Под покровом ночи.

— Продолжение? — хрипло переспросил Тиберий, не отводя взгляда от шоколадных глаз Грейсона. — Для тебя я готов танцевать сколько угодно, Спок! Коснувшись опухших от поцелуев губ подушечками пальцев, Джим тихо мурлыкнул и, взяв Спока за руку, усадил на кровать. Музыки на этот раз не было, да она была и не нужна… Грейсон не отводил взгляда от Тиберия, так чувственно двигающегося, выгибающегося всем телом, медленно стягивающего с себя джинсы. Довольно внушительный бугор на боксерах блондина заставил Спока судорожно сглотнуть и облизать губы. Кирк медленно приблизился к Грейсону и потерся бедром о его щеку, чуть опуская резинку трусов вниз. Тот тихо всхлипнул и обвел губами контур члена через ткань, после чего вопросительно посмотрел на Джеймса. Кирк кивнул, прикусывая губу и внимательно наблюдая за тем, как Спок снимает с него нижнее белье. Сжав бедра Тиберия, Грейсон слизал с головки жемчужные капельки предсемени и толкнулся языком в уретру. Джим что-то проскулил, переступая с ноги на ногу и отбрасывая боксеры куда-то в сторону. — Такой сладкий! — прошептал Спок, обводя языком венчик и лаская уздечку. — Мой сладкий! — Да! Твой! — шепотом произнес Джим, невольно подаваясь навстречу и запуская ладони в черные волосы. На ощупь они оказались шелковистыми и мягкими. Кирк перебирал прядки, пропуская их между пальцами. Сдерживать себя уже решительно не было сил, и он сладко стонал, толкаясь в горячий плен рта партнера. Грейсон творил что-то совершенно невообразимое, заставляя сходить с ума от жарких ласк. Плавно скользя губами по стволу и чуть их сжимая, Спок очерчивал языком каждую рельефно выделяющуюся венку. Звуки издаваемые Джеймсом заставляли его гореть в буквальном смысле этого слова. Задержав дыхание, Грейсон пропустил головку глубоко в горло и сглотнул, одновременно лаская ладонью яички Тиберия. Кирк сорвался на скулеж, до синяков сжимая плечи брюнета и прокусывая губу до крови. — Споок, черт, я не могу больше… сейчас кончу! — прохрипел он. — Перестань, прошу тебя! Грейсон отрицательно качнул головой, сжимая мышцы и делая глотательное движение. Тиберий излился ему в горло мощной струей, расцарапывая плечи и дрожа всем телом. — Ты такой вкусный, Джеймс Тиберий Кирк! — вылизав член, Спок довольно сощурился и притянул Джима к себе, усаживая на колени и крепко целуя. Кирк прижался к Грейсону всем телом, с жаром отвечая на поцелуй, исследуя его рот и тихо млея от ощущения собственного вкуса на языке партнера. Руки Джима скользили по столь желанному телу Спока. Пересчитав ребра и очертив каждый позвонок, Кирк расстегнул брюки брюнета. Нижнего белья остроухий не носил. Тиберий сглотнул, понимая, что ему теперь будет весьма трудно даже просто смотреть на Грейсона, зная данный факт. И будет все время хотеться… Да! Это была откровенная подстава. Сжав ладонью горячую плоть Джим огладил головку большим пальцем, размазывая предъэякулянт. Спок выгнулся, вцепляясь ему в спину и глухо застонал, толкаясь в ладонь. — Такой красивый мальчик! — мурлыкнул Тиберий, проходя цепочкой горячих поцелуев по скуле и спускаясь ниже — к шее, начиная ее вылизывать, прихватывая губами нежную кожу и оставляя ярко горевшие метки. Лаская восхитительный член, чуть сжимая его пальцами, Джим почувствовал, как снова начинает возбуждаться. И это несмотря на то, что он кончил несколько минут назад. Но Спок был такой… желанный, горячий, невероятно чувственный. Он так чутко отзывался на каждое прикосновение, что у Кирка туманился разум. Потеревшись своим членом о член Грейсона, Тиберий чуть не взвыл от острого наслаждения, накрывшего его с головой. Ощущение бархатистой твердости, скользящей по его плоти было просто невероятным. Сладко… до безумия сладко… Зашипев, когда пальцы Спока с силой сжали его ягодицы, Джим прикусил сосок парня и втянул его в рот, лаская языком, оглаживая свободной рукой поясницу, спускаясь к ягодицам и скользя в ложбинку между ними, лаская звездочку входа. Грейсон, откинув голову назад, судорожно хватал воздух, пытаясь хоть немного прийти в себя, взять все под контроль. Но Кирк не дал ему ни единого шанса. Желание нарастало тягучими волнами, затапливая