***
Когда он очнулся, то первым делом ощутил лютый холод. Окоченевшими руками едва коснулся лица. Сознание тут же полоснула яркая вспышка и куски воспоминаний стали сплетаться в одно конкретное. Вот он лежит на животе, вдавливаемый крепким телом в мягкий матрас. Вот грубые холодные ладони скользят по тёплой спине, заставляя вздрагивать. Он парализован и совершенно не может как-либо повлиять на происходящее. Чужое дыхание тревожит ухо, а похотливые поцелуи смешиваются с укусами, оставляя ожоги между лопаток. И вот руки сжимают ягодицы, раздвигая их. Влажная головка члена упирается в узкое отверстие ануса. Князь практически испытывает звериный страх, но не в состоянии пошевелиться. На карих глазах проступает влага, когда этот кто-то начинает двигаться внутри девственной, нетронутой ранее дырки. Толчки становятся всё болезненнее и сильнее. — Прекрасная брачная ночь, верно? — хриплый насмешливый голос заставляет сердце сжаться. Боги, какой стыд! Какой ужас! Разрывающая злость, смешавшаяся с паникой — последнее, что ощутил князь тогда, прежде, чем провалиться в небытие.***
Перевернувшись на живот, Козловский медленно встал на колени. Теперь он точно знал, что произошло. Пусть воспоминание было туманным, окутанным поволокой, но оно было. Он сжал руки в кулаки прямо в снежном покрове. Вокруг не было ничего, кроме бесконечных снежных полей и небольшого строения, находящегося левее. Снег падал на землю огромными хлопьями, придавая местности мертвецкий покой. — Где же я? — пробормотал князь, с трудом поднимаясь на ноги. Он почти не чувствовал своего тела и хотел свалиться обратно. Но нужно было идти. И он поковылял в сторону деревянного чёрного дома, который казался таким сиротливым посреди белёсого пейзажа. Приближаясь, Данила увидел, что это избушка. Прежде, чем войти внутрь, он ещё раз огляделся и подумал, что если край света и существует, то именно здесь. Перед глазами возникла картинка недавнего пира, на котором убили его родителей. И сердце сжалось от боли. Толкнув тяжёлую дверь, он вошёл в здание. В нос ударил запах сажи и каких-то трав. Внутреннее убранство говорило о том, что в избушке кто-то живёт. Неприхотливый быт был заметен и в венках на стенах, и в большом количестве банок с травами на столике, и самодельной деревянной кровати, застеленной чёрной атласной тканью. Прикрыв за собой дверь, Козловский прошёл к единственному окну, за котором не было видно ничего, кроме бесконечной белой равнины. — Где я? — пробормотал князь и опустил голову. Что же произошло во время чёртового пира? Кто виновник всего этого? Уж не Линч ли? Вопросов было слишком много. А ответа Даниил не знал ни одного. Пройдя к кровати, он рухнул на неё и закрыл глаза. Неведомая слабость сковала тело. «Меня чем-то опоили» — припомнил князь, облизывая сухие губы. Сознание само отключалось, сколько бы Данила ни старался удержаться взглядом то за случайный предмет, то за мысль. Спустя несколько минут он уже крепко спал.