Я тебя тоже

      Лу Хань спокойно шёл по коридору старшей школы, никого не трогая и ни к кому не обращаясь. Сегодня синоптики обещали солнечную погоду без единого намёка на ветер, чему молодой человек был рад. Настроение было прекрасным, Лу Хань с полной готовностью к работе готов был зайти в кабинет и поделиться знаниями с учениками.       Но не тут-то было.       Почему-то у дверей кабинета омега увидел своего лучшего друга, который на самом деле здесь не работает и вообще находиться не должен. Казалось, Ифань не просто так стоит, а кого-то высматривает среди учащихся. Лу Хань тихонько подошёл к другу и спросил:       – Ты чего тут делаешь, мелкий?       – О господи, гэгэ, да сколько можно так меня пугать?! – ох, это прекрасное лицо напуганного Ифаня. Как же замечательно, что однажды омега смог запечатлеть такой неописуемый момент на камеру. – И то, что я младше тебя на несколько месяцев, не значит, что я «мелкий»!       – Тебе напомнить, как ты ревел навзрыд, когда мы оба с тобой упали с дерева? Хотя альфа ты среди нас. – Лу Хань получал некий кайф от лицезрения всех эмоций на лице не особо эмоционального мужчины. – А потом ты ревел на свадьбе Исина, хотя клялся передо мной и Тао, что такого не произойдёт. Так что помалкивай, мелочь.       – Я хотя бы замужем не то, что некоторые, - пробубнил Ву про себя, но старший всё услышал и чуть ударил локтем меж рёбер друга. – А вообще, я приехал сюда за младшим братом Чондэ.       – У Чондэ есть младший брат? И в каком смысле ты приехал за ним?       – Есть, просто его на свадьбе не было, поэтому ты его не знаешь. А Чондэ попросил привезти младшему брату завтрак, мол, не забрал с собой, голодать будет. Ты же знаешь, что он у нас сейчас беременный, а Исин работает. И этот младший брат живёт с ними из-за учёбы, да и помогает по дому.       Лу Хань задумался. С Кимом они общаются не так уж и долго, да не так уж они и близки, хоть оба омеги. Одни из главных информаций, которую знал Лу – Чондэ истинный Исина, лучшего друга детства Ифаня и Ханя; кореец, пишущий сказки на корейском и китайских языках для детей. Родителей омеги Лу видел только на свадьбе, а про младшего брата было ни слуху, ни духу. Поэтому стало любопытно.       – А вот и он, – произнёс Ву, не обращая внимания на задумавшегося друга. – Минсок, подойди сюда!       И стоило только Лу Ханю почувствовать запах того самого Минсока и увидеть не менее удивлённое выражение лица, а затем смущённую улыбку школьника, как омега подумал:       «Вот блять!» *       Прошла неделя с тех пор, как Лу Хань и Минсок увидели друг друга. С того момента омега пытался не пересекаться со школьником, всячески избегая его в коридорах учебного заведения. К его великому сожалению, класс Кима всё же был в расписании Лу Ханя, где он должен вести свой предмет.       – Ну почему они решили, что китайский язык им в жизни пригодится? – прикрикнул молодой учитель, закрывая лицо ладонями. – Нет, чтоб пойти и учить японский у Накамуры! Надо же китайский, у которого, видите ли, богатая история и всякая чепуха!       – Ты только что назвал наш родной язык чепухой? – спросил Исин, усмехаясь. Когда Лу Хань чем-то недоволен, безопаснее держаться от него подальше, но старые друзья привыкли к его причудам и трудному характеру. – И не пыхти ты так, на буйвола похож.       – Ещё слово, мелкий, и я… – начал было Лу, но:       – Син, а я ещё не пробовал мясо буйвола, – подал голос до этого тихо сидевший Чондэ, попивая травяной чай и поглаживая округлый живот, – найди мне ресторан, где подают мясо буйвола!       – Чондэ, не думаю, что…       – Живо нашёл мне мясо буйвола, Чжан Исин! Иначе сына я тебе подержать не дам после родов!       – Да, дорогой! – сверкая пятками, выбежал из квартиры альфа, а довольный своей хитростью Чондэ удобнее расположился на стуле и посмотрел на гостя, улыбаясь. Немного подумав, Ким сделал глубокий вдох и сказал:       – Наши родители развелись, когда Минсоку было одиннадцать. Я-то уже учился в университете, а он жил с ними. И ему было сложно выбирать, с кем жить, к кому ездить на каникулы. Ему было сложно осознать, что истинные пары могут так просто отказаться друг от друга. К сожалению, я мог забрать его к себе только после свадьбы.       – К чему ты это мне всё говоришь? – спросил тихо Лу Хань, прерывая.       – Наш Минсок только одного мнения: истинные однажды – истинные навсегда. Хань, – Чондэ взял ладонь старшего обеими руками, мягко поглаживая, – я не говорю тебе, что всё очень плохо. Знаешь, я даже рад, что ты его пара.       – А как же возраст, Чондэ?       – Возраст – это просто цифра. Пообщайся с моим братом, и тогда ты всё поймёшь, Лу Хань.       Старший промолчал. Он хотел задать другой вопрос другу, который мучил его больше, чем проблема с возрастом. Но не стал. Возможно, потому, что Чондэ в данный период нельзя знать ужасную правду об истинном его младшего брата. *       Новый учебный день. Лу Хань стоит возле двери класса, не решаясь её открыть. Через пару минут он будет вести урок китайского языка в выпускном классе, где учится Ким Минсок – его истинный альфа. Омега прислонился лбом об холодную дверь и глубоко вздохнул. Не стоит так себя вести в общеобразовательном заведении. Он взрослый мужчина, который много чего пережил в жизни, так что нужно выпрямить спину и спокойно зайти в класс, не вызывая лишнего беспокойства у учеников.       «Соберись, тряпка!» – приказал самому себе молодой человек и, собрав все свои силы, открыл дверь в класс, и зашёл, параллельно здороваясь со всеми учениками. Только на одного ученика Лу старался не смотреть.       – Рассаживайтесь, – сказал учитель.       Уж что-что, а преподавать Лу Хань умел и любил. На его занятиях ученики никогда не отвлекались и внимательно слушали учителя. Как профессионал своего дела, омега владел собственными методами завлечения всего внимания юного поколения. И Хань был доволен, потому что действительно любил свою работу, не смотря на все трудности преподавания.       – Итак, ребята, на сегодня я задал вам выучить любое не короткое стихотворение, которое вы найдёте в интернете, на нашем с вами любимом китайском языке. – Лу Хань улыбнулся промычавшим от безысходности ученикам и посмотрел в классный журнал. – Так-с, кто у нас первый? Желающие есть?       И стоило только омеге закончить свой вопрос, как раздался голос из последних рядов. Голос, который Лу Ханю хорошо знаком.       – Ким Минсок? – ученик кивнул и довольно улыбнулся. – Тогда к доске.       Альфа сию же секунду встал, поправил школьный пиджак и направился к доске, не отрывая взгляда от своего любимого учителя китайского языка. Подойдя к доске, как можно ближе к омеге, Минсок начал рассказывать выученное наизусть стихотворение:

Единый раз вскипает пеной И рассыпается волна. Не может сердце жить изменой, Измены нет: любовь - одна. Мы негодуем, или играем, Или лжем - но в сердце тишина. Мы никогда не изменяем: Душа одна - любовь одна.

      Лу Хань слушал внимательно и не мог поверить своим ушам. Данное стихотворение омега знал лучше всех, как никто другой. Откуда?..

Однообразно и пустынно, Однообразием сильна, Проходит жизнь... И в жизни длинной Любовь одна, всегда одна. Лишь в неизменном - бесконечность Лишь в постоянном - глубина. И дальше путь, и ближе вечность, И всё ясней: любовь одна.

      Каким образом Ким Минсок смог найти его? В интернете ведь его быть не может. Тогда каким образом?..

Любви мы платим нашей кровью, Но верная душа - верна, И любим мы одной любовью... Любовь одна, как смерть одна.

