***
Джош снова называет своё имя, медленно и спокойно разжёвывая парню о том, кто они, где он и протягивает в руки потрёпанный блокнот, оставляя Тайлера в комнате, замечая, что тот тянется за ручкой на столе, и не обращает на это внимания. Его телефон вибрирует, и Джош отвечает на звонок по работе, меряя шагами гостиную, слушая о том, что ему надо будет встретиться с клиентом в субботу, поэтому к Тайлеру надо будет привести его родителей, или сестру с братьями. Он должен позвонить им и предупредить о визите. Его мать до сих пор без слёз не может находиться в этом доме, сочувствуя Джошу даже сильнее, чем себе. Он видит его каждый день. Он переживает это каждый день. Джош сочувствует сам себе. Набирает номер Келли и, потирая переносицу, говорит о субботе, та кратко отвечает, говоря, что кто-нибудь приедет к ним в девять утра, поэтому парень свободно сможет отправиться по делам. Женщина молчит в конце, прежде, чем добавить краткое: «держись, милый». Джош откидывает телефон на подушки дивана, смотря на гаснущий экран, слушая шаги позади себя. Разворачиваясь, он видит Тайлера, что неуверенно переминался с ноги на ногу. — А ты мне кто? Джош хочет заплакать. Но вместо этого он вновь разъясняет.***
В субботу утром Джош выходит на стойкий мороз, прощаясь с Мэдди, и неотрывно несколько минут наблюдает за спящим Тайлером, прежде, чем прикрыть дверь их спальни. Дан двигается к своей старой машине, которой пользуется настолько редко, что он удивляется, как она ещё заводится, а он не забыл, как водить. Садясь на водительское сидение, Джош кладёт на пассажирское свою сумку, и боковым зрением замечает какую-то вещь на задних сиденьях, и поворачивается полностью, замечая цветочное кимоно, которое так любил носить Тайлер. Точнее, он его почти не снимал, и иногда глумился, накидывая на голову и надевая свои странные огромные белые очки. Розоволосый закатывал глаза, но смеялся. Он постоянно смеялся с Тайлера, смеялся вместе с ним. Джош заставил себя отвернуться и завести машину. Мотор глухо зарычал и парень выехал со стоянки, направляясь в город, стараясь не смотреть через зеркало заднего вида на цветочное кимоно, лежащее на спинках сидений. Он включил радио, чтобы хоть как-то отвлечься, и монотонный голос сообщал о понижении температуры, что крайне не свойственно для их региона в конце февраля. Но с этим голосом и другими новостями Джош доехал до встречи с клиентом, обсуждая новый проект, которым будет заниматься по ночам, в гостиной, чтобы свет от монитора не мешал спать Тайлеру. У Джоша сегодня целый день свободен, Мэдди сказала, что сможет посидеть со своим братом хоть до самого вечера, поэтому Дан не торопится, прогуливаясь по центру, о котором уже успел позабыть, и оглядывает новые места, которые уже успели построиться. Розоволосому кажется, что он пропускает целые годы, сидя в своём доме, рассказывая Тайлеру с каждым утром о всех вещах, которые вновь исчезли из его памяти снова. И снова. И снова. Джош молился, чтобы однажды его Тайлер Джозеф проснулся, посмотрел на розоволосого, и вместо вопроса: «кто ты?», вырвался хотя бы: «Джош, где я?». Он просил, чтобы Тайлер не забывал о нём. Но каждый раз Тайлер делает это снова, опаливая своими испуганными и непонимающими глазами, заставляя сердце розоволосого сжиматься в комок и чернеть, словно оно скоро совсем сгниёт и исчезнет. Как и сам Джош. Джош Дан с пастельно-розовыми волосами хотел только двух вещей, выбирая из них одну: чтобы один парень со всего мира помнил с утра его имя, или же попросту испариться в воздухе, чтобы больше не появляться в этом мире. Его руки затряслись от этих мыслей