***
Сказать, что Ицки удивился, — это ничего не сказать. Первый рыцарь из шестерки Гильдии в его доме! Конечно, он слышал его имя — Нарумия Мэй. Невозможно жить в Нихо и при этом не слышать имени одного из лучших рыцарей Гильдии. В шестерку Гильдии входили, в основном, паладины и рыцари, и все они были удивительными воинами, готовыми к опасным заданиям. Жесткие тренировки тела и духа превратили их в живое оружие. Обычные рыцари не пользовались магией во время атак, но рыцари шестерки были так сильны, что им не требовалась поддержка колдунов. С другой стороны, паладины использовали и защитные, и атакующие заклинания (некоторые из них были довольно сложными), но и уставали гораздо быстрее, чем рыцари. Известно не так уж много случаев, когда Гильдии приходилось обращаться к своим самым ценным воинам. Что это за задание, для которого Нарумии понадобился Ицки? И почему он не знал, что к нему придет такой важный гость? Обычно Гильдия предупреждала магов заранее, сообщая, что им требуется помощь. Нарумия вел себя так, что маги предпочли бы скрыть свое присутствие дома, знай о его приходе заранее. А все потому, что Нарумия — ужасный человек. Его послушать, так вкус у чая отвратительный, гостиная выглядела кошмарно, а чувство стиля Ицки отставало на шесть десятилетий, и, боги, сам он не мог даже нормально объяснить, зачем вообще пришел. — Давай уточним, — полчаса спустя, когда Нарумия наконец-то все ему выложил, Ицки потер лицо. — Ты, мастер Миюки и новый паладин шестерки… — Новый паладин, — пробурчал Нарумия, глядя на свой чай так, словно тот как-то его обидел. — Да ему просто повезло. Одно заклинание призыва, и они уже дают ему шестое место. Невероятно. Ицки притворился, что не услышал. Во время своего рассказа Нарумия много раз отвлекался, чтобы обругать нового паладина. Вот почему история так затянулась. Ицки не хотелось возражать, что, по рассказам об этом паладине, «одно заклинание призыва» было далеко не единственным его достижением, и даже так: неслыханно, чтобы паладину оказался подвластен призыв. И все же Ицки решил промолчать. Он опасался, что одно лишнее слово — и придется слушать про этого паладина до утра. — ...нашли старую книгу, когда убили Темного Длинноклыка в его логове, — продолжил Ицки, как будто его никто не перебивал. Нарумия надулся, но ничего не сказал. Прогресс. — Мастер Миюки считает, что она приведет нас к мифическим «сокровищам» Инаси. А сами сокровища — это либо знание о том, что с ними произошло, либо забытая магия. И я нужен вам. По правде говоря, из всего, что Ицки только что произнес, именно последнее предложение звучало наиболее невероятно. Почему именно он? — Да, все правильно, — Нарумия откинулся в кресле и закинул ноги на стол. Заметив недобрый взгляд Ицки, закатил глаза и убрал ноги обратно на пол. — Мы с паладином разберемся с любым чудовищем, что может встретиться у нас на пути. Я разговаривал с Карлосом. — Ицки знал его: Карлос тоже был паладином, и, поговаривали, настолько быстрым, что противники даже не успевали его рассмотреть. — Он знаком с местностью Холодных гор и уверяет, что нам не попадется ничего слишком опасного, пока не доберемся до места назначения. То есть, что-то опасное им все же попадется. Ицки, для которого приключения были в новинку, почувствовал, как адреналин забурлил в крови. Задание заинтересовало его. Наверное, это как-то отразилось на его лице, потому что Нарумия ухмыльнулся. — Интересно? Миюки позаботится о темных заклинаниях и всех жутких магических ловушках. Хотя бы на что-то сгодится его гадкий характер, — усмешка Нарумии стала озорной. Ицки подозревал, что отношения Нарумии и мастера Миюки были, скорее, как у двух врагов, которых заставили сотрудничать, чем как у двух друзей, которые искренне друг другу симпатичны. — На тебя оставим печати, исцеление и защитные заклинания. Ицки нахмурился. — Если с вами будет мастер Миюки, вам не понадобятся мои заклинания. На лице Нарумии было написано, насколько Ицки его разочаровал. — И ты думаешь, что Миюки сможет нормально сражаться и при этом отвлекаться на исцеление остальных? Безопаснее взять еще одного мага. Харада сказал, что в исцеляющих заклинаниях ты лучший после него. — Это так… Но не объясняет, почему сам Харада не может пойти с вами. Я знаю, что он в столице и ожидает посвящения в лорды. Если во время путешествия он обнаружит что-то важное, ему это очень поможет. — Дело в том, что, — Нарумия впервые выглядел так, словно ему неуютно, — я сказал, что мы идем в Холодные горы, но на самом деле нам надо в другое место. — Но куда еще вы хотите… — глаза Ицки расширились. — Обреченный лес. Он подавил дрожь. Даже говорить об этом месте было страшно, и на секунду ему показалось, что свет в комнате потускнел, реагируя на его страх. — Вы хотите пересечь горы и пойти туда? Обреченный лес. Когда больше двенадцати столетий назад исчезли Инаси, маги Нихо обнаружили, что Инаси возвели множество магических барьеров вокруг Леса. Словно боялись, что оттуда что-то выберется. До сих пор никто так и не узнал, зачем они это сделали. Те немногие, кто входил в лес, возвращались с криками о «таком темном зле, что даже ночь кажется светлой, как день». Уничтожать Лес оказалось бесполезно: на месте одного дерева появлялось два. Всех, кто обладал хоть каплей магии, начинало мутить, стоило им подойти ближе. И теперь старейшины Оазиса каждое столетие обновляли защитные заклинания, чтобы из Леса действительно ничего не выбралось. Единственным естественным барьером частично были горы. Граница земель Нихо заканчивалась у гор, но между соседним государством и Лесом раскинулась бескрайняя пустыня — именно поэтому обновление защиты стало обязанностью магов Нихо. Король Энтазии был уверен, что ни один монстр из Леса не выживет в пустыне, так зачем переживать? — Да, именно туда, — пробормотал Нарумия, глядя Ицки прямо в глаза. Ицки был уверен, что Нарумии тоже хоть немного страшно, но нет: его взгляд был полон искр магического огня и решимости. Он был готов идти и сражаться. Но готов ли сам Ицки? — Вот почему Харада не может пойти с нами. У нас как бы… нет разрешения. И кто-то мог подслушать наш разговор. Поэтому нам бы пришлось залечь на дно и не снимать слишком дорогие комнаты. И еще нельзя попадаться многим людям на глаза. Ицки моргнул. Сделал глубокий вдох и моргнул еще раз. — У вас нет разрешения старейшин. Но что насчет разрешения Гильдии? Нарумия покачал головой. Ицки едва не рассмеялся от его глупости. Это же самоубийство! — Нет, я не пойду. Рискнуть и навлечь на себя гнев старейшин? Ни за что. Ицки был не настолько важной персоной, как мастер Миюки или Нарумия, а значит, последствия для него будут куда хуже. Возможность узнать больше об Инаси, конечно, искушала, но Ицки не мог заставить себя нарушить одно конкретное правило: никто не может войти в Лес без разрешения. — Будет тебе, Ицки! Где твой дух приключений? Если найдем что-то стоящее, все тут же нас простят. А если нет, ну… в ближайшие несколько лет у нас все равно нет шансов на повышение, а к тому времени наши новые свершения заставят забыть о прошлом. — Нарумия махнул рукой, словно отбрасывая все волнения Ицки. — Но мы обязательно что-то найдем! Миюки в этом уверен. Обычно я не верю этому еноту, но его сны всегда сбываются. Он прибудет сюда завтра утром, чтобы нас забрать, так что сможешь с ним всё обсудить. Звучало… неплохо, в общем-то, звучало. У Ицки будет возможность спросить у мастера Миюки о его новом эликсире, который обнаруживал яды, а потом сообщить, что его больше не интересует это задание. Ицки поднялся, и Нарумия сделал то же самое, с интересом глядя на него. — Можешь спать на диване. Утром я тебя разбужу, и ты уйдешь. Не ожидая ответа, Ицки поклонился и ушел к себе. Голос Нарумии застал его уже у двери. — Сбегаешь, значит? Ицки крепче сжал дверную ручку. Больше всего ему хотелось скрыться в спальне, чтобы не слышать Нарумию. — Харада говорил, что в Оазисе ты изучил все об Инаси, охотился за книгами и записками, найденными в руинах. Я думал, ты заинтересуешься, а ты… — Что — я? — очень тихо спросил Ицки, медленно поворачиваясь к Нарумии. Он уже знал, что тот собирался сказать. Сила бурлила под кожей. — Что ты хотел сказать? Нарумия прищурился и со злой честностью прорычал в ответ: — А ты оказался не таким храбрым, как ожидал мастер Харада. — Да что ты говоришь. Я не хочу идти с вами на самоубийственное задание без разрешения и защиты старейшин, и поэтому я трус? — Ицки вдруг захотелось без сожалений выкинуть Нарумию взрывом через окно. — Извини, но не у всех из нас есть привычка сломя голову нестись навстречу опасности, потому что так написано на старой карте в какой-то там книге! — Ты идешь вместе с лучшим магом и рыцарем нашего поколения! В худшем случае, Савамура может призвать зверя, чтобы мы унесли ноги! — заорал в ответ Нарумия. Драгоценные камни на его поясе засияли, реагируя на вспышку магии. — Тц. Неудивительно, что в Оазисе ты не участвовал в дуэлях. Ты не продержался бы и минуты. Это был удар ниже пояса. Заклинание вертелось у Ицки на языке, но он все же подавил свой гнев и не стал устраивать хаос. Обычно он был против насилия, но если давить на его больные места, добра не жди. — Я не участвовал в дуэлях, потому что предпочитал изучать те самые исцеляющие заклинания, из-за которых я вам так нужен. Кто, по-твоему, лечил раны глупых колдунов после дуэлей? К удивлению Ицки, Нарумия на секунду даже устыдился, но в его взгляде все равно горела решимость. — Я ухожу спать и не хочу больше ничего от тебя слышать. Оставив за собой последнее слово, Ицки ушел в свою комнату и закрыл дверь. Послышалось бормотание — наверняка оскорбления, — шорох одежды и, наконец, Нарумия устроился на диване. Ицки немного удивился: он-то был уверен, что тот немедленно уйдет. Ицки глубоко вздохнул и медленно подошел к кровати. Он устал еще до прихода Нарумии, а теперь думал о чем угодно, кроме сна. Поиск утерянных знаний Инаси — это возможность, которая выпадала раз в жизни. Но не слишком ли высокими были ставки? Может, они были обречены с самого начала? «Не такой храбрый, как ожидал Харада». Вот ублюдок! И все же Ицки не мог не согласиться. Он хоть и был магом, но драться не очень-то любил. Ему больше нравилось изучать старые книги и варить зелья. Ицки занимался исцеляющими зельями и защитными заклинаниями, что лишний раз доказывало его желание оставаться в безопасности. Он не был похож на мастера Миюки или на нового паладина шестерки, Савамуру. Несмотря на то, что Ицки мало с кем общался, он все равно слышал об их победе над морским чудовищем. Все обсуждали это событие. А теперь Ицки должен был идти на задание вместе с ними и с Нарумией, который в одиночку мог с легкостью убить дракона и вести за собой армию к победе? Что, если Ицки не справится? Что, если подвергнет кого-то опасности? В сражении целитель держался в стороне от боя и наблюдал за ним с безопасного расстояния, отдавая приказы. И кто знает, сколько монстров будет ждать их в Лесу? Если уж быть честным с самим собой, именно это пугало его больше всего: ответственность за чужие жизни. Лежа на боку, Ицки вспомнил огонь в глазах Нарумии, его решимость и смелость. Даже посреди гостиной Ицки он выглядел, как настоящий воин, лидер, доказывая, что их поход — это хорошая идея, и ничего плохого не случится. Ицки понимал, что видели в нем другие и почему шли за ним в бой. И, может, если бы Ицки не был таким пессимистом, то и сам бы ему поверил.***
Утро наступило слишком быстро. Ицки проснулся по магическому будильнику в безбожную рань — еще даже птицы не пели. Зевнув, он сел в кровати, гадая, почему спал в одежде. Понемногу вспомнился поздний разговор с Нарумией и то, что Ицки уснул, думая о задании. Они и правда могли ничего не найти и просто погибнуть. Но ведь могли и найти. Да, никто из тех, кто раньше ходил в Лес, не оставил после себя карты, которая указала бы им безопасный пусть. Но что, если существовала тайная дорога, где не было монстров и неописуемого зла, и ею можно воспользоваться? Сумеют ли они найти те секреты, что подарили Инаси такое могущество и позволили им на столетия изолировать свою страну от материка? Если так, то их имена тысячелетиями будут воспевать в балладах. Честно говоря, мало что могло заставить Ицки передумать. «Это же не значит, что я принимаю окончательное решение», — думал он, стоя под струями идеально теплой воды. Он мог бы предложить помыться и Нарумии, но после его вчерашних слов не хотелось слишком с ним любезничать. «Я мог бы пойти и… Нет, сбегать не стал бы». Лицо Ицки в зеркальном отражении выглядело так, словно за несколько часов он успел постареть на десять лет. Нахмурившись, он быстро почистил зубы с помощью заклинания и стер темные круги под глазами. Брился он уже вручную, предпочитая чувствовать лезвие кожей, а не просто за секунду убирать щетину магией. Пытаясь убедить себя, что хочет одеться элегантно ради встречи с гением магического мира, а не чтобы показать свой статус Нарумии (который сегодня точно будет выглядеть более потрепанно, — а значит, не так важно), Ицки выбрал светло-голубую мантию. Манжеты были обшиты серебряными нитями. Каждая такая нить на его одежде являлась защитным заклинанием. На то, чтобы их сделать, ушли недели, но Ицки был доволен результатом. К мантии он подобрал сапоги из кожи сапфировой саламандры — стойкие к любым ядам. И, наконец, он надел амулет с изумрудом — это знак, что он выпустился из Оазиса с самыми высокими отметками на своей параллели. Только один амулет был ценнее: золотой амулет для студентов, которые закончили с высокими отметками все курсы. Мастер Миюки был первым за сто лет, кто получил такой. Ицки глубоко вдохнул, чтобы успокоиться и подготовиться к встрече с Нарумией, а потом открыл дверь в гостиную. Нарумия спал, съежившись под диванным покрывалом. Он дернулся, услышав шум, но не проснулся. Ицки тихо заглянул на кухню и пробормотал заклинание, чтобы вскипятить воду на утренний чай — готовить завтрак для гостя он счел необязательным. Затем, тяжело вздохнув, он подошел к дивану, чтобы разбудить Нарумию, но все равно решил держаться на расстоянии — небезопасно беспокоить сон воина. Ицки громко сказал: — Тебе пора просыпаться. — Я проснулся в то же время, что и ты, — Нарумия стянул одеяло, открывая взлохмаченные светлые волосы и бледно-голубые глаза. Взгляд у него был слишком осмысленный для такого раннего утра. — Ты очень громкий. — А ты заслужил, чтобы я вел себя потише? — хмыкнул Ицки, хотя внутри удивился. Он ведь пытался не шуметь, чтобы Нарумия мог дольше поспать. В улыбке Нарумии показалось что-то хищное, но он не стал озвучивать то, о чем на самом деле подумал. Вместо этого, произнес: — Хочу есть. Как насчет завтрака? Ицки подумал, что сейчас как-то рановато для головной боли, и закатил глаза. — Поймаешь что-нибудь, и будет тебе завтрак. В лесу много животных. От его слов Нарумия нахмурился и сел, потом потянулся. Одеяло сбилось у него на коленях, обнажая мускулистый торс. Чуть пониже ключицы тянулся тонкий бледный шрам, еще один ближе к сердцу, и еще один — сильно покрасневший — на животе, остался как будто после длинных острых когтей. Ицки невольно вздрогнул. — Это был минотавр. — Ицки взглянул Нарумии в лицо, но тот рассматривал шрам, проводя по нему указательным пальцем. — Мы попали в засаду и… Скажем так, все выжили. Стиснув зубы, Нарумия посмотрел на Ицки. Его аура вдруг стала настороженной. Он ждал, что Ицки посмеется над его слабостью? Будет дразнить, что такого великого воина столь легко ранить в бою? Взгляд задержался на торсе Нарумии на секунду дольше необходимого, а потом Ицки, не задумываясь, произнес: — Жди здесь. Он проигнорировал удивленный вопрос Нарумии — «Что?» — и спустя пару коротких шагов уже открывал дверь на чердак. Потом торопливо расхаживал по лаборатории, шаря на полках шкафа. Ицки ругнулся себе под нос, когда одна из бутылочек едва не свалилась с верхней полки. Он же был уверен, что где-то здесь оставил… А, вот же. Нашел! Несколько минут спустя Ицки вернулся в гостиную. Нарумия, который все еще сидел на диване, приподнял бровь. Ицки рассеянно отметил про себя, что тот так и не прикрылся. — Так что это? — спросил Нарумия, подозрительно окинув взглядом бутылочку в руках Ицки. — Я… — Ицки почувствовал, как вспыхнули его щеки. Он увидел шрам Нарумии и действовал, не подумав. Во всем были виноваты инстинкты. Неважно, как человек раздражал Ицки, он все равно поможет, если тот будет мучиться от боли. А Нарумии было больно, в этом Ицки не сомневался. — Я сварил это зелье несколько недель назад. Улучшил рецепт Не-шрамного зелья. Оно сделает так, что эта штука исчезнет, — Ицки указал на шрам, старательно не глядя на дорожку светлых волос, которая спускалась к… — Я знаю, что тебе больно, — мягко добавил он. Мгновение Нарумия выглядел так, словно собирался отрицать, но в итоге, вздохнул и слабо улыбнулся. — Так заметно? — спросил он, поманив Ицки, чтобы тот подошел ближе. Нарумия откинулся назад, опуская одеяло еще ниже. Как будто разрешал Ицки использовать бальзам. — Н-нет. Возьми себя в руки! Глубоко вдохнув, Ицки опустился на колени перед диваном и упрямо не смотрел Нарумии в лицо. Бальзам был темно-фиолетового цвета и грел Ицки пальцы, хотя до этого стоял в прохладе на шкафу. От прикосновения Ицки Нарумия напрягся, но, почувствовав тепло, расслабился. Ицки медленно провел руками по рубцеватой коже, нанося много бальзама. — Я знаю, что делаю, — заметил Ицки как бы между прочим, сражаясь с румянцем, который расползался по щекам. Последний раз он краснел при виде полуголого пациента, когда впервые пришел работать в больницу в Оазисе. — И знаю, что такие шрамы определенно должны болеть. Какое-то время Нарумия молчал, позволяя Ицки сосредоточиться на шраме. Заговорил он, уже когда Ицки начал бормотать заклинания для скорого заживления. — В Оазисе никто не смог мне помочь. Они сказали, что могли бы что-то сделать, если бы я обратился к ним раньше, но… — сверху послышался мягкий вздох. — Я не мог оставить своих людей посреди пустыни лишь потому, что мне было больно. Мы потеряли целителя несколько дней назад, так что… Ицки едва не поперхнулся, услышав это. Пустыня? Нарумия был в пустыне; Ицки слышал об этом, но ведь с тех пор прошло уже больше двух месяцев. Еще и без целителя? Да он чудом выжил! Конечно, паладинов обучали основам целительной магии, но Ицки представить себе не мог, чтобы обычный паладин спас Нарумии жизнь. Рана была слишком большой, чтобы с ней мог справиться человек без опыта в целительстве. Он добавил последнее защитное заклинание, чтобы уберечь шрам от ударов, и поднял взгляд. Глаза Нарумии горели, и на мгновение Ицки захотелось потянуться к нему, забрать всю его боль. — Как ты?.. — Ицки указал на шрам. Он все еще стоял на коленях, но даже не обратил на это внимания. В этот миг не существовало ничего важнее человека, который сидел перед ним. — Ты должен был умереть, — тихо сказал он. Нарумия немного подался вперед; теперь его лицо было совсем близко. — Миюки показал мне, как ускорить процесс заживления, используя силу драгоценных камней. Глаза Ицки расширились. — Но… Но если бы кто-то неправильно обработал рану, ты мог заболеть! А что, если тот паладин навредил бы твоим внутренним органам? Есть же причины, по которым рыцари не должны сами этим заниматься! В Оазисе тебя пришлось бы вскрывать заново. — А я не говорил, что меня не вскрывали. От этих слов Ицки похолодел. Если раны Нарумии вскрывали, это значило, что одни лишь боги знали, как долго он терпел невероятную боль. — Я помог паладину лечить меня, но он слишком молод, и у нас не было времени. Главное, я мог двигаться. Нарумия накрыл ладонь Ицки своей и мягко сжал ее. Наверное, решил, что и так сказал слишком много. — Теперь все в порядке. Мне больше не больно. Ицки нехотя убрал руку, все еще сверля Нарумию взглядом. Голос внутри требовал немедленно отправить его в постель на следующие несколько недель и заставить отдыхать. Невероятно — путешествовать с таким болезненным шрамом. И он еще собирается на следующее задание! Не то чтобы Ицки проникся к Нарумии симпатией, узнав о нем больше. Скорее, уважением — это стоило признать. Нарумия открыл было рот, но Ицки так и не узнал, что он хотел сказать. В тот же момент он почувствовал, что другой колдун прошел по его внутреннему двору, и быстро поднялся. Магическая аура была ему незнакома. Его порыв озадачил Нарумию, который тут же потянулся за мечом возле дивана, а потом схватил Ицки за запястье. Только тогда Ицки осознал, как близко они были друг к другу: колени Нарумии вжимались в его бедра. — Что случилось? — спросил Нарумия, переводя взгляд с окна на дверь. Казалось, что он ожидал нападения в любой момент. — Незнакомый колдун только что вошел на мою территорию, — объяснил Ицки, попытавшись освободить руку из хватки, хоть и без особого рвения. Не хотелось рисковать запястьем — Нарумия достаточно крепко его держал. — Там два человека и... четыре лошади? Нарумия хмыкнул. — Это наверняка Миюки со своим паладином. Я же говорил, что они придут рано утром. Он убрал меч и отпустил запястье Ицки. Несмотря на сильную хватку, Нарумия не оставил синяка. — Ты не говорил, что они будут настолько рано! — Ицки отряхнул пыль с мантии и быстро ее поправил. Бросив взгляд на Нарумию, — на его обнаженную грудь он, конечно, не смотрел, ничего подобного — Ицки сказал: — Пойду найду для тебя бинты. А ты… ты можешь открыть им дверь. Нарумия кивнул, очевидно, понимая важность слов Ицки. Колдун позволил ему поприветствовать гостей в своем доме — не было ничего важнее этого разрешения. — Ладно. И да, мастер Ицки? Ицки замер по пути на чердак и обернулся. Нарумия стоял к нему спиной, выглядывая в окно. — Когда Миюки придет, я бы хотел услышать твой ответ. Ицки вышел из комнаты, не проронив ни слова.***
Добрые десять минут спустя Ицки вернулся с чистыми бинтами, пропитанными целительной водой. Две минуты ушло на поиск бинтов и воды, остальные восемь — на то, чтобы взять себя в руки. Он не мог объяснить, что заставило его прикоснуться к Нарумии. Надо было просто отдать зелье и оставить его в покое. Но нет, Ицки просто необходимо было трогать его и накладывать на него заклятия. Удивительно, что Нарумия его не остановил. Спускаясь вниз, Ицки услышал шум у входа: — Эй, мастер Ицки, ты дома? Опять громкий стук. Ну что за люди! Недовольный Ицки вошел в гостиную, где Нарумия на спине распластался на диване. — Я же разрешил открыть дверь, — раздраженно произнес Ицки, бросая в Нарумию бинты. Тот быстро поймал их, а жаль — Ицки так надеялся, что они попадут ему в голову. — Почему ты этого не сделал? — Это твой дом, и раз уж ты отправил меня охотиться на завтрак… — Нарумия пожал плечами. Ицки фыркнул, почувствовав, как боль начала пульсировать даже в глазах. — Я же вылечил тебя, помнишь? Нарумия перестал обматывать бинты вокруг живота и посмотрел на Ицки нечитаемым взглядом. — Я знаю, — тихо сказал он. Его глаза снова заворожили Ицки. — И не забуду вернуть долг. По спине Ицки пробежала дрожь: магия легко коснулась его кожи. Неужели Нарумия?.. Неужели он только что принес магическую клятву? Заиметь сильнейшего рыцаря Гильдии в должники — не каждый день такое происходит. Стук в дверь опять застал Ицки врасплох. Обеспокоенный тем, как легко Нарумия принес клятву, Ицки быстро подошел к входной двери. Вблизи он почувствовал знакомые колебания магии мастера Миюки — хитрые и уверенные, но со спокойной сутью. Еще он чувствовал незнакомое эхо другой ауры: теплой и яркой, как солнце, упрямой. Две ауры двигались в гармонии, выдавая взаимное доверие своих хозяев. — Прошу прощения, что заставил ждать. — Ицки открыл дверь и низко поклонился. — Не надо извиняться. Мы знаем, что пришли рано, мастер Ицки. Ицки выпрямился, разглядывая людей перед собой. Тем, кто заговорил, был Миюки. Он не сильно изменился с тех пор, как Ицки видел его в последний раз в Оазисе: все еще носил зеленую мантию мага и темный дорожный плащ. Нахальная улыбка и очки тоже никуда не делись. Ицки перевел взгляд на его спутника. Тот был чуть ниже, чем Миюки. Аура паладина Савамуры излучала уверенность, как и у Нарумии. Улыбка у него была яркой, и глаза весело вспыхнули, когда он увидел Ицки. На нем были легкие доспехи — синие цвета смешивались с белым и золотым. За спиной — большой меч и маленький щит. От него несло кровью, отчего Ицки нахмурил брови. — Нарвались на неприятности? — спросил он. Савамура приоткрыл рот, а вот Миюки лишь рассмеялся. — Так и знал, что ты заметишь, мастер Ицки. — Миюки поправил сумку на плече и указал на лошадей позади. Они были привязаны к забору за поводья и жевали траву. У одной из них была перебинтована нога. — За несколько миль отсюда мы встретили медведя. Савамура с ним разобрался. — У нас был отличный завтрак, — вставил Савамура. Ицки мог бы поспорить на свою правую руку, что слышал, как Нарумия хмыкнул в гостиной, и подавил улыбку. — Можно войти? Миюки посмотрел на Савамуру, скривившись так, словно эти слова причинили ему физическую боль. — Савамура, сколько можно повторять, что нельзя вот так спрашивать! Это грубо. — Но я же дал ему возможность поговорить с нами снаружи, если он не захочет идти в Лес. Ицки был уверен, что еще секунда, и Савамура топнет ногой. — Я же думал, что вел себя вежливо! — Видишь? Вот в чем твоя проблема, — театрально вздохнул Миюки. — Давай думать буду я. — Да, конечно, ведь обычно это так хорошо заканчивается, — Савамура закатил глаза, а Миюки прищурился. Ицки наблюдал за этими двумя, и казалось, они вообще забыли, что перед ними стоял еще один человек. Оставалось только удивиться, что два известных человека могли переругиваться, как дети малые. Хотя, если присмотреться получше, можно было понять, что в их подколках не было яда. Наоборот, им было уютно в этой небольшой перепалке: они прекрасно знали, что можно говорить, а чего лучше не надо. Будто они вместе сражались и рисковали жизнью, а в процессе как-то умудрились подружиться так же крепко, как цепи удерживали мифического Бару возле ядра планеты. Наблюдать за ними было необычно, и к тому же интересно. Похоже, Миюки от души веселился, выводя Савамуру из себя и дразня его насчет отсутствия контроля… и по поводу сладких облаков? Странно. Хотя Савамура тут же покраснел и пробормотал что-то, чего Ицки не разобрал. Ицки откашлялся: Миюки и Савамура посмотрели на него. Савамура выглядел так, словно и правда забыл, что Ицки был рядом, а Миюки широко ухмыльнулся. Ицки уже знал — утро скучным не будет. — Прошу, входите. Поговорим внутри.***
