Под омелой

Тихая рождественская мелодия разливалась по уютному дому, украшенному всем, чем только можно: огромная ель, пестрящая игрушками и мишурой, маггловские гирлянды под потолком, заставляющие всё вокруг мерцать, и обязательная деталь — висящая на двери омела, аккурат под которой устроился Гарри-золотой-мальчик-Поттер. Его хитрый план был донельзя простым: стоять здесь, пока не проснётся его личная летучая мышь, и делать вид, что чем-то занят — для этой цели он взял ближайшую книжку со стола, которая, наверное, была Северусова, но Гарри это уже не интересовало. Приятное тепло разливалось где-то в груди при виде их маленького убежища. Камин, самый настоящий, не подключённый к сети! Он нежно потрескивал, согревая своим теплом мальчишку, который стоял на холодном полу босиком, снова забыв про существование носков и тапок. Глаза юного героя закрывались сами собой, а голова падала на грудь, но он честно держался, желая привести свой план в исполнение. Наконец, устав стоять, он сел, скрестив по-турецки ноги, и уткнулся носом в книгу, сообразив, что единственный путь для Северуса закрыт, а это значит, что можно сильно не волноваться. Вдруг тихонько скрипнула дверь. Раздались шаги. Тело Гарри превратилось в тугую струну, готовую в любой момент сорваться, и он ухватился одной рукой за косяк, чтобы этого не допустить. Шаги становились всё ближе. Ещё чуть-чуть, ну же… — Поттер, — не вопрос, а констатация факта. Ну Поттер, двадцать с лишним лет уже Поттер, и что теперь? — У тебя книга перевёрнута. Дай пройти. Гарри покраснел и аккуратно отложил чтиво в сторону. Даже если и так, стоимость входа — один поцелуй. Северус хмыкнул — Гарри подумал, что сказал это вслух — и наклонился, шершавой рукой проводя по не менее шершавой щеке любимого, словно невзначай касаясь большим пальцем его губ. Здесь уже не выдержал Гарри. Он упал сверху на Северуса, впиваясь ему в губы своими, обнимая его своими сильными руками так, что ещё чуть-чуть — и захрустят рёбра, а Северус не менее страстно ему отвечал, согреваясь в такой надёжной хватке. Поцелуи Гарри спустились ниже: сначала к шее, затем к груди, и этим рождественским утром им не удалось ни позавтракать, ни пообедать.  — Чёрт возьми, где они?! — Рон, стоя под дверью дома Поттера, начинал замерзать и злиться. Гермиона держала его за руку и пыталась успокоить. — Полчаса назад договаривались! — Он раздражённо выдохнул и просверлил взглядом дверь, надеясь, что та устыдится. Дверь не устыдилась ни на минуту, и через несколько минут Рон с Гермионой отправились обратно. Ветки омелы стыдливо переглядывались, покрываясь румянцем от красных огоньков гирлянды. Рождество однозначно удалось.