Спока с головой, заставляя скулить и выгибаться, прося у Джима большего. Но Тиберий не торопился. Казалось, он задался целью окончательно довести своего партнера до умопомрачения. Встав перед Грейсоном на колени, он стянул с него брюки и, проведя языком влажную дорожку от груди до паха, сжал губами разбухшую головку, начиная невыносимо медленно ее вылизывать. — Джим, пожалуйста! Прошу тебя! Спок дернул бедрами, желая большего. Кирк поднял на него свои невозможные глаза и, лукаво улыбаясь, произнес: — Скажи, чего ты хочешь, мой хороший… — Хочу… я… я хочу тебя, Джеймс! Прошу! Хочу, чтобы ты взял меня! — Потерпи, мой мальчик! Я еще не до конца насладился твоим восхитительный членом! Кирк опрокинул Спока на кровать и насадился ртом на твердый ствол. Лаская член, Джим протянул ладонь к губам Грейсона, очерчивая их по контуру пальцами. Тот понял парня без слов. Втянув в рот сразу три, Спок начал их вылизывать, смачивая слюной. Промелькнула мысль, что в сумке у него есть смазка, но брюнет тут же ее отбросил. Оторваться от Кирка не было решительно никакой возможности. Споку не хотелось отпускать его ни на секунду. Никогда! Отвлекая Грейсона горячими ласками — вылизывая ствол по всей длине и толкаясь языком в дырочку уретры, Джим осторожно протолкнул один палец сквозь узенькое колечко мышц, начиная массировать бархатные стеночки. Спока подбросило над кроватью, когда Кирк прижал подушечкой пальца простату. — Джим, — простонал-проскулил он, крепко сжимая в кулаке светлые волосы. — Ты… — Что я? — Тиберий скользнул внутрь вторым пальцем, начиная осторожно растягивать партнера. Грейсон не сдержал крика удовольствия, с силой сжимаясь вокруг пальцев. — Ты... — задыхаясь произнес он. — Заставляешь меня чувствовать так ярко, остро, горячо. Ничего подобного я раньше не испытывал! Это… просто невыносимо… — Ты сводишь меня с ума, мой сладкий мальчик! И я хочу, чтобы ты видел и чувствовал только меня, растворяясь в прикосновениях полностью, — промурлыкал Тиберий, вставляя третий палец, двигаясь чуть быстрее, разводя пальцы в стороны и снова сжимая, не забывая приласкать простату. Джим еле сдерживался, чтобы не трахнуть Спока немедленно. Тот так трогательно зажмуривался и прикусывал губы, стараясь удержать рвущиеся наружу крики. И так восхитительно выгибался… У Кирка темнело в глаза от невыносимого желания. — Перевернись, — тихо попросил он, пережимая свой член у основания. Кончить только от одного вида партнера, как пятнадцатилетний подросток, было бы просто стыдно. — Джеймс! Я хочу видеть тебя! — Спок! Хороший мой! Как давно ты был в пассивной роли? — Джим прикусил губу. — Никогда, — честно признался Грейсон, краснея и еще сильнее сжимаясь вокруг пальцев. — Я всегда был активом. Но сейчас я хочу чтобы ты был во мне, Джим! Кирк простонал что-то невразумительное. Такое доверие просто выносило его сознание за грань. Вытащив пальцы, он медленно облизал их, не отводя пристального взгляда от Спока, наблюдавшего за ним глазами, на дне которых затаилась сама бездна. Чуть шире раздвинув ноги партнера, Джим приподнялся и приставил головку к звездочке входа. — Будет больно, в такой позиции, для первого раза! Может… — Джеймс! Ну же! Спок подался навстречу, призывно выгибаясь и Тиберий сорвался. Войдя одним плавным, слитным движением до самого основания, он замер чувствуя, с какой силой сжал его член Грейсон. Погладив его по животу и скользнув ладонью по стволу, Джим проскулил: — Расслабься, мой хороший! Ты очень сильно меня сжимаешь! Наклонившись, Кирк коснулся губ Спока нежным поцелуем, продолжая ласкать горячую плоть и еле сдерживаясь, чтобы не начать двигаться прямо сейчас. Не хотелось бы делать Грейсону еще больнее. Спок двинул бедрами, давая понять, что готов и обнял Джима, прижимаясь к нему как можно ближе, не отводя взгляда от прекрасного лица партнера. Тиберий медленно толкнулся, раздвигая нежные стеночки и Грейсон взвыл от острого удовольствия. Было немного больно, но это была сладкая боль. Впрочем, и она скора ушла, сменяясь невыносимым наслаждением. Кирк двигался до невозможного медленно, давая почувствовать все невероятные ощущения, насладиться ими в полном