После краткого знакомства («Для меня честь встретиться с вами, мастер Миюки», «Взаимно, мастер Ицки», «Мастер Ицки, скромный Савамура Эйдзюн благодарит за возможность войти в ваш дом!», «По крайней мере, ты знаешь свое место в обществе. Не то слово, скромное», «И как это понимать, Нарумия Мэй?! Миюки Казуя, прекрати ржать!»), Ицки пошел… ладно, Ицки попросту спрятался на кухне, притворившись, что готовит завтрак. Каким-то образом Миюки понял, что Нарумия до сих пор мучился своим шрамом — может, почувствовал запах зелья или заметил остатки целебных заклинаний. И теперь Ицки слышал, как он отчитывал Нарумию за то, что тот слишком торопился отправиться на новое опасное задание, хотя должен был отдыхать. Ицки как раз выложил кусок сыра на серебряную тарелку, когда на кухню прокрался Савамура. Он успел снять большую часть доспехов, оставив только нагрудную пластину и наколенники. Его штаны были под цвет брони, а сапоги — Ицки сразу заметил — сделаны из дорогой драконьей чешуи. Несомненно, этого дракона он убил сам. Савамура слабо улыбнулся ему. — Я прошу прощения за их поведение. Просто… — он устало потер лицо. Удивительно, но Ицки уже не хватало его веселой улыбки. — Мэй сказал нам, что с ним все нормально. Даже не захотел идти к мастеру Такигаве, который одолжил нам лошадей. Настоял, что может отправиться к тебе. А теперь… — Савамура снова вздохнул и бросил взгляд на гостиную. Сквозь закрытую дверь было слышно взволнованные голоса Миюки и Нарумии: речь все еще шла о том, что Нарумия утаил правду. Нарумия зло ответил, что боль его не так уж беспокоила, а времени было в обрез. Если слухи об их дружбе не врали, то Ицки вполне понимал, почему Миюки так злился. — Дадим им еще пять минут, и все будет в порядке, — Савамура подмигнул Ицки, и тот поймал себя на том, что улыбается в ответ и даже пытается шутить: — Пять минут? С характером Нарумии им понадобится как минимум час. Савамура хихикнул и подошел к печке. Поставил чайник — Ицки пришлось снова кипятить воду — и разлил воду по стаканам. Он даже бровью не повел, когда стаканы начали бормотать. — Я так понимаю, тебе уже выпала возможность своими глазами увидеть, почему Мэй — наш лучик солнца? — поддразнил он, оглянувшись. Потом взял сахарницу. В ужасе Ицки наблюдал, как он положил пять ложек сахара в свой чай. — Не обращай внимания на его слова. Он не знает, когда стоит замолчать. — По мрачному лицу Савамуры Ицки прочел, как часто Нарумия действовал ему на нервы. — Ты пьешь чай с сахаром? Мы с Мэем пьем несладкий. Так, значит, пять ложек были для Миюки? Ицки вытаращился на Савамуру, а потом вспомнил, что надо вести себя прилично, и покачал головой. — Только не утром. А ты?.. — Ицки покосился на дверь. Голоса немного затихли, но ему пока не хотелось возвращаться в гостиную. — Ты можешь порезать ветчину, а я займусь хлебом. — Есть! — Савамура улыбнулся. Честно говоря, его улыбка почти ослепляла. — Итак, — начал он как ни в чем не бывало, — Мэй рассказал тебе, что мы собираемся сделать? — Да, но я еще не решил. — Ицки сложил хлеб на отдельную тарелку и потянулся за морковью. Савамура замер. — Будет сложно. — Очень сложно, а шансы выжить небольшие. Савамура положил ветчину к сыру. — Но у нас есть преимущество, которого не было у других. Услышав это, Ицки посмотрел на Савамуру. Его взгляд пронизывал точно так же, как и взгляд Нарумии. Он выглядел так серьезно, что Ицки на секунду засомневался, что перед ним тот же человек. В его глазах, в его голосе была сила, и аура рокотала от желания двигаться, что-то делать, но в ней было и что-то успокаивающее. — Каждый человек, которому удалось выйти из Леса, был заклинателем. Если запахнет жареным, я могу призвать Могучих зверей, которые унесут нас оттуда. Он потянулся к плечу Ицки и легонько его сжал. Аура Савамуры была спокойной, но следующие слова были наполнены сталью, магия поднялась и заполнила собой все. Большинство людей не смогли бы этого выдержать, но Ицки чувствовал только тепло. — Мы выживем. Ицки мог только бессильно кивнуть. Сначала Нарумия, а теперь Савамура. Сейчас Ицки слишком хорошо понимал, каким образом Савамура оказался среди шестерки Гильдии. Хоть, на первый взгляд, он и казался легкомысленным, но его характер говорил о том, что он пережил такое, о чем другие могли только в книгах читать. Увидев более серьезную сторону Савамуры, Ицки не нашел что сказать — от него он точно не ожидал никаких наставлений. — Думаю, нам можно вернуться в гостиную, — наконец произнес Ицки, пытаясь убедить себя, что не сбегает от спокойного взгляда Савамуры. — Да, пока у них перерыв перед очередной длинной перепалкой. В мгновение ока Савамура вновь стал прежним. Он взял поднос со стаканами в одну руку, а с хлебом — в другую, и заорал: — Эй, злобный очкарик! Открывай, я несу еду! Ицки не сдержал смех, увидев, как быстро открылась дверь под влиянием магии Миюки, и как Нарумия тут же заявил, что голоден. Савамура напоследок улыбнулся ему, а потом исчез в гостиной. Его поприветствовал голос Нарумии: — Служанка из тебя просто кошмар. Савамура, это я тут ранен, мне первому полагается еда! Хохотнув про себя, Ицки взмахнул рукой, и остальные тарелки тоже полетели в гостиную. Завтрак был… «необычным». А еще громким. Хаотичным — это слово подходило больше всего. Несмотря на то, что они с Миюки уже позавтракали, Савамура поглощал еду с ужасающей скоростью. Нарумия пытался насмехаться над ним, но и сам был не лучше. Он прикончил яичницу-болтунью меньше чем в три укуса и в то же время сделал себе бутерброд. При этом они с Савамурой успевали обмениваться беззлобными остротами и бормотали, что все здесь вкуснее, чем черное мясо хокуду, которое они ели в пустыне. Ицки не знал, принимать это за комплимент или нет. Один Миюки был вежливым и пытался поговорить с Ицки о зельях. Хотя Ицки было сложно сосредоточиться на разговоре: он пытался не пялиться на Миюки, который добавил еще три ложки сахара в чай. А потом еще две ложки меда. От одного вида у Ицки разболелись зубы. — Я наелся, — Савамура откинулся в кресле, похлопывая себя по животу. Нарумия кивнул, вытирая рот салфеткой. — То, что надо, после целой ночи в дороге. — Он сконфуженно улыбнулся Ицки. — Хоть я и говорил, что мы не так давно завтракали, но на самом деле мы сняли с того медведя лишь немного мяса, да и повара из нас неважные. Ицки хотел было заметить, что яичница-болтунья и овощной салат — тоже не верх кулинарного мастерства, но в итоге, просто кивнул. Похвала была ему приятна. Неважно, какими шумными были его гости, Ицки не соврал бы, если бы сказал, что время от времени ему не хватало компании. — Итак. Миюки отложил салфетку на тарелку, и атмосфера вдруг стала напряженной. — Думаю, нечего ходить вокруг да около. Я знаю, — он покосился на Нарумию, который кивнул, — что Мэй разговаривал с тобой о нашем задании, мастер Ицки. Ты хочешь пойти с нами? Этот вопрос прозвучал раньше, чем Ицки предполагал. Он опустил свой стакан и посмотрел на Миюки, пытаясь игнорировать Нарумию, который следил за ним, будто ястреб. А вот Савамура, для разнообразия, молчал, но тоже тихо и сосредоточенно наблюдал за ним. — Я… думал об этом, и предложение очень заманчивое. Поиск заклятий и рецептов Инаси… — Миюки улыбнулся, и его глаза просияли. Он был единственным за этим столом, кто понимал, насколько Ицки хотелось завладеть таким сокровищем. — Но я вынужден отказаться, — в конце концов, произнес Ицки. Внутри все скрутилось тугим узлом. — Я верю, что вы сумеете выжить, но сам я не воин, и… — Берегись! Ицки повернул голову к Нарумии, услышав его крик, а в следующее мгновение уже ушел влево, уворачиваясь от летящей в него сахарницы и почти падая на Савамуру. Он неосознанно выставил перед собой ладони, создавая защитный барьер. — Какого черта?! — выпрямившись, Ицки гневно заорал на Нарумию. — Что? — моргнул тот. На его лице застыло деланно невинное выражение. — Я всего лишь доказал, что у тебя есть необходимые навыки для нашего путешествия. Ты вовремя реагируешь и умеешь создавать щиты, — он пожал плечами. — В этом заключается твоя работа, а мы позаботимся обо всем остальном. — Ты! — Ицки ткнул пальцем в этого невыносимого козла, но Савамура встал между ними с Нарумией и заблокировал обзор щитом, прежде чем Ицки успел вырубить его жалящим проклятием. — Успокойся, мастер Ицки, — попросил он, глядя на Ицки большими и доверчивыми глазами. Глупец. Вставать перед колдуном без возможности себя защитить! Ицки моргнул: сила тут же улеглась, как будто кто-то ее выключил. Конечно, Савамуре не нужно было защищаться, потому что Ицки не хотел причинять ему вред. Он просто-напросто хотел сжечь последний волос на теле Нарумии. Разве это так много? — Лучше? Ицки кивнул и вдруг устыдился себя. Давно он так не терял контроль над собой. — Я прошу прощения. Я не хотел… Савамура жестом прервал его. — Ничего страшного. Уж я-то знаю, как Мэй может взбесить. — Эй! Ицки и Савамура повернулись к Нарумии, раздраженно смотревшего на них. Миюки стоял рядом, и, как подозревал Ицки, удерживал его связывающим заклятием. — Можешь отпустить меня! Но, черт возьми, я ведь был прав, разве нет? — его горящий взгляд снова впился в Ицки. — Он может пойти с нами. Опыта у него нет, но Могучие звери Савамуры помогут сражаться, если понадобится. Ицки видел, как Миюки и Савамура обменялись взглядами. Что-то проскользнуло между ними, и в тот же момент они отступили назад, оставляя их с Нарумией без присмотра. Тяжело вздохнув, Миюки запустил пятерню в волосы. — Ты доказал лишь то, что можешь кого угодно вывести из себя, — сказал он, снимая с Нарумии заклятие. Тот хмыкнул. — Комплименты с утра пораньше? Вот спасибо. Потом он повернулся к Савамуре, который неловко топтался слева от Ицки. — И прекрати строить щенячьи глаза, все в порядке, видишь? Савамура перевел взгляд с Ицки на Нарумию, а потом заметно расслабился. — Прости. Мало кто может вот так напасть на Нарумию, я удивился, — он пожал плечами, затем подошел к Нарумии и схватил его за руку. — Идем, проверим лошадей. Мастер Крис говорил, что они без проблем смогут нести наш багаж. Моя лошадь приняла наши с Миюки сумки, но надо проверить ваши. — Что ты… — Нарумия пытался освободиться из хватки, но Савамура крепко держал его. — Идем, — с нажимом повторил он, коротко кивая в сторону Миюки. Больше Нарумия не спорил: просто забрал свою походную сумку и вышел из комнаты. Савамура отправился следом, бросив Миюки, что они вернутся через пару минут. После того, как за Савамурой закрылась дверь, Миюки криво усмехнулся Ицки. — Тактичным он никогда не был, — он сел обратно в кресло и подтолкнул одно из кресел для Ицки. — Садись, пожалуйста. — Я знаю, что ты пытаешься сделать, — Ицки все же присел, но чувствовал себя очень глупо оттого, что кто-то командовал им в его собственном доме. Снаружи послышался довольный смех Савамуры. Видимо, сумка Нарумии не испугала лошадей. Если постараться, можно было услышать, как они хвалили лошадей за покладистость. Сумки, с которыми обычно отправлялись на задания, покрывали множеством заклинаний — защитным, противоплесневым и прочими. Этих заклинаний бывало так много, что лошади порой отказывались нести багаж, поскольку легко пугались всего магического. С другой стороны, без такой сумки из Оазиса или Гильдии трудности неизбежны. Внутри они были гораздо больше, чем снаружи, и вмещали многое: еду, оружие, доспехи, и при этом, пусть и забиты под завязку, весили очень мало. К примеру, Ицки точно знал, что в своей сумке Нарумия носил настоящий рыцарский меч, а тот, маленький, что висел у него на талии, был походным. Держать на виду тяжелый рыцарский меч, которым он орудовал во время сражений, совсем необязательно. Савамура же держал свое оружие за спиной, хотя, может, всему виной их встреча с медведем. Ицки предположил, что Савамура просто не стал его прятать на случай, если им встретится что-то более опасное. Ицки всегда изумляло, что рыцари и паладины сражаются оружием размером почти с них самих. Зачем использовать такое чудовищное оружие? Правда, потом он быстро понял, что с их силой это нетрудно. Эти мечи сделаны из особого сплава стали, а размеры диктовались тем, что надо выдержать вложенную в них магию. К тому же, им приходилось сражаться с монстрами разных размеров. Ицки представить себе не мог, чтобы Нарумия справился с драконом тем мечом, который выставил напоказ — невозможно же. Такие маленькие мечи больше подходили для колдунов, которым надо было защищать себя, если магия подведет их. Тряхнув головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей, Ицки хмуро взглянул на Миюки. — Я не передумаю, и неважно, что ты скажешь, мастер Миюки. Я… Он устало потер лицо. В отличие от Савамуры и Нарумии, Миюки действительно слушал, не перебивая, и за это Ицки был благодарен. — Я могу потерять слишком многое. Я не так популярен, как вы все. Мы не знаем, что ждет нас в Лесу, а сражаться я не могу. Могу предоставить вам целебные зелья, но не больше. — Будет тебе, мастер Ицки, — Миюки сложил руки на груди. — Я видел, как ты увернулся от атаки Нарумии. Кстати, я еще долго буду дразнить его за то, что он использовал сахарницу. И я знаю, какое заклинание ты хотел использовать, и поэтому ни за что не поверю, что ты не можешь сражаться. — Миюки подался вперед, изучая Ицки с опасным блеском в глазах. — «Кровавый пир». — Нет! — в ужасе вскрикнул Ицки. — Я просто хотел немного увеличить температуру его крови, чтобы испугать, вот и все! — Как мог Миюки намекать на такое! Это же темная магия, которая разлагает человеческую душу. — Я не стал бы использовать подобное! — Но это часть «Кровавого пира», — пожал плечами Миюки. Из легких Ицки словно выбило весь воздух — он не мог даже вдохнуть. — Но даже если ты не пытался его использовать, твоя первая реакция — создать щит, а потом напасть. Это хорошая тактика. — Но разве этого достаточно? — Ицки наконец озвучил то, что беспокоило его вчера перед сном. — Мне же придется помогать вам во время битвы. А если мои приказы поставят вас под угрозу? Миюки откинул голову и рассмеялся. — Так вот чего ты боишься? — он продолжал посмеиваться, и Ицки даже не стал скрывать, что это его раздражает. — Прости-прости. Видишь ли, целитель отдает приказы, но обычно все находятся рядом. Ты не сможешь отпустить нас слишком далеко, в случае опасности мы будем близко и придем на помощь. А если твои приказы окажутся неверными или произойдет что-то неожиданное, то у нас достаточно опыта, чтобы выжить и без указаний целителя. — Миюки постучал пальцами по столешнице. — Будет сложно. Но Савамура уже сказал тебе на кухне, что мы всегда можем сбежать. — А если не сможем? Кто знает, как далеко мы зайдем, и смогут ли могучие звери нам помочь, — возразил Ицки, пропуская мимо ушей, что Миюки подслушал его разговор с Савамурой. — Это так. — Миюки пошарил в кармане плаща и выудил оттуда лист бумаги. — Это все мои заметки о людях, которые когда-либо входили в Лес. Я пытался сравнить их передвижения в Лесу с картой, которую нашел. Посмотри сам. Ицки с любопытством взял бумагу и разложил ее на столе. Спустя пару минут он понял, что Миюки хотел ему показать. Он громко вздохнул, потом повернулся к Миюки. Сначала произнес неслышно, одними губами, а потом наконец тихо спросил: — Это правда? Миюки серьезно кивнул. — Да. Он наклонился над столом и указал на изображение Леса. — Я нашел книгу, которая описывает, как на самом деле выглядит Лес изнутри. Потом изучил записи выживших и уверен, что все они подверглись нападению, потому что сошли с пути. Например, вот этот. — Миюки постучал пальцем по красной линии. — 576 год, двадцать пятый год правления короля Микары. Первые два часа все было спокойно, но потом здесь он свернул направо. Он проследил пальцем по красной линии, которая отделялась от зеленой. Ицки обратил внимание, что зеленая линия проходила через весь Лес. — Дальше, цитирую, «к огромному дубу с красными листьями». Книга утверждает, что путь к сокровищам лежит мимо этого дерева, только повернуть нужно не направо, а налево. Понимаешь? Ицки откинулся назад, чтобы рассмотреть картину в целом. Многие линии шли вдоль зеленой, но некоторые из них уходили слишком далеко. На самом деле карта не описывала весь Лес. Миюки смог нанести на бумагу лишь то, что прочитал в книге, но и этого оказалось достаточно. Очевидно, что некоторые прошли по правильному пути, и с этими людьми не произошло ничего плохого. Может, и с их компанией не произойдет? Ицки взглянул на Миюки, молча наблюдавшего за ним. Глаза у него были ясными, челюсть — сжата. Он совершенно точно знал, что прав и ничего с ними не случится. Ицки снова почувствовал, как бурлит адреналин в крови. Он хотел пойти, боги, как же он хотел пойти! Но все же не мог согласиться — это слишком опасно. И почему именно он? Если не мастер Харада, то и помимо него хватало отличных целителей и мастеров зелий, которые могли бы помочь. Магов с опытом сражений. Миюки положил руку на плечо Ицки и сжал его, словно прочитал его мысли. Ицки не удивился бы, если бы так оно и было. — Я видел тебя пару раз в Оазисе. Ты казался надежным и трудолюбивым, всегда помогал другим. Пусть Мэй и Савамура не знали тебя лично, но слышали много хорошего. Как и я. — Взгляд Миюки стал похож на взгляд Савамуры — теплый и понимающий. — Бояться — нормально. Ицки это не обидело. В конце концов, только дураки не испытывали страха. — Давай сделаем так. Ты пойдешь с нами, но сможешь вернуться домой, как только тебе по-настоящему этого захочется. Савамура призовет зверя, который тебя отнесет. У нас будет шесть дней, прежде чем мы доберемся к горам. Все это время можешь читать найденную книгу — руны Инаси тебе все равно даются лучше, чем мне. К тому же, в ней есть места, которые я так и не смог перевести. Я знаю лишь то, что они касаются вещей, которые находятся в Лесу, но не больше. Ты очень поможешь нам. Ицки удивленно отметил, что Миюки говорил серьезно. И действительно давал ему возможность сбежать, если ситуация выйдет из-под контроля. Но Ицки не стал бы так поступать. Он, может, и не самый храбрый из колдунов, но ни за что не бросил бы своих товарищей в беде. Он отвел взгляд от Миюки, пытаясь выиграть немного времени. Казалось, что второго шанса уже не будет. На глаза ему попалась книга, которую он читал вчера. Та самая, об Инаси. Еще несколько часов назад он думал, как было бы здорово узнать о них больше. И теперь, когда у него появилась такая возможность, он сидит и трясется от страха, несмотря на все уверения, что они смогут сбежать все вместе? Ицки снова изучил карту на столе, бездумно касаясь ее потрепанных краев. Он потеребил медальон, который получил в конце учебы в Оазисе. И Оазис, и Гильдия готовили воинов — храбрецов, которые спасали людей от злых чудовищ. И по-своему Ицки тоже был воином. Может, ему не под силу убить дракона, но он точно умел лечить и защищать других. Используя знания Инаси, он больше никогда не подведет своих пациентов. Миюки хотел было убрать руку с его плеча, но Ицки придержал его за запястье. — Пообещай мне, — потребовал он, вспоминая веселую усмешку Савамуры, мягкую улыбку Нарумии и тихий смех Миюки во время их разговора о зельях. Образ Нарумии, который прошел пустыню с болезненным шрамом, до сих пор стоял перед глазами. — Пообещай, что мы вернемся все вместе. — Обещаю. Я не допущу, чтобы кто-нибудь пострадал, — Миюки повысил голос, его аура стала еще ощутимее. Ицки закрыл глаза, впитывая эту силу, и позволил себе утонуть в этом ощущении. Оно напомнило ему о том, насколько сильным Миюки был на самом деле. Насколько сильными были все они. — Мы вернемся обратно вместе. Ицки медленно кивнул с закрытыми глазами. Слова резали горло, но он все равно хотел их произнести. На этот раз он решил не сбегать. Показать самому себе, что может быть храбрым. Но, что более важно, ему хотелось защитить этих глупых людей, которых он знал всего пару часов. — Я пойду с вами.***
