Друг мой — Враг мой!

Начало конца. Точка.

Сегодня у него день рождения! Тридцать… четвертый? Да, тридцать четвертый! Он бросил пить! О, как тяжело ему это далось, и через что им пришлось пройти! На улице было холодно, но ноябрь никак не мог дождаться снега, а Ракель стояла возле клуба «Тавастия» и кутала шею в теплый меховой воротник. Поздняя осень не радовала хорошей погодой, впрочем, как всегда, и ветер раздувал непослушные кудри. Женщина закурила, плюнув на то, что отказалась от плохой привычки. Сигареты, к слову, она сегодня утром выкрала из рюкзака Вилле. Смешной такой рюкзак, с Губкой Бобом. Он завалялся в дальнем шкафу вместе с не вскрытой пачкой: курить Вилле тоже бросил! Кости пробирал мороз, а на улице всего-то минус девять по Цельсию. Она хмурила брови: ее сердце чувствовало что-то неладное. Что-то в жизни должно измениться. Что-то должно пойти не так! Вся жизнь… Предчувствие не давало покоя. Все нутро ощущало беспрестанное приближение чего-то того… что перевернет ее судьбу. Женщина не понимала, будет это что-то плохое или же, наоборот, хорошее, но от чувства этого, казалось, даже ногти на пальцах скоро отойдут. Одной сигареты оказалось недостаточно. Возле входа никого не было, лишь несколько человек, запыхавшись, пробегали мимо нее — они опоздали на концерт. Семь. Ровно семь человек опоздали. Ракель скривилась, вспомнив о семи смертных грехах. Не лучшее сравнение, особенно сейчас. А может, это просто ее волнение? Выступление началось двадцать минут назад, а она все не решалась зайти внутрь здания, даже несмотря на то, что уже перестала чувствовать пальцы на ногах. Каждого вошедшего Ракель разглядела сверху донизу: двое парней и пятеро девушек. На их фоне она чувствовала себя училкой старших классов. Ванамо напрягла зрение, увидев вдалеке светлый силуэт. Светлую голову. Она быстро приближалась к ней и была не одна — Ракель улыбнулась, узнав подругу Паулу. Блондинка подбежала на высоких каблуках и кинулась ей на шею. Встреча оказалась неожиданной. Паула улыбалась во все свои беленькие зубки и, опомнившись, отпустила почти задушенную Ракель, которая тоже была очень рада видеть подругу. «Твоя подружка — порно звезда» — всплыли в памяти слова Вилле о Пауле, и девушка хихикнула, глядя на нее. Конечно, он сказал это не со зла, просто чуть-чуть ревновал, и она это прекрасно понимала, но все равно для приличия немного возмутилась. В своем стиле, конечно же. — Знакомься, это Джозеф — мой друг из Америки… Джозеф, Ракель. — Разумеется, слово «Америка» Паула подчеркнула особенно. Ванамо усмехнулась и приветливо улыбнулась новому знакомому подруги. Неожиданно появившаяся Паула частично сняла напряжение Ракель, позволив на несколько минут позабыть о беспричинной тревоге. Сейчас ее эмоции были неподдельны: она с радостью «флиртовала» с подругой, беззаботно улыбалась Джозефу, без задних мыслей, просто потому, что была счастлива видеть их обоих. Паула вовсю дурачилась: щелкала по носу своего спутника, дергала за волосы Ракель, отбирала у нее сигареты одну за другой и театрально растирала их носком изящных сапожек об асфальт. Ванамо сдалась, пришлось остановиться. Парень же терпеливо ждал, пока девушки наговорятся, хотя прошло не больше десяти минут. Наконец, он легонько дернул Паулу за рукав пальто, напоминая о том, что пора закругляться. Ракель с тревогой посмотрела на вывеску клуба. Паула чмокнула подругу в щеку и собралась было уходить, но Ракель вдруг резко остановила ее и обняла. Обняла так, будто видит в последний раз. Она тихо шмыгнула носом и прижалась к ней еще крепче, на глаза навернулись предательские слезы. — Эй, ты чего? — отстраняясь, спросила Паула. Она нежно провела пальцами сначала по одной щеке подруги, потом по другой. — Все хорошо. Ракель усмехнулась и проморгалась в попытке сохранить макияж. — Конечно! — Ну, пока. — Женщина послала ей воздушный поцелуй и помахала ручкой. — Пока… Пока, Джозеф! Он красиво попрощался, салютуя двумя пальцами от виска. Весело смеясь и заигрывая друг с другом, пара постепенно скрывалась из виду. Ракель повернулась лицом к «Тавастии», подняла голову и еще раз взглянула на вывеску. Она смотрела туда примерно полминуты, запоминая каждую букву, словно к эшафоту приближалась с каждым ударом сердца: ноги были ватными, руки тряслись, но дальше медлить нельзя. Ванамо открыла дверь. Ее уже ждут…