не скрывал сейчас. - Я - кот, - просто сказал Акаба, но Дзюмондзи видел, как плечи того напряглись и расслабились. Хаято продолжил готовку. Кадзуки же уселся за стол, оглядывая большую кухню. Трудно представить, чтобы кот, пусть и из успешной группы, мог позволить себе такие апартаменты. Пока что не тот уровень… Кадзуки достал свой телефон и отключил его. Парень смотрел на спину Акабы. Фигура была то, что надо, вызывала должное слюноотделение и подъем, но мрачные мысли все это сбивали. Клетка. Дорогие апартаменты. Его кто-то содержит. Наверняка берет плату. А учитывая нежелание сюда идти… Руки Кадзуки сами собой сжимались в кулаки. Что он может сделать? Круто же сказал, про ломание клеток. А теперь что? Дзюмондзи вдруг ощутил свою беспомощность как никогда остро. Что может сделать подросток, который до сегодня сидел на шее у родителей и не имеет ничего, даже телефон записан на отца? Как он может помочь парню на два года старше физически, а морально, так может и на все десять. Кадзуки был уверен, что не существует кота, который прожил бы всю свою жизнь без стрессов и страха. - Не напрягайся так, - Хаято поставил тарелку с жареным рисом перед Дзюмондзи. - Ты же сам догадался. - Я не поэтому… Нет, - Кадзуки очень серьезно глянул на усевшегося напротив Акабу. - Тебе же здесь тяжело? - спросил после недолго молчания Дзюмондзи. - Да. Даже вдохновения нет. Дома было лучше. Поэтому пишу только в студии. Хаято приподнял руку. - Я не жалуюсь. Так надо, значит надо. - Так твой хозяин решил? Акаба фыркнул, глянул в потолок. - Нет. Так решил сын моего хозяина, если уж на то пошло. Кадзуки аж подпрыгнул, ударил руками по стулу. Кто этот ублюдок? Да он его! Но спокойный и твердый взгляд Хаято заставил усесться обратно, крепко задуматься. Кулаками махать можно, но все это будет бессмысленно. - Неужели ты хочешь помочь мне отсюда выбраться? - усмехнулся Хаято. - Брось, глупая и опасная затея, которая лишит тебя всего. К слову, он только этого и добивается. - Он? Сын хозяина? - Верно. Хочет, чтобы ты очертя голову бросился меня, якобы, спасать. Забудь. Это слишком опасно, а терять все ради кота - глупо. - А тебя я не потеряю? - вдруг глухо спросил Кадзуки. Он вдруг понял, кто снял Акабе апартаменты. Кто никогда не вешал на него ошейник, но кто легко может заставить плясать под свою дудку. И кто частенько проходит к нему за сцену... Хаято фыркнул. - Не надо, Кадзуки. Йоичи тонкий психолог, хорошо манипулирует людьми. Но с тобой играть я не позволю и все. Потому что… - Ты мне нравишься! - первым выпалил Дзюмондзи, резко краснея. - Даже больше… Больше, чем нравишься. Я тебя… люблю. Кадзуки закрыл глаза. Как, наверное, это глупо звучит из уст подростка, мажора и папенькиного сынка? Так значит, он прав? Хирума Юя и его сын - Хирума Йоичи. Акаба выглядел несколько оторопевшим, какое-то время не знал что сказать. - Можно я потом тебе признаюсь в ответ? - сказал Хаято. - Мне неловко. Будто мне снова лет тринадцать. Акаба быстро поднялся, унося свою тарелку в мойку. - В общем, не ведись на разговоры и требования Хирумы. Для него риск - это и есть жизнь. А я не хочу, чтобы ты рисковал жизнью ради чужих идеалов. Дзюмондзи нахмурился. - Твои и его идеалы одинаковы - не находишь? Акаба внимательно глянул на Кадзуки. В мозгах этому парню было не отказать. Он все очень быстро подмечал и делал выводы. Про него, про Хируму, теперь про идеалы. - У нас разные методы. И почти все его методы я не одобряю. Кадзуки подошел к нему со спины, обнимая за талию. Руки его чуть дрожали. Дзюмондзи в тот момент боялся совершенно разного. И того, что Акаба сейчас оттолкнет, и мыслей, что Хаято так легко потерять, и что на риск идти-то он готов, но слова и поступки - разные вещи. - Хочешь меня спасти? Кадзуки кивнул. - Тогда не лезь в авантюры Хирумы Йоичи, - жестко сказал Акаба. - Пообещаю, если ты не полезешь тоже, - быстро смекнул Дзюмондзи. - Этого я как раз… - Тогда что ты хочешь от меня? - фыркнул Кадзуки. Акаба повернулся к нему, неожиданно хищно ощериваясь. - Вообще, я