Что бывает с изменщиками?

      Они не разговаривали вот уже на протяжении пяти дней, никаких истерик, оскорблений и необоснованных заявлений, только тихая, удушающая тишина. Молчание за завтраком, прерываемое постукиванием металлических ложек о тонкий фарфор и звон посуды; никаких звонков на работу, совместный ужин такой же тихий, как и завтрак, а в конце дня холодная просторная постель. Грегори все так же гладит для Майкрофта галстуки, а Холмс в свою очередь привычно сглаживает углы перед начальством за внеочередную выходку слишком предприимчивого инспектора. Идиллия? Скорее война, в которой каждый готов идти до конца.       Не обращая внимания на политика, что устроив кожаный кейс на полочке и сбросив пальто, прошел в комнату, Грег ловко выудил из небольшого шкафа вешалку. Разглаживая красивую сероватую ткань на плечах, инспектор, с каким-то затаенным чувством тревоги, провел тыльной стороной руки вдоль углублений для карманов. Приятно позвякивающая мелочь, пластиковая спираль блокнота и колпачок шариковой ручки и... что-то еще, смутно напоминающее пласт картона. Небольшое, больше похожее на визитку.       Борясь с детским любопытством, Грег, уговаривая сам себя, засунул руку в карман. На кремовом кусочке картона в небольшой рамочке красивыми витиеватыми буквами значилось совершенно чужое женское имя, а чуть пониже то, что добило инспектора окончательно - телефонный номер. Пара цифр, от которых в приступе ярости затряслись руки.       "Это может быть по работе", - поспешил уверить сам себя Лестрейд и тут же чертыхнулся, зачем-то всовывая визитку обратно в карман, - "Ни черта подобного, Грег! Не будь идиотом!". Сцепив зубы, детектив еле заставил себя отвести воистину страшный взгляд от несчастного пальто, в страхе прожечь в дорогой шерсти дырку. Оборачиваясь, он намеревался вернуться в гостиную и, как ни в чем не бывало, досмотреть матч, ведь сегодня играл Ливерпуль и, наверное так бы и случилось, если бы не одно "но". Майкрофт Холмс собственной персоной, замерший в арочном проходе. Вздернув подбородок вверх с крайне самодовольным видом, политик смотрел ему прямо в глаза. И Грег. Грег просто не выдержал. - Я кое-что нашел, - сжав руки в кулаки произнес мужчина, - кое-что, что видеть не должен был. Но знаешь. Я тебя поздравляю, отличная партия, молодец. Удачи тебе с твоей леди.       Майкрофт стоял как изваяние, ни чуть не переменившись в лице, и это, наверное, должно было задевать, но инспектор, всеми фибрами истончая ледяную ярость, даже не обратил на это внимание. На ходу закатывая рукава измятой рубашки, Лестрейд шагнул вперед, но Холмс перегородил ему путь, вытянув руку вперед. - Не ты ли начал это? - Что, Майкрофт?! Скажи мне, я хотя бы раз дал тебе повод усомниться во мне?! Хотя бы один чертов раз, Майкрофт! - взорвавшись, крикнул инспектор и тут же взлохматил серебряные волосы ладонью.       Холмс, поджав губы, издевательски приподнял одну тонкую бровь, словно он, в принципе, ни в чем не виноват и ровным счетом не понимает чего от него хочет Грег. - Пять дней назад ты сказал, что у нас, цитирую: свободные отношения. Я знаю, что подразумевает этот термин, а теперь потрудись объяснить мне причину твоей вселенской истерии, - с леденящим душу спокойствием, на одном дыхании выдал политик. Грег, пыхтя от злости, прерывисто вздохнул.       Раз. Два. Три. Четыре, но, кажется, дыхательная гимнастика и счет про себя в своей эффективности отказывают бедному инспектору. - Ты сказал, что рано или поздно твоя работа вынудит тебя на брак. Брак в пользу твоей работы, - Грегори, к своему огромному сожалению, не видя и проблеска вины в глазах партнера, с тихим стоном запрокинул голову. - Ты скотина, Майкрофт. - Ты сказал... - Мало ли чего я там сказал! Я много говорю, понятно тебе? - крикнул Грег, сунувшись прямо к побледневшему лицу мужчины. - Еще раз, и я просто уйду, Майк. Останешься только ты и твоя блядская работа, и сколько хочешь пенсионерок.       Видимо не осознавая каким неуправляемым и даже опасным в взвинченном состоянии может быть любовник, Майкрофт, без какой-либо опаски, вновь нахмурился, явно собираясь высказать свое недовольство. - Свободные отношения подразумевают...       Стиснув зубы, инспектор, тяжело дыша, вцепился крепкими пальцами в слишком правильные отвороты на пиджаке политика, хорошенечко тряхнув его, Грег, довольствуясь тихим возмущением, плясавшим в глазах Майкрофта и его поджатых губах, рыкнул: - Это было паршиво, очень паршиво. А ты - паршивец. Никто не говорит человеку, с которым регулярно трахается, о возможном браке. Особенно, если человек, с которым ты трахаешься ради удовольствия, твою мать, любит тебя!       Наслаждаясь тихим звоном, в полной тишине, равномерными толчками крови, стучащей в висках и загнанно бьющемся сердце, Грег неотрывно смотрел в эти испуганные карие глаза. Он не должен был говорить ничего этого, должен был просто вернуться в комнату, откуда до сих пор слышатся довольные крики фанатов и редкие комментарии диктора. Не должно было быть этих трех самых неуместных в отношении обоих Холмсов слов жуткой ярости, что пеленой застилала глаза грубого тона и крепкой хватки. - Я хочу, чтобы ты выкинул эту визитку, - безапелляционно заявил детектив, отпуская партнера и для верности отступая на пару шагов назад. - А после этого я наглядно объясню тебе, что бывает с изменщиками. - Грегори? - Для тебя господин инспектор. Спальня, Майкрофт. Сейчас.

***

Слушая тихий стук прозрачных капель воды и еле слышное напевания одного очень непонятливого политика, Грег, закрыв тяжелую дверь, ведущую в душ, направился прямо к кровати. Укладываясь на мягкие подушки и, как бы между прочим, утаскивая с собой телефон Майкрофта, инспектор быстро просмотрел все входящие и исходящие звонки, попутно сравнивая все незнакомые номера с цифрами с визитки. "Простите, леди Смолвуд, но боюсь Ваше предложение неуместно. С уважением, Майкрофт Холмс" - улыбаясь сам себе, Грегори стер исходящее сообщение и быстро вернул телефон на тумбочку. Разумеется, Майкрофт все узнает и его непременно возмутит своевольничество Грега, но это же будет завтра. А завтра - это еще очень и очень долго.