Ицки недолго собирал походную сумку: одна смена одежды, дорожный плащ, бутылочки с зельями, набор трав, старая книга с заклинаниями высокого уровня, которую он хотел перечитать во время путешествия и немного еды. Миюки планировал купить еще в ближайшей деревне, но и запасы Ицки лишними не будут. После этого он наложил на дом защитную печать, чтобы никто не мог войти. Нарумия с Савамурой не удивились, когда Ицки вышел из дома вместе с Миюки. Савамура выглядел довольным, хотя сложно было сказать, кем именно — Миюки или Ицки. Нарумия же просто улыбнулся. Савамура и Нарумия как раз поили лошадей. Ицки хватило пары секунд, чтобы оценить состояние Нарумии. Не похоже, чтобы шрам причинял ему боль, но, с другой стороны, Нарумия и раньше притворялся, что с ним все в порядке. Хорошо бы спросить об этом позже. — Я уж думал, ты потерялся, — обратился Нарумия к Миюки и передал ему поводья белой лошади с темным пятном на лбу. Все четыре лошади были большими и выглядели устрашающие: две белые (одна из них с коричневыми пятнами по всей спине), гнедая с золотистой гривой и серая с очень темными глазами. Кажется, своих всадников они не боялись. Неудивительно, все-таки их вырастил мастер Такигава. Хотя, когда дело доходит до магии, нет никаких гарантий, что лошадь не испугается. К примеру, одна из этих лошадей могла не подпустить к себе Нарумию, а у более слабого рыцаря не возникло бы подобных проблем. — Это моя вина, — Ицки приподнял руку. — Не был уверен, что брать с собой. А еще потратил слишком много времени, выбирая одежду. Не каждый день приходилось отправляться на опасное для жизни задание. В итоге он надел очередную мантию с вплетенными в нее защитными заклинаниями. — Не слушай его, Мэй всегда ворчит по утрам. Савамура едва успел договорить, как тут же пришлось уворачиваться от ленивого подзатыльника Нарумии. Хитро подмигнув Ицки, он передал ему поводья серой лошади. — Видишь этого человека, Каранд? Это Ицки, твой всадник, — прошептал Савамура, а затем обратился к Ицки: — Погладь его гриву. Ицки кивнул и медленно поднял руку, чтобы погладить лошадь, наблюдавшую за ним своими темными и умными глазами. Почувствовав неуверенное прикосновение Ицки, Каранд фыркнул и потерся о его ладонь, требуя еще. Ицки с улыбкой подчинился, поражаясь мягкости его гривы. Каранд был самой мелкой лошадью из всех, но с сильными ногами. Ицки задумался, почему тот достался именно ему. Другие лошади были выше и наверняка привыкли к быстрому бегу. А, вот оно что — ему не придется идти в атаку, но понадобится лошадь, которая выдержит дальнее путешествие. К тому же, Каранд определенно привык к всадникам без опыта. Другие лошади выглядели не настолько спокойно, и, по правде говоря, Ицки совсем не горел желанием ехать на таких высоких животных. — Какой план на сегодня? — спросил Ицки, все еще поглаживая Каранда. — Крис уверял, что мы доберемся до Кагнада до наступления вечера, если выедем раньше восьми утра, — ответил Миюки, пристегивая сумку к седлу. Лошадь стояла ровно, даже не реагируя на близость магической сумки. Ицки замер, перевел взгляд с седла Каранда на свою сумку. К счастью, Савамура подоспел раньше, чем Ицки успел спросить, и занялся ею сам. — Сейчас только начало седьмого. Предлагаю сделать перерыв ближе к обеду, пусть лошади отдохнут. Лучше не путешествовать, пока солнце высоко в небе. Ицки заметил, что Савамура кивнул в ответ на слова Миюки, и сам тоже кивнул. Стояла середина жетваря, и хотя утро было приятно прохладным, днем будет очень жарко. Им придется делать не один привал. — Мастер Ицки, ты когда-нибудь ездил верхом? — Несколько раз, да и то недалеко, — смущенно ответил Ицки. Савамура кивнул и принялся объяснять. Похоже, они действительно одолжили Каранда у мастера Такигавы, думая, что у Ицки может не оказаться опыта езды верхом. Ицки не мог сказать, как так получилось — просто не было необходимости. Он родился в столице и никогда не путешествовал далеко. Деревня, где он делал покупки, находилась рядом, и если ему нужно было куда-то съездить, он обычно использовал повозку. Если так подумать, оказывается, он немного избалован. Но он все равно внимательно слушал Савамуру. Тот быстро объяснял все сразу, и Ицки оглушило потоком информации. Как надо держать поводья; как не надо разговаривать; что говорить; как сидеть, как не сидеть и как не сидеть ни в коем случае; какие команды Каранд понимал на нескольких языках; как заметить, что с лошадью что-то не так; как ее хвалить. У Ицки разболелась голова. — Ты, как всегда, много болтаешь, — раздался позади раздраженный голос Нарумии, и Ицки едва не подпрыгнул. Он даже не заметил, как тот отошел от Миюки. — Просто позволь Каранду тебя везти. Он ведь умная лошадь, верно? — Нарумия прижался носом к морде Каранда. Тот фыркнул, но не отступил назад. — Он понимает основные команды. Если понадобится больше, научим тебя по пути. — Нарумия хмуро посмотрел в чистое небо. — Долго объяснять, а нам надо торопиться. — Можешь ехать рядом со мной, мастер Ицки, — предложил Савамура. Нарумия почему-то бросил на него сердитый взгляд. — Что? Буду смотреть, чтобы он не упал! Было бы неплохо не упасть, подумал Ицки. Не похоже, что Каранд сбросит его с себя, почувствовав нерешительность, но это же возможно? — Да ты заговоришь его до смерти, — хмыкнул Нарумия. — Я поеду первым, за мной Миюки с Ицки, а ты в конце. Я надеюсь, — добавил он громче, когда Савамура издал протестующий возглас, — что тебе можно доверить наши спины. — Не припомню, когда это тебя назначили главным, — пробурчал Савамура, сложив руки на груди. — Учитывая твои умственные способности, это вообще чудо, что ты помнишь, как надевать штаны по утрам, — зарычал в ответ Нарумия. Они сверлили друг друга гневными взглядами. Ицки переводил взгляд то на одного, то на другого. Стоит ли ему вмешаться? К счастью, Миюки взял все в свои руки. Он встал между ними, заставив попятиться силой ауры. — Если и дальше будете так себя вести, то я возвращаюсь в Оазис, отдаю старейшинам книгу, и пусть они еще пятьдесят лет спорят, безопасно ли заходить в Лес. Ицки мог и ошибаться, но Миюки, похоже, был дико раздражен. — Если кто и главный здесь, то это я, потому что я знаком с той местностью, куда мы направляемся. Все ясно? Он выжидающе посмотрел на Савамуру с Нарумией. Савамура тяжело вздохнул и кивнул, а Нарумия поначалу даже не шевельнулся, но потом Миюки приподнял бровь, и ему тоже пришлось кивнуть. — Отлично. Мы с Савамурой едем впереди. — Ицки показалось, или в голосе Миюки и правда послышались собственнические нотки? — Мэй, ты с мастером Ицки позади нас. Савамура с Нарумией снова кивнули, не глядя друг на друга. Миюки деланно тяжело вздохнул, а потом громко прошептал Ицки, чтобы его все слышали: — Они как дети малые, мастер Ицки. — Можешь звать меня Ицки, мастер Миюки. Незачем обращаться ко мне так официально, раз уж мы будем работать вместе, — улыбнулся Ицки, а потом заметил, что Миюки удивился его просьбе. Неужели он позволил себе лишнее? — И вы тоже можете звать меня Ицки, — обратился он к остальным. Миюки хохотнул. — Я собирался просить о том же. Не люблю, когда меня постоянно называют «мастером Миюки». — Кого ты пытаешься обмануть, — зашептал Нарумия Савамуре, и оба прыснули. Миюки только прищурился. Ицки даже не удивился, что они опять нормально общались. Боги, в ближайшие несколько недель с этими двумя точно не соскучишься. — Я не против, чтобы меня звали Нарумией. Но раз уж собираешься прикрывать мне спину, то можешь звать меня по имени, — мягко сказал Нарумия. Что-то сжалось внутри Ицки и завязалось узлом. Он заболел, что ли? — И… — Меня можешь звать Эйдзюн! — Савамура схватил Ицки за руку и хорошенько потряс ее, широко улыбаясь. В глазах светилось дружелюбие. — Очень приятно... — Да-да, идем уже, — Миюки потянул Савамуру за ворот рубахи. На этот раз собственничество в его голосе Ицки точно не почудилось. — Иди, придурок. Устроил тут сцену. — Но я же просто хотел быть вежливым! — взвыл Савамура, но все равно позволил Миюки утянуть себя. Ицки приподнял брови. Он был уверен, что если бы Савамура не захотел, то без помощи заклятий Миюки не сдвинул бы его с места. С точки зрения грубой силы воин сильнее любого мага. — Потом поговорим, Ицки! — весело добавил он и помахал рукой. — Он хороший парень, но порой не видит дальше собственного носа, — тихо произнес Нарумия, не обращая внимания на любопытный взгляд Ицки. — Ладно, это неважно. Тебе помочь сесть? Ицки повернулся к Каранду и уставился на него. Да, тот был меньше остальных, но все равно оставался высоким. Хоть Ицки и ездил давно, но помнил, как взобраться на лошадь. Но прежде чем он успел сказать, что, возможно, помощь все-таки понадобится, Нарумия погладил морду Каранда, пробормотал что-то, чего Ицки не разобрал. Каранд тряхнул головой и присел. А потом Нарумия перехватил Ицки вокруг груди и поднял, словно тот весил не больше пушинки. — Что ты!.. — Ицки не успел закончить предложение, как его усадили Каранду на спину. Он быстро прижал ноги к бокам лошади, потом подался вперед, чтобы ухватить поводья и не свалиться. Почувствовал было, что начал сползать, но Нарумия все еще придерживал его. Он помог Ицки сесть удобнее. Прошло не более пары секунд: вот Ицки стоял на земле, а вот уже сидел верхом. — Это было опасно, — выдохнул он. Сердце колотилось, как бешеное. — Я просто решил помочь тебе, Ицки, — усмехнулся Нарумия, уткнувшись подбородком в бок лошади рядом с бедром Ицки. Он улыбался, как ребенок, который только что провернул дурацкую проказу, и Ицки не нашел в себе сил на него накричать. Даже уязвленная гордость не помешала признать, что было весело. — Попробуй заставить его сделать пару шагов. Ицки кивнул и немного натянул поводья. Каранд фыркнул, затем медленно пошел вперед. Рука Нарумии все еще лежала на пояснице Ицки, и сложно было думать о чем-то другом. Разве не мило с его стороны убедиться, что Ицки не упадет? — Думаю, с тобой все будет в порядке, — решил Нарумия, когда Ицки показал ему, что может поворачивать и останавливаться, и снова погладил Каранда. — Ты не так уж плохо держишься. — Дождись, когда мы перейдем на галоп. Мне придется привязать себя, чтобы не упасть, — полусерьезно заметил Ицки. Да, ехать верхом на Каранде было легко, но пока что они взяли очень медленный темп. — Я не дам тебе упасть, — пообещал Нарумия, и Ицки понравилось, как это прозвучало. Ему стало жарко: он даже подумал, не подхватил ли простуду этим прохладным утром. — Ну что, поехали? Нарумия подошел к своей лошади, стоявшей рядом с Миюки и Савамурой. Ицки бросил последний взгляд на свой дом, проверил печати, а потом поехал к воротам. Каранд вез его очень осторожно. Может, и мышцы не будут сильно болеть. — Вот видишь? У тебя хорошо получается, Ицки! — Савамура улыбнулся ему и натянул поводья, направляя лошадь к дороге. — Поехали! — Савамура, давай начнем с прогулочного шага! — крикнул Миюки ему вслед и поехал догонять. Он ободряюще улыбнулся Ицки, проезжая мимо. Ицки наблюдал за тем, как быстро Миюки нагнал Савамуру и взъерошил ему волосы, несмотря на громкие протесты. — Мы тоже можем пуститься вскачь, если хочешь, — сказал Ицки, оценивая расстояние между ними с Миюки, и слабо улыбнулся Нарумии. — Обещаю, что постараюсь не упасть. Нарумия фыркнул. — Ты уж постарайся. Иначе это мне придется привязывать тебя, когда перейдем на галоп. Неожиданно для себя Ицки рассмеялся. Вместе они догнали Миюки и Савамуру, которые опять переругивались. Небо было чистым, воздух восхитительно прохладным, с собой у Ицки была бесценная книга, а сидеть верхом было удобно. Он даже немного гордился собой: он не собирался задерживать остальных лишь потому, что боялся ехать быстрее. Дела шли неплохо, несмотря на то, что они собирались войти в Обреченный лес без разрешения старейшин. Но Миюки был прав: им понадобится пятьдесят лет, чтобы согласиться на это задание, и кто знает, что произойдет за время их бессмысленного спора. Может, земля разверзнется и поглотит Лес, или злое создание уничтожит сокровище. Ицки вздрогнул и прикоснулся к книге Миюки в кармане, надеясь, что сумеет найти информацию об обитателях Леса. Из-за его неопытности Нарумия ехал очень близко, и Ицки понял, что сосредоточиться на дороге стало очень сложно. Всякий раз, когда он поворачивал голову, чтобы насладиться видом, он видел Нарумию. И в тех местах, где тот прикасался к Ицки, кожа начинала гореть.***
Около десяти утра жара усилилась, но листья деревьев защищали Ицки и его спутников от безжалостных солнечных лучей. Они без проблем нашли место для привала. Дорога в город шла близко к реке, возле которой они и решили остановиться. Лошади довольно мочили ноги в прохладной воде, и как только Ицки закончил помогать с обедом, тут же последовал их примеру. — Боги, я думал, помру с голоду, — простонал Савамура, вгрызаясь в бутерброд. Он сидел в тени клена рядом с Миюки и приглядывал за сумками. Ицки невольно заметил, как близко они находились друг к другу. До него доходили слухи об их приключениях, так что они, наверное, очень… — Иди к нам в тень, Ицки! — Савамура дело говорит. — Миюки отхлебнул воды из бутылки, потом не глядя передал ее Савамуре. — Опасно сидеть на солнцепеке. Ицки улыбнулся им, шевеля ногами в чистой воде. Небольшие волны ударялись о его лодыжки, даруя прохладу. — Знаю. Приду через минутку. Миюки кивнул. Казалось, он хотел сказать что-то еще, но потом Савамура спросил его о Холодных горах, и он отвернулся, чтобы ответить. Ицки продолжил наблюдать за рекой, позволив уставшим мышцам расслабиться. Прошло всего пять часов, а его бедра уже горели огнем. Прежде чем они вернутся на дорогу, придется наложить на ноги защитное заклинание. С его стороны было глупо предполагать, что редкие поездки на лошадях никак на нем не скажутся. На мгновение Ицки задумался, не начать ли читать книгу Инаси, но потом решил повременить. Хотя чтение явно обещало быть увлекательным, сейчас ему больше хотелось слушать звуки леса и тихих разговоров за спиной. Почитать можно и позже, когда они прибудут в город, тогда и времени будет больше. На Ицки упала тень. Он повернул голову и увидел, что сзади к нему подошел Нарумия. Он пока не надел тунику, которую снял по требованию Ицки, когда тот хотел осмотреть шрам во время привала. Взгляд Ицки блуждал от точеных линий торса Нарумии к шраму. Покраснение сошло; Ицки обрадовался, что Нарумия нанес больше бальзама. — Хочешь? — Нарумия помахал яблоком перед носом Ицки. Тот кивнул и взял красное, сочное яблоко из его рук. Попробовал кусочек — сладкое. Нарумия сел рядом и громко вздохнул, опустив ноги в воду. Поднял лицо к солнцу и заулыбался; выглядел он при этом как довольный кот. Пару минут они молчали. Ицки доел яблоко и как раз размышлял, не стоит ли пойти в тень, когда Нарумия наконец заговорил: — Больше не болит. — Что? — Ицки бросил взгляд на Нарумию, но тот на него не смотрел, а игрался с травинкой. — Твой шрам? — Да. Бальзам оказался очень хорошим. Теперь я могу свободно двигаться. — Будто желая продемонстрировать правдивость своих слов, он потянулся. Мышцы его рук и торса сокращались, и у Ицки пересохло в горле. — Я тренировался с мечом, но боли не было. Так что… Спасибо тебе. Ицки легко кивнул. — Не за что. Толку от меня, если бы я не сумел тебе помочь, верно? Нарумия склонил голову набок, светлые пряди закрывали его загорелое лицо. — Пожалуй. Но шрам был ужасный. — Покачав головой, он схватил Ицки за руку и поднялся, потянул за собой. — Идем в тень. Ты слишком долго просидел на солнце. Ицки так и подмывало сказать «ты тоже», но он вовремя прикусил язык. Казалось, Нарумия только начал принимать его, и не хотелось нарушать этот хрупкий мир между ними. К тому же, Нарумии и самому не помешало бы отдохнуть в тени; последние полчаса он выполнял сложные упражнения, от которых весь вспотел и наверняка устал. Скорее всего, он хотел проверить, будет ли болеть шрам. Ицки почувствовал, что на лбу выступил пот, и вытер его платком. Да, хорошо бы уйти из-под солнца.***
Их хрупкий мир нарушился уже несколько часов спустя. После перерыва они вернулись на дорогу. К сожалению, долго идти в тени леса они не могли и спустя час вышли на открытое поле. Солнце нещадно палило, и никакие охлаждающие заклинания уже не спасали. Неудивительно, что вскоре они с Нарумией начали ворчать друг на друга. Началось все с того, что Нарумия поинтересовался, можно ли ему уже прекратить играть в сиделку и ехать рядом с Ицки. На что Ицки ответил, что в начале путешествия Нарумия сам на это согласился, так что, может, хватит разыгрывать из себя мученика? Потом к ним повернулся Савамура и предложил помочь Ицки. В ответ Нарумия только пробурчал, что некоторые паладины лезут не в свое дело. Миюки проигнорировал этот выпад, но Савамура не стал, и дальше они орали друг на друга до тех пор, пока Ицки не вышел из себя и не попытался наложить на них заклятие молчания. Они его заблокировали, только вот Савамура намек понял и замолчал, а Нарумия раздраженно повернулся к Ицки. — Не встревай между мной и Тупомурой, Ицки, — он ткнул в Ицки пальцем. Его глаза гневно пылали. — И больше никогда не пытайся меня заколдовать. — Я вспомню эти слова, когда ты будешь истекать кровью, — огрызнулся Ицки, тряхнув поводьями, чтобы Каранд ускорился. Он проехал мимо Нарумии и двинулся вперед, притворяясь, что не слышит его бубнёж. Боги! Как им вытерпеть друг друга следующие несколько дней? Ицки наложил на себя еще одно охлаждающее заклинание и сильнее натянул капюшон, чтобы скрыть лицо от солнца. Насколько он мог видеть, вокруг не было ни дерева, только трава и поля золотистой пшеницы. Просто отлично. Он вспомнил, что через два часа они должны добраться до еще одного леса. Очень хотелось попросить сделать привал: заодно можно охладиться в озере неподалеку. Задумавшись, Ицки не заметил, что Миюки сбавил скорость и поравнялся с ним. Увидев его спокойное выражение лица, Ицки стало за себя стыдно. Он ведь был их целителем; не стоило позволять Нарумии так действовать ему на нервы. — Я прошу прощения за свое поведение, — в конце концов, пробормотал он, рассматривая свои руки. Но Миюки только улыбнулся, не сводя взгляда с пути. — Не надо. Мэй… сложный человек, — голос Миюки звучал слишком весело, принимая во внимание, что три человека из его компании только что поругались. — Но он сам настоял на том, чтобы взять тебя с нами. — Услышав эти слова, Ицки потрясенно уставился на Миюки, уголки рта которого изогнулись в улыбке. — Удивлен? — С его-то отношением? Не то слово, — шепотом ответил Ицки, не желая, чтобы Нарумия услышал. Очередная ссора ему вовсе не нужна. — Он просто проверяет тебя, — Миюки беспечно отмахнулся. — Не обращай внимания. — Значит, мне нельзя хорошенько его проклясть? — мрачно пробормотал Ицки и крепче сжал поводья. — Мне не нравится, когда меня испытывают, ма… Миюки. Миюки вздохнул и покачал головой. — Мне тоже. Но так Мэй обращается с другими, пытаясь понять, насколько легко они поддаются влиянию. Ицки стиснул зубы. — Ведет себя, как избалованный ребенок. — С этим я спорить не собираюсь, — пожал плечами Миюки. Он наклонился к Ицки и забрал у него поводья. — Раз уж мы все равно идем медленно, почему бы тебе не начать читать, Ицки? Хочу знать мнение человека, который ценит знания, и чей план не заключается в «Давайте нападем, вот они удивятся!». Ицки с улыбкой заметил, что Савамура забормотал что-то себе под нос, а кончики его ушей покраснели. Миюки усмехнулся. — Уверен? Мы могли бы ехать быстрее, — произнес Ицки, хотя ему безумно хотелось приступить к чтению. И правда. Они замедлились, когда дорога оказалось слишком неровной для бега, но теперь она стала заметно лучше. — Нет, — Миюки покачал головой. — Слишком жарко, чтобы заставлять лошадей бежать быстрее. Пусть пока идут так, ускоримся, когда войдем в лес. Ицки согласно кивнул. О лошадях он не подумал. Если он умирал от жары, то каково же было им? И не то чтобы ему не хотелось начать читать. Книга была настоящим сокровищем: Ицки проверил ее содержание во время перерыва, и с тех пор ему не терпелось ее изучить. Там была не только карта Леса, но и зашифрованные заклятия, и рецепты снадобий. Автор также писал о политике и моральных вопросах использования неопределенных (поначалу) подопытных (Ицки стало плохо, когда он понял, что речь о людях) и о том, что Инаси не следовало экспериментировать с corkasdenoze d’lta pertevu, потому что это могло плохо закончиться. Этот термин был для Ицки загадкой, хотя он догадывался, что тот может иметь отношение к тайнам жителей Леса. — Как скажешь. — Ицки ослабил хватку на поводьях, чтобы Миюки было удобнее их держать. — Но разве ты не собирался ехать рядом с Савамурой? — Ицки надеялся, что это прозвучало вежливо: он не хотел, чтобы Миюки решил, будто его компания нежелательна. На мгновение улыбка Миюки дрогнула. — Вряд ли кто-то устроит нам засаду посреди пустого поля, Ицки, — он пожал плечами, но Ицки показалось, что тот недоговаривает. Впрочем, они же не друзья. — Продолжай. — Как скажешь, — повторил Ицки и удобнее устроился в седле, доставая книгу из кармана. Когда он отпустил поводья, держаться в седле стало сложно. И читать таким образом Ицки тоже не мог, пришлось наклоняться вперед, придерживая поводья одной рукой. Он все еще позволял Миюки управлять Карандом, но ощущение поводьев в руке позволяло чувствовать себя увереннее. Для человека, который не знал, как работали Гильдия или Оазис, настойчивость Миюки, возможно, выглядела странно. Но обычно воины и маги знали, что их ждет, и потому могли соответственно подготовиться. И все же Ицки согласился, не зная всех подробностей. Собрал вещи, которые посчитал нужным — не без помощи Миюки. Но Миюки не мог рассказать ему всего, хотя бы потому, что Ицки переводил руны лучше него. То есть, если Миюки что-то неправильно понял, у них будет еще несколько дней, чтобы принять меры. Ицки пытался узнать у Миюки с чем они могут столкнуться, но тот лишь перечислил монстров, которые обитали в Холодных горах. Оказалось, что больше Миюки не выяснил ничего, кроме безопасной дороги в Лес. Поэтому сейчас просил Ицки быстро прочесть книгу в надежде, что тот сможет найти что-то полезное. Ицки разделял его надежды. Но пока что он не нашел ничего стоящего. Он советовался с Миюки по поводу прочитанного. Были и вещи, которые тот не сумел разобрать («А, так это об укреплении строительных материалов?», «Похоже, что так, Миюки, сомневаюсь, что есть иное значение»), но ни одна из них не касалась Леса. Ицки хотелось, чтобы книга оказалась больше руководством, чем личным дневником. Книга была маленькой — чуть больше двухсот страниц вместе с заметками на полях. Некоторые из них принадлежали Миюки. Ицки подумал, что к вечеру закончит читать.***
Ицки никогда не любил зиму, но после целого дня под солнцем, которое будто хотело поджарить их заживо, только порадовался, что они направлялись в Холодные горы, а не Сиклейнскую пустыню. Горы вполне соответствовали своему названию: даже летом там дул холодный ветер. Как только они снова добрались до леса, все вздохнули с облегчением и остановились, чтобы напоить лошадей. Во время этого короткого перерыва мимо проехала повозка, и все, кроме Ицки, от нее отвернулись. — Что вы делаете? — озадаченно спросил он. Это же простая повозка без эмблем Гильдии или Оазиса. — Я знаю, что обычно вы остаетесь в столице между заданиями, но вам же можно покидать город? Вы ведь не пленники. — Да, но… — Савамура поскреб затылок. — У Гильдии везде свои люди. Кто-то мог нас увидеть. — Спросить, почему мы путешествуем вместе, — добавил Нарумия. — Начнут задавать слишком много вопросов. — Или проследят за нами. — Или передадут нам новые приказы от Гильдии, а на это нет времени, — подвел итог Миюки, закрывая бутылку с водой. Его лошадь потерлась мордой о его лицо, и тот ее погладил. — Вот как, — медленно произнес Ицки. Нарумия, кажется, говорил ему нечто подобное. — Значит, скоро придется менять внешность? — Именно, — Нарумия оперся на свою лошадь. Ицки подумал: как человек может так нахально выглядеть, просто по-волчьи широко скалясь? — У тебя такое выражение лица, словно ты впервые об этом слышишь. — Не впервые, — вздохнул Ицки. Заклинание маскировки было несложным с точки зрения силы, но требовало огромной концентрации. — Мне следовало самому догадаться, когда ты упомянул, что придется вести себя тихо. И мы наверняка будем жить в одной комнате, чтобы не выглядеть слишком богатыми? Все кивнули. — Еще что-нибудь, что мне следует знать? Миюки и Савамура озадаченно переглянулись, как будто пытались понять, о чем еще забыли упомянуть. Нарумия склонил голову и серьезно посмотрел на Ицки. — Есть кое-что, — начал он, но не договорил. — Есть? — удивленно спросил Савамура. Он с любопытством наклонился к Нарумии. — Что именно? Я больше ничего не припомню! — Не ори, — одернул его Миюки. — Мы же не хотим, чтобы нас слышал весь лес. Савамура заворчал что-то про наглых злобных колдунов. — Что еще, Мэй? Мне ничего в голову не приходит. Невозможно, но Нарумия усмехнулся еще шире. — Что, правда не знаешь? — чересчур радостно переспросил он, а потом понизил голос до шепота: — Если мы будем спать в одной комнате, то Ицки должен знать, что Савамура храпит, как дикий кабан! — Ничего подобного! — Савамура заорал так громко, что птицы в панике слетели с соседнего дерева, лишь бы убраться подальше от шума. — Сам ты храпишь! — Прошу прощения, я не храплю! — передразнил его негодование Нарумия. — И потом, откуда тебе знать? Ты-то всегда засыпаешь первым! Ицки удивленно наблюдал за ними. Это Нарумия так шутит? Как-то слабовато, если честно. Но в то же время их дурашливая перепалка подняла Ицки настроение. Он даже не мог больше злиться на Нарумию, который дразнил Савамуру и улыбался. Было бы неплохо, если бы он улыбался больше. — Чувство юмора у Мэя становится все хуже, — Миюки покачал головой и приобнял Ицки за плечи. — Но насчет сна… Ты не против делить с нами комнату? Извини, что не додумался спросить раньше. Обещаю, что не дам Мэю использовать всю горячую воду. Ицки рассмеялся. Прикосновение Миюки показалось ему странным, но в то же время приятным. Как будто он уже воспринимал Ицки частью их команды. Глупо, но люди редко проявляли к Ицки дружелюбие, и такая перемена в отношении ему нравилась. — Или мы сами можем использовать всю горячую воду, а потом отправить его принимать ванну, — шепотом предложил Ицки, чтобы его не услышали. Нарумия как раз держал голову Савамуры в захвате и ерошил ему волосы, приказывая «извиниться перед старшим». Ицки сомневался, что они обратили внимание на них с Миюки. Глаза Миюки хитро заблестели. — Это замечательная мысль, мастер Ицки. — Рад, что вам нравится, мастер Миюки. И оба прыснули. — О чем вы там шепчетесь? Они повернулись, услышав голос Нарумии. Он все еще держал Савамуру, но тот, похоже, не возражал. Оба смотрели на Миюки с подозрением. — Не нравится мне ухмылка этого енота, — сообщил Нарумия Савамуре и отпустил его. Савамура тут же указал пальцем на Миюки. — Ты задумал что-то ужасное, я точно знаю! И учишь Ицки плохому! — Брось, Савамура. Тебе не приходит в голову, что это Ицки мог предложить что-то ужасное? — спросил Миюки, убирая руку с плеч Ицки. — А как же доверие? — Вот еще, — хмыкнул Савамура, а Нарумия закатил глаза. — Ты же злобный колдун, который оскверняет чистые души! — Как скажешь, — Миюки поднял руки и покачал головой, сдаваясь. Хотя все же подмигнул Ицки, которому пришлось замаскировать смех, делая вид, что он кашляет в кулак. Было сложно не смеяться, когда Савамура обвинял Миюки во всех грехах, а тот изображал из себя невинную жертву. Нарумия все еще подозрительно косился на Ицки, так что тот послал ему свою лучшую улыбку, которая сообщала: «я не сделал ничего плохого», и снова сел на лошадь. Похоже, Ицки не ошибся. Скучать точно не придется.***