в голове. Он вновь оказался в своей старенькой машине, и в глаза кидалось это злосчастное цветочное кимоно, которое выжигало его ореховые глаза, и парень с яростью перегнулся к задним сиденьям, сворачивая ткань в комок, бросая на пол машины, чтобы это больше не смело мельтешить перед его взором. Это не действует, и Джошу дышать легче не стало, но он пытается внедрить себе, что стало. Пытаясь обмануть самого себя, парень загоняет себя в грёбанную ловушку. Но он сомневается уже в настоящей правде, как и во лжи. Он полностью погряз в сомненьях. Розоволосый поворачивает ключ зажигания, отправляясь к своему дому. И подъезжая к нему, он думает свернуть на другую улицу и уезжать со всей скоростью отсюда. Но вместо этого он паркуется около одноэтажного дома, хлопая дверью своей машины, разнося этот стук по всей тихой улице. Закрыв входную дверь, парень слышит достаточно радостный крик Мэдди. — Тайлер, Джош приехал! — из кухни выглядывает брюнет и он улыбается. Джош застыл в коридоре, не успев поставить даже сумку на пол, закусывая нижнюю губу, видя приближающегося к нему его молодого человека. Тот подходит с напыщенным спокойствием, сохраняя широкую улыбку на лице, хоть и глаза выражают тысячу сомнений, но розоволосый тут же оказывается в крепких объятьях. Дан не обнимает в ответ, его руки опущены по швам, и Тайлер прижимается к деревянному телу парня, положив голову на плечо и отвернувшись, утыкаясь взглядом в стенку. — Хорошо съездил? — спрашивает он. И у Джоша стоит огромадный ком в горле, он знает, что если скажет хоть одно слово, то слёзы покатятся по его красным от мороза щекам, обжигая холодную кожу, царапая. Он поднимает взгляд, и чуть приподнимает руки, приобнимая Тайлера за талию, чувствуя, как тот дёргается в его руках. Джош видит Мэдди, на лице которой довольная улыбка, но глаза абсолютно стеклянные. Джош выговаривает дрожащим от слёз голосом. — Да, — губы его краснеют, он сразу же кусает их, раздирая тонкую кожицу. Нижняя губа белеет, и Джош всё-таки отпускает её. — А ты как? — Я хорошо провёл время с Мэдди, — Тайлер говорит с расстановкой, словно подбирая слова. И всё ещё обнимает своего парня. Спустя пару минут, Джош чувствует, как ему жарко в зимней куртке стоять в тёплом доме, так и в объятьях Тайлера. Но не просит того отступить, а наоборот — начинает сильнее прижиматься. Джозеф сам отстраняется, оглядывая красное лицо Джоша, и быстро отворачивается, уходя в гостиную, где работал телевизор. К Джошу придвинулась Мэдди, и судорожный вздох вырвался из её накрашенных нежным блеском губ. Она придвинулась к розоволосому, тоже даря свои объятья, что были наполнены поддержкой. — Я ему рассказала о тебе, — шептала она, уткнувшись носом в плечо его зимней куртки, — он в восторге от тебя, Джош. Он хотел просто сделать тебе приятно. — Спасибо, Мэдди, — пробормотал Дан, шмыгая носом, отодвигая блондинку. — Можешь идти домой, я справлюсь. — Ты всегда справляешься, — кивает девушка, протягивая руку за своим пальто. Через пару минут сестра Тайлера уже скрылась за дверью, шагая по улице в сторону своей машины. Джош, наконец, смог снять куртку, вешая на крючок капюшоном, и стаскивает с себя ботинки, ступая на прохладный пол, подхватывая сумку, шагая в гостиную. Тайлер сидит на диване, колени придвинуты к голове, и на них лежит подбородок, покрытый лёгкой щетиной. Кофейные глаза внимательно следят за картинкой на экране. Розоволосый собрался отнести свою сумку в спальню, а заодно и переодеться, но голос Тайлера прервал его путь. — Мне кажется, что за сегодня я узнал больше, чем обычно, — говорит он и Джош медленно оборачивается. — Исходя