Все дельфины в ураган

— Все дельфины в ураган, в ураган, в ураган уплывают в океан, в океан, в океан, лишь один из них отстал, ша-лу-ла-лу-ла, лишь один в беду попал, о, е-е-е, — голосил приемник на столе. Влад досадливо поморщился, однако выключать приемник было слишком чревато неприятностями — коллеги тут же взовьются. А отношения и так уже находились на грани закипания. Проект горел, никто и ничего не успевал, ходили обозленные, обвиняя друг друга во всем, в чем только можно было. Так что поневоле приходилось слушать радио, которое хоть иногда заглушало тихий мат и злые рычания. Не то чтобы они все тут были смертельными врагами, просто заказчик попался очень уж паршивый, а за неделю до праздников так не хотелось вдумываться и вчитываться. Ну и волочь этот хвост за собой в новый год тоже никто не хотел. — Затихает в море шторм, застывает в море стон, и на берег из глубин с моря выброшен дельфин, — радостно и бодро распевала певичка по радио. — И хотя он изнемог плавниками о песок, до воды недалеко, но добраться нелегко. И чувствовал себя Влад сейчас таким же дельфином, которого выкинуло штормом на берег, остается только рот разевать и хвостом бить. И помочь некому — Макс умотал в свою Америку на конференции еще две недели назад, даже не к кому прижаться, пожаловаться на усталость, получить порцию тепла и ласки и уверение, что все будет хорошо. Вот уж впрямь, все уплыли, а он остался. И до Макса действительно осталось недолго, только с этим горящим проектом черта с два он доживет. Если коллеги не прикончат, то начальство добьет остывающий труп. — И, хотя он прожил ночь, никому тут не помочь, на песке лежит один умирающий дельфин, — весело завершилась композиция. — Какая жизнерадостная песенка, — буркнул Влад. — Ты чего? — подняла голову от своих документов Ольга, потерла глаза. — Да так. Противно слушать, как про смерть дельфина распевают таким бодрым голоском. Ладно, не обращай внимания. На душе стало еще более мерзко и пусто. И песенка какая-то идиотская, но вот, зацепило же. Влад поднялся, прихватил сигареты и сотовый, страдальчески окинул взглядом груду документов на столе. Уменьшаться она и не думала, несмотря на все усилия их отдела. — Ты курить? — Ага. Подумаю… Может, что-нибудь умное придумается. — А, ну иди, — Ольга опять опустила голову к бумагам. Влад вышел на улицу, с наслаждением вдохнул свежесть зимы, прикрывая глаза. По ним, уставшим, так приятно постукивал летящий снег, массируя и охлаждая. И тут еще заорал сотовый. Звонил Макс. — Привет, — Влад обрадованно заулыбался. — Ну, здравствуй, ежик, как ты там? — Я тут плохо, — вздохнул Влад. — Прилетай поскорее, а? — Настолько плохо? — встревожился Макс. — Да нет, — Влад совладал с собой. — Просто устал немножко. Предновогодняя суета эта вся, документы, никто ничего не может толком сделать, все заплюхались уже. И песенка эта идиотская. — Какая песенка? — Про дельфинов. Крутят ее тут постоянно. Может, ты уже захватил в такси, когда улетал? Про умирающего дельфина. — Ох, впечатлительный ты мой, — вздохнул Макс. В трубке послышалось звякание. — Что ты там делаешь? — Влад улыбался, настроение мигом приподнялось. — Сейчас я тебя на работу мотивирую. Только гитару настрою. — Ого. Давай. В успешную мотивацию от Макса вполне верилось. — Шел у моря человек, он дельфинам друг навек, он помог ему в беде, он отнес его к воде, — пропел под гитару Макс и засмеялся. — Вот так эта песня на самом деле завершается. — Правда? — Правда, мы ее в летнем лагере когда-то разучивали и хором пели. Ну что, дельфин ты мой, полегчало? — Ты не представляешь, насколько, — выдохнул Влад. — Спасибо. Я люблю тебя. — Я тебя тоже люблю. Скоро приеду. Наплюем на все и пойдем гулять по ночному городу. Чтобы только золотые огни реклам, вывески кафе и мы с тобой. Наверное, в городе уже все красиво украшено? — Да, — признал Влад, окидывая взглядом улицу. — Елки и гирлянды точно в изобилии. Но ты все равно поскорее возвращайся. Сколько там? Еще неделя? Макс снова захохотал: — Меньше сиди на работе, счастье мое, чаще смотри на календарь. Я прилетаю послезавтра.