Как только лошади утолили жажду, а Нарумия перестал издеваться над Савамурой, они продолжили путь к городу. На закате решили ехать быстрее, не боясь, что лошади слишком устанут. На этот раз Ицки ехал позади вместе с Савамурой и случайно подслушал, как Нарумия говорил Миюки, что лучше бы им путешествовать ночью, если не хотят утомлять лошадей. Ицки невольно задумался, что это из-за него — да, опыта езды у него было немного, но он отнюдь не против ехать ночью. Впрочем, Миюки ответил, что не стоит нарушать биологические ритмы. Они не пройдут горы ночью и не смогут потом спать весь день, а значит, придется делать перерыв. И если Гильдия что-то подозревает, то им лучше поторопиться. В сегодняшнем темпе они довольно быстро доберутся до гор, и как только проедут Нетеле, небольшой городок в пятнадцати километрах от Каднага, уже не придется волноваться, что их кто-то увидит. Больше Ицки ничего не смог услышать, потому что стук копыт перекрывал голоса. На мгновение ему послышался ободряющий клич Савамуры, но он не мог утверждать наверняка. Ну, если речь о Савамуре, то он вполне мог что-то проорать. Ицки готов был поклясться, что тот замолкал, только когда его об этом просил Миюки. Нарумия пару раз оборачивался, жестом показывал, что все в порядке, и от этого Ицки чувствовал себя увереннее. Каранд бежал ровно и, в отличие от других лошадей, не пытался ускорять темп. Он прислушивался ко всем командам Ицки: когда они входили в поворот, казалось, что он читал его мысли. Ему хотелось выкупить его, только вот Ицки знал, что он обойдется ему слишком дорого. Дорога ушла от леса в сторону города. Пейзаж тоже изменился — вместо ровных полей появились небольшие холмы. А над городом, далеко за его пределами, Ицки видел очертания Холодных гор. Ицки порадовался, что никто не пытался на них напасть. Ему нравилось жить рядом с лесом, но весь день ехать через него и никому не попасться… Им невероятно повезло. Теперь, ближе к городу, они были в безопасности. Они выехали на главную дорогу, поэтому пришлось сбавить скорость, чтобы не врезаться в какую-нибудь повозку. Каким-то образом Ицки оказался впереди вместе с Миюки. — Когда ты хочешь наложить маскировочные чары? — спросил Ицки, наблюдая за повозками и одинокими всадниками, которые ехали впереди. В восемь вечера было еще достаточно светло, чтобы окружающие могли узнать его спутников. Они наверняка тоже об этом подумали, поскольку все еще не снимали капюшоны. — Не думаю, что стоит ждать, пока доберемся до города. — Не стоит, — Миюки повернулся к Ицки, одной рукой придерживая капюшон. — Может быть, нам придется разделиться, поэтому тебе надо будет наложить чары на Нарумию. — Увидев удивленное лицо Ицки, Миюки поспешил приглушенно объяснить: — Ты же знаешь, какая потребуется концентрация. Если на нас нападут, высока вероятность, что я не смогу удержать чары на троих. Ицки оглянулся. Для разнообразия Нарумия и Савамура вели себя тихо и ехали, опустив головы. Он уже целую вечность не пользовался маскировочными чарами, но его все равно вряд ли узнают, так что он без проблем сможет поддерживать заклинание на Нарумии сегодняшнюю ночь и завтрашний день. До тех пор, пока они не уйдут из Нетеле. А за пределами города не будет ни души на многие километры. — Ладно, — согласился Ицки. — Вы с Савамурой будете похожи? И Нарумия тоже должен быть похож на вас? — Я сделаю обычную внешность, — тихо рассмеялся Миюки. — Так что и Мэя сделай таким же. И не обращай внимания, если он будет ныть. Он вечно дуется, когда люди называют его «обычным». Ицки усмехнулся. И почему это его не удивляет? Миюки помахал Савамуре и Нарумии позади них и проехал мимо Ицки. Теперь он был впереди. Вскоре Савамура тоже обогнал Ицки и присоединился к Миюки: чтобы наложить чары, необходим физический контакт. Рядом с Ицки возник Нарумия, который все еще прятал лицо. — Ты так переживаешь, что тебя узнают? — Ицки понимал, что Нарумия известный рыцарь, но не может быть, чтобы каждый в стране знал, как он выглядел. Сам Ицки, к примеру, еще вчера этого не знал. — У меня светлые волосы. — Ицки был уверен, что Нарумия закатил глаза, но проверить догадку мешал капюшон. — Если кто-нибудь меня увидит, мы тут же окажемся в центре внимания. — Об этом я не подумал, — признал Ицки, чувствуя, как на щеках от смущения проступил румянец. В этом регионе у людей преобладали в основном темные и рыжие волосы. Разве сам Ицки еще вчера не думал, что волосы Нарумии выделяются даже ночью? — И как ты хочешь выглядеть? Нарумия пожал плечами. — Мне все равно, только не надо делать меня лысым, — выпустив поводья из правой руки, он протянул ее Ицки. — Притворись, что передаешь мне что-то, — добавил он шепотом. Ицки кивнул. Притворился, будто ищет что-то в карманах, хотя на самом деле пытался сосредоточиться на образе в голове. Наконец он выудил старый шнурок и протянул его Нарумии. В тот момент, когда их руки соприкоснулись, Ицки прошептал заклятие. Из его тела магия передалась Нарумии, обволокла его — им повезло, что маскирующие чары были скрытой магией без ярких эффектов. Именно поэтому их так любили шпионы. Ицки сосредоточился на дороге и подождал, пока Нарумия снимет капюшон. Ему не следовало слишком на него пялиться, это выглядело бы подозрительно. Прежде чем полюбоваться своей работой, Ицки взглянул на Миюки с Савамурой. Оба уже сняли капюшоны. У Савамуры были длинные ярко-рыжие волосы, собранные в низкий хвост, а у Миюки — копна темных волос. — Бесит это ощущение. Ицки повернулся к Нарумии. — Как будто я в чужой шкуре. — Скоро привыкнешь, — отмахнулся Ицки. Нарумия бросил на него недоверчивый взгляд. Его глаза были чернильно-черными и чем-то напоминали кошачьи. Он неуверенно потрогал свои новые короткие волосы русого цвета. — И как мне тебя называть? — Ширакава. Миюки и… Осторожнее, — Нарумия кивнул на что-то впереди. Ицки быстро обернулся, крепче ухватил поводья, но, к счастью, они не собирались ни во что врезаться. По направлению из города ехал солдат. Ицки пытался выглядеть как можно безобиднее, когда тот проезжал мимо, и услышал, как Нарумия облегченно вздохнул. — Пронесло, — пробормотал он. А потом чуть громче добавил, махнув остальным: — Надеюсь, что мы, Тоджо и Райчи, — имена Нарумия произнес с нажимом, — сможем найти ночлег. — Думаю, сможем, Ширакава. — В устах Ицки это имя звучало чужеродно. И Нарумия выглядел чужеродно без своих голубых глаз и светлых волос. Глупо, но Ицки их не хватало. — В это время года в городе не много приезжих. Нарумия усмехнулся. — Отлично. И Оота? Не засиживайся допоздна с книжкой, мы уезжаем рано утром. Ицки не сразу сообразил, что «Оота» — это его имя. Оставалось надеяться, что это была не сиюминутная выдумка Нарумии, а Миюки и Савамура тоже об этом знали.***
Присев на кровать, Ицки застонал. Бедра просто горели, но раньше он не мог наложить на них заклинание, потому что вокруг было слишком много людей. А теперь, когда они оказались в комнате, ничто ему не мешало. На въезде в город их никто не остановил: солдаты едва удостоили их взглядом. Они нашли хороший постоялый двор со свободными комнатами, и заказали одну из них после того, как удостоверились, что лошади будут в безопасности в конюшнях. Комната оказалась неплохой: две двухъярусные кровати, стол, четыре стула и шкаф. Ванная находилась в конце коридора. Хозяин просил заранее предупреждать, когда они захотят помыться, чтобы он успел нагреть воду. Сейчас Ицки остался в комнате с Нарумией наедине. Савамура и Миюки, у которых лучше получалось притворяться, спустились, чтобы взять ужин. Нарумия лежал на втором ярусе над Ицки и напевал мелодию, которую Ицки не узнал. Нарумия замолчал, услышав стон боли, и вдруг свесился вниз. Его лицо оказалось на уровне глаз Ицки, который поздравил себя с тем, что сумел не подпрыгнуть от удивления. — Ты в порядке? — спросил Нарумия, обеспокоенно глядя на него. — Да. Заклинания, которые я наложил на ноги, оказались слабоваты, и после целого дня в седле болят мышцы, — объяснил Ицки, потирая бедро пальцами, которые светились зеленым от магии. — Скоро буду в порядке. — Ладно. — Гибкий, как кот, Нарумия спрыгнул со своей кровати и без спросу уселся напротив Ицки, откинувшись на стойку. Ицки тут же убрал ноги. — Когда ты собираешься читать книгу Инаси? — этот вопрос Нарумия задал с таким серьезным выражением, что Ицки даже забыл отчитать его. — После ужина. По дороге я нашел слово, которое мы с Миюки не смогли перевести, — сказал Ицки и вдруг осознал, как выглядит. Одно дело сидеть в трусах, пока Нарумия не видит, и другое дело — сейчас. Ицки проклял себя за то, что снял штаны: массажировать ноги можно было и в одежде. Впрочем, Нарумия ничего не сказал по поводу внешнего вида Ицки. Он смотрел ему только в глаза и жестом попросил продолжать. Ицки вдруг пришло в голову, что, несмотря на ребячество, Нарумия все же был опытным воином, которому нужна информация. Она поможет ему всех защитить — он ведь пообещал. А Ицки был человеком, который мог эту информацию предоставить. Сейчас Нарумия вел себя совершенно по-другому. Например, он в самом деле слушал Ицки и не перебивал. Не пытался доказать свою правоту. Нет, он внимательно смотрел на Ицки, размышляя над его словами, даже если от них не было никакой пользы. Ицки так и не расшифровал значение неизвестных рун, а это значило, что с утра они так и не приблизились к разгадке леса. В этот момент Нарумия его прервал. — Нет, приблизились. — Он сбросил обувь и забрался на кровать с ногами, устраиваясь удобнее, и притворился, что не заметил мрачный взгляд Ицки, который за это время успел наколдовать себе штаны. Увидев это, Нарумия впервые усмехнулся за последние несколько минут. — А я все думал, когда ты это сделаешь. — Ты сам явился ко мне в кровать без приглашения. Так что нечего жаловаться на то, как я выгляжу, — фыркнул Ицки, тоже откидываясь на стойку. Кровать была не очень большой, их ноги соприкасались. На мгновение улыбка Нарумии помрачнела. — В общем, — начал он как ни в чем не бывало, — этим утром мы даже не были уверены, что книга содержит информацию о лесе. А теперь знаем точно. — Он почесал затылок и зевнул. — Это уже прогресс. — Ну, если смотреть с этой точки зрения… — Ицки подпер подбородок рукой, задумчиво постучал пальцем по губам. — Уверен, что потом смогу узнать больше. Автор, Айрик, пишет, что Лес это «плохая мысль», и думаю, объясняет причины. — А иначе никто бы не стал прятать карту в этой книге. Оставили бы ее с информацией о жителях леса. — Именно! — Ицки хлопнул в ладони. — Насколько я понял из ваших с Ми… Тоджо слов, — быстро исправился он, — кто-то специально спрятал ее в этой книге. В пещере ведь больше ничего не было? — Ничего важного, — Нарумия снова зевнул. — Были еще карты, но Тоджо их просмотрел и сказал, что они бесполезны. Это планы старой столицы Инаси. От этого Ицки вскинулся и чуть не ударился головой. Игнорируя смех Нарумии, он воскликнул: — Но они важные! Ты хоть представляешь, как долго люди строили предположения о том, как выглядела столица? Нарумия вежливо улыбнулся. — Но для нашего задания они не представляют ценности. Потом сможешь посмотреть. Потом посмотреть… Ицки был уверен, что будь он собакой, у него бы уже поднялись уши. Увидеть планы загадочного города? Да он бы убил за такую возможность. Может, и не убил бы, конечно, но точно покалечил бы. — Ты так же безнадежен, как и Тоджо, — Нарумия покачал головой. А потом, к удивлению Ицки, свернулся калачиком, головой к коленям Ицки, и закрыл глаза. — Разбуди, когда принесут ужин, ладно? Ицки потерял дар речи. — Чт.. Но… У тебя есть своя койка! — И что? — Нарумия приоткрыл один глаз и взглянул на Ицки. Даже если он выглядел, как другой человек, все равно обладал узнаваемой аурой достоинства. — Тебе надо держаться ближе ко мне, чтобы не тратить много энергии на чары. И еще твоя кровать мягче, — добавил он через секунду, словно это заставило бы Ицки замолчать. — Можешь почитать мне то, что вы так внимательно читали сегодня с Тоджо. Понимая, что уже проиграл эту битву, Ицки наклонился к тумбочке возле кровати и взял книгу. Когда он сел обратно, Нарумия издал недовольный звук, подгоняя его. Пытаясь не закатить глаза (он ведь уже не ребенок!), Ицки открыл книгу на первой странице. Он думал, что уже спустя несколько минут Нарумия уснет, но, опустив книгу, увидел, что тот смотрел на него. Он чуть приподнялся, и теперь его голова лежала выше колен Ицки. Теплая тяжесть волновала Ицки гораздо меньше, чем должна бы. — Читай дальше, я не усну, — тихо сказал Нарумия, глядя на Ицки снизу вверх. От его глубокого шепота у Ицки по коже пошли мурашки. Он продолжил читать, понимая, как близко они друг к другу, и порадовался, что его собственный голос не дрожал. Несколько раз, когда он переворачивал страницу, его пальцы прикасались к волосам Нарумии. Тот никак на это не реагировал, и Ицки говорил себе, что все в порядке, нет ничего страшного в том, что кончики его пальцев каждый раз покалывало. Ицки читал книгу уже во второй раз, но сильнее всего ему запомнилось то, что у Нарумии очень мягкие волосы.***
Савамура и Миюки вернулись как раз после того, как Ицки закончил читать. И хорошо — потому что они больше не отвлекались на книгу, но голова Нарумии все еще лежала у него на ногах. Ицки не знал, что сказать и при этом не выдать своего смущения. Потому что он не смущался, конечно, нет. Просто это было… странно. — Мы принесли еду, — пропел Савамура. В руках он держал два больших серебряных подноса. Похоже, он не заметил, что Нарумия и Ицки находились рядом. В отличие от Миюки, который приподнял бровь, но ничего не сказал. Ицки почувствовал, что краснеет. Он же просто читал Нарумии, они вовсе не занимались ничем таким. — Наконец-то! — Нарумия подошел к Савамуре и забрал у него один из подносов. — Чего так долго? — На кухне сегодня все очень заняты, так что мы вышли, чтобы купить еды, — объяснил Миюки, закрывая за собой дверь. Ицки заметил дорожную сумку у него на плече. — Я уже заказал нам завтрак. Как раз будет готов, когда проснемся. — Отлично, — рассеянно сказал Нарумия, помогая Савамуре разложить еду на столе. Выбор был небольшой: грибной суп, печеная картошка и жареное мясо. Миюки держал поднос с тарелками и чаем. — Пока вас не было, Оота рассказал мне, что вы сегодня прочитали. — Да? — Миюки опустил поднос и покосился на Ицки, который не сумел понять смысла этого взгляда, так что решил помочь ему расставить тарелки и столовые приборы. — А я рассказал Райчи. Но сначала еда, все разговоры потом. Было непривычно видеть, что два незнакомых с виду человека вели себя, как Нарумия и Савамура в компании друг друга — то есть издевались и ругались. Глаза Савамуры стали почти такими же черными, как и у Нарумии. У него было веснушчатое лицо и аккуратный короткий нос, а глаза закрывали рыжие пряди. Проще всего принять оказалось новую внешность Миюки — даже большие зеленые глаза, слишком широкие губы и отсутствие очков. Ицки знал, что очки на самом деле никуда не делись: он бы почувствовал их, если бы попытался прикоснуться к лицу Миюки. Но, похоже, ему так хорошо удавались маскировочные чары, что он мог заставить их исчезнуть. Вот вам и настоящий талант: Ицки ни за что не сумел бы провернуть подобное. Они продолжали называть себя выдуманными именами, несмотря на то, что запечатали комнату звуконепроницаемыми чарами. «Чтобы привыкнуть», — сказал Савамура. Вышло бы плохо, если бы кто-то из них ошибся и случайно произнес настоящее имя в присутствии других людей. Ицки налил грибной суп в миску и довольно вздохнул. Сильный аромат, мягкие грибы — и, что важно, их было много, вместо парочки, которые обычно плавали в похлебке из дешевых постоялых дворов. Да и вкус был отличный. Он взял добавку и даже не обратил внимания, когда его запястье едва не зацепил ножом Савамура, а за ним вилкой — Нарумия с обиженным криком «это мой кусок мяса!». Неужели он начал привыкать к этому безумию? Миюки, похоже, тоже не волновало происходящее за столом. Он спокойно хлебал чай. Ицки знал, что тот обычно работал с Савамурой и дружил с Нарумией. Так что да, к громким трапезам он точно привык. Он бы удивился, скорее, если бы за столом было тихо. Вскоре они справились с едой. Миюки попросил Савамуру и Нарумию отнести посуду обратно на кухню, а сам тем временем вытер стол (удивительно, сколько еды на нем уместилось), пока Ицки искал в сумке словарь. Это было его любимое издание, которое он постоянно дополнял новыми словами или переписывал целые определения. Словарь пригодится, когда они снова попытаются расшифровать книгу Инаси. Ицки положил на стол словарь, некоторые собственные заметки и работы Инаси, которые читал вчера. Там встречались слова, которых он не знал, и надеялся, что дополнительные материалы им как-то помогут. Нарумия с Савамурой быстро вернулись. Они устроились за столом, глядя на Ицки с надеждой (Савамура), прохладным интересом (Нарумия) и ожиданием (Миюки). Три сильных человека верили, что Ицки сможет им помочь, и он не собирался их разочаровывать. — Начнем с пятидесятой страницы, — предложил Миюки. — Ведь именно там впервые появляется незнакомое слово? Спустя два часа Ицки хотелось рвать на себе волосы. Они не только не перевели старые руны, но и обнаружили, что автор закодировал текст. Эта мысль пришла в голову Савамуре, который заметил странности с каждой третьей, шестой, одиннадцатой и двадцать второй руной. Насколько же скучно ему было, подумал Ицки, раз пришлось считать руны? — Это бесполезно, — вздохнул Нарумия, откинувшись в кресле, и легонько пнул Ицки по ноге. — Ты вообще слушаешь меня? — Тебя сложно не слушать, — сухо ответил Ицки, не отрывая взгляд от книги. Казалось, он подобрался немного ближе к разгадке значения этого таинственного слова. В четвертый раз оно появилось, когда автор писал о короле и правительстве. — Если бы ты немного помолчал… — А, так значит, это я виноват, что ты не можешь перевести текст? — Я этого не говорил! — Прекратите! — Миюки поднялся и грохнул ладонями по столу. Нарумия с Ицки мгновенно замолчали, даже Савамура выглядел удивленно. — Думаю, все мы устали, — спокойнее продолжил Миюки и окинул всех взглядом. В ответ они потупились. — Продолжим завтра вечером. Нетеле недалеко отсюда, доберемся туда к пяти вечера, там у нас будет больше времени. Ицки кивнул. Ему даже в голову не пришло спорить. Не похоже, что Миюки злился, но при этом он пугал настолько, что с ним безоговорочно согласились. К его удивлению, Савамура потянулся к Миюки и похлопал его по плечу. — Почему бы тебе первым не пойти в ванную? Заодно нагреешь для нас воду, и тогда необязательно будет просить хозяина. Миюки медленно кивнул и слабо улыбнулся Савамуре, а потом забрал свою дорожную сумку и вышел из комнаты. Ицки показалось, что камень свалился с плеч. Он понятия не имел, что Миюки мог так давить одной лишь аурой. Теперь даже воздух казался прохладнее. — Он немного раздражительный от недосыпа, — Савамура почесал затылок и усмехнулся. — Я уверен, что он не хотел повышать голос. Прозвучало не очень убедительно. — Еще бы, — хмыкнул Нарумия. — Хорошо, что ты с нами, да? — он подмигнул Савамуре, который — и тут глаза Ицки расширились — покраснел. Так, значит, он был прав! Ну ничего себе. — Ну, в смысле... — Савамура явно смутился. — В общем! И… Оота, сможешь проверить мою лошадь завтра с утра? Я осмотрел ее ногу, прежде чем оставить в конюшне, и она вроде хорошо заживает, но, может, ты… — Конечно, без проблем, — Ицки кивнул, притворяясь, что не заметил очевидную смену темы. — Кто-то из вас может идти следом за Тоджо, затем пойду я и нагрею еще воды. Нарумия кивнул и начал качаться в кресле. — Почему бы и нет? Я пойду последним, только не забудь нагреть мне воды. Ицки едва подавил усмешку, вспомнив разговор с Миюки. Взгляд Нарумии стал подозрительным. — Хотя нет, лучше я пойду перед тобой. На этот раз Ицки не смог сдержать смешок.***