по моему дневнику, — брюнет поднимает свой блокнот, вертя в руках, показывая парню. — Вчера ты плакал на кухне, да? — спрашивает он, раскрывая свой дневник. Признаться честно, Джош не открывал его, уже долгое время, он раскрыл белые страницы лишь два раза, когда там было исписано всего четыре страницы, и то, слов там было не очень много, в основном — каракули. Но сейчас розоволосый смотрел, как Тайлер перелистывает страницу за страницей, пробегая глазами. — Мне страшно, — выдавливает Джозеф. — Я больше не хочу забывать. Джош поднимает руки к лицу, начиная плакать. Он тоже не хочет.***
Джош не хочет просыпаться утром. Но в этот раз он вскакивает с постели, когда слышит грохот на кухне. Тайлера нет в кровати, поэтому розоволосый подрывается, выскакивая из комнаты, и несётся в гостиную, слыша, что звук был примерно из этой части дома. И через проём с барной стойкой он видит Джозефа, который стоит перед разбитым стаканом, осколки которого разлетелись по всему кафелю кухни. — Тайлер, — зовёт его Джош. Брюнет медленно поворачивается. — Ты, видимо, Джош, — говорит он, смущённо косясь на пол. — Я тут… прости, — мнётся парень, почёсывая затылок рукой. — Ничего, — кивает розоволосый, и замечает пристальный взгляд Тайлера. — Ты хотел пить? Тайлер переминается с ноги на ногу, и Джош в этот момент волнуется, чтобы осколок не заполз ему под кожу, причиняя боль. И брюнет кивает. — Мои руки затряслись, я смотрел просто на холодильник, — он указывает на все заметки, прикреплённые к белой дверце с помощью магнитов. — Это выглядит пугающе. Мне даже стало страшно, что я не знаю, кто я, кто внутри меня. Джош снова не говорил ни слова, и молча двинулся за веником в их кладовке, чтобы подмести кафель на кухне, убирая осколки стакана. Тайлер впервые сам начал узнавать всё о себе. И это, наверное, более дико, чем когда это делает Джош. Джозеф проснулся в своём доме (это он помнит), с незнакомым мужчиной в постели, не вспоминая о родителях, о своём прошлом. Парню сложно говорить, сложно делать определённые действия — разбитый стакан тому подтверждение. И Джош даже представить не может, каково это было — узнавать всё самому. Брюнет стоял на своём же месте, не сдвинувшись ни на шаг, глядя, как розоволосый убирает вокруг него осколки, проводя веником, собирая стекло в совок, и вытряхивая всё в урну. — Ты всё ещё хочешь пить? — спрашивает Джош. — Ты мой парень? — вопросом на вопрос отвечает Тайлер, стараясь выговорить слова побыстрее, но буквы путаются. Дан замолкает, открывая верхний шкафчик, отвечая: — Нет, я твой друг. Не парень. Брюнет кивает, с сомненьем косясь на дверцу холодильника, где имя Джоша было неаккуратно обведено в сердечко. Дан пожимает губы, наливая парню воды в стакан.***
С воскресенья на понедельник Джош не спит, сначала работая над проектом, а потом выйдя на главный экран ноутбука, натыкается на папку, кажется, почти столетней давности. Она подписана как: «xoxo» и розоволосый позволяет своему любопытству заглянуть во внутрь, и два щелчка раздались по комнате, и перед Джошем возник белый экран, и файлы в нём начали медленно прогружаться. Первое, что он увидел — это фотография чуть ли не десятилетней давности, когда они с Тайлером только познакомились. У Джоша были натурального цвета волосы, и он только-только снял пирсинг с губы, а Тайлер рядом стоял с раскрытым ртом, явно что-то напевая. Он выглядел на этой фотографии даже старше, чем есть сейчас. Фотография за фотографией, Дан впивался взглядом в каждую, смотря на дату почти что каждой. Смазаная фотография, их фотографировали их друзья, они были в каком-то недоклубе, подвыпившие, и