*       – Ким Минсок, задержитесь на пару минут, – обратился Лу Хань к ученику, когда урок закончился, и старшеклассники, взяв обед, отправились на улицу или в столовую.       Школьник остался и, дождавшись, когда последний одноклассник выйдет из кабинета, закрыл дверь, да посмотрел на учителя, задавая немой вопрос. Лу Хань лишь взял недлинную линейку в руки, чтобы чем-то их занять, и подошёл к альфе, не смотря тому в глаза. Он от волнения пару раз повертел канцелярский товар, отчего тот с глухим звуком упал на пол. Молодые люди одновременно опустились на пол, чтобы поднять линейку, но коснулись пальцев друг друга. Сердце учителя пропустило пару ударов. Хотелось одёрнуть руку, однако, тело не слушалось. Тогда Минсок, задержав дыхание, осторожно взял свою омегу за руку, не боясь переплести пальцы. Затем помог подняться на ноги, посмотрев собеседнику в глаза.       Хань сходил с ума. Прикосновения его альфы жгли руку, но жжение было таким приятным, что не было желания отпускать. Хотелось стоять вот так долго-долго, забыть о том, что они сейчас находятся в школе, просто наслаждаться друг другом, теплыми взглядами Минсока.       Лу Хань так этого хотел, но так боялся.       – Я, – начал Ким, но его прервали:       – Где ты нашёл сегодняшнее стихотворение? – спросил негромко учитель. – Ты хоть знаешь, кто его написал?       – Знаю, – твёрдо ответил Минсок, подходя ближе к омеге, чтобы ещё больше насладиться запахом, нет, ароматом Лу Ханя. – Его написал ты, – альфа ласково со всей нежностью, которую чувствовал к Лу, смотрел на него, не упуская шанса коснуться его гладкой щеки.       – Но… Но каким образом ты нашёл его? Где ты его откопал? – омега не хотел признавать самому себе, но он наслаждался их близостью.       Наслаждался находиться рядом с Минсоком.       – На чердаке. Рылся там просто от скуки и нашёл сборник стихов китайских поэтов, а внутри оказалась бумажка со стихом и твоей подписью. Он великолепен, Лу Хань, – тише произнёс Ким, не отпуская руки, – как и ты.       – Минсок, ты не понимаешь…       – То, что между нами такая разница в возрасте – лишь глупая выходка природы, – альфа взял за вторую руку Лу и так же переплёл пальцы; его истинный не вырывался, что, конечно, радовало младшего. – Мне в марте уже исполнится восемнадцать, к тому времени я буду студентом в престижном университете, отучусь четыре года, отслужу и получу работу, благодаря которой смогу обеспечить нас и нашу будущую семью.       «Нашу будущую семью».       – Нет! – неожиданно крикнул омега, вырывая руки. – Ты не понимаешь и никогда не поймёшь, Минсок! Не будет «нас», не будет «нашей будущей семьи»! Ничего не будет, Минсок! – Лу Хань еле сдерживал слезы. Он не хотел, чтобы альфа видел его, взрослого мужчину, таким слабым, коим являлся. – Я не люблю тебя, Ким Минсок! И вряд ли полюблю только потому, что природа приложила к этому руки. Прости…       Старший взял со стола свои вещи, быстро и неаккуратно сложил в рюкзак, прихватил свой пиджак и быстрым шагом вышел из кабинета, направляясь в уборную для учителей. Он заметил, что взгляд его альфы потемнел, а руки начали дрожать. Лу заперся в кабинке и, пытаясь вести себя как можно тише, ругал себя за то, что разочаровал парня. Омега верил, что Минсок найдёт себе другую пару, намного лучше Лу Ханя, которая сможет обеспечить Кима семьей, о которой тот мечтает. Лу Хань пытался не завыть в голос от нескончаемого потока слёз.       Если бы Минсок только знал, что всё сказанное – ложь. *       Не раз было так, что просыпаешься, а на работу идти просто жуть как нет желания. Хочется просто лечь обратно на кровать, приложить голову на мягкую подушку и закрыть глаза, засыпая, ни о чём не думая.       