Письмо

Канада точно знал, где и когда это произойдет. Перед дверью его дома, жарким летом, на пороге будет лежать белый конверт. Он обязательно должен будет споткнуться, увидев его, а аромат роз и соседнего садика будет легко кружить голову. Он войдет, откроет его, а внутри будет письмо… Письмо от Америки. Любовное. С признанием. Канада так много раз рисовал себе эту ситуацию, что непроизвольно поверил в нее – в то, что это когда-нибудь будет. Но Альфред все продолжал слать письма по электронной почте, а Канада продолжал ждать – с замиранием сердца, безнадежно, как ждут невозможного. Как-то к Канаде в гости заглянул Франция – единственный, вспоминавший о своем воспитаннике не только тогда, когда сталкивался с ним нос к носу. У него "случайно" оказалась бутылка "Vouvray" урожая тридцать седьмого года, так что Канада, которого пробило на откровения, выложил все своему воспитателю. Франция пожал плечами, и, разливая по рюмкам новую порцию, словно бы невзначай заметил: - Чтобы получить письмо, нужно сначала его написать. - Так, если бы он меня заметил, – пробормотал Мэтью, осовелыми глазами глядя на Франциска. - А вот это уже твоя работа. Эх, маленький… – вздохнул Франция, поправляя Мэтту волосы и укрывая его пледом. Где-то месяц спустя, Мэтью пришлось ненадолго поселиться у Америки – начался очередной саммит, а в душе Альфреда неожиданно проснулись братские чувства. Сидя за столом в комнате, выделенной ему Америкой, Мэтью вспомнил фразу Франции. Нервно грызя ручку, он смотрел на чистый лист бумаги и думал, как вообще можно написать об этом. Через полчаса напряженных раздумий получилось такое письмо: "Альфред. Извини, что сообщаю тебе об этом письмом, а не лично – не могу сказать тебе это в глаза. Я долго замалчивал, пытался перебороть это в себе, но… Мысли путаются. Не нахожу нужных слов". Тут в комнату всунулась лохматая голова Альфреда: - Мэтт, тебя тут Англия требует. - Да, спасибо, – отозвался Мэтью и поспешил – Артура злить не стоило. Вернувшись, Мэтью увидел, что внизу кто-то – и этим кем-то без сомнения, был Альфред, приписал внизу: "Не мучайся, Мэтт. Я тоже тебя люблю". На лице Канады расцвела счастливая улыбка.