Персональный ангел

POV Микка. Школьный день. Солнечные лучи ласково бьют в лицо, создавая фосфорические узоры тенями от разбросанных в разные стороны волос, делая некий причудливый силуэт. Если великолепно воспользоваться фантазией, можно предположить, что это любовная сцена. Пряди переплетаются, словно в ритме праздничного танца, делая некую гармонию на сердце. Учитель о чём-то увлечённо повествует. Видно, ему очень приятна нынешняя тема, да и день, в целом, очень удачный, полностью соответствующий этому человеку: такой же тёплый, искристый, бросающийся из крайности в крайность, безумно активный и невероятно весёлый. Я же сижу за партой и без особого энтузиазма рисую эскизы для последующих работ, которые, вероятно, смогут вытянуться в нечто большее, чем наброски. Надежда умирает последней. Карандаш скользит по бумаге, вырисовывая контуры, тонкие линии и аккуратные штрихи, плавно касаясь парты ненароком, пачкая её и мои запястья. Прядь длинных волос нежно-голубого цвета выпала из-за уха, частично огораживая глаза, от чего я не видел половины творчества, что так безвозмездно вырисовывалось без пяти минут урок. Пора начать собирать в хвост. За окном светило яркое солнышко, перекрываемое серыми, осадковыми тучами. Я перевёл взгляд на Мао. Снова огромное облако внимания, принадлежащее ему вместе с девушками, мило строящими глазки. Вот бы и мне немного смелости, чтобы подойти хотя бы к первоклассникам, которые так же, как и остальная школа, лишь тихо посмеивались над моей нерешительностью и скромностью. Был смелее, давно бы признался этому демону в чувствах, но видимо не сегодня. Видимо, не в этой жизни. POV Мао. Пытаюсь отвечать очередной блондинистой вертихвостке, готовой раздвинуть ноги перед каждым встречным представителем мужского пола, что безумно раздражает и выводит из себя. Отделавшись и всучив левый номер, перевожу взгляд на голубоволосого, всего собранного и рассеянного одновременного, у коего карандаш словно летал по старенькому, взлохмаченному и потрёпанному временем скетчбуку. У любого правила есть исключение, моё, по всей ясной видимости - Микка. Ухмыляюсь, кинув в него мелкой бумажкой. - Пс, принцесска рисовальщик, - шепчу, смотря на прекрасные запачканные руки, выдохнув. -Чего тебе?- с ноткой недовольства ответил Микка. Он посмотрел на меня сквозь упавшую на голубые глазки чёлку, а тело пробирает мелкая дрожь. Когда нахожусь так близко к нему, как сейчас, становится так плохо, что не описать обычными метафорами. - Пойдём в парк после уроков, - поднимаю уголки губ просто и искренне, эту улыбку видела только мама в моем далёком детстве. И вопрос звучит как-то слегка риторически, -Можно вместе порисовать, озеро красивое поблизости, -вновь ухмыляюсь, видя, как его ласковое личико покрылось краской, словно созревший на солнце помидор. Надеюсь, что он это не воспримет в штыки. Хотя, я же сам сделал себя дьяволенком с вечно недобро сверкающими глазами. Любому дьяволу нужен ангел, правильно? Снова та лёгкая и искренняя улыбка, которая старается окрасить губы позитивной улыбкой только для Микки. Она принадлежит только ему и никому больше. - Прости, но не сегодня, у меня дела... - весь заливается краской, прикрывая тощими руками бледную кожу щёчек, что сейчас буквально пылала, а я словно чувствовал чудесный жар и тепло, исходящее от него. И опять хватается за карандаш, будто сбежит самая главная идея всей жизни. Я хмыкнул в ответ. - Прощения просят по-другому ...- отворачиваюсь, привычном жестом поправив волосы. Хотя бы постараюсь выкинуть предмет сущего воздыхания из головы на минуту, но закон подлости снова работает на все сто пятьдесят процентов, нагружая мозг лишь большими картинками. В последние минуты урока смотрю в точку на доске над буквой "и" - маленькая точка выведенная мелом имеет куда больше смысла, чем я, естественно. Ровным счётом, кроме доли славы и популярности, я не добился ничего, даже обыкновенной взаимной любви