Ицки мылся и впервые за день скучал по дому. Ванная была маленькой — ванна, раковина и зеркало — но безупречно чистой. Нормальный водопровод, но вода все равно холодная. После Миюки заходил Савамура, и когда пришла очередь Ицки, вода уже остыла. Сначала он развлекал себя мыслью, что можно не греть воду для Нарумии, но в итоге решил не вредничать. Он прогрел трубы, наложив заклинание. Чтобы помыться в горячей воде, им с Миюки пришлось бы греть ее на все здание. Это привлекло бы внимание хозяина, так что они решили накладывать чары только на трубы под ванной. Вода грелась, пока наполняла ванну. Ицки уже готовился возвращаться, когда почувствовал присутствие Нарумии в коридоре. Почему он ушел из комнаты? Они с Миюки опять поругались? Нет, пожалуй, обошлось. Когда все еще раздраженный Миюки вернулся из ванной, Нарумия выглядел почти умиротворенно. Пока Савамура не пришел в комнату, они сидели в полной тишине. Ицки бы никогда этого не признал, но на самом деле был рад, что у него появился повод сбежать. Нарумия подпирал стену чуть поодаль. Он вроде бы не злился — уже хороший знак. Наверное, мысли Ицки отразились на его лице, потому что Нарумия сказал: — Не переживай, мы не пытались убить друг друга. — Рад это слышать, Ширакава. Вода будет теплой еще полчаса. — Ицки оставил дверь открытой для Нарумии. — Спасибо. — Он удобнее перехватил корзинку, в которой лежали мыло и полотенца. Остановился, поравнявшись с Ицки. — Задержись ненадолго. Им надо побыть наедине. Голос Нарумии звучал очень серьезно, почти властно. Если бы Ицки не настолько устал, огрызнулся бы, что не слепой. Конечно же, им надо немного времени, особенно после того, как Миюки сорвался. — Постараюсь ничего не прервать, — пообещал Ицки. — А ты будь аккуратнее со своим шрамом, от горячей воды будет чесаться. По крайней мере, сегодня. Нарумия лишь кивнул и исчез в ванной, а Ицки еще долго стоял под дверью. Похоже, одна благодарность за день — это предел Нарумии. Ицки подошел к комнате, но входить не стал. Внутри он ощущал магию: стоило постучать или подождать еще? К счастью, выбирать не пришлось, потому что магия тут же утихла, и Савамура открыл дверь. — Привет, Оота. Я на кухню за горячим чаем. Ты будешь? — голос у Савамуры был подозрительно веселый. Выглядел он как-то отстраненно: взъерошенные волосы, румянец на щеках, сильный аромат магии. — Зеленый, если можно, — протянул Ицки, не отрывая от Савамуры взгляда. Так слухи не врали? — Конечно! — улыбнулся тот и позволил Ицки пройти внутрь, а сам вприпрыжку ушел, напевая что-то. — Он иногда ведет себя, как ребенок. Ицки вздрогнул и быстро обернулся. Засмотревшись на Савамуру, он совершенно забыл о Миюки. Тот сидел на кровати и выглядел более умиротворенным, чем раньше. Смущенно улыбнулся и жестом пригласил Ицки сесть за стол, поближе к нему. Ицки присел и вдруг почувствовал себя неловко. Миюки тоже раскраснелся; от запаха магии кружилась голова и хотелось проветрить комнату. Ицки потрясенно наблюдал, сколько магии они с Савамурой смогли создать. А ведь он был уверен, что к моменту его возвращения они не закончили. Миюки вздохнул и уперся ногой в кровать. — Наверное, мне стоит перед тобой извиниться. Я был немного не в себе… Ицки так быстро замотал головой, что перед глазами появились черные точки. Ему хватило времени обдумать произошедшее, и он пришел к выводу, что у Миюки были свои причины. — Не надо извиняться. Мы с Нару…в смысле, с Ширакавой ужасно себя вели. Ты имел полное право злиться. — Думаешь? — Ицки показалось, что в глазах Миюки он увидел что-то похожее на стыд, а потом понял: Миюки не терял контроль. Никогда. Это все знают. — Наверное, нам всем сегодня надо было вести себя лучше, — невесело засмеялся он. Ицки поерзал в кресле, засомневавшись, что вообще хочет поднимать эту тему. Но ему было так любопытно! Любому магу на его месте было бы любопытно. — Можно вопрос? — от серьезного взгляда Миюки захотелось заерзать еще больше, но Ицки сдержался. Как так получалось, что Миюки подавлял всего лишь одним взглядом? — Я знаю, что это не мое дело, и ты можешь не отвечать. Но я заметил, что ты… вы с Райчи не могли проводить… а потом магия… Хотя знаешь что? Забудь. Ицки вскочил с места, отчаянно покраснев. Неважно, насколько ему любопытно, нельзя же задавать такие личные вопросы! Он решил, что сейчас ляжет на свою кровать, спрячется под одеялом и притворится, что его не существует. Но Миюки ему не позволил. Быстро, как змея, он подался вперед и потянул Ицки на себя, заставляя сесть на кровать. Его улыбка обещала неприятности. — Ну же, спрашивай. Я ведь знаю, что тебе хочется, — он подвигал бровями, как будто намекал на что-то неприличное. Если бы Ицки мог, покраснел бы еще сильнее. — Всем интересно, все что-то подозревают, но ты первый, у кого хватило смелости спросить об этом напрямую! — Миюки запрокинул голову и громко рассмеялся. Даже вытер выступившие слезы, вот же гад. — Давай, я не стану тебя проклинать. Ицки глубоко вдохнул, нервно хрустнул пальцами, мысленно попрощался со своими родителями и выпалил: — Это правда, что вы с Райчи магически совместимы, и ты сорвался, потому что как только Райчи вернулся из пустыни с Ширакавой, вы тут же отправились на это задание, и поэтому у вас не было времени снова синхронизироваться? — под конец этой небольшой тирады Ицки уже не хватало воздуха, и он не мог спокойно сидеть на месте. Выражение лица Миюки стало нечитаемым. Он так долго молчал, что Ицки уже подумывал, как бы ему исчезнуть из комнаты. Считалось, что задавать вопросы о магической связи колдуна с воином было в высшей степени бестактно. Гармония двух магических аур возникала так редко, что большинство людей считали ее выдумкой. Многие ученые столетиями исследовали, почему люди рождались с магическими способностями, и в конце концов поделили их на две группы: колдуны и воины. Потом появилась специализация: целители (как Ицки), мастера-алхимики, темные колдуны (как Миюки, у которого был удивительный талант к атакующим заклинаниям), заклинатели, которые призывали монстров. Никто до сих пор не знал откуда эти монстры появлялись, а сами заклинатели встречались очень редко. Так же существовали не только рыцари со способностью копить магию, чтобы усилять свои способности, как Нарумия, и паладины, как Савамура, который понемногу пользовался и атакующими, и защитными заклинаниями. Еще были лучники: магия подарила им отличное зрение и скорость; копьеносцы — они впитывали магию из окружающей среды, используя ее, чтобы усиливать свои способности, хотя на это у них уходило еще больше времени, чем у рыцарей. У всех была разная аура. При таких смешениях разных видов магии — как у Савамуры, который чудом унаследовал силы заклинателя от матери, — становилось практически невозможно найти людей, чьи ауры были бы похожи. Но были и те, чьи ауры оказывались совместимы — обычно колдуны и воины. Их магия реагировала друг на друга, усиливала мощь и заклинания. Об этой связи ходило много слухов. Из личных наблюдений Ицки понял, что им действительно приходилось проводить время вместе, чтобы их магия переплелась. В конце концов, она считались единым существом. Поговаривали, что если долго не синхронизировать магию, это приведет к плохому настроению и снижению магической силы. Насчет последнего Ицки не был уверен, но вот плохое настроение Миюки видел своими глазами. Еще один популярный слух утверждал, что колдун и воин с подобной связью (которых скептики с издевкой называли «супругами»), находились в более чем дружеских отношениях. Что связь распространялась не только на магическую силу, но и на их тела. Вот почему считалось грубым спрашивать о связи. Все равно что прямо спросить, не спит ли человек со своим напарником. Это объясняло слова Миюки, почему никто не смел об этом спрашивать. С первого взгляда на Миюки и Савамуру Ицки показалось, что в их магии жила гармония, но даже подумать не мог… — Ну, — начал Миюки, и Ицки закусил губу, припоминая его обещание не проклинать. — Это правда, — беззаботно признал тот, как будто в этом не было ничего такого. Ицки открыл рот, потом немедленно закрыл, не зная, что сказать. Наконец слабым голосом уточнил: — Правда? Все? — Ага, все, — усмехнулся Миюки и легонько толкнул его локтем. — Мы нашли эту книгу до того, как Райчи и Ширакава ушли на задание в пустыню. Я перевел, что смог, и после их возвращения мы сразу отправились на другое задание. Едва Райчи успел показаться в столице, как мы уже в спешке покидали город. — Миюки пожал плечами. — Два месяца без синхронизации для меня слишком, — нехотя признал он. — Но не бойся, теперь все в порядке. Ицки показалось, что Миюки что-то недоговаривал, но не стал давить. Вместо этого, он кивнул. — Спасибо, что рассказал. Миюки беспечно махнул рукой, явно подражая Нарумии, и Ицки почувствовал, что улыбается. — Не за что, это не секрет. Все близкие друзья знают, но, кроме вас с Ширакавой, никто не спрашивал сам, — Миюки снова пожал плечами, а потом подмигнул: — Во всем виноваты любовные романы, в которых колдуну и воину надо заняться сексом, чтобы синхронизировать магию. Вот почему все так смущаются. Можно подумать, магии нужны какие-то физические условия, — он рассмеялся, и Ицки последовал его примеру, мысленно обещая сжечь один из таких романов у себя дома. Он в шутку купил его себе на день рождения, а потом прочитал. Несколько раз. Местами было даже хорошо. — Мне казалось, что ваша с Са… Райчи магия гармонирует, но не знал, стоит ли спрашивать, — неловко признался Ицки. — Я так и думал. Если честно, — Миюки вдруг замолчал и поморщился, будто решил, что сказал лишнее. Заметив любопытный взгляд Ицки, он все же продолжил: — Я подумал, что Харада так быстро направил нас к тебе, потому что… возможно, ваша с Ширакавой магия тоже склонна к гармонии. На Ицки вдруг накатила такая волна тоски, что ею можно было захлебнуться. — Но этого не будет, — тихо сказал он. В груди что-то сжалось. Ну, это же не конец света? Но ему нравилась мысль о том, что их с Нарумией магические силы могут сочетаться. Подпустить Нарумию так близко определенно было сильным искушением. Больше ничего, только они в окружении своей магии. Ицки нахмурился и покачал головой. Никакая совместимость не стоила того, чтобы провести всю жизнь рядом с этим испорченным придурком. Почему он вообще подумал о Нарумии? Были и другие воины, которые нравились Ицки гораздо больше. Например, Шуншин или Карлос, с которым он однажды повстречался на задании. Да кто угодно был бы лучше, чем Нарумия! И если какая-то частичка него в этот момент подумала «да неужели?», то Ицки ее просто проигнорировал.***
Они проснулись рано утром, но все равно не настолько рано, как Ицки вчера. Это не значило, что он не устал. Ни одно из исцеляющих заклинаний не могло избавить его от усталости. Выглядел он, наверное, не очень, потому что Нарумия с самого утра был как шелковый. Даже не стал комментировать то, что Ицки поскользнулся и чуть в него не врезался, а наоборот — поймал и помог выпрямиться. Сказал только: — Тебе надо быть осторожнее. Странно. Со вчерашнего вечера Нарумия вел себя на удивление тихо, но Ицки не знал, почему. После непродолжительного отдыха они снова отправились в путь. На этот раз Ицки наложил на свои ноги заклятия посильнее. Заодно спросил, надо ли помочь кому-нибудь еще, за что Савамура буквально бросился на него, благодаря за внимательность. На этот раз за ворот его поймал Нарумия и оттащил назад. — Веди себя по-человечески, — пробурчал он, от чего Савамура надулся и сбежал к Миюки, который только улыбнулся, глядя на них. Даже это Нарумию не разозлило, он лишь закатил глаза и театрально вздохнул. Если не считать притихшего Нарумию, все было в порядке. Стал ли он вести себя серьезнее из-за задания? Ицки тоже чувствовал предвкушение, и всякий раз, когда думал о том, что их ждет, казалось, будто в желудке образуется глыба льда. Как Миюки и говорил, до следующего города они добрались намного быстрее. Несмотря на дорогу, усеянную холмами, лошади бежали без проблем. Насколько Ицки разбирался в лошадях, тридцать километров они точно осилят. Но даже после пятнадцати лошади выглядели так, словно это была всего лишь разминка. Ицки знал, что лошадей Такигавы специально тренировали и развивали, но результат превзошел его ожидания. Страшно подумать, сколько Миюки и Савамура заплатили, чтобы их одолжить. Ему тоже стоит заплатить за Каранда? Почему это не пришло ему в голову раньше? Но потом он обсудил это с Нарумией, пока они ждали обед, и тот лишь покачал головой. — Такигава — старый друг Райчи. Не надо ни за что платить. — Его темные глаза светились от смеха. — Не волнуйся об этом. Спорить Ицки не собирался. После обеда они с Миюки опять начали читать книгу, а Нарумия с Савамурой притворялись, что их интересуют древние руны. Они выдержали целый час, а потом решили, что лучше будет почистить доспехи. Немедленно. После этого Ицки оторвался от книги. Он вспомнил монстров, снующих в окрестностях Холодных гор. Если на них нападут, у Савамуры с Нарумией не будет времени надеть броню. — Вы собираетесь завтра ее надевать? — спросил он, с интересом глядя на нагрудную пластину в руках Савамуры. Хорошая работа — насколько он мог судить. — А лошади выдержат? Савамура усмехнулся и помахал куском ткани, которым протирал доспехи. — Да! Наденем, когда отойдем на пять-десять километров от города. Тоджо наложит на лошадей специальные заклинания, который помогут им выдержать. Даже я могу такие наложить! — гордо объявил он. — И лошади не испугаются? — Ицки перевел взгляд от Савамуры к Миюки, который покачал головой. — Нет, Такигава хорошо их вырастил. — Голос Миюки немного успокоил Ицки. Все разговоры стихли. Ицки пытался сосредоточиться на рунах, правда, но постоянно отвлекался на Нарумию, который надел доспехи, чтобы «проверить, все ли в порядке». Маскировочные чары все еще скрывали его внешность, и хоть даже в таком виде броня ему шла, Ицки вспоминал, как хорошо тот выглядел в ней раньше. От этой мысли кровь прилила к щекам. Он… Он мог бы признать, что считал Нарумию привлекательным. Но, помимо этого, Нарумия капризный, с дурным характером и умудрялся вывести Ицки из себя чаще, чем люди, с которыми он был знаком годами. С его стороны невероятно глупо думать о Нарумии больше необходимого. Утешало только то, что и Миюки тоже отвлекался на чужую болтовню.***
В этот день они так и не обнаружили ничего нового. Даже несмотря на подсказку Савамуры, шифр оказалось сложно взломать. Ицки ушел спать, злясь на самого себя за то, что упускал что-то очевидное, но не понимал, что именно. Он знал, что подобрался к разгадке, но все, что они перевели вместе с Миюки, не имело никакого смысла. Через два дня они доберутся до гор. Там их ждал знакомый Савамуры, который сможет позаботиться о лошадях. Колдунам не составит труда пройти горы пешком. Поскольку на лес следовало накладывать заклинания, был построен безопасный магический путь для колдунов, которые будут этим заниматься. На то, чтобы перейти на другую сторону гор, уйдет целый день. Еще один — на то, чтобы добраться до самого леса. Они не знали, сколько времени там пробудут и не хотели рисковать лошадьми, которые могли сойти с пути в случае нападения. Поэтому было решено оставить их у гор. — Канемару отличный парень, — радостно сообщил Савамура, ехавший рядом с Ицки. — Люди говорили, что видели здесь драконов, поэтому он остался в горах. Краем глаза Ицки заметил, что Нарумия повторял слова одновременно с Савамурой, как будто слышал эту историю уже много раз. Ицки закусил губу, чтобы не улыбаться, но Нарумия все равно это увидел и усмехнулся. От этой усмешки в груди Ицки творились странные вещи. Что-то сжималось внутри каждый раз, когда он ее видел, а по всему телу растекалась легкость. Ицки не хотел даже думать, что бы это могло значить.***
И, конечно же, удача так долго была на их стороне, что обязана была когда-нибудь кончиться. А точнее, на четвертый день их путешествия. Третью ночь они провели в спальных мешках у большого костра. Лагерь охраняли по очереди. Ицки дежурил первым, и это был идеальный вариант: он мог спокойно спать в середине ночи, и не приходилось просыпаться до рассвета. Его не покидало ощущение, что ему позволили быть первым из-за отсутствия опыта, но даже не пытался спорить. Ицки сам не был уверен, что смог бы проснуться посреди ночи. Утром, едва они успели собрать сумки, как что-то прошло через его заклинания. Что-то большое и злобное. — Приближается монстр! — Ицки предупредил остальных, но это было необязательно: Нарумия и Савамура уже заняли боевые позиции, хотя и не успели полностью облачиться в доспехи. Миюки стоял чуть дальше, слева от них, и поднял руки в готовности колдовать. Они так быстро сгруппировались, что Ицки мог только удивленно пялиться. Сам он едва сумел решить, что делать в первую очередь — создавать барьер или накладывать защитные чары на каждого по отдельности, пока они готовятся к битве. Боги, Ицки казалось, что от него не будет никакого толку. Савамура опустился на колени и коснулся земли. — Это вирм, — сообщил он, поднявшись, крепко сжал меч и приподнял щит. Затем повернулся к Ицки и объяснил: — Он ползает. Здесь есть только один вид монстров, которые передвигаются таким образом. — Ицки, давай барьер, — скомандовал Миюки, не глядя на него. — Похоже, он идет прямо на нас. — И хорошо. — Драгоценные камни на доспехах Нарумии ярко засияли, когда он потянул из них магию. Она обернулась вокруг него, будто одеяло. — Никогда раньше не сражался с вирмом. — Они быстрые, но глупые. Если он сосредоточится на ком-то из нас, остальные с легкостью с ним разберутся. Ицки, где там барьер? — в голосе Миюки однозначно прозвучало раздражение. — Сейчас! — Вот, Ицки был совершенно прав. Сражение даже не успело начаться, а он уже делал глупые ошибки. Он поднял руки и произнес заклинание — барьер перед ними вспыхнул золотистым цветом. — Выглядит сильным, — пробормотал Нарумия, сдвинувшись чуть вправо. Теперь он стоял прямо перед Ицки. — Не переживай, я не позволю ему до тебя добраться. Ицки кивнул, несмотря на то, что Нарумия не мог этого видеть. Монстр набросился на них со стороны леса, — это был огромный уродливый черный змей с коричневыми щупальцами — и затем началось. Вирм несколько раз ударил хвостом по барьеру, и тот задрожал. Не теряя ни секунды, Миюки наложил на него заклинание заморозки. В тот же момент Савамура, взревев, бросился на вирма сквозь барьер и с легкостью рассек его щупальца. Темное лезвие его меча вспыхнуло магическим светом. Вирм повернул к нему голову и зашипел от боли, а Савамура приподнял щит, готовясь к удару. Вирм громко зарычал. Ицки настолько увлекся сражением Савамуры, что даже не заметил, как Нарумия подобрался к вирму и проткнул его мечом, разрубая от головы вниз. Из раны тут же разлетелись брызги крови. Но все, что Ицки мог видеть в этот момент, — это хвост вирма, которым тот на последнем издыхании собирался ударить Нарумию. Тот поднял щит над головой; Ицки за доли секунды инстинктивно проорал еще одно заклинание барьера. Оно бы не уберегло Нарумию от удара, но могло усилить его щит. Магия Нарумии жадно вобрала в себя этот барьер, как будто приветствуя силу Ицки. Слева Миюки наложил на хвост вирма заклинание молнии, отчего тот взорвался. Вирм забулькал кровью и свалился набок. Из раны, которую нанес Нарумия, его внутренности вывалились наружу. Внезапно стало тихо. Нарумия, с головы до ног в крови, повернулся к Ицки. Савамура сидел на земле, с облегчением улыбаясь. Миюки тоже ухмылялся ему. — Видишь? — спросил он. — Ты был не так уж плох. Ицки напоследок взглянул на внутренности вирма — органы, кровь и странную зеленую слизь, — потом на Нарумию, чьи доспехи были покрыты кровью, и тут же вырвал свой завтрак.***
На то, чтобы сжечь труп вирма и подготовиться к поездке, ушло не много времени. Миюки занялся трупом; Нарумия отправился отмываться от крови. Ицки сдавило горло, когда он понял, что Нарумия возил с собой воду специально для таких случаев. Савамура сидел рядом с Ицки, пытаясь приободрить и заставить поесть. — После первой драки это со всеми бывает. Медленными глотками, не надо быстро пить на пустой желудок. — Савамура помог Ицки выпить воды, потому что у того дрожали руки. — Это все Мэй виноват. Необязательно было так кромсать этого вирма у тебя на глазах. — Савамура, я видел людей, у которых кости торчали сквозь кожу. Я целитель и привык видеть… — Ицки глубоко вдохнул, кивая головой в сторону Миюки, сжигавшего тело, и слабо закончил, — кровь и прочее. Савамура прикусил губу и легко прикоснулся к плечу Ицки. — Мой отец тоже целитель. Я помогал ему ухаживать за жителями деревни и видел больше открытых ран, чем могу сосчитать, но меня все равно стошнило после убийства первого монстра. — Он мягко посмотрел на Ицки. — Ты не слабак. Это помогло Ицки взять себя в руки. Его шокировало не убийство монстра, а то, что это было его первое убийство. Он выпустился из Оазиса всего четыре года назад и пока не был на заданиях, где надо было помогать убивать. Как-то раз Карлосу пришлось сражаться с грифоном по дороге в столицу, но он приказал Ицки держаться подальше и помочь людям спрятаться в пещере. Более того, было стыдно, что его вот так стошнило при всех, хотя никто над ним из-за этого не смеялся. Именно Нарумия помог ему подняться и дал кусок ткани, чтобы вытереть рот. Ицки вздохнул, но все равно слабо улыбнулся Савамуре. Он был благодарен за его слова. Ицки понимал, почему так отреагировал. Пусть это чудовище собиралось поглотить их всех без лишних сомнений, оно все равно было живым. А Ицки помог лишить его жизни. К тому же, зрелище оказалось просто кошмарное. Серьезно, Нарумии обязательно надо было вести себя, как неумелый мясник? Как только они закончили с делами, сразу сели на лошадей, которые не пытались сбежать или встать на дыбы, увидев вирма. Ицки в очередной раз убедился, что Такигава дал им самых лучших лошадей. Ицки вдруг подумал и спросил: — Савамура? — тот повернулся к нему. — Если этого вирма вам пришлось убивать втроем, то разве твоему другу в горах не приходится трудно в одиночку? В конце концов, драконы гораздо сильнее вирмов. Ему казалось, что это разумный вопрос, в ответ на который он ожидал услышать что-то вроде «мой друг здесь не один». Не ожидал только, что все начнут смеяться. — Да ладно, этого вирма было совсем не сложно убить, — Нарумия подошел ближе к Ицки и указал на то место, где Миюки сжег труп. — Мы сражались вместе лишь потому, что я хотел проверить его силу. И, — его глаза загадочно блеснули, — нам представилась хорошая возможность увидеть, как мы сработаемся. Ицки уставился на него. Потом повернулся к Миюки и Савамуре. — Это ты пытаешься сказать, что вы могли бы с легкостью уложить его в одиночку? — Миюки кивнул с улыбкой. — Каждый из вас? — Савамура слегка покраснел от пристального взгляда Ицки и пробормотал, что вирмы валятся с одного удара, а убивать их легче, чем драконов. Драконов! — Но он же едва тебя не задел! — обратился Ицки к Нарумии. — Мне пришлось тебе помочь. — Ну, вообще-то… — Нарумия выглядел так, словно ему неуютно. Ицки уже приготовился к тому, что тот собирался сказать. Зная Нарумию — а Ицки казалось, что он знает его годами, — услышанное ему, как всегда, не понравится. — Мне было интересно, как сильно он сможет ударить. Нарумия погладил свою лошадь, избегая взгляда Ицки. — Но это было хорошее заклинание. Ты даже сумел соединиться с моей магией, это здорово. Ицки сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. А потом еще один. — Ты намеренно поставил себя под удар, — медленно произнес он, смутно понимая, что будь на месте Нарумии Савамура, он бы не разозлился так сильно. Нарумия прищурился. — Знать, какие удары можно принимать, а какие нет — это долг рыцаря, — разозлился он. Ицки вдруг вспомнил, что в пустыне Нарумия встал между паладином и минотавром. В его словах было зерно истины: в схватке против нескольких противников будут ситуации, когда придется выбирать, какие удары принять, а от каких следует увернуться любой ценой. Эта мысль тут же успокоила его. — Пожалуй, ты прав, — наконец признал он, притворяясь, что не заметил вздох облегчения Савамуры. Теперь никто не станет спорить. А вот Нарумия выглядел приятно удивленным. — Просто в следующий раз предупреждай. — Без проблем, — улыбнулся тот, а потом похлопал Ицки по плечу. — Но я не шутил. Заклинание действительно было очень хорошим. После этого он развернулся и занял свое место во главе группы. Ицки смотрел ему вслед и говорил себе, что эта маленькая похвала не так уж много для него значила.***