тут было хорошо заметно, как Тайлер обхватывает губами кожу на шее Джоша, оставляя на ней свои отметины. Розоволосый смотрел на свои красные кудри, на прижимавшегося к нему Джозефа, на свою руку, которая лежала чуть ниже поясницы парня, и он словно снова оказался в душном месте с давящей на уши музыкой, пьяным и таким чувствительным ко всем прикосновением брюнета. Картинки мелькали перед ореховыми глазами, кидались во взор различные вещи, которые сейчас потеряли смысл: цветочное кимоно, те глупые очки, которые Тайлер купил на каком-то фестивале, на который они ездили всей компанией в середине июля, неизменные красные носки, что выглядывали из-под штанов. Фотография, где Джозеф держит в руках укулеле, рот чуть приоткрыт, оказалась последней. И была сделана почти три года назад. Джош закрыл папку, жалея, что вообще в неё полез. Выйдя на рабочий стол, он, сомневаясь, клацнул по ней правой кнопкой мыши, перемещая курсор к слову: «удалить». Он почти нажал, но белая стрелочка двинулась в сторону, нажимая на пустоту и окошко пропало. Джош закрыл крышку ноутбука, погружая комнату в темноту и отложив устройство на диванную подушку, встал на ноги, перемещаясь к спальне. На часах было двенадцать пятьдесят один, розоволосый потянулся, разминая спину, открывая дверь в спальню, не сомневаясь, что Тайлер наверняка уже заснул. Как только парень улёгся под одеяло, устраивая руки у себя под щекой, приглушённый голос доносится с той стороны кровати: — Если ты мой друг, то почему спишь здесь? — Джош замирает, распахивая ореховые глаза, и чуть разворачивается, смотря, что Тайлер всё также лежит на боку, смотря в сторону двери. — Так надо, — шепчет в ответ розоволосый, закрывая глаза. — Спи, Тайлер. — Я завтра всё забуду, — гудит тот, — я не уверен, что когда-нибудь это закончится. От этих слов Джошу захотелось прочитать дневник Тайлера. Дан закрывает глаза, но засыпает лишь тогда, когда слышит мирное дыхание с той стороны кровати. Он позволяет себе повернуться, обнимая парня за талию, прижимаясь носом к его спине, скрутившись, чувствуя тепло от тела, и холод с комнаты.***
В понедельник утром температура снова понизилась, и Джош с неудовольствием оглядывает улицу и заснеженное крыльцо, которое, честно, ему очень лень чистить. Он выходит редко, поэтому он убирает это дело в дальний ящик, включая телевизор, слушая канал новостей, где сначала передают прогноз погоды. Парень надеется на то, что ему не надо будет встречаться с клиентами для какой-либо работы, потому что в такую погоду холодно даже дома. И он не хочет знать, насколько холодно снаружи. Блокнот Тайлера лежит перед ним на диване, но розоволосый не может осмелиться его раскрыть и начать чтение. Красная закладка оставлена почти в конце книжечки, и Джош ставит заметку, чтобы купить ещё один дневник и, скорей всего, ещё одну чёрную ручку для записей. Дан хмурится, походу, ему всё же придётся выйти на улицу, чтобы съездить за продуктами до ближайшего супермаркета. Но пока дома всё есть, поэтому это дело тоже отправляется в тот же ящик, Джош делает себе собственные пометки в уме. Тайлер сегодня не просыпался почти до двенадцати, и розоволосому не было надобности его будить. Завтрак был приготовлен, его можно подогреть в микроволновке, а сам он полностью занят работой. Он отвлёкся от экрана ноутбука, когда боковым зрением увидел фигуру Тайлера в коридорчике. Джош снова представляется Тайлеру. В этот день он звонит снова Келли, спрашивая о среде, и та сама вызывается посидеть с Тайлером, позволяя розоволосому съездить за продуктами и нужными вещами. В среду, здороваясь с матерью