!.. —хранитель седьмой печати нервно захлопнул дверь, выскочив из кабинета Айлоара и прижался к ней спиной, то ли опираясь, то ли припирая, чтоб не открылась.
Под взглядом ошарашенного Фарота, шедшего как раз к Главе, потрепанный тренав с третьей попытки нацепил очки, оправил дрожащей рукой вздыбленные волосы. Второй рукой он судорожно прижимал неизменную кипу бумаг и документов. Одежда самопровозглашенного модника Организации тоже пребывала в некотором беспорядке. Но Семидушник пока ничего не мог с этим поделать — руки дрожали.
— Что-то стряслось?! — вырвалось у рыжего телохранителя, уже готового отшвыривать бухгалтера со своего пути и вламываться в кабинет «подопечного» спасать от всего и вся.
Фарот впервые видел Семидушника в таком виде и состоянии, но останавливало от немедленных действий только то, что из кабинета не доносились звуки борьбы и разрушений, а без этого при сражении с Айлоаром не обошлось бы.
Семидушник вздрогнул, кое-как сфокусировал взгляд на Фароте, кажется, даже не вполне узнавая того. Видя невменяемое состояние тренава, Фарот, не дождавшись ответа, решил-таки вломиться в кабинет Главы Организации. Решительно отпихивая Семидушника от зловещей двери, тот яростно замотал головой, выдав что-то нечленораздельное.
— Н-н-н!.. — прохрипел-промычал тренав, давая понять, что открывать дверь совершенно не надо. Ну, просто совсем.
— Что-то с Айлоаром?! — повторил Фарот, все же подавляя в себе порыв всерьез отпихнуть несчастного.
— Да! — рявкнул чуть очухавшийся Хранитель Седьмой Печати, снова становясь едким и вменяемым участником Организации, а не пришибленным невменько. Но видя как перекосилось лицо Фарота, снова готового хоть сейчас сигануть вперед, проламывая головой любое препятствие — включая стены, продолжил: — Да, затр***л он меня!!! — При этих словах его лицо покраснело, а левый глаз начал нервно дергаться.
Фарота как кирпичом по голове приложило, он неверяще застыл с глупо-удивленным выражением лица.
— Он не может... — только и выдал крылатый скульптор, прекрасно знавший, что Первоосновы, как и создавшие их Боги, бесполы.
Заявление Хранителя Седьмой Печати было настолько странно-невероятным, что даже врезать тренаву за поклеп рука не поднялась, да еще и его непрезентабельный вид навевал ненужные мысли.
— Угу, «не может», — скривился как от боли Семидушник, все ж находя в себе силы оправить одежду, — он раньше и видеть не мог! Скажи спасибо Эре... Я теперь вообще н-не берусь сказать, что он может, а что — нет.
После чего тренав, все же отлипнув от двери, и чуть «деревянной» походкой, побрел по длинному коридору. Подальше от места надругательства… даже не попытавшись активировать портал к себе или к Солалорну, что было бы логичней.
— … — Фарот все с тем же донельзя ошарашенным выражением лица молча проводил взглядом скрывшуюся за поворотом фигуру Семидушника.
В полной тишине нерешительно переступил с ноги, на ногу собираясь с мыслями.
— А-а-а!!! — над ухом подскочившего от неожиданности телохранителя радостно и пронзительно завопила незамеченная свидетельница их разговора с Хранителем...
Взвинченные нервы Фарота не выдержали, и он, не глядя, от души швырнул на звук «черную грязь» — как поименовали его способность бессовестные Дискрим.
Тантикс, так бурно изливающая свою радость по поводу того, что обожаемый Глава теперь «может»... все ж смогла избежать смерти, увернувшись от темного пламени, и, не обращая внимания на недовольство Фарота, стиснула того в объятиях.
После чего желая поделиться своей радостью (и подхваченной у Эры привычкой сначала делать — потом думать) открыла заветную дверь. Фарот, рванувшийся защищать уединение своего кумира от буйных фанаток, лишь добился того, что по инерции столкнулся с внезапно замершей Тантикс и буквально «впихнул» ее в кабинет.
Айлоар встретил нежданных визитеров с как всегда бесстрастным выражением лица, только светло-серые глаза чуть загадочно и самодовольно поблескивали из-под белых ресниц.