Ицки решил, что Канемару ему нравится. Он был серьезным, с резким чувством юмора и мог назвать любого участника их компании «идиотом, которому не следует беспокоить лес». Канемару словно произносил вслух все то, о чем Ицки думал. Они встретились с ним на подходе к горам. Около шести вечера они заметили небольшой привал между деревьев. Увидев озеро неподалеку, Ицки почти расплакался от облегчения. После целого дня в седле под солнцем он уже искупался в собственном поту. Теперь предстоящий проход через горы казался ему раем. Когда они подошли ближе, Канемару поприветствовал их. Если «Тупомура, я поверить не могу, что ты на это решился» можно расценивать как приветствие. Поскольку Канемару любезно приготовил для них еду, Ицки посчитал его бесконечные «это опасно» и «мне стоит сообщить Гильдии, поверить не могу, что участвую в этом безумии» признаком искреннего беспокойства. А может, Канемару просто решил, что они заслужили последний ужин перед смертью. — Канемару, ты слишком переживаешь, — усмехнулся Савамура и подложил еще один кусок мяса ему в тарелку. — С нами все будет хорошо! И не бойся, — заговорщицки добавил он, — мы не забудем, как ты нам помог. Все об этом узнают! — А я говорил тебе, что не хочу, чтобы об этом знали! — нахмурившись, Канемару отвесил ему подзатыльник. — Просто возвращайтесь живыми, ладно? Канемару сидел у костра между Ицки и Савамурой, Нарумия и Миюки — рядом с ними. Сумерки сгущались, но спать никто не торопился, может, потому что знал о смертельной опасности, которая ждала впереди. Ицки пил горячий чай: это немного помогло ему расслабиться. До ужина Канемару рассказал, что рядом раскинулась поляна цветов смолёвки. Эти растения — основа зелья от магического шока. Услышав об этом, Ицки тут же вспомнил, что забыл взять такое зелье. Хорошо, что его легко приготовить: он успеет до завтрака. Зельеварение всегда успокаивало его. Прислушиваясь к разговорам, Ицки рассеянно переворачивал страницы книги Инаси. Нарумия несколько раз задевал его коленом и выжидательно смотрел, но Ицки лишь качал головой. Достаточно было просто слушать чужие истории. Оказывается, в Гильдии Савамура так любил разыгрывать других, что его пару раз чуть не исключили из Академии. Кто бы мог подумать. — Просто никто не сумел доказать, что именно я наполнил учительскую мыльными пузырями! — торжественно заявил он и, похоже, гордился собой. — Я… В смысле, виновник хорошо замел следы. Или виновница. Я-то понятия не имею, кто это был, — он обвел всех невинным взглядом. Но все равно никого не обманул. — Смелости у тебя всегда было больше, чем мозгов, — вздохнул Канемару, когда Савамура показал ему язык. — Чем вы заняты, мастер Тадано? — он наклонился, глядя на книгу в руках Ицки. — Это та самая таинственная книга? — Да. Услышав ответ Миюки, Канемару отпрянул. — Нет-нет, все в порядке, можешь смотреть. Она написана рунами Инаси, которые мы не можем расшифровать, — в голосе Миюки сквозило явное раздражение. Похоже, нечасто ему встречались непереводимые задачки. — Я понял, что это код, — громко сообщил Савамура, выпрямился и гордо улыбнулся. Поначалу Ицки казалось, что Савамура привлекает к себе слишком много внимания, но передумал, услышав истории об Академии, где высмеивали каждое его достижение и утверждали, будто ему просто повезло, ведь человек из забытой богами деревни не может стать хорошим паладином. Почему бы не похвалить Савамуру, когда он того заслуживает? Ицки по себе знал, каково это — постоянно слышать, что ты ни на что не годен и уже никогда не будешь. — Молодец, — улыбнулся ему Ицки. Нарумия от этого почему-то только насупился. — Но, к сожалению, эта находка не очень помогла. — Ицки хмуро провел пальцами по вязи рун. — Некоторые слова не имеют смысла. Как будто все предложения перемешались, а мы не знаем, в каком порядке их читать. — Пробовали сверху вниз? Снизу вверх? — спросил Канемару, глядя на книгу с безопасного расстояния. Он и вправду не шутил, что не хочет ничего знать о задании. Даже один взгляд на руны, которых он не понимал, для него был нежелательным. — Похожее задание попалось мне во время экзамена на копьеносца, — объяснил он и чуть покраснел, когда на него обратились все взгляды. — Мое… Ничего смешного, Савамура! Последним заданием экзамена было разгадать код и найти похищенных людей. Я заметил, что код был написан справа налево, но упустил, что настоящее послание записывалось снизу вверх, а каждая вторая и третья строки оказались полнейшей чепухой. — Но ты ведь сдал экзамен, — протянул Нарумия. Он устроил подбородок у Ицки на плече, чтобы лучше видеть книгу, а потом снова посмотрел на Канемару. — Я как раз был в Зале объявлений, когда огласили твой балл. — Это так, — теперь Ицки убедился, что Канемару действительно покраснел, когда тот подбросил еще дров в костер. — Но… Эти места были рядом. И хоть я шел в другом направлении, я усилил свой слух. Ушел на пять километров в ложном направлении. — А потом услышал голоса похищенных, — удивленно договорил за него Миюки. — Во время экзаменов они всегда прячутся в пещере. И ты сумел услышать их сквозь камень за несколько километров? Это здорово. Канемару смущенно кивнул. Ицки прекрасно его понимал: похвала из уст Миюки многого стоила. — Ну и что там с кодом? — недовольно спросил Савамура. Похоже, ему пришлось не по душе, что Миюки хвалил кого-то другого. — После объявления я подслушал разговор профессоров, — объяснил Канемару, глотнув вина. — Они были уверены, что я не сдам. Нарумия хмыкнул. Он так и не отодвинулся от Ицки, но тот и не возражал. Нарумия источал тепло и пах магией; его мягкие волосы щекотали Ицки лицо. Когда он все же отстранился, Ицки сразу стало всего этого не хватать. — По-твоему, здесь работает то же правило? — поинтересовался Нарумия. — Есть лишь один способ проверить, — Миюки жестом поманил Ицки. — Иди сюда, попробуем разгадать этот чертов шифр. Ицки кивнул, убеждая себя, что не скучает по теплу Нарумии, устроился между Миюки и Савамурой и удивился, что последний ничего не сказал по этому поводу. Вместе с Миюки они опять попытались взломать код. Савамура с Нарумией хоть и притворились, будто их увлек разговор о Гильдии, на самом деле умирали от любопытства, но старались не мешать. Слова наконец-то начали приобретать смысл. Они с Миюки записывали перевод в разных вариантах, помня о порядке рун в рядах. Каждая первая, пятая и двенадцатая руна на странице давала ложную информацию — все, как и говорил Канемару. Текст понемногу преображался, но с каждым словом узел внутри Ицки затягивался все сильнее. Он сосредоточился на самом тексте, пытаясь не обращать внимания на значение слов — просто переводить и записывать, не думая, потому что… быть не может. Инаси столетиями считались примером идеального народа: совершенная судовая система, совершенное правительство, совершенное общество. Кто бы мог подумать, что скрывалось за всем этим. Разумеется, нет, рвано вздохнул Ицки. Наверняка перевод нес какое-то другое значение. Он умоляюще посмотрел на Миюки, но тот выглядел не лучше — бледное лицо, потрясенный взгляд. Ицки сосредоточился на Миюки, но заметил, как притихли остальные. — Мы ведь ошиблись? — услышав мольбу в собственном голосе, Ицки моргнул. Миюки беспокойно сглотнул. Савамура придвинулся к нему; любопытство пополам с тревогой отразились на его лице. — Думаю, нет, — прошептал Миюки. Ицки видел: даже эти слова причинили ему боль. Узел внутри обратился настоящей глыбой льда. — Но ты лучше разбираешься в переводе. Может, еще раз проверим? Ицки онемело кивнул. Он перечитывал текст, пока Миюки попросил остальных не шуметь и дать ему сосредоточиться. Хотя это было необязательно. Даже очередное нападение чудовищ не помешало бы его работе. Ицки во что бы то ни стало собирался найти другой смысл послания. На один слог приходилась одна руна: может, просто надо соединить каждый третий слог? Каждую пятую руну? Спустя час Ицки наконец отложил книгу, но комок в горле никуда не делся. В нем разрасталось всепоглощающее разочарование. То, что они перевели вместе с Миюки, было нереальным. Последние страницы книги рассказывали о том, что пряталось внутри леса. Даже в самых диких снах Ицки не мог такого представить. Безумие. Настоящее безумие, которое не оправдывали никакие добрые намерения — в этом Ицки искренне соглашался с автором. Он закрыл книгу и обвел взглядом своих товарищей. В их глазах читалось любопытство; но они даже подумать не могли, что именно он обнаружил. Лицо Миюки ничего не выражало, но он так сильно сжимал ткань плаща, что побелели костяшки пальцев. — Ицки? Что там? — Нарумия, кажется, пытался придать голосу мягкости, но не преуспел. По крайней мере, его слова помогли Ицки вернуться на землю. Он откашлялся и бросил взгляд на перевод. Пришло время рассказать остальным, во что они вляпались. — Вы же знаете, что эта книга на самом деле — дневник? — Ицки с удивлением увидел, что Савамура, Нарумия и Канемару кивнули. — По большей части автор пишет о судебной системе Инаси. Вот я и подумал, что она как-то связана с лесом. — Ицки сглотнул, размышляя, что сказать дальше. К счастью, Миюки его опередил. — Похоже, в лесу наказывали преступников. Если они находили путь к пещере посреди леса, их ждало помилование. — Странно, — Нарумия подпер подбородок рукой. — И эта мелочь вас так напугала? Миюки зарычал, иначе и не скажешь. Он разозлился, и от этого его аура по-настоящему тяжело легла на плечи — Нарумия удивленно посмотрел на него, а Канемару издал сдавленный звук. — Ради этой «мелочи» Инаси призвали демона. Мера наказания была одинаковой для всех, ведь небольшие проступки могли привести к настоящим преступлениям в будущем. Эти ублюдки отправляли в лес даже детей, которые ни за что не справились бы с демоном. Стоило им сойти с верного пути — и все, им крышка! — взревел Миюки. Он возвышался над ними, и неожиданный скачок его сил перевернул дорожные сумки. Стало трудно дышать. Савамура тоже вскочил, попытался схватить Миюки за руки и побелел, когда тот отшатнулся. Ицки даже не знал, что всегда жизнерадостный Савамура может выглядеть таким опустошенным. — Прошу прощения, я лучше пройдусь. — Не дожидаясь ответа, Миюки развернулся и скрылся между деревьев. Дышать стало легче, но после всего Ицки этому уже не радовался. Боги, не хотел бы он снова увидеть злого Миюки. Отвлекаясь на хитрые ухмылки и шуточки, очень легко забыть о его силе. — Чего застыл? — прошипел Нарумия, отчего Ицки подпрыгнул. Тот сверлил Савамуру неприязненным взглядом. — Он твой, вот и догоняй! Нарумия отдал приказ, а Савамура был солдатом до мозга костей. Поэтому, несмотря на потрясение, его тело среагировало до того, как сам он успел осознать услышанное. Он бросился Миюки вслед; Ицки почувствовал боль, которой веяло от его ауры. Между ними была магическая связь. Если было так больно, когда один отвергал помощь другого, то Ицки оставалось лишь порадоваться, что он не на их месте. — И что там с тем… демоном? — тихо спросил Канемару. Ему явно было неуютно. Они с Нарумией пересели к Ицки и ожидали ответа. — Мастер Тадано? Ицки облизал губы, открыл рот, но не смог вымолвить ни слова. Нарумия потянулся к нему и ласково сжал ладонь. — Не заставляй себя, — прошептал он. В его глазах больше не было ни капли раздражения. — Настолько ужасно? — Д-да, — запнулся Ицки. Принял еще одну чашку чая от Канемару. Горячая жидкость не растопила ледяную глыбу внутри, но Ицки почувствовал себя лучше. К тому же, Нарумия все еще держал его за руку. — Все, как сказал Миюки — Инаси призвали демона. Поговаривали, лишь те, кто на самом деле жалел о своих преступлениях, находили путь в сердце леса. Там располагался артефакт, который переносил их в столицу. А если им не удавалось найти этот путь, демон поглощал их. Нарумия нахмурился, а Канемару беспокойно уточнил: — Но если это всего лишь демон, почему никто его не изгнал? А ведь он догадывается, подумал Ицки. Он догадывается, но не ничего не скажет, потому что эта догадка — настоящая глупость. — А что насчет детей? — Нарумия крепче сжал ладонь Ицки, отвлекая его от раздумий. — Они же не могли поставить детские проказы в один ряд с преступлениями взрослых? — Боюсь, что так и было, — тихо ответил Ицки. Теперь хватка Нарумии причиняла ему боль. Канемару отшатнулся, словно от удара. Ицки кивнул на заметки. — Миюки сказал правду: они верили, что ребенок, который нарушил закон, останется преступником в дальнейшем. Автор дневника не разделял это мнение и не одобрял всю их систему. Ему не хватало сил, чтобы самому изгнать демона, но он надеялся, что кто-нибудь прочитает его книгу и сделает это за него. Нет никаких сокровищ — разве что артефакт и медальон рядом с ним. В дневнике есть заклинание, но читать его надо, держа амулет. Этот амулет — единственное, чего боится демон, его использовали для призыва. Только могущественный колдун сможет им управлять. — Но… — начал Канемару, осторожно подбирая слова, — зачем нужен артефакт призыва? Демоны обычно исчезают, как только умирает их заклинатель. Ицки снова глубоко вдохнул. Страшно было говорить. — Они призвали не обычного демона. Помните то слово, которое никак не удавалось перевести? Выбросив из него ненужные руны, мы с Миюки узнали, о каком демоне речь, — в горле пересохло. — Они призвали древнего кастате. Сильный ветер пробрал до костей и чуть не потушил костер. По коже Ицки побежали мурашки. Канемару побелел и рывком поднялся. Он выставил копье, будто готовился к битве, и лихорадочно оглядывался по сторонам. — Больше никогда не произноси этого имени, — испуганно зашептал он. — Никогда. Это дурное предзнаменование. Обычно Нарумия первым поднимал на смех всех, кто боялся собственной тени, но в этот раз он молча смотрел на огонь. — Они не могли этого сделать, — наконец отозвался он. — Нельзя же быть такими идиотами! — Но они все равно это сделали, — Ицки прикрыл глаза. Во рту стало горько. Народ, которым веками восхищались, не стоил этого восхищения. — Они заколдовали лес так, чтобы демон не смог выбраться. Путь к артефакту тоже зачарован. Демону хватало преступников, поэтому он не пытался сломать барьер. — А теперь самое худшее. — Когда Инаси уничтожили всех, кто нарушал закон, началась охота на людей за пределами государства. Правители были слишком гордые, чтобы признать свои ошибки. Неизвестно, что случилось с Инаси, но думаю, ничего хорошего. Кастате — это древний мифический демон из иного мира, не то слово ничего хорошего. Создание, что наводило страх даже на других демонов. Однажды его призвали по ошибке. Надолго в этом мире демон не задержался, но прежде чем высосать всю силу из заклинателя, поведал кое-какие секреты своего мира. Хорошо, что заклинатель додумался задавать полезные вопросы. Магическая связь заставила демона выдать тайны своего рода, которые позже хранились в строжайшем секрете. Призыв демонов запретили, но знания о кастате все равно просочились во внешний мир. Говорят, демон похож на огромный сгусток черной слизи со щупальцами и несколькими рядами острых зубов. Говорят, он поглощает все, что попадается ему на пути. Говорят, он один из первоначальных демонов, которые могут уничтожить мир. Говорят, он появился до начала времен — он старше, чем сама жизнь. Призвать это чудовище мог только безумец, который хотел обратить мир прахом. В отличие от других демонов, этот не исчезал после смерти заклинателя, и только артефакт мог с ним совладать. В дневнике говорилось, что Инаси так много узнали о магии, что начали считать себя непобедимыми. Они думали, что диктуют правила игры, но забыли, что были всего лишь людьми, а не богами. Ицки никогда не думал, что способен желать зла другим, но в этот момент было сложно сочувствовать народу, который бесследно исчез за одну ночь. Жертвовать детьми и невинными лишь потому, что они были чужаками, которых считали низшим сортом, еще хуже животных… Нет, Ицки ни капли им не сочувствовал. Тягостную тишину нарушил Канемару. Подбросив еще дров в костер, он сказал: — Думаю, никто из нас сейчас не готов обсуждать древних демонов. Давайте пойдем спать, а утром поговорим. Ицки кивнул. — А как же Миюки и Савамура? Они все еще в лесу. Канемару и Нарумия посмотрели в направлении деревьев, где исчезли Миюки с Савамурой. Глаза у них слегка светились: Ицки понял, что они магией усилили себе зрение. — Они уже возвращаются. — Нарумия склонил голову и отпустил руку Ицки, который лишь в этот момент осознал, что Нарумия до сих пор сжимал его ладонь своей. — Ты прав, Канемару. Завтра поговорим. — Он поднялся и потянулся, мрачно глядя поверх остальных. — Ночью лучше не вспоминать о чудовищах. Что-то в его голосе натолкнуло Ицки на мысль, что Нарумия знает, о чем говорит, и это потрясло его до глубины души. Он намеревался было спросить, но потом передумал. Нарумия выглядел обеспокоенным своими мыслями, и Ицки решил не вмешиваться. Он был не уверен, что хотел знать, насколько демоны успели запятнать его душу. В конце концов, столкновение с демоном всегда оставляет свой отпечаток. В полной тишине они втроем начали готовиться ко сну.***
Ночью Ицки разбудили тихие разговоры у костра. В прошлый раз он вместе с Канемару первым караулил лагерь. За ними заступали на дежурство Савамура, потом Нарумия и наконец Миюки. Именно они были виноваты в том, что Ицки проснулся. Он пытался снова уснуть, но услышал свое имя. С чего бы Миюки говорить о нем? — Не припомню, чтобы твоя магия так совмещалась даже с Харадой. И не делай такое лицо. Больше всего Ицки хотелось увидеть, какое же выражение лица было у Нарумии. Он злился? Досадовал? И будет ли отрицать слова Миюки? — Пожалуй, ты прав. — У Ицки перехватило дыхание. Он притворялся, что спит, а на самом деле ловил каждое слово. — Невероятное ощущение от того, как соединяется наша магия. — Но не так? — Как у вас с Тупомурой? Нет. После этого они долго молчали, что Ицки едва не уснул. Но следующий вопрос Миюки подействовал лучше, чем литр крепкого кофе: — Хочешь, чтобы он был твоим? Твоим. Принадлежать друг другу, вместе работать и путешествовать, делиться силой. Лучшее, что могло произойти с колдуном и воином: найти человека, с которым их сила будет совместима. — Я… — Ицки даже не дышал, пока ожидал ответа Нарумии. — Я не знаю. Ицки сжал кулаки под одеялом. Нарумия с Миюки больше не говорили. Ему невесело подумалось, что и такой ответ — лучше, чем ничего.***
Утро наступило слишком быстро. Услышав ночной разговор, Ицки все никак не мог уснуть, но стоило ему закрыть глаза, как уже пришлось просыпаться. Миюки даже не подавал виду, что вчера вышел из себя. Когда они с Савамурой вернулись из леса, он уже успокоился, а Савамура вел себя, как обычно. Даже отправился с Ицки за смолёвкой для зелья, а потом наблюдал за его приготовлением. Миюки в это время листал книгу. Если они решат идти дальше, то только Миюки под силу изгнать демона. Канемару с Нарумией ушли охотиться на оленя и заодно проверить, нет ли поблизости вирмов. Ицки убеждал себя, что отсутствие Нарумии его не беспокоит. Он и так постоянно отвлекался, когда тот был рядом. Не хотелось, чтобы от этого зелье взорвалось ему в лицо. Ицки добавил толченые семена подсолнуха и в десятый раз за утро задумался, каково это — быть связанным магией с Нарумией. С Мэем. Он, конечно, каждый раз бесил, как в первый, но рядом с ним Ицки чувствовал себя спокойно. И если не обращать внимания на его самолюбивый характер, то с ним вполне интересно общаться. Мэй — хороший лидер и очень сильный рыцарь. Он много путешествует, а значит, Ицки сможет заполучить редчайшие ингредиенты, проверять защитные заклинания или даже изобрести парочку собственных. Ицки вздохнул и снял котелок с огня. Когда зелье остынет, он разольет его по бутылочкам и спрячет у себя в сумке. Хоть Ицки и варил эликсир вполсилы, тот все равно выглядел неплохо. — Вкусно пахнет, — заявил Савамура. — А какой милый голубой цвет! Голубой — совсем, как глаза Мэя. Ицки не позволил себе застонать и побиться головой о землю, хотя очень хотелось. Где-то справа послышался смешок Миюки. Боги, и с каких пор его жизнь так усложнилась?***
Вскоре Канемару с Мэем вернулись из леса с убитым оленем. Похоже, они встретили вирма и, если верить Мэю, уложили его с одного удара. Ицки порадовался, что в этот раз Мэй не испачкался кровью с головы до ног. Завтракали в напряженной тишине — всех волновал невысказанный вопрос. Ицки с трудом глотал еду, вспоминая прочитанное вчера. — Итак, — начал Миюки, опустив тарелку на землю. Как и вчера, они сидели вокруг костра. — Вы все еще хотите идти в лес? — Демон привык, что его часто кормят. Однажды он может сломать барьер, и тогда уже будет слишком поздно что-либо предпринимать. Я считаю, что надо идти. — Мэй сложил руки на груди и вызывающе окинул всех присутствующих взглядом. — Мы сильнейшие воины и колдуны поколения. У нас получится. Мэй сказал «колдуны», а не «колдун», и Ицки, почувствовав радость, мысленно отвесил себе подзатыльник. Даже если слова Мэя были не до конца правдивыми, Ицки это все равно успокоило. — Думаешь, голод ослабил демона? — спросил Савамура, играя с травинкой. Ицки знал ответ на этот вопрос. — Не уверен, — сказал он. — Этот демон старше песков пустыни. Может, с момента, когда он ел последний раз, для него прошел всего день. — А как с ним сражаться? — Канемару потер подбородок. — Вам ведь понадобится медальон? Что, если он окажется связан с барьером вокруг леса? Если барьер вдруг спадет, демон наверняка бросится искать вас снаружи? — в голосе Канемару послышался страх. — Большая часть магии в барьере принадлежит нашим колдунам. Поэтому он не исчезнет, — объяснил Миюки. — К тому же, если мы заберем медальон, чтобы использовать его в ритуале, то прервем магический поток, который защищает путь. То есть… — Демон почувствует наше присутствие и тут же примчится, — закончил за него Савамура. Он больше не улыбался: наоборот, помрачнел, аура пульсировала гневом. Вчера он сумел успокоить Миюки, но это не значило, что он сам был спокоен. — Только Миюки сможет изгнать эту тварь. — А у вас с Нарумией хватит сил, чтобы его сдержать? — похоже, Канемару до сих пор не нравилась вся эта затея. — Ни одно заклинание не сможет ранить такого древнего демона, а от ваших мечей не будет никакого толку. — Эй! — разозлился Мэй. Ицки вступился за Канемару, прежде чем они с Савамурой начали спорить: — Канемару прав. Первобытных демонов можно только изгнать, но не убить. Об этом написано даже в дневнике. Наши атаки его разве что замедлят, но не принесут существенного вреда. — Он закрыл глаза и процитировал по памяти: — «Не сталь, не дерево, не камень, но слова одаренного смогут прогнать Тень обратно в ее измерение». Все затихли, явно размышляя о шансах на выживание в таком самоубийственном задании. Ицки считал, что шансы были нулевые. Им повезет, если демон не прикончит их с одного удара. — Как насчет ловушек? — неожиданно предложил Мэй. — Можно расставить пару ловушек вокруг амулета. Ядовитый Туман или Острая Земля, к примеру, могли бы надолго его задержать. От одних названий этих заклятий Ицки поежился. Ядовитый Туман отравлял все живое, а Острая Земля создавала остроконечные кристаллы, которые протыкали тех несчастных, что оказались в пределах его действия. Ицки едва не задохнулся, когда увидел, что Миюки согласно закивал, будто знал эти заклятия. С другой стороны, он все же был темным колдуном — атакующие заклятия были его специализацией. — Это может сработать. Но нам понадобится много таких ловушек, — Миюки слабо улыбнулся уголками губ. — Я посмотрел на заклинание. Слова надо произносить, делая паузы каждые две минуты. Весь ритуал займет сорок пять минут. На этот раз Ицки громко сглотнул. — Сорок пять минут? — потрясенно переспросил он. Сам он заклинание не проверял, поэтому не знал об этом. И как им сдерживать демона целых сорок пять минут? — Увы, — мрачно пробормотал Миюки. — Если верить дневнику, демон обычно слоняется где-то рядом с барьером. Он не очень быстро передвигается, так что у нас будет примерно тридцать семь минут после того, как он нас найдет. Тридцать семь минут. Тридцать семь минут драки с таким старым созданием, что человечество по сравнению с ним кажется младенцем. Тридцать семь минут борьбы, чтобы защитить себя и Миюки, который в это время будет беззащитен. Савамура резко поднялся и отряхнулся. — На разговоры нет времени, — серьезно сказал он. — Я иду. В худшем случае вернем медальон на место и сбежим, когда я призову зверя. Мэй невесело хохотнул. — Тупомура дело говорит. Защищать Нихо — наш долг. — Он тоже поднялся. Он был похож на юного принца, готового вести армию в бой: доспехи сияли на солнце, аура рокотала от решимости. — Ты с нами? — А что, есть выбор? Вам понадобится кто-то с мозгами, — Миюки встал и поправил мантию. Савамура закатил глаза в ответ, а Мэй просто хмыкнул. — Если нужен человек с мозгами, то с нами должен пойти Ицки, — сказал он. Все взоры обратились на Ицки, которому вдруг захотелось стать как можно меньше. — Итак, Ицки? Ты идешь? — Мэй нахально улыбался, уперев руки в бока. Канемару смотрел на них дикими глазами и повторял: «вы все ненормальные», и Ицки очень хорошо его понимал, даже был совершенно согласен, но он ведь дал слово. Он пожал плечами и тоже встал, как и остальные, слабо улыбнувшись. — Когда отправляемся? Савамура с Мэем ухмыльнулись, Миюки похлопал его по плечу, а Канемару сполз на колени, глядя на него так, словно Ицки тоже сошел с ума. Ицки и сам так думал, если честно, но не допускал даже мысли о бегстве. С собой у него были эликсиры, зелья для усиления магии и мощи воинов. Он был единственным человеком, который мог удерживать барьер вокруг Миюки, пока тот будет читать заклинание. А если уж совсем не врать себе, то улыбка Мэя вполне окупала такое помутнение рассудка.***