Но Лу Хань и так не посещал школу больше трёх дней. Школьной администрации мужчина сказал, что сильно простудился и ему нужна неделя для лечения. Никто не осудил, тем более, сейчас был сезон гриппа.       Омега выключил будильник в телефоне и только собрался обратно погрузиться в мир снов, как по квартире раздался звук домофона. Можно притвориться, что дома никого нет. Просто не обращать внимания на дурацкий звук, игнорировать его всеми силами.       Через десять минут звук оборвался, и Лу Хань услышал, как кто-то спокойно ввёл код замка, тем самым спокойно открыв входную дверь. Омега насторожился. Никто не знал пароля, даже родители или Исин с Ифанем. Что вообще происходит?       Молодой человек привстал на кровати и, посмотрев на открытую дверь спальни, увидел в проёме Минсока. Ким Минсока, который мило, но виновато улыбался и пытался не обращать внимания на то, какой его омега сказочно прекрасный по утрам. Он лишь положил держащий в руках пакет с лекарствами и школьный рюкзак на пол, поправил форменный пиджак и медленно начал подходить к Лу. Никто ничего не говорил. Лишь старший присел на кровати, прикрываясь одеялом. Подойдя вплотную, альфа аккуратно приложил свои ладони к щекам Ханя и, чуть наклонившись, поцеловал омегу в лоб, вкладывая всю нежность. Старший не отталкивал, только обнял альфу за пояс, позволяя обнять себя в ответ.       Как бы Лу Хань ни избегал Минсока, всё равно не получается жить без его запаха, без самого Кима. Хань не просто влюблён, он привязался к парню, сам того не осознавая. Просто взял и понял, что без своего альфы даже существовать не сможет. Ни сейчас, ни потом. Убегать бесполезно – красные нити судьбы слишком тугие, чтобы разрезать их.       – О чём ты сейчас думаешь? – шёпотом спросил предмет его мыслей, поглаживая мягкие светлые волосы.       – О том, когда выйдет новая серия «Теории Большого Взрыва», – ответил омега, улыбаясь. Он уже в который раз вдохнут аромат, исходящий из Минсока, и закрыл глаза от наслаждения.       – Что? – спросил младший, смеясь. – Лу Хань, – омега замычал, – давай поговорим. Ты же знаешь, что сейчас разговор необходим.       Хань знает, поэтому, отпустив альфу, говорит ему подождать его на кухне, а сам направляется в ванную комнату привести себя в полный порядок. За чисткой зубов Лу понимает, что рассказать нужно всё, как бы он этого ни хотел.       Зайдя на кухню, молодой человек в первую очередь обратил внимание на две чашки кофе, из которых можно было почувствовать замечательный аромат, придающий бодрости. Минсок, выложив пирожные на тарелку, расположил посуду на столе, ожидая, когда омега сядет. Лишь только после того, как Лу сел, Ким, быстрым взглядом пытаясь найти кое-что, выдвинул наугад полку и, удовлетворенно кивнув самому себе, вытащил оттуда две маленькие ложки, которые тоже положил на стол. Затем сел рядом с Лу Ханем и посмотрел на довольно улыбающегося омегу. Заботящийся о нём альфа, о чём ещё можно мечтать?       – Минсок, – начал Хань, отпив немного кофе. Его любимый.       – Ты можешь рассказать мне всё, Лу Хань, – сказал альфа, не отрывая взгляда от самого красивого лица, которое он когда-либо видел. – Я не отступлюсь. Расскажи мне всё, – Ким пододвинулся чуть ближе и накрыл своей ладонью ладонь старшего, легонько поглаживая большим пальцем.       – Когда я учился в университете, я встречался с одним парнем, – омега сделал глубокий вдох, потом выдох, собираясь с мыслями. – Его звали Ким Чунмён. И, если мягко сказать, он оказался настоящей сволочью. В смысле, в начале наших отношений он был замечательным ухажёром, о котором мечтает каждый: дарил цветы, провожал до дома, помогал сбегать с пар. Мы хотели связать себя узами брака после университета, но… – он промолчал, пытаясь сглотнуть ком в горле.       Слава Богу младший не прерывал и слушал внимательно. Почувствовав, что его любимый человек дрожит, Ким пододвинул стул к стулу собеседника, сел и обнял за плечи, немного поглаживая их.       – Но однажды, когда мы ездили отдохнуть загород, – продолжил Хань, еле выговаривая слова на корейском, поэтому перешел на китайский, смаргивая слезы. – На нас тогда наехал грузовик. Чунмён отделался переломом ноги и сотрясением. А я… я потерял возможность когда-либо иметь детей.       Омега сделал паузу. Он не смотрел на Минсока, но чувствовал его внимательный взгляд на себе и нежные поглаживания по спине. Из-за такой ужасной новости его не оттолкнули сию же секунду, как думал молодой человек.       – Чунмён, когда узнал, что я никогда не рожу ему детей, стал бешеным и… этот ублюдок…       – Он ударил тебя? – прошипел альфа, готовый уже в любую секунду сорваться, найти этого Чунмёна и стереть его с лица Земли.       – Он избил меня до полусмерти и бросил, как какую-то куклу, помирать, – Лу Хань, шмыгнув, выпрямился и посмотрел на своего альфу в ответ. Нежно, как и сам Ким смотрит на него. – Если бы не Ифань с Исином, мы не сидели бы сейчас с тобой на кухне, – мужчина сглотнул. – Я не идеальный омега. Я не идеальный человек. Я не идеальная вторая половинка, Минсок. Пойми, как бы мы друг друга ни любили, осчастливить тебя я не смогу.       Ким молчал. Он долго смотрел на старшего, осматривая каждую черточку лица, каждую морщинку. Он смотрел и думал, каким же нужно быть ничтожеством, чтобы поднять руку это божественное лицо. Альфа очень хотел оторвать руки этому Чунмёну. Этот недоумок не заслуживает Лу Ханя. Его Лу Ханя. И никогда не заслуживал.       – Прошу, Минсок, не молчи, – попросил омега, касаясь щеки младшего тыльной стороной ладони. – Скажи что-нибудь. О чём ты думаешь?       – Пока что о том, что не против был бы засадить в этого выблядка огромный тесак, – усмехнулся Ким, хватая ладонь омеги и целуя её. – Как в том аниме «Иная», где учитель при всём классе воткнул в своё горло тот нож, – увидев, как в шоке Лу Хань на него смотрит, Минсок чмокнул того в губы и произнёс. – Я ни за что от тебя не откажусь. Ни за что тебя не оставлю и даже руки не подниму. Ты идеален, Хань. Ты прекрасный и невероятный.       Альфа снова поцеловал в губы, крепко обнимая свою омегу, который отвечал на поцелуй. Оторвавшись от губ, Минсок начал зацеловывать лоб, глаза, скулы, щёки, всё любимое лицо его любимого человека. Лу лишь счастливо улыбался, прикусывая нижнюю губу.       – И мы поженимся, – неожиданно сказал строго Ким. – Хочешь ты этого или нет.       – Хочу, – ответил старший, затем потрепал парня по щеке. – Закончи сначала школу, ученик Ким. Не хочу чувствовать себя педофилом, соблазняющим несчастных школьников. *       После того, как прозвенел звонок на обед Минсок, дождавшись, когда выйдет из кабинета последний одноклассник, подошёл к учителю, который собирал свои вещи со стола, и протянул ему один лист бумаги.       – Что это? – спросил Лу Хань. Ким лишь стоял и довольно улыбался.       На листе было написано: «Результаты проходного экзамена в университет Чунан. Имя: Ким Минсок. Принят».       Омега не поверил своим глазам. Его альфа сдал экзамены и поступил в один из престижнейших университетов Кореи. Гордости не было предела.       – Я молодец, я знаю, – скромно заявил младший, садясь на стол. – И заслуживаю награды.       – Я на рабочем месте, негодник, поэтому, – Лу протянул руку и погладил Минсока по голове. – Поздравляю с поступлением, Ким Минсок. Ты хорошо поработал.       Альфа, немного смутившись, поймал руку старшего и поцеловал длинные пальцы, на одном из которых красовалось серебряное парное кольцо. Затем посмотрел на него, не скрывая всех своих чувств.       Они понимали друг друга без слов, разговаривая взглядами. Хань, осознавая, насколько же он ощущает себя счастливым человеком, прошептал:       – Я тебя тоже.