объеме. Выходя практически до венчика, он так же, мучительно сладко, погружался обратно, до самого основания, каждый раз проезжая головкой по простате. Спок повторял имя Джима снова и снова, как можно ближе прижимаясь к нему, полностью раскрываясь, отдавая себя всего целиком, без остатка. Это было так остро, так горячо, так… правильно. Только с ним, с Тиберием! Всегда… Он громко скулил и метался по кровати, дрожа всем телом, с силой вцепляясь пальцами в спину Кирка, оставляя на ней ярко-алые полосы с выступающими из них ярко-алыми бусинками крови. Выгибаясь, Грейсон подставлял шею под горячие поцелуи-укусы партнера. — Споок! — прошептал Джим в острое ушко. — Ты такой невероятно узкий, такой горячий! Я… не могу больше сдерживаться… это просто… это… мне очень хорошо с тобой! Кирк вышел и одним мощным, глубоким толчком загнал член до самого основания, крепко целуя Спока в губы и изливаясь глубоко внутрь. Остроухий, содрогаясь всем телом, сорвался следом, без дополнительной стимуляции, кончая на одном только члене. Прижимаясь друг к другу, любовники глушили стоны в жарких поцелуях, не в силах оторваться друг от друга ни на секунду. Спазмы от совершенно оглушительного оргазма все еще сотрясали Тиберия, заставляя мышцы непроизвольно сокращаться. Спок содрогнулся от удовольствия, когда Кирк вышел из него и чуть отстранился, солнечно улыбаясь. Перекатившись на бок и устраиваясь поудобнее Грейсон прижал Джима к себе, снова втягивая в сладкий, упоительный поцелуй. Стекающая по бедру струйка спермы заставила его зажмуриться. Спок чувствовал себя иррационально счастливым. Просто до безумия. Кирк ласково провел ладонью по скуле Грейсона и заботливо спросил: — Как ты себя чувствуешь, мой хороший? — Великолепно! — остроухий тепло улыбнулся и виновато продолжил. — Только я расцарапал тебе всю спину, Джеймс, прости меня… — А я тебя покусал, — с совершенно невозмутимым видом заявил Кирк. — И… у тебя вся шея и плечи в гематомах! — У тебя тоже, — Спок вздохнул и, присев на кровати, внимательным взглядом окинул тело любовника. — И синяки еще. Я правда не хотел. Рядом с тобой решительно невозможно сдерживаться! — Так не сдерживайся, — прошептал Кирк, садясь рядом и начиная вылизывать шею. Поднявшись чуть выше, Тиберий прикусил кончик острого ушка, скользнув языком глубоко в раковину. — Джим! — Грейсон судорожно выдохнул, выгибаясь. Он и не ожидал, что уши окажутся настолько чувствительными. Член гордо выпрямился на всю длину, прижимаясь к животу. Прозрачные капельки образовывались на головке, стекая вниз по стволу и пачкая короткие черные волоски в паху. — Мой сладкий! — тихо промурлыкал Тиберий в ушко. — Такой чувственный! У меня туманится разум, от того, как сильно ты хочешь меня Спок! Я желаю тебя не меньше, мальчик мой! Прижавшись к пояснице Грейсона уже полностью вставшим членом, Джим продолжил с упоением вылизывать ушко. Насладившись звуками, издаваемыми партнером, Кирк прикусил острый кончик и хрипло поросил: — Ляг на живот. Спок послушался, предвкушая еще один раунд жаркого секса. Но не тут-то было. Тиберий явно задался целью довести его до умопомрачения в очередной раз. Удобно устроившись на бедрах партнера, Кирк наклонился, начиная языком обводить каждый позвонок, прикусывая кожу, постепенно спускаясь все ниже. И Грейсон уже с трудом мог сказать, что чувственнее — эта горячая ласка или прикосновения Кирка к его ушам. Остроухий полностью растворился в невероятных тактильных ощущениях, чувственно отзываясь на каждое прикосновение Кирка. Вылизав восхитительные ямочки на пояснице, Джим немного отодвинулся и скользнул языком в ложбинку между ягодиц, слизывая собственную сперму и толкаясь сквозь тугой вход внутрь. — Джеймс…ты…что же ты делаешь… — прохныкал Спок, зажмуриваясь и с силой вцепляясь пальцами в покрывало. Собственно, это был риторический вопрос, не требующий ответа. Кирк раздвинул ягодицы ладонями и еще глубже толкнулся языком в жаркую тесноту, начиная вылизывать бархатные стеночки, наслаждаясь каждой секундой. — Такой горячий мальчик! Мой мальчик! — проговорил Джим, отодвигаясь. Сжав талию Спока, он поставил партнера на колени и, вновь раздвинув