Канемару отправился с ними в Холодные горы, несмотря на все свои заверения, что не хочет иметь ничего общего с этим заданием. Если бы Ицки не отправлялся к месту своей — возможной — кончины, он бы мог полюбоваться видами. Деревья понемногу мельчали, а трава под копытами лошадей превращалась в каменистую дорогу. Холодные горы были высокими и пугающими; туман окутывал их вершины, а вокруг не было растений, не рос даже мох. Они привязали поводья к седлам, и оставили лошадей Канемару на попечение. — Вы уверены? — в последний раз переспросил он. — Мне снился лес, — произнес Миюки, задумчиво глядя на горы. — Я знаю, что должен пойти. Канемару кивнул. Ицки вспомнил, что и Мэй упоминал что-то подобное — Миюки видел сны, и эти сны почти всегда сбывались. Насколько Ицки знал, Миюки не мог предсказывать будущее. Но, может, кто-то в его роду видел линии судьбы, и благодаря этому Миюки получил дар видеть очертания будущего во сне так же, как Савамура унаследовал дар призыва от своей матери. — Не вздумайте умирать. Я подожду три дня, а потом сообщу в Гильдию, — Канемару снова кивнул им — на этот раз на прощание, а потом развернулся и поехал обратно в лагерь, забрав с собой лошадей. Ицки помахал Каранду — ему уже его не хватало. — Ладненько. Нам тоже пора, — Мэй старался, чтобы прозвучало весело, но Ицки все равно заметил притворство. Мэй поправил сумку на плече и обратился к Миюки: — Показывай дорогу. По пути сюда Миюки рассказал, как по чистой случайности (и никто, конечно же, не поверил — Савамура выступал громче всех) нашел документы, в которых говорилось о пути для колдунов. Разумеется, этот путь хранился в секрете, чтобы о нем не узнали враги. Потом оказалось, что это был не совсем путь, а туннель под горами. Ицки стало плохо от одной только мысли, что придется зайти в переход под огромными и тяжеленными горами. Разве кто-нибудь услышит их крики, если с ними случится несчастье? А если в темноте рыщут монстры? А если там нельзя зажигать огонь из-за газа в воздухе, но они этого не знают и потому все равно подорвутся? Ицки не нравилась эта затея. Миюки пообещал, что они будут в безопасности. Старейшины каждые несколько лет проверяли туннель, а последнюю проверку и вовсе проводили полгода назад. Монстры не могли попасть внутрь — в горах их почти не водилось. Даже земляные черви держались подальше от этой местности. Ицки все это не особо убедило, но он вошел в туннель вместе со всеми, как только Миюки нашел вход. — Похоже, ты не в восторге, — прошептал Мэй. Огонек в его ладони загорелся ярче. — Так заметно? — прошептал Ицки в ответ и пригнулся, чтобы не врезаться в длинный сталактит. — Не люблю замкнутые пространства. Миюки и Савамура шли впереди, высматривая любые признаки опасности. Мэй быстро глянул в их сторону, а потом, как и вчера, взял Ицки за руку. — Сосредоточься на моей ладони. Можешь даже закрыть глаза. — А потом во что-нибудь врезаться? — пошутил Ицки. Миюки забыл упомянуть, что туннель был очень низким. Если Ицки зазевается, обязательно ударится головой. — Не волнуйся, со мной все будет хорошо. — Ну как скажешь… — лицо Мэя действительно казалось расстроенным, или это просто игра света и тени? Он попытался было отнять руку, но Ицки вдруг крепко ее сжал. — Я… Наверное, все-таки сосредоточусь на твоей ладони, — тихо пробормотал он, чувствуя себя беззащитным, как новорожденный котенок, затем быстро добавил, — если ты не против. От того, как Мэй ему улыбнулся, от того, как вспыхнули его голубые глаза, у Ицки потеплело в груди. Похоже, он в опасной близости от того, чтобы серьезно увлечься Мэем.***
Путешествие через длинный, низкий, грязный и вонючий туннель заняло почти целый день. Когда они наконец выбрались наружу, то увидели верхушки деревьев Леса. По спине Ицки пробежала дрожь. На этот раз готовили еду и обедали в полной тишине. Все слишком погрузились в свои мысли, и стало не до разговоров. К Лесу даже не подходили, а решили остаться на ночлег у входа в туннель. Никто не говорил этого вслух, но Ицки знал, что если барьеры вокруг Леса вдруг падут, у них не будет времени сбежать и предупредить людей. Миюки, Савамура и Мэй пытались заставить Ицки караулить первым, но он отказался. — Пусть первым будет Миюки. Ему надо выспаться, — возразил он и удивился, когда все прислушались. Они же все-таки команда, совсем необязательно опекать Ицки, как ребенка. Он тоже может успешно охранять лагерь. Не только вечером, но и посреди ночи, когда вероятность нападения выше. В итоге, Ицки досталась середина ночи на пару с Савамурой, а Мэй взял последнюю смену. Ицки чувствовал себя виноватым за желание караулить вместе с Мэем, одновременно понимая, почему так быть не может. Вчера Мэй дежурил посреди ночи, и ему явно надо было выспаться, особенно учитывая то, что он весь вечер заряжал драгоценности магией. Лучше проснуться раньше и больше не ложиться, чем просыпаться ночью, а потом опять пытаться уснуть. Ицки удивленно заметил, что Савамура вел себя тихо. Он смотрел на звезды и прислушивался к звукам ночных животных вокруг. — Думаешь, мы выживем? — серьезно спросил он ближе к середине дежурства, но на Ицки при этом не смотрел. Ицки не знал, что ответить. Врать не хотелось, но и в то, что они выживут, верилось не до конца. Или хотя бы в то, что они обойдутся без потерь. Будто прочитав его мысли, Савамура бросил такой открытый и уязвимый взгляд на спящего Миюки, что Ицки стало неловко: он увидел нечто очень личное, чего не должен был видеть. — Я тоже не знаю, — сказал Савамура. Свет от костра только подчеркнул темные круги под его глазами: Савамура выглядел совсем как испуганный мальчишка. Ицки отвернулся от него. Не хотелось даже думать, насколько испуганным выглядел он сам. Больше они не разговаривали.***
Утром атмосфера не улучшилась. Ицки дал всем зелье против тошноты — чем ближе был лес, тем сильнее казалось его воздействие. Эффект зелья длился около двенадцати часов. На сражение с демоном точно хватит. Они медленно продвигались к Лесу. Миюки и Савамура снова ехали впереди, а Мэй — рядом с Ицки. Все хранили молчание, и даже Ицки, который по природе никогда не был болтливым, хотел начать разговор лишь бы чем-то заполнить тишину. Как только они добрались до Леса, Ицки едва не застонал от того, что увидел, — сам Лес выглядел больным. Высокие деревья, но с грязно-коричневыми листьями, с которых опадала иссушенная кора. Изнутри Леса исходил не самый приятный, но терпимый запах. Ицки понадеялся, что этот запах не станет хуже, когда они пересекут барьер. — Вход здесь, — Миюки указал на небольшой зазор между деревьями. — Перед горами, на три с половиной шага от ели с темной корой, — прочитал он в заметках. — Это единственное место, которое подходит под описание. — А если нет, — отозвался Мэй, снимая меч со спины, — то мы скоро об этом узнаем.***
Похоже, удача была на их стороне. Может, добрая богиня Эннай решила, что хотя бы дорога на смерть должна быть спокойной? Впрочем, идти слишком быстро они не могли. Автор дневника намекал, что люди, которые пытались пройти путь как можно быстрее, только привлекали внимание демона. А их было четверо, у каждого — мощная аура. Да это же обещание пира! Не говоря уж о том, что дорога постоянно поворачивала. Один неверный шаг — и демон тут же узнает, что они вошли в лес. Однажды они почти попались, когда с дерева вдруг свалилась сломанная ветка. Ицки уклонился, но споткнулся и едва не сошел с пути. В последнюю минуту Савамура и Мэй ухватили его за мантию и втащили обратно. — С-спасибо, — выдохнул Ицки и сам удивился, когда понял, насколько испугался. Опоздай они на долю секунды, и демон бы почувствовал их местонахождение. — Осторожнее, — кивнул ему Мэй, крепче сжимая меч. — Нет времени на ошибки. — Как будто я это нарочно, — зашипел ему Ицки. Он что, виноват, что эта дурацкая ветка не могла отвалиться позже? Мэй уже открыл рот, чтобы ответить — явно что-то не очень приятное, — когда Савамура заметил: — Звуки тоже привлекают внимание демона. Ицки никогда раньше не был таким молчаливым. В полной тишине они продолжили путь, только на этот раз Ицки шел позади Миюки, как можно дальше от Мэя. Ицки понимал, что Мэй тоже нервничал, но это же не значило, что ему можно срывать на Ицки злость.***
— Мы на месте. Дорога стала значительно шире и вывела их к большой поляне. Посередине стоял монумент. На кончике каменного пальца, устремленного к небу, блестело что-то золотое — это и был медальон. Те же чары, что покрывали путь, лежали и на всей поляне. Благодаря им они могли свободно передвигаться. Пару дней назад Ицки бы порадовался, что находится в таком месте. Но не сейчас. Закончилось самое простое в их задании, а настоящее «веселье» еще впереди. Но была еще одна причина его волнений. По пути сюда он осознал, насколько жестокими на самом деле были Инаси. Дорога, ведущая к поляне, плутала чаще, чем можно было сосчитать. Найти путь к сердцу леса без карты было невозможно. Ицки подумал о детях, которых поедали заживо, потому что это соответствовало ненормальному понятию Инаси о том, каким должно быть правосудие. От этой мысли ему стало плохо. — Пора ставить ловушки, — властно объявил Мэй, но ни Савамура, ни Миюки не стали с ним спорить, а только согласно кивнули. — Ицки, насколько широкий барьер ты можешь поставить? Ицки задумался. — Десять метров хватит? Небольшой радиус действия упростит ему задачу, если придется латать дыры в барьере. — Отлично, — Миюки поправил очки и оглянулся. — Какие ты хочешь ловушки? Ицки молча наблюдал за Миюки, который расхаживал туда-сюда и накладывал темные чары. Он знал, что Миюки использовал не самые страшные заклинания — в конце концов, темными называли магов со склонностью к атакующим заклятиям, а не тех, кто практиковал настоящую черную магию. И все же инстинктивно Ицки побаивался Миюки. А кто бы не побаивался, если бы увидел, как легко тот накладывал Ядовитый Туман над поляной? Острая Земля покрывала около пятидесяти метров по краям, значит, демону придется войти в эту ловушку. Миюки так же разбросал вокруг заклинания-бомбы, которые прилипали к телу врага и взрывались. Пытаясь помочь, Ицки начал рыться в сумке. Он хоть и не мог накладывать мощные атакующие заклинания, но кое-что все-таки умел. Помня, что надо действовать быстро, Ицки открыл одну из бутылочек с зельем от тошноты и добавил туда три желтых лепестка одуванчика, и тертые когти дракона из личной аптечки. Одуванчик уравновесит реакцию между мхом и паучьими яйцами, а драконьи клыки соединятся с сердцем камбалы. Ицки не хватало ингредиентов, но Миюки наверняка знал нужное заклятие, благодаря которому зелье сработает. — Миюки, хочешь, добавим еще ловушку? — Ицки подошел к Миюки, и тот взглянул на него с любопытством. — Я кое-что придумал. — Какую именно? — Миюки кивнул на бутылочку в руках Ицки. — Не припомню, чтобы ты брал с собой зелья коричневого цвета. — Это потому что я сделал его пару минут назад. — Ицки пытался выглядеть невозмутимо, но не преуспел. — Я просто подумал, что неплохо бы добавить огненную стену. Что скажешь? — Зелье от тошноты и клыки дракона? — догадался Миюки. Ицки кивнул. Ну да, неудивительно, что Миюки с первой попытки все понял. Он усмехнулся и повернулся к Савамуре, который сидел у монумента и полировал меч. — Эйдзюн, подойди-ка на минутку! Эйдзюн? А ведь точно, так зовут Савамуру. Ицки настолько привык обращаться к нему по фамилии, что не сразу сообразил, о ком речь. Занятно услышать, как Миюки так его называет. Для паладинов имена были ценными, интересно, какое значение Миюки вкладывал в этот поступок. Савамура, уже в доспехах, подбежал к ним. Его облачение — сине-золотые цвета, белая эмблема — выглядело легче, чем у Мэя, но явно не проигрывало в прочности. Над сердцем Савамуры красовалась эмблема Гильдии — дракон, обернувшийся вокруг меча, а под ней — небольшая черная канарейка. Ицки она показалась знакомой. Он украдкой взглянул на Миюки и убедился, что на его мантии был такой же символ. Ицки заинтересовался, но решил не спрашивать. Не время для пустых разговоров. — Что? — спросил Савамура. Ицки чувствовал, какой напряженной была его аура, но рядом с Миюки Савамура понемногу успокаивался. Ицки вдруг понял, что это касалось не только Савамуры. Их магия отвечала друг другу и давала необходимую им силу. — Ицки предложил отличный план. Помнишь черный огонь? — Миюки приподнял бутылочку с эликсиром, и на губах Савамуры тут же заиграла хитрая улыбка. — Как и в прошлый раз — одна капля на каждые двадцать метров. Давай по-быстрому и без проколов. — Не вопрос, — Савамура выхватил бутылочку из рук Миюки и унесся разливать эликсир, следуя указаниям. — Как и в прошлый раз? — приподнял брови Ицки. — Что тебе сказать? Пираты не пожелали сотрудничать, — пожал плечами Миюки. — Мне наложить заклинание? Чтобы зелье сработало, достаточно было лишь заклинания. Чары активизируют зелье, как только демон подберется ближе, и, если все получится, с помощью мини-бомб сожгут его кожу. У черного огня хватало мощи, чтобы плавить сталь, значит, он сможет навредить и демону. — Вообще-то, — Ицки неловко улыбнулся, — я хотел, чтобы ты научил меня, как это делается. Это же не трудно, верно? — к тому же, позволит Миюки поберечь силы перед изгнанием. — Надо же, мастер Ицки. Похоже, мы плохо на тебя влияем, раз ты собираешься использовать атакующую магию. Ицки хотел было возразить, что это не совсем атакующее заклятие, поскольку оно просто соединяло составляющие и добавляло им немного силы, но… Ладно, и вправду атакующее. — Даже не думай извиняться, — широкая ухмылка Миюки напоминала о Савамуре, — я считаю это личным успехом. Они готовились к сражению с древним демоном, шансы на выживание были ничтожны, но Ицки все равно рассмеялся.***
Вскоре они закончили все приготовления и наконец могли начать работать над изгнанием. Этого Ицки боялся больше всего. А вдруг они не сумеют удержать демона все полчаса? А вдруг его барьеры не сработают? — Ицки, поставишь барьер? — попросил Мэй. Ицки кивнул и наложил два разных заклятия. Первое создавало общий барьер вокруг, а второе — отдельные барьеры для каждого из них. Их, разумеется, не хватит надолго для Мэя или Савамуры, которые будут сражаться, но Ицки приготовился постоянно обновлять их барьеры. — Начинаем. — Позади Ицки Миюки опустился на колени посреди барьера. Мэй и Савамура будут сдерживать демона на передовой. Если им не удастся, Ицки придется защищать Миюки своей магией. О таком исходе он старался не думать. Они с Мэем притворились, будто не видели, как Савамура обнял Миюки, зарывшись лицом в его мантию. Их магия словно наполнила воздух электричеством. Ицки наблюдал, как Миюки с помощью заклинания из дневника притянул к себе медальон. Артефакт не сопротивлялся и мягко опустился на раскрытые ладони Миюки. Тот немедленно начал читать заклинание: его окружили желтые столпы света. Где-то вдали послышалось утробное рычание, которое так и сочилось ненавистью. Ицки поймал на себе решительный взгляд Мэя, и на какое-то безумное мгновение захотелось потянуться к нему, притянуть к себе и… Но мгновение прошло, и Мэй занял свое место рядом с Савамурой. Они были готовы встретить опасность лицом к лицу. Раздался едва уловимый звук шагов — к ним приближалось нечто очень большое. Ицки прерывисто вздохнул и начал мысленно отсчитывать минуты, настраиваясь на битву.***
Демон появился спустя десять долгих и напряженных минут. Позже, чем Ицки рассчитывал, но все равно раньше, чем он успел как следует приготовиться к встрече. Огромное создание — по меньшей мере, тридцать метров в высоту и больше пятнадцати в длину — выглядело, словно масса черной слизи на четырех ногах с двумя верхними конечностями, отдаленно напоминавшими руки. Круглые красные глаза демона были без зрачков. Из «туловища» росли красные щупальца, которыми он сносил деревья и бросал их вперед. Понятно, откуда в лесу так много полян — демон уничтожал все, что его окружало. Если верить дневнику, обычно он выжидал, пока преступник подойдет ближе, а затем ловил его щупальцами. Демону хватало ума понять, что деревья защищали людей и прятали их. Эта мысль не понравилась никому из их компании. Если сражаться не только с сильным, но и умным демоном, то шансы на выживание отнюдь не становились выше. Наконец, демон показался полностью. Автор дневника был прав: стоило только забрать амулет, как тварь бросалась к нему, почувствовав, что кто-то его потревожил. Если исчезнет медальон, барьер Инаси спадет, а демон освободится. — Да уж, явно не первый красавец на деревне, — в голосе Савамуры прозвучало настоящее отвращение. — Зато ты не проигрываешь на его фоне, — бросил ему Мэй. Они ухмыльнулись друг другу, и Ицки понял, что так они пытались разрядить обстановку. К сожалению, Ицки не из тех, кто любит пошутить, когда колени дрожат от страха. А колени у него как раз дрожали. Чудовище замерло на краю поляны, наверняка задумавшись, безопасно ли входить. Ицки уплотнил поток магии в барьере и попытался успокоиться. — Давай же, тупая хрень, подходи, — поманил Мэй. Его драгоценности светились магией. — Чтобы мы могли тебя, ублюдка, как следует покалечить. Значит, Мэй ругается, когда ему страшно? Будто услышав его слова, демон двинулся вперед и занырнул прямо в туман. Его кожа тут же покрылась мелкими ожогами. Ицки улыбнулся было и подумал, что их ловушка подействовала, но демон просто тряхнул щупальцами, которые вспыхнули магией. Ицки вместе с остальными завороженно наблюдал, как те развеивали туман. — Черт, — ругнулся Савамура, чем удивил Ицки. Это что же, все воины ругаются перед битвой? — Надеюсь, остальные ловушки сработают лучше. Помня о том, что еще они приготовили, Ицки тоже на это понадеялся. Демон открыл пасть и зарычал — слишком много острых зубов, на вкус Ицки. Демон снова начал двигаться: земля дрожала под его ногами — если эту черную массу странной формы можно считать ногами — и угодил прямо в ловушку. Ицки даже пришлось закрыть глаза, когда острые каменные иглы поднялись с поверхности и пронзили демона. От такого зрелища у Ицки скрутило внутренности. Он быстро дышал, чтобы не вырвало. Иначе потом ему будет слишком стыдно упоминать об этом сражении. — Давай уже! — зло заорал Савамура, и Ицки открыл глаза. Взглянув на демона, он застонал вслух. Тот явно удивился и взбесился, но и близко не думал умирать. Ничего подобного. Щупальца крошили камни, а иглу, что проткнула его голову, демон пожирал с такой легкостью, словно это был не камень, а сладкая вата. То, как он это делал, а потом залечивал свои раны, смотрелось мерзко, но все равно чем-то завораживало. Ицки уже знал, что это зрелище будет преследовать его во сне до конца жизни. — Кажется, он злится, — заметил Мэй с притворным весельем. — Сколько времени нам удалось выиграть? — Семь минут, — не задумываясь, ответил Ицки. Мэй хохотнул. — На пять минут больше, чем я рассчитывал. Ну что, Савамура? Когда мы разозлим этого здоровенного гада еще сильнее, чем черный огонь, кто ударит его первым? Савамура взмахнул мечом, словно тот был легче пушинки, и, похоже, всерьез раздумывал над вопросом Мэя, наблюдая, как демон лечит сам себя. — Ставлю пятьдесят золотых, что я, — наконец объявил он, когда демон гневно взревел. Им повезло, что тот не мог быстро передвигаться, иначе уже снес бы их с ног. По крайней мере, ему наверняка очень этого хотелось. — А ты будешь называть меня мастером Савамурой. — Тогда тебя это тоже касается, — Мэй приподнял щит, готовясь к нападению. — Будешь две недели звать меня мастером Нарумией. — По рукам! Ицки бы удивился этому разговору, но времени не было. Демон восстановил силы и бросился на них — надо сосредоточиться. Еще ближе, и… — Гори! — закричал Ицки, взмахивая руками, как учил его Миюки. В ту же секунду с земли поднялась огненная стена. Мини-бомбы начали взрываться. Было приятно услышать рёв — Ицки наделся, что от боли. Сквозь черное пламя они видели, что демон остановился: щупальцами он бил огонь, но потом быстро их убирал. Ицки не мог слишком долго удерживать заклятие, потому что оно требовало много магии, но раны, нанесенные демону, вселили в него надежду. Еще не все потеряно! Демон шипел, во многих местах его темная кожа подтаяла — там виднелось что-то желтоватое. Кости? Мышцы? У демонов вообще бывают мышцы? Демон быстро заживлял раны. Савамура и Мэй не желали больше ждать и бросились на него. Савамура бежал впереди — его меч сиял. А Мэй пока поглощал силу драгоценностей. Они будто читали мысли друг друга: Савамура прыгнул, чтобы атаковать демона сбоку, и пронзил его мечом. Он увернулся от щупалец, уходя влево. В это время Мэй вонзил меч в землю — твердь разверзлась под демоном, и его снесло ударной волной. Только вот ни одна из этих атак не нанесла особого ущерба. Демон вновь заревел и попытался сомкнуть на Савамуре челюсти, но тот сбежал в последний момент. Ицки показалось, что демону удалось зацепить барьер, который защищал Савамуру, — на этот раз увернуться не удалось, но он хотя бы успел прикрыться щитом. Щупальце отбросило его в сторону, но Савамура без проблем приземлился. Мэй снова атаковал, отрубив сразу три щупальца одним ударом. Демон взвыл, но прежде чем успел повернуться к Мэю, тот отрубил еще одно. Потом отскочил и вовремя отразил щупальце щитом. Зловещее зрелище: как Мэй и Савамура то подбирались ближе к демону, тот тут же отступали. Пока никто из них не пострадал, но Ицки с ужасом подозревал, что это только вопрос времени. Демон хоть и медленно, но уверенно продвигался к амулету и Миюки, и никто не мог его остановить. А хуже всего — то, что его удары становились только сильнее, а раны быстро заживали. Скоро он снова сможет бить в полную силу, и после этого им всем будет крышка. И, конечно же, Ицки не ошибся в своих подозрениях. Мэй слишком близко подобрался к задним ногам демона, и тот опять взвыл, а потом отступил назад, словно собирался раздавить Мэя. — Мэй, нет! Ицки не уверен, кто закричал — он или Савамура, но это и неважно. Важно, что Савамура подбежал к Мэю и оттолкнул его, но на мгновение отвлекся от демона. Этот промах дорого ему обошелся — демон поднял ногу и пнул Савамуру прямо в грудь. Тот отлетел метров на десять, а потом приземлился на траву. Сквозь заклинание Ицки чувствовал его сломанные ребра и пробитое легкое. Он быстро наколдовал самые сильные исцеляющие чары, которые знал. Внутри все похолодело от страха, когда Савамура поднялся на колени и откашлялся кровью. Хотя чары быстро исцеляли, у Ицки все равно тряслись руки. Савамура был на волосок от смерти. Мэй подскочил к нему, отбиваясь щитом от атак. Демон больше не пытался добраться до амулета, а медленно направился к ним, словно предчувствуя близкую победу. Ицки испугался еще сильнее и возвел вокруг них второй барьер. Голова слегка закружилась, когда он отдал больше магии. Хорошо, что успел вовремя — едва появился барьер, как демон начал лупить по нему щупальцами. — Тупой идиот! — заорал Мэй на Савамуру. Его крик перекрывал даже звуки сражения. — Попробуй только выкинуть что-то подобное, и я сам тебя убью! Савамура медленно поднялся и ладонью вытер кровь со рта. — Ты спас меня в пустыне! Я не мог допустить, чтобы ты умер. — В следующий раз я буду стоять и смотреть, как минотавр протыкает твою тупую башку! — взревел Мэй и яростно ударил по земле, посылая еще одну волну к демону. — Не стоит вот так рисковать жизнью из-за меня. И тут все встало на свои места. У Савамуры хватало силы, чтобы спасти Мэя. Именно его Мэй тогда защищал. Если Савамура знал, что в Гильдиии раны Мэя опять открылись, знал о том, как ему больно, тогда неудивительно, что он пытался закрыть его собой. Наверняка именно он глушил его боль и в пустыне. — Потом поговорим, — прорычал Мэй, когда в барьере появились первые трещины. — По моей команде! Раз… два… три! На счет три они побежали в разных направлениях, уклоняясь от ударов. Барьер Ицки окончательно спал, когда демон ударил его конечностью. Ицки даже вздрогнул, увидев, как легко тот его сломал. Савамура и Мэй опять бросились в атаку, но на этот раз осторожничали. Демон громко зашипел и снова повернулся к Ицки и Миюки. Он почти не обращал внимания на их удары, разве что отмахивался от них щупальцами и пытался сбить с ног. Понятно, что никто не собирался подпускать его к барьеру. Демон мог попробовать разбить его грубой силой, и Ицки переживал, что у него получится. Они слишком быстро теряли силы, пока демон мгновенно регенерировал, и не могли попасть ни по чему, кроме щупалец. Мэю хватало мощи, чтобы отсекать их, а Савамура справлялся с помощью режущих чар, покрывавших его мечи, но эти проклятые щупальца все равно отрастали. Тогда-то Ицки и понял, что они обречены. Если бы они могли на какое-то время отвлечь демона, Миюки успел бы закончить обряд, но демон сообразил, что надо сосредоточиться именно на Миюки и не размениваться на остальных. Атаки Савамуры и Мэя не приносили особой пользы, хоть и причиняли урон. Не сталь, не дерево, не камень, а слова одаренного. А Ицки не знал ни одного атакующего заклятия, чтобы отвлечь демона. В его арсенале были только исцеляющие чары. Ему что, согреть демона? Можно подумать… Секундочку. Ицки широко распахнул глаза и посмотрел на заднюю лапу демона, где зияла рана, оставленная Савамурой. Демон истекал кровью. Истекал кровью, как и любое смертное создание. Ицки знал, что план рискованный, и шансов на успех немного. Но все равно хотел попробовать, потому