хотел быть сегодня гостеприимным хозяином, но… - глаза Хаято сверкнули. Но Дзюмондзи его заводил куда больше, чем ожидалось. Вблизи его личность оказалась куда интереснее и ему было куда расти. В физическом плане Кадзуки его привлек с первой встречи, так что останавливало только одно принципиальное отличие. Да и первосортные чаще всего сильно заморачиваются с первым разом. Почему-то только не заморачиваются, когда насильно делают это с второсортным, но в эту тему углубляться на хотелось - желание пропадало. - Но? - Кадзуки похоже улыбнулся. Акаба попытался отстранится. К его удивлению, Дзюмондзи это позволил, но пошел следом за ним в гостиную. Хаято же одолели сомнения. Любовь к первосортному не шутка, особенно потому, что при таком раскладе мысли у бесхвостого будут только… - Боишься? - Дзюмондзи поймал Хаято за руку. - Неужели не делал ни разу? - А ты что, не боишься? - губа у Акабы дернулась, получилось похоже на рык. Кадзуки смущенно улыбнулся. - Не боюсь, но… Я-то как раз никогда не делал. Хаято невинный и каплю смущенный тон заинтересовал. Приятно было наблюдать, как у Кадзуки покраснели ушки. Акаба знал, что для первосортных первый секс, да и несколько последующих куда болезненнее, чем для них, но это же не повод делать то, что не хочется? Дзюмондзи внимательно следил за эмоциями на лице Акабы. - Так я тебе нравлюсь или нет? Лицо Хаято стало жестче. Кадзуки хочет этим манипулировать? - Нравишься. - Тогда не делай такое страшное лицо, иначе реально бояться начну. Давай почитаем в интернете как, и попробуем, - уверенно заявил Дзюмондзи. Хаято выдал только междометие и плавно покраснел всем лицом. - Мы что, друг друга верно поняли? - неожиданно тихо сказал Акаба, будто голос подвел. - Мы друг другу нравимся, но ты хочешь быть первым. Ты только учитывай, что я тоже захочу. Ну хотя бы когда-нибудь, - надулся Кадзуки. Явно не когда-нибудь, вот и дуется. Акаба рассмеялся. - Хорошо. У вас первосортных там все сложно, давай почитаем. Больно тебе делать я не хочу. - Ой, ну спасибо, - фыркнул, чуть паясничая Кадзуки. Но потом Дзюмондзи резко переключился, серьезнее. Он уселся на диван и потянул за руку Акабу. Тот тоже невольно напрягся. Парни глядели друг на друга, а Кадзуки продолжил сжимать руку Хаято. - Я не могу вернуться к отцу. Просто не могу, это значит предать и себя, и тебя. Но что я могу? Сесть тебе на шею? - Садись, - Акаба уверенно кивнул Кадзуки. Дзюмондзи кивнул. Сейчас он был в себе уверен. Пройдет совсем немного времени, и он сможет стать подходящей опорой для Акабы. Парни одновременно вздохнули. - Кажется, мы только что развязали Йоичи руки? Да уж, живя под одной, принадлежащей Хируме, крышей, у них нет вариантов, кроме как помогать во всем, что тот планирует. Акаба притянул Кадзуки к себе, нежно целуя в губы. Сладкий поцелуй они не разрывали долго, а потом Хаято уронил Дзюмондзи на себя. Так они и лежали пару минут, каждый оставаясь в своих мыслях. - Пойдем в аптечный пункт, пока на пересменку не закрылся, - чуть смущенно предложил Кадзуки. - Уверен? А то мне внезапно захотелось романтики. - Пойдем, купим, а потом решим по настроению, - Дзюмондзи с видимым удовольствием взлохматил жесткие красные волосы. Акаба согласился. Прекрасная логика. На выходе из здания они увидели Манабу. - Телефон, - потребовал он Кадзуки. Дзюмондзи, который его не знал, хотел возмутиться, но Акаба только кивнул. - Завтра Хирума выдаст другой. Хорошо вам покувыркаться, - фыркнул Юкимитсу и пошел за территорию. Кадзуки с красным лицом проводил его взглядом. - На самом деле, Юки сама доброта и отзывчивость, - вдруг услышал Дзюмондзи от Акабы вместе с тяжелым вздохом. - Просто не переключился из “рабочего режима”. Хаято глянул вбок и вверх на другое здание. - Еще не спит, - сказал он едва слышно, но Кадзуки понял о ком тот. - Идем. Кредиткой мне, наверное, тоже лучше не пользоваться? Акаба с легким удивлением кивнул. Дзюмондзи действительно быстро соображал. Хируме это определенно понравится. Хаято фыркнул. Ему, само собой, это тоже нравилось.