ягодицы, провел языком от мошонки до копчика и обратно, заставляя Грейсона содрогнуться от острого удовольствия и еще шире развести ноги. Поочередно втягивая в рот поджавшиеся яички и лаская их языком, Кирк скользил ладонью по твердому стволу, от основания до головки, оттягивая крайнюю плоть и размазывая предсемя. Спок уже не мог кричать, сорвав голос, а только тихо поскуливал, принимая все то, что с таким удовольствием дарил ему Джеймс. Почувствовав, как в него входит горячий член, Грейсон выгнулся в пояснице, так сильно, что казалось — позвоночник сейчас не выдержит и переломится — и подался назад, сжимаясь вокруг восхитительной плоти. Не дав ни секунды на передышку, Тиберий тут же начал двигаться глубокими, мощными толчками, покрывая поцелуями спину и плечи партнера. Угол проникновения изменился, когда Кирк поднял Спока, прижимая спиной к груди. Грейсон с силой вцепился в его ладонь, откинув голову на плечо и закрыв глаза — впитывая мельчайшие нюансы чувственных ощущений, разделенных на двоих. Джим сжал член партнера ладонью, начиная скользить по стволу в такт своим же движениям. — Спок! Спок! Мой Спок! Мой! Ускоряясь и чувствуя, что до падения в бездну остается совсем немного, Тиберий прижал подушечкой большого пальца головку Грейсона, тут же накрывая ее ладонью и, чувствуя, как горячая сперма покрывает его пальцы, излился следом, крепко сжимая содрогающегося от удовольствия Спока в своих объятиях. Совершенно без сил они оба рухнули на кровать. Спок прижался спиной к Джиму, чувствуя, как его обнимают, притягивая еще ближе. С довольным вздохом Тиберий уткнулся лбом в плечо брюнета. — Надо бы в душ, — пробормотал Грейсон, сжимая ладонь Кирка в своей и переплетая пальцы. — Ага, — тихо ответил Джим. Вставать и тащиться через весь коридор в ванную комнату не хотелось совершенно. А вот обнимать Спока, тихо блаженствуя после крышесносного оргазма — очень. Их тела удивительным образом подходили друг другу, совпадая каждым изгибом. Так, будто бы они были созданы друг для друга. Две половинки одного целого. — Это удивительно. Мы так идеально подходим друг другу! — прошептал Грейсон. — Ты тоже это заметил? — Джим довольно улыбнулся. — Конечно. А теперь, Джеймс, нужно все-таки добраться до душа. — Нужно, да! — согласился Тиберий, садясь по-турецки на кровати и начиная слизывать сперму Спока с ладони. Грейсон, некоторое время наблюдавший за ним широко раскрытыми глазами, не выдержал, и, подобравшись ближе, слизал белесый потек с безымянного пальца партнера. Джим улыбнулся краем губ и притянул Спока к себе, сладко целуя. Чуть позже, нацеловавшись до красных кругов перед глазами от нехватки воздуха, Кирк, одетый в шорты и футболку, медленно шел в душ. В домике царила оглушающая тишина. Видимо друзья, вдоволь наигравшись, наконец-то угомонились и разбрелись по комнатам — спать. Впрочем, это было неудивительно, учитывая, что было уже около четырех часов утра. Джиму же спать совершенно не хотелось. Он хотел вернуться в их со Споком комнату и снова жарко и долго целовать его. А потом — снова заняться любовью, уже отдаваясь своему партнеру. Чувственно, сладко, горячо… В ванной комнате, повесив одежду на ближайший крючок, Кирк шагнул в кабинку, включая воду. Немного подождав, он хлопнул ладонью по лейке душа. Воды не было. — Кажется мы не сможем принять душ, — констатировал он, поворачиваясь к Споку, с маниакальной аккуратностью складывавшему свою одежду. — Джим, осторожнее! — только и успел крикнуть Грейсон, бросаясь к Кирку и выдергивая его из кабинки. Тиберий, прижавшись к партнеру, с ужасом наблюдал за тем, как куда-то в угол отлетает сорванная мощным напором воды насадка и из душа начинает извергаться фонтан кипятка. Содрогнувшись, когда воображение подкинуло картинку его самого или, что еще хуже, Спока, стоящих под этими струями, он выругался сквозь зубы. Вода прекратился литься так же неожиданно, как и начала. Грейсон, осторожно подошедший, чтобы закрутить кран, отпрыгнул в сторону, когда труба снова начала трястись. Передернувшись от омерзения, когда из трубы вылетел огромный клубок черных волос и шмякнулся на пол, Джим протянул: — Что-то я расхотел в душ…