что ничем другим помочь не мог. Миюки все еще читал заклинание, покачиваясь взад-вперед, и держал медальон Инаси между пальцев. Артефакт пульсировал в его руках мягким фиолетовым светом. Ицки вспомнил: это значило, что Миюки скоро закончит обряд. Но такими темпами их всех сначала сожрут. Мэй яростно нападал на демона. Ицки даже не подозревал, что тот мог двигаться так быстро. Он атаковал, отступал, потом опять атаковал и отступал, и так все время. Казалось, он пытался удержать внимание демона на себе. Но почему? Тварь билась в барьер, заставляя Ицки тратить больше силы на защиту, хотя он хотел сохранить их для своего безрассудного плана. И где носит Савамуру? Ицки нервно оглянулся. Неужели Савамуру задело, а он не заметил? Демон подошел еще ближе к барьеру и заерзал. Тут Ицки и увидел Савамуру — тот стоял с поднятыми руками, а его окружали магические круги и слова призыва. Он готовился призвать Могучего зверя, который нападет сзади, пока Мэй отвлекал внимание на себя. Это опасно и глупо, но и вправду могло сработать. Едва не забыв о собственном плане, Ицки продолжал пялиться на то, как Савамура призывал Зверя. При этом он присматривал за Мэем: тот чуть не попался — щупальце почти схватило его за лодыжку. Кого он позовет? Наверное, Зверь будет не очень сильным, раз уж Савамура просто унаследовал эту способность, а не был урожденным заклинателем. Кольца вокруг Савамуры ослабли, и рядом с ним воплотилась огромная тень. Ицки глубоко вдохнул. Демон заметил колебания магии и развернулся, забыв о Мэе, который тут же вспорол его ногу, как подтаявшее масло. Ицки понимал, почему демон вдруг утратил интерес к Мэю: не каждый день увидишь могучего Фенрира, но он сомневался, что демон мог узнать хотя бы одного из зверей. Его волновала только сила, а уж ее у Фенрира хватало. Ицки уставился на громадного волка с клыками величиной в половину человеческого роста. Фенрир утробно зарычал и оцарапал демона когтями, когда тот подошел слишком близко. Волчья шерсть отсвечивала мягкой голубоватой магией призыва. Вокруг туловища были обмотаны золотые пояса с заклинаниями — синие и зеленые камни на них сияли магией. Фенрир казался сплошной массой из мышц и острых клыков. Он был одним из сильнейших Могучих Зверей. Подумать только, что у Савамуры хватило силы, чтобы его призвать. Ицки нужен был именно этот момент, когда демон отвлекся. Мысленно он отругал себя за то, что слишком долго пялился — хорошо еще, что не зазевался. Он выставил руки перед собой, пробуждая магию. Его атакующие заклинания действительно не сильно навредят демону, зато смогут держать его подальше от Миюки, пока тот не закончит изгнание. Фенрир был сильным союзником, но даже с его помощью им не победить. Без заклинания ничего не получится. Ицки бросил последний взгляд на сосредоточенное лицо Миюки. Тот все еще стоял на коленях посреди барьера. Магия вокруг него постепенно меняла цвет с желтого на белый. Им почти удалось! — Фенрир, сейчас! — Ицки услышал крик Савамуры. Он в ужасе наблюдал, как Фенрир обнажил клыки, прыгнул на демона, впился в него зубами и уперся задними лапами в землю, замедлив его продвижение к Миюки. Мэй и Савамура теперь не могли подойти слишком близко, но атака Фенрира открыла им лучший доступ к щупальцам и лапам. А у Ицки наконец появилась возможность. — Сехта! — Ицки сотрясло силой заклинания, и он сосредоточил всю свою магию на демоне. Он снова почувствовал на себе пронизывающий до костей взгляд красных глаз, но тот не пытался сопротивляться заклинанию. Наверное, он думал, что волк, вцепившийся зубами ему в глотку, представлял большую опасность. — Какого черта ты делаешь? — голос Мэя перекрыл звук, с которым сотряслась земля, когда Фенрир свалил демона на бок. Демон попытался отползти, но Фенрир продолжал атаковать, не обращая внимания на глубокие раны, которые ему наносили щупальца. — Это же согревающие чары! — похоже, Мэй разозлился. — Что?! — Савамура повернулся к Ицки и вытаращился на него. — Нам нужна молния, а не уютное заклинаньице для больных! — прорычал Мэй и ударил демона в спину, пока тот еще сражался с Фенриром. — Просто доверьтесь мне! — заорал Ицки в ответ и сосредоточился на том, чтобы не разорвать красную ниточку магии, что растянулась между ним и демоном. Савамура крикнул что-то и увернулся от демонского проклятия. Фенрир зарычал и попытался оттеснить демона, но усталость брала верх. Не только над Фенриром, но и над остальными. У Савамуры на щеке красовался порез, а у Мэя — рана на боку. Они вспотели и быстро теряли силы. Вместо того, чтобы лечить их, Ицки вернулся к согревающим чарам. Его барьеры продержатся еще какое-то время и смогут их защитить. Но план точно сработает. Ицки и сам согрелся, чувствуя, что почти достиг цели. Эта мысль пришла ему в голову, когда он вспомнил, как Миюки решил, будто Ицки собирался применить «Кровавый пир» к Мэю. Он бы никогда не смог наложить такое заклинание, но согревающие чары были ему под силу. Их легко изменить, чтобы согревать не тело, а только кровь. Если из ран демона сочилась кровь, значит, по его венам бежит жидкость. А у любой жидкости есть точка кипения. Когда Ицки наложил чары, тут же почувствовал знакомые отголоски температуры чужой крови. Конечно, он мог и ошибаться. Демон старше, чем мир, мог быть устойчив против такого глупого заклинания, но ведь его кровь нагревалась — Ицки это чувствовал. Демон заревел и отбросил Фенрира, успевшего оторвать кусок плоти от его шеи. Впрочем, не похоже, что демон придал этому значение: он бросился на Фенрира и опутал его щупальцами. Фенрир тут же заскулил, не в силах сбежать. — Отстань от него! — меч Савамуры вспыхнул темным светом. Ицки узнал его: это убийственное проклятие. Мэй побежал за Савамурой. В драгоценностях на его поясе почти не осталось магии. Демон с легкостью заблокировал атаку Савамуры и отбросил его с такой силой, что тот врезался в Мэя. Они влетели в деревья: демону все же удалось оттеснить их на пару метров. Они не двигались, но Ицки ощущал их ауры — значит, живы. Внимание Ицки привлек жуткий звук, с которым обычно ломаются кости. От увиденного его затошнило: Фенрир выл в агонии, а щупальца все крепче и крепче сдавливали его тело. Демон открыл пасть, вновь демонстрируя четыре ряда острых зубов, а потом несколько раз укусил Фенрира. Ицки понял, что демон хотел сожрать Фенрира, и похолодел. Послышался крик Савамуры — заклинание возвращения для Могучего зверя. Прежде чем Фенрир развоплотился, демон успел укусить его за морду, а потом медленно поднялся во весь свой ужасающий рост и взглянул на Ицки. Тот сглотнул и усилил согревающие чары, молясь, чтобы Миюки быстрее закончил, потому что ни Мэй, ни Савамура уже не могли сражаться. Они все умрут, боги, они же не переживут этот день. И вдруг, словно просьбы Ицки услышали, демон остановился и зашипел. Через их связь Ицки почувствовал укол: это та часть заклинания, предупреждавшая целителей, что пора прекращать нагрев. Полезная особенность, когда больной без сознания. Этот укол говорил о том, что демону становилось не по себе. С двойным усердием Ицки влил еще больше сил в заклятие. Чары закололи больнее, но это не страшно. Демон извивался, бил себя щупальцами, будто думал, что источником урона было нечто на его коже. Ицки тяжело дышал, по коже бежал холодный пот — он словно стоял под струей холодной воды. Когда в последний раз ему приходилось использовать столько силы в одном заклинании? К несчастью, демон догадался, что причиняло ему боль — а может, просто подумал, что смерть Миюки избавит его от неприятных ощущений. Он снова начал атаковать барьер. Ицки уже почти разорвал связь с согревающими чарами, когда почувствовал, как другое заклинание набирает силу. Ему почти удалось — теперь атаки демона немного потеряли в мощи, но Ицки все равно не мог убить его. Да что там, он даже не мог остановить его удары. Демон снова громко зашипел. Кровь, что сочилась из его ран, начала закипать. Колени Ицки почти подкосились, но он не дрогнул. Он все так же стоял перед Миюки, закрывая его собой, смотрел монстру прямо в глаза и убеждал себя, что у него все получится, что у них получится. К нему прижалось что-то теплое: по всему телу побежал поток силы. — Я здесь, — прошептал ему на ухо Мэй. Ицки даже не заметил его. Рядом также стоял Савамура и насылал на щупальца и лапы демона мелкие огненные заклятия, чтобы тот не мог попадать по барьеру. Похоже, им пришлось обходить поляну, чтобы попасть внутрь барьера незамеченными. И теперь они держались из последних сил: Савамура нападал, а Мэй отдавал Ицки силы, которые успел накопить. Ицки уже предвидел, как впадет в магический шок от использования такого количества магии. По крайней мере, это будет значить, что они выжили. — Почему этот гад не подыхает? — проворчал Мэй, придерживая Ицки и сжимая его плечи. Только в этот момент Ицки понял, что с трудом может стоять, но не прекратил питать заклинание магией. — Ты же вскипятил его кровь! — Это древнее создание из другого мира. Может, оно не подчиняется законам нашего? — выдохнул Ицки. С каждым мгновением его зрение ухудшалось. Он быстро заморгал, но и это не помогло. — Нам повезло, что заклятие хоть немного его ослабило. Никто не осмелился заметить, что атаки демона становились все сильнее, а раны до сих пор заживали сами по себе. Ицки боялся, что как только заживут и те раны, что нанес демону Фенрир, тот просто сбросит его чары, и им всем придет конец. И вдруг послышался голос, который они ждали все это время. Магический поток поднял порывы ветра, которые пронеслись мимо них прямо к демону. Совершенная магическая сила наполняла слова. Ицки хотелось расплакаться от облегчения, когда он услышал, что Миюки произносил последние слова заклинания на языке Инаси. — Сим я запрещаю твое существование. Для тебя в этом мире больше не взойдет и не сядет солнце. Воздух выжжет твои легкие, и да провалится земля под твоими ногами. Тебя не существует на этой земле, — Миюки прошел мимо них к барьеру и наставил амулет Инаси на демона. Тот завыл и попятился, словно ему было больно от одного лишь вида артефакта, но далеко отойти не смог. Как только Миюки заговорил вслух, столпы света поднялись с поверхности земли и окружили демона, заточив его в клетку. Маленькие, как бусинки, красные глаза смотрели яростно, а щупальца продолжали ломать барьер с ужасающей скоростью, хоть им и не хватало силы пробить его насквозь. — Тебе больше нет места в этом мире! — заорал Миюки, и по месту сражения пронесся очередной поток магии. Демон зашипел, обнажил клыки, но не стал атаковать. — Именем Первого и Десятого, под защитой Второго, я приказываю тебе, Тень: возвращайся туда, откуда пришел! Удивительно, но демон начал таять. Его кожа становилась прозрачнее с каждым словом Миюки. От магии звенело в ушах; она согрела Ицки чувством безопасности. Он убрал согревающие чары, всем телом ощутив, что Мэй до сих пор прижимал его к себе. — Магия — это мой меч, и воля — это моя сталь, и я приказываю: исчезни! Демон завизжал так, словно ему причинили боль. Сквозь его кожу пробивался свет, и Ицки закрыл глаза, чтобы не ослепнуть. Перед ним взорвался поток магии, а дальше — ничего. Стало тихо, и на секунду Ицки подумал было, что оглох. Ицки открыл глаза и увидел, что Савамура опустился на колени перед истощенным Миюки. Савамура выглядел так, словно сейчас расплачется, а Миюки говорил ему что-то утешающее. Похоже, с ними все нормально — пара заклинаний, и будет совсем хорошо. Ицки медленно повернулся к Мэю, хотя мышцы горели от боли. Мэй был бледнее обычного, под левым глазом наливался синяк, губы разбиты. Его аура с головой выдавала усталость, но он все равно как-то умудрялся держаться на ногах и при этом удерживать Ицки. — Мы победили, — Ицки и сам не знал толком: спрашивал он это или утверждал. Теперь все сражение казалось ему невероятным. Потребуются дни, если не недели, чтобы принять как часть своей жизни то, что он сразился с древним демоном и выжил. — Похоже на то, — Мэй наклонился к Ицки. — Это хорошо, — слабо улыбнулся тот. В выражении лица Мэя было что-то необычное, странная решимость, но Ицки слишком устал, чтобы обращать на это внимание. Перед глазами все расплывалось пятнами. Почему Мэй так близко? — Хорошо, — повторил Ицки. — Я рад, что ты жив. А потом все вокруг потемнело.***
Когда чуть позже Ицки проснулся, у него раскалывалась голова. Он попытался встать, но смог лишь громко застонать от боли. Жалкое зрелище. — Тише… Все хорошо. — Перед глазами появилось лицо Мэя. Тот поддержал Ицки за спину, обхватив рукой, и помог подняться, потом поднес к губам чашку холодной воды. — Только помедленнее, ладно? Даже кивнуть было слишком больно. Ицки послушно приоткрыл рот, чтобы Мэй напоил его. Восхитительно прохладная вода промочила сухую глотку — настоящее блаженство. Ицки даже не мог припомнить, когда в последний раз пил что-то вкуснее. Пожалуй, слишком давно. — Что произошло? — устало спросил он, опираясь на Мэя. Тот просто махнул рукой. — Мы изгнали древнего демона, вот что. Ицки понемногу вспоминал: вот черная жижа, чары, Савамура с переломанными ребрами на волосок от смерти, Мэй отдает свои силы Ицки, Миюки произносит заклинание вслух. — О, — это все, что Ицки сумел сказать. Он огляделся — местность была ему знакома. — Где это мы? — Возле входа в туннель под Холодными горами, — объяснил Мэй. Поверх его плеча Ицки видел, как Савамура разговаривает с Миюки, который, похоже, очень ослаб. Подождите, с чего это Миюки полез целоваться к Савамуре? И почему тот ему отвечает? Казалось, Ицки увидел что-то очень важное, но никак не мог сосредоточиться — слишком болела голова. Мэю, наверное, стало интересно, что же такого увидел Ицки. Он оглянулся, а потом снова посмотрел на Ицки и громко вздохнул. — Вот так они себя ведут с тех самых пор, как мы покинули лес. Отвратительно. — Ицки готов был поклясться, что услышал ответное «Сам ты отвратительный, тупой Нарумия!». — Поспи еще, завтра станет лучше, — Мэй помог Ицки снова прилечь. — Почему я так себя чувствую? — прошептал Ицки с закрытыми глазами. — Магический шок. Хорошо, что ты вчера сварил то зелье. Ицки хотел было кивнуть, сказать что-то еще, но мгновенно провалился в сон. Кажется, кто-то сжал его руку. — Спи. Ицки так и сделал.***
Следующие несколько дней выдались еще более суматошными, чем экзаменационный период в Оазисе. Ицки с Миюки понадобилось время, чтобы прийти в себя после магического истощения. Мэй и Савамура вытащили их из леса — и нет, Ицки не краснел от мысли, что Мэй его нес. Миюки очнулся первым, а Ицки, не привыкший к таким расходам силы, проснулся три дня спустя после битвы и на день позже, чем Миюки. Поскольку им так и не представилась возможность связаться с Канемару, на выходе из туннеля их ждала небольшая армия магов и воинов со Старейшинами в первых рядах. Ицки был уверен, что их выгонят из страны, но, по всей видимости, мастера Харада и Такигава (благодаря весточке от Канемару) потянули за кое-какие ниточки. В этом им помог профессор Катаока из Академии, который учил Мэя и Савамуру. Их прославляли как героев, рискнувших жизнью ради безопасности страны. Они прибыли в столицу, где королевская семья собиралась наградить их медалями за мужество и храбрость. Ицки мало что запомнил из этого путешествия: он проспал почти все время в повозке с Мэем и мастером Харадой. Несколько раз ему казалось, будто чья-то рука гладит его волосы и ладонь, но стоило открыть глаза, как это ощущение исчезало. Ему, наверное, приснилось — неудивительно после битвы с демоном стремиться к теплоте другого человека. Воспоминания о красных глазах демона будут преследовать Ицки вечно. Во дворце ему предоставили личную комнату, хотя размерами она была с его домик. Там же нашлась и чистая одежда, и горячая ванна. Хорошо, что мастер Харада все время был рядом. Слава богам, Ицки мог сам помыться — правда, Харада все же попросил напевать песенку в ванной, чтобы понять, если Ицки вдруг потеряет сознание. А вот самостоятельно одеваться Ицки мог пока с трудом. — Слышал, что ты отлично себя показал, — заметил мастер Харада, помогая Ицки поправить пояс на мантии золотисто-коричневого цвета. — Мэй чуть ли не дифирамбы тебе поет. И Савамура с Миюки тоже начнут, как только вспомнят, что нельзя целыми днями смотреть друг на друга влюбленными глазами. Ицки устало усмехнулся. — О них все уже в курсе? — спросил он. Мастер Харада шутливо взъерошил ему волосы, словно они до сих пор студенты Оазиса. — Среди их друзей не знает только ленивый. А остальные, — он пожал плечами, — им знать необязательно. Глядя на себя в зеркало, Ицки кивнул. Стоило признать: мантия ему шла, а цвет подчеркивал глаза. Он неохотно потрогал ткань и удивился ее мягкости. Не хотелось даже думать, сколько она стоит. Широкая накидка отлично подходила для зрелищных появлений на публике и развевалась, как праздничная мантия первокурсника. — Идем, Ицки. Нас все ждут, — окликнул его мастер Харада, уже стоявший у двери. — Выглядишь достаточно хорошо, чтобы после ужина с королевской семьей кое-кто не позволил тебе вернуться в комнату в одиночестве. — М-мастер Харада! — Ицки едва не вскрикнул от пострясения, но все равно ужасно покраснел. Это что же… Его наставник только что отпустил неприличную шутку? Мастер Харада, посмеиваясь, вышел из комнаты. Выбирать не приходилось, так что Ицки бросился за ним, борясь со смущением. Его слова попали в яблочко. Глядя на себя в зеркало, Ицки думал о том, понравится ли Мэю то, что он увидит.***
За ужином было… интересно. Ицки едва не начал зевать во время речи короля. Речь неплохая, но уж очень хотелось спать. Или, может, наоборот — Ицки так много спал, что теперь навалилась усталость? В зале, куда ни глянь — везде важнейшие люди страны, и Ицки почувствовал себя чужим. Ему не место среди тех, кто занимал высочайшее положение в обществе. Его руки так сильно дрожали, что он с трудом держал столовые приборы. — Успокойся, — наклонился к нему Мэй. Его горячее дыхание обожгло Ицки ухо. — Все пришли, чтобы поздравить тебя. Попробуй повеселиться. Ицки посмотрел на него. Мэй сидел слева, облаченный в лучшие одежды в золотых цветах. Обычные брюки, рубашка и нагрудная пластина доспехов. В ножнах покоился небольшой меч. Ицки быстро взглянул на Миюки с Савамурой — их одежда была в тех же цветах, а кроме них, больше ни у кого. Разве что на одежде королевской семьи было немного красного и золотого. Этот пир действительно был в их честь. — Я попытаюсь, — прошептал Ицки Мэю. Тот тепло ему улыбнулся, и Ицки осознал, что после возвращения из леса он впервые нормально разговаривает с Мэем, а не в бреду. Он вдруг вспомнил, как тот держал его после изгнания демона, и снова пришлось прятать румянец. Спустя несколько часов Ицки удалось сбежать. В отличие от своих компаньонов, он не привык быть в центре внимания. Савамура и Мэй явно купались в лучах славы, но Савамура хотя бы пытался быть скромным, а вот Мэй совсем не стеснялся говорить вслух о том, какой он замечательный (Ицки это не раздражало, только заставило улыбнуться). И даже Миюки веселился. А сам Ицки? Ничего подобного. Он рад был пообщаться с королем и королевой. Они были вежливыми и так благодарили за защиту страны, что Ицки стало не по себе. Он ведь шел на задание, рассчитывая найти сокровища, а не сражаться с демоном и всех спасать. Но все-таки он остался, даже когда понял, чем все закончится, а это самое главное. После ухода королевской семьи Ицки окружили его бывшие профессора, которые хотели знать, как Ицки пришла в голову мысль вскипятить кровь кастате. Как именно он изменил заклинание, чтобы нагревать только кровь, а не все тело? Объяснять пришлось чересчур долго. Как только он закончил, появились еще желающие узнать подробности. Сбежать получилось лишь, когда король пригласил в зал танцоров. Гости начали искать места с хорошим обзором, а Ицки тут же унес ноги. Он чувствовал себя виноватым, но надеялся, что все выпили слишком много вина и не заметят его отсутствие. Едва Ицки успел снять накидку, когда кто-то постучался в дверь. Он застонал про себя: не хотелось ни с кем разговаривать. Но стоило ему узнать магическую ауру человека за дверью, Ицки тут же бросился к ней. Во время ужина они перебросились всего парой фраз, а потом их разделили другие гости. Ицки не любил врать самому себе и, наконец, готов был признать, что этой ауры ему не хватало. Ицки открыл дверь — Мэй улыбался ему, и глаза его сияли. — А ты протянул дольше, чем я думал, — он кивнул в сторону зала. — Да ну? — Ицки с улыбкой приподнял бровь. Он был ужасно рад видеть Мэя. — Мне говорили, что я умею удивлять. Мэй широко ухмыльнулся. — Тогда, может, ты захочешь пойти со мной на другое задание? К твоему сведению, я уже поспорил с Миюки, что ты не пойдешь. Подумать только — а ведь раньше Ицки бесила эта наглая улыбка. Он хмыкнул. — Так торопишься покинуть столицу? — Скорее, покинуть всех жаждущих пообщаться с героем. — Ицки показалось, или Мэй действительно вздрогнул? — Сегодняшний вечер еще можно пережить. А с завтрашнего утра посыплются посетители. Катаока дал мне небольшое задание, так что сейчас я собираюсь к себе, чтобы собрать вещи. И я знаю, что Тупомура с Миюки тоже готовятся уходить. Так что, пойдешь со мной? — Только с тобой? — уточнил Ицки. Улыбка Мэя немного померкла, и ему тут же захотелось пнуть себя. — Я не имел в виду, что не хочу идти с тобой, — поспешил объяснить он, испугавшись, что Мэй уйдет. — Но хочу знать подробности задания. — Ничего опасного, — Мэй небрежно махнул рукой. — Убить пару вирмов в пятидесяти километрах отсюда. Что скажешь? Ицки оперся на дверной косяк и сложил руки на груди, рассматривая Мэя. Золотисто-белые одежды ему шли, вот бы чаще его в них видеть. Ему вдруг послышалось тихое: «Немедленно соглашайся!». — Ты это слышал? — Ицки осмотрел коридор, но никого не увидел и не чувствовал больше ничьей ауры. — Наверное, охрана снаружи, — Мэй облизнул губы и, кажется, обдумывал что-то важное. — Знаешь, — произнес он и подошел так близко, что они почти касались друг друга, — если пойдешь со мной, люди начнут судачить, что ты принадлежишь мне. Я редко хожу на задания с одним и тем же колдуном. Ицки задержал дыхание. Он вспомнил тот подслушанный разговор у костра между Мэем и Миюки, жгучее разочарование, когда Мэй признал, что они не были связаны, как Миюки и Савамура. После этого он уже ничего не ждал, но то, что Мэй говорил сейчас… — А ты? — Ицки сглотнул, не зная, что именно хочет сделать, помимо того, чтобы придвинуться к Мэю еще ближе. Магия Ицки беспокойно загудела, и он даже не удивился, когда магия Мэя на это отреагировала, окружила его силой, как и во время битвы с кастате. — А я хочу, чтобы ты принадлежал мне, — слово «принадлежал» Мэй практически прорычал в редком проявлении собственничества. От этого кровь Ицки закипела, словно кто-то наложил на него согревающие чары. Мэй положил ладонь поверх его сложенных рук и выжидающе посмотрел, но Ицки видел в его глазах волнение. — Ну так что? — соблазнительно мурлыкнул он и сгреб ткань мантии Ицки, заставляя его немного наклониться. Такой голос Ицки тоже хотелось слышать чаще. Мэй прекрасно понимал, что делает, и каждое движение ясно говорило о его желаниях. — Только если ты тоже будешь принадлежать мне, — ответил Ицки. Выражение лица Мэя стало приятно удивленным. — Что ты на это скажешь? — он еще чуть склонился. Его партнеры нечасто были ниже, но Ицки решил, что ему так нравится. — Я думаю, — пробормотал Мэй Ицки в губы, прижимая его к дверному косяку. Ицки ни за что не сумел бы освободиться, и ничто на свете — даже очередное нападение кастате — не заставило бы его это сделать. — Это хорошая мысль. Он провел пальцем по щеке Ицки, и тот тихо застонал от горячего прикосновения кожи к коже. Этого было мало. — Я твой, если ты мой. — Договорились, — пообещал Ицки, чуть повернул голову, чтобы поцеловать ладонь Мэя, все еще лежавшую на его щеке. Мэй хоть и вел себя, как заправский искуситель, но задохнулся от этого поцелуя и прикрыл глаза от удовольствия. Ицки наклонился еще ниже и наконец поцеловал Мэя — потому что мог и потому что они оба этого хотели. Мэй обхватил шею Ицки и пылко вернул поцелуй. На этот раз Ицки был уверен, что слышал громкое и радостное «Да!» и еще одно, чуть тише: «Давно пора».