Сумлушцы замерли соляными столбиками. Все ж Айлоар в маске или с закрытыми глазами и Айлоар, смотрящий на тебя — это совершенно разные крышесносящие категории. И хоть лицо Первоосновы было как всегда прекрасно и безэмоционально, но аура, исходящая от Главы, казалось, могла заставить цвести гвозди. Тонкс лишь чуть приподнял бровь, намекая на нестандартное явление участников в его кабинет. Как Тантикс, что-то придушенно пикнув, сомнабулически смотря на него, кое-как ретировалась, утащив на хрупком плечике посверкивающую радугой лужицу, бывшую раньше Фаротом. Молча. Айлоару даже не пришлось никаких колкостей говорить и язвительных реплик насчет распоясавшихся сотрудников…
В силу того, что обожаемый Глава может все-все и даже больше, вдруг узнала и уверовала вся организация.
Зато в жизни молодой и одаренной магички вновь забрезжила надежда…
***
К вечеру Тантикс, наконец, перестала пускать слюни на открывшиеся перспективы и перешла к действиям, Фарот же, как оказалось, больше пострадал от преображения своего кумира и до сих пор плевался радугой.
Следующим утром Айлоар с удивлением и снисхождением принимал от молодой и перспективной магички с выдающимися данными (не только интеллектуального характера) чай, печеньки, снова чай, и слушал странные намеки, высказанные взволнованным голосом «девочки первокурсницы». Народ из Организации при появлении Главы сразу как-то расползался или невнятно стекал в неработоспособное желе. Потом к Тантикс подключился контуженный Фарот. Угроза лопнуть от выпитого, а главное, предлагаемого чая стала вполне реальной.
К вечеру терпение Первоосновы иссякло. Когда спустя пять минут как вышедшие Фарот и Тантикс вновь вломились в кабинет, чуть не толкаясь, чтоб оказаться первыми в святая святых.… У Айлоара лопнула чашка в руках и терпение в душе.
***
Многострадальная дверь в кабинет Главы резко распахнулась. Айлоар, одной рукой удерживая за «шкиркдяк» сразу двоих участников на весу… резким и четко выверенным движением замахнувшись, отправил парочку Фарот-Тантикс в непродолжительный свободный полет.
— И чтоб глаза мои вас ближайшие сутки не видели, — вроде негромко, но до дрожи внушительно высказал Первооснова, демонстративно аккуратно закрывая дверь в свой кабинет и всерьез обдумывая перспективу свалить на неделю в неизвестном направлении. Лечить нервы.
— Пфх-х-х! — забывшая, как дышать, не то, что пить Солька, таки подавилась водой. Но откашлявшись восторженным шепотом выдала: — Нет, Эттери! Что ни говори про бесполость, но а Ай — настоящий мужик! — При этом она тихонько стряхивала с балахона капельки воды. Радуясь, что ее вроде как «не заметили», и не прибили.
— Ну, так! А какой у него характер… — довольным голосом протянула Эттерна.
Под маской не было видно выражения ее лица, но над головой Анаетерны явственно виделось «сердечко» в адрес непотопляемого Первоосновы. Сама «Творец и Рупор мира» тихо плющилась от происходящего… навестить Сумлушцев — была отличная идея, да и за одной личностью присмотр не помешает, а то начудит же.
***
— Так, план по удержанию Айлоара на месте вроде сработал! Хранитель Седьмой Печати, ты молодец! Следующий заход с дополнительными материалами и бумагами организуем…
— Нет!!!
— ?!! — Сумлу несколько опешила от такого категоричного отказа, тем более от своего сообщника в деле «удержания ради защиты» Тонкса в подконтрольном осколке реальности.
— Если хочешь, иди. Сама. И неси ему эти документы. Или Ангрда попроси. Или еще кого… не жалко, — Семидушник мученически приложил холодный кусок ткани ко лбу.
Прошло два дня, но ощущение, что ему вскрыли череп и надъели чайной ложечкой мозг, осталось. Притом чувствовалось что «ложечку» так и оставили у него в голове.
— Та что там произошло? И с чего такие хороводы там та парочка вытанцовывает? — Сумлу так и не смогла дознаться у своего бухгалтера, что произошло в кабинете Айлоара, после посещения которого с дополнительными (и бесполезными) документами язвительный и громкий Семидушник заперся. В чулане.
— …
— И все ж? — уже в который раз настаивала на своем Организация.
У допрашиваемого мужчины снова нервно задергался глаз, пальцы сжались в кулак, бедняга не выдержал. И воплем души Семидушник выдал надрывно-мученическое:
— Та затра**л он меня! Весь мозг сожрал!!! Методично. По пунктам. Объясняя, как мы не правы, нагружая его ненужной работой!..
P.s. От работы — дохнут кони. Ну а Ай, совсем не пони.
Не нагружайте даже очень терпеливых и понимающих первооснов лишней работой. Пожалейте себя.