Тайлера, Джош выходит на морозную улицу, быстрым шагом через сугробы пробираясь к заледеневшей машине, кое-как распахивая дверь, поворачивая ключ зажигания, тут же включая печку, трясясь от холода в салоне. Когда внутри становится теплее, Джош выезжает на дорогу, направляясь к магазину. Внутри он берёт тележку, проходясь глазами по своему списку, который начеркал перед выходом, заворачивая по очереди в нужные отделы. Тележка набивается едой и одним блокнотом с ручкой, и он идёт за последними продуктами, слыша своё имя позади. Оборачиваясь, он натыкается на удивлённые глаза Брендона. На парне очки в чёрной оправе, да и выглядит он устало, словно он только проснулся, а его сразу заставили идти в магазин. — Сколько мы уже не виделись? — говорит Ури, разводя руками, на губах селится кривая улыбка, но Джош улыбается в ответ. — Как ты, Джош? — чуть тише продолжает он. — О тебе ничего не слышно. — Как обычно, — пожимает плечами розоволосый. — Как… — Брендон замялся, — Тайлер? — Так же, — Джошу нечего рассказывать, он уже который год живёт в одном темпе. В одном диком, безумном темпе. Сколько раз он не пытался сбежать, он не может заставить себя даже переступить порог. Мысль о том, что он уйдёт от Тайлера — убивала его мучительно. Джош не такой, он не даст Джозефу сомневаться в себе. Брендон взъерошивает приподнятые вверх волосы, неуверенно осматривая розоволосого. — Ты как будто мёртв, — выносит вердикт Ури. — Я не мёртв, Брендон, — спокойно произносит Дан. — То, что случилось тогда с Тайлером, — продолжает парень, стоящий прямо с другой стороны тележки, — оно… не должно так сильно затрагивать тебя, Джош. Ты… у тебя своя жизнь, — голос повышается с каждым словом, пытаясь затронуть все чувства, что были внутри уставшего парня с тележкой. — Чувак, мы тебя не видели почти три года. Три! — выкрикивает он, и пара покупателей обернулись на звук, оглядывая источник шума. — Можно же передать Тайлера тем, кто будет за ним смотреть. Для этого есть специальные центры. Мы поможем тебе с деньгами, Джош, мы всегда можем помочь. Но ты сейчас мёртв, — щебечет Ури, его темп нарастает, впихивая мысли в розоволосую голову. Джош опускает вниз глаза, но потом их быстро поднимает, и разворачивает тележку, направляясь в сторону касс, кидая напоследок: — Спасибо, — розовая кудряшка падает на глаз, и Дан непринуждённо смахивает её, — но мне это не нужно. В машине Джош оказывается в тишине, и он начал замерзать, поэтому гул сразу же повис в салоне, и печка начала греть. Розовая голова падает на руль, и Дан судорожно выдыхает. Он проезжает мимо церкви, в которую даже сам Тайлер ходил достаточно часто, и Джош всегда отличался крепкой верой, которая разрушалась на его глазах. На мелкие частицы. Он больше не верил епископам, и они больше не повторяли заученные слова. Парень не нуждался в церкви, парень совсем не нуждался в Боге. Помощи ждать неоткуда, поэтому он паркуется около своего дома, пробираясь через сугробы к крыльцу, всё ещё откладывая чистку крыльца. Ему это не нужно. Внутри сидит Келли около телевизора, рядом с ней разместился Тайлер и что-то строчил в блокноте, который почти заканчивался. Женщина остаётся почти до вечера, напоследок приготовив вкуснейший ужин, за который Джош искренне поблагодарил женщину, но та ответила, что это пустяк и меньшее, что могла сделать для них. Она не оборачивается на Тайлера, когда уходит. И как дверь стукнула, голос Джозефа прорезал тишину дома. — Кто это был? — спрашивает он, и Джош борется с тем, чтобы опустить лицо в ладони, и произносит чистую, горькую правду. — Это твоя мама.***
Дни за днями, недели за неделями, месяца за месяцами, и в конце концов, года за годами, Джош проживает свою жизнь, представляясь своему парню каждое утро, изредка выезжая в город. На улице всё ещё низкая температура, а крыльцо заснеженное и, кажется, сугробы только выросли. Джош не обращает на них внимания. За окном темень, и розоволосый с трудом обдумывал сегодняшний день, вспоминая, как Тайлеру было тяжело обедать, ложка дрожала в его руках. Но сейчас Джош снова уложил парня спать, и прямо сейчас Дан стоит в ванной комнате, приняв душ, всматриваясь в протёртое от пара зеркало, оглядывая свои тусклые розовые кудри, которые были такими же блеклыми, как и его жизнь. Как и его мысли. Как и его страхи. Он боится смотреть в отражение, ибо ему кажется, что когда-нибудь он ничего там не увидит. Или надеется, что не увидит? Он сжимает край раковины, пальцы белеют, и Джош так хочет разбить всё вокруг, но от этого будет слишком много шума, поэтому он кричит в себя, воет, и царапает свою бледную кожу отросшими ногтями, причиняя себе столько боли, сколько её накопилось за три года. Парень плачет, солёные капли падают в раковину, стекая вниз, к стоку, и изо рта Джоша выходит хрип, больше похожий на крик о помощи. Его ванная совмещена со спальней, но это Дан на какое-то время забывает, и всхлипы становятся громче, он наклоняется над раковиной, не в силах смотреть на своё отражение. Дверь с необычной тишиной распахивается, и чьи-то тёплые руки дотрагиваются до его спины, оборачиваясь, проходя по рёбрам, и ладони скрестились на его солнечном сплетении. Сзади прижались всем телом, и тихий голос проник буквально повсюду, просачиваясь в самый мозг Джоша. — Мне жаль, что я такой. Джош начинает рыдать сильнее, желая вырвать эту раковину, желая вырвать себе сердце и поднять голову к зеркалу, увидев, что его отражение исчезло. — Я надеюсь, что ты не покинешь меня, — влага ощущалась на плече Джоша, и только сейчас он услышал дрожащий голос Тайлера. Его нос проводит еле заметную дорожку по оголённой коже, и Дан вздрогнул, потому что мягкие губы просто дотронулись до него, легко целуя, но тут же засасывая кожу. Он не знает, почему. Он не знает, зачем. Он ничего не знает, но ему нравится, что метка снова остаётся на его теле. Это хоть что-то да значит для него. — Не забывай обо мне, — губы Джоша раскрываются, выкидывая оттуда сдавленные всхлипы, и его ладонь ложится поверх ладоней Тайлера. — Пожалуйста, — шепчет розоволосый, поднимая вверх голову, смотря на своё не исчезнувшее отражение.***
Джош впервые просыпается в тишине: без странных звуков со стороны кухни, без сопения сбоку, без слива воды в ванной. Абсолютная тишина давила на его уши. Джош переворачивается, опуская руку на правую сторону кровати, но там щемящая пустота, и ореховые глаза распахиваются, перед ним никого. Он встаёт с кровати, и под ногой у него дневник Тайлера, который он забыл положить на тумбочку младшего после всей той ситуации ночью. Дан медленно бредёт по тихому дому, чувствуя, как сжимается сердце, а внизу живота заворачивается тугой узел страха. В гостиной тихо и одиноко, как и на кухне, как и в ванной, и даже в кладовке. Джош метается по дому, подлетая к холодильнику, смотря на заметки, но в них ничего, на самом деле, важного. Он бежит к дневнику, и понимает, что тот уже полностью закончен, и чёрной ручкой дописано даже на форзаце. «Не забывай обо мне даже когда я сомневаюсь в тебе» В словах было пара орфографических ошибок и совсем не было запятых, а почерк скакал вверх-вниз. Блокнот падает на кровать, и Джош спешит к входной двери. Нет его ботинок и куртки. И нет Тайлера.«Без тебя мне плохо, плохо, плохо»