Удерживая нить

После возвращения Ясона на Амои, Айша был готов сразу передать ему полномочия первого консула, но Рауль почти потребовал, чтобы Минк оставался официально мертв еще как минимум месяц, пока не восстановится после операции на ногах. Юпитер одобрила, и Розену пришлось согласиться остаться на своем нынешнем посту еще на несколько недель. Конечно, было уже не так сложно, как вначале, да и мать теперь часто оказывалась рядом, но все равно к повышенному вниманию к своей персоне, как к лидеру Амои, он еще не привык. Вернее, почти привык, но тут началась вся эта история с реформами, стрижкой и началом отношений с Гидеоном. И вот он опять оказался в самом центре событий. И лишь появление перед всеми Юпитер немного отвлекало внимание общественности от первого консула. Однако, мать хоть и стала время от времени появляться в Эос, в дела особо не вмешивалась, позволяя элите самостоятельно принимать решения и перекраивать свою жизнь. Она наблюдала, собирала данные, анализировала, но не пыталась запрещать или навязывать свое мнение, а только предлагала корректировку, если считала нужным. Сначала к ее появлению отнеслись настороженно, как и к реформам, ожидая какого-нибудь подвоха и подозревая, что за всем этим кроется банальная проверка, за которой последует зачистка, и никто не спешил жить по новому. Даже напротив - в первое время элита еще туже затянула пояса, выставляя напоказ свою приверженность старому строю и открыто высказываясь, что для Амои подобные реформы совсем не обязательны, они всем довольны и главное в жизни элиты - служение Юпитер и работа на благо планеты, а личная жизнь абсолютно не нужна. Положение, как ни странно, исправил Айша, причем, даже не планируя этого делать. Просто он сам стал другим, словно символом нового строя. Первый блонди с короткой стрижкой, не скрывающий свои отношения с другим представителем элиты. Правда, кое в чем Розен остался прежним - ему все так же не нравились яркие модные сьюты, и мужчина вернулся к своему старому строгому гардеробу, надевая что-то иное, только когда его просил Гидеон. Несмотря на опасения, он быстро привык к переменам, которые оказались не такими уж и значительными. Айша все так же работал, советовался с матерью, общался с элитой и послами, иногда присутствовал на приемах, но теперь в его жизни был Лагат - блонди, которого он всегда недолюбливал за эмоциональность и излишнюю любовь к роскоши. Однако сейчас все это Айшу не волновало. Он часто приходил в апартаменты Гидеона в Эос или приезжал к нему в Мидас, нередко оставаясь до самого утра. Очень быстро об этом узнали все, но Розен и не старался встречаться с любовником тайно и всегда посещал его открыто. Единственное, отчего первому консулу до сих пор становилось не по себе, это от публичного выражения чувств со стороны Лагата, когда тот целовал или дотрагивался до него на приемах в присутствии посторонних. В такие моменты Айше требовалась вся его воля и сдержанность, чтобы не отпрянуть от Гидеона. Зато наедине вся неловкость исчезала, и Розен сам тянулся к другому человеку, беззастенчиво прижимаясь к нему, целуя, стягивая одежду, зазывая в ванну или в постель. Пару раз Лагат уговорил его на секс в машине, но Айше не особо понравилось, хотя, пожалуй, что-то в этом было, так, для разнообразия... Первый консул не знал, что испытывает к своему партнеру. Любовь, привязанность, банальное желание, или что-то еще, просто ему было хорошо рядом с Гидеоном, и ни с кем другим до такой степени Айша сближаться не желал. Он хотел обнимать и целовать только Лагата. Да, теперь блонди смотрел на окружающих не только как на социальные единицы, но и как на потенциально привлекательных существ. Стал обращать внимание на красоту и притягательность некоторых из них, однако в конечном итоге приходил к выводу, что никто из них не сравнится с Гидеоном не только внешностью, но и некими внутренними качествами, которые Айша определял как характер и личность. Несмотря на разрешение отношений среди элиты, шоу пэтов не потеряли своей популярности, как и сами пэты - странные жемчужины Амои. Здесь все осталось по-прежнему. По крайней мере, пока. Розену эта сфера была не особо интересна, он даже отказался от своего гарема за ненадобностью. В апартаментах стало совсем тихо, но первого консула это совершенно не заботило, так как в последнее время он чаще жил у Лагата, чем у себя. К слову говоря, Гидеон от пэтов не отказался и с удовольствием смотрел шоу как на приемах, так и приватные, вдвоем с Розеном у себя дома, после чего, как правило, сразу тянулся к любовнику или даже не после, а во время. На самих пэтов Лагат тоже заглядывался, как, впрочем, и на любого симпатичного человека, но Айшу это не смущало, так как от него ничего не скрывалось, а сам Розен пока еще не понимал такого чувства как ревность. Гидеон это знал, и поэтому не стеснялся вести себя так, как хотел и предлагать Айше странные на первый взгляд для сложившейся пары вещи. Например, Лагату очень нравилось смотреть, как один из любимых пэтов делает первому консулу минет. И дело было не только в эротическом зрелище. Мужчина видел, что любовнику нравится ( хотя уговаривать в первый раз пришлось долго ), и поэтому картина становилась еще более пикантной и возбуждающей. Себе в подобном удовольствии Гидеон тоже не отказывал, но это было нечасто, так как на первом месте все-таки оставался Розен и интерес к нему не ослабевал. Глава Мидаса часто вспоминал тот день, когда чуть не потерял Айшу. Как бежал по коридорам, не обращая внимания на удивленные взгляды, как испугался, увидев его рядом с Юпитер за закрытой дверью лаборатории, как нес какую-то наспех придуманную чушь про убитого посла, как прижимал к себе коротко стриженную голову, когда мать пустила его в отсек... В такие моменты, если была возможность, Лагат подходил к любовнику и обнимал его, чтобы убедиться в том, что он рядом. Конечно, это было излишне сентиментально для блонди, но Гидеон предпочитал об этом не думать. Сложнее всего оказалась ситуация с Томо, которого он так долго и безрезультатно искал. Отказаться от него было сложно, но в конечном итоге Лагат принял то, что пэт хочет остаться с Орфеем, после того как поговорил с ним лично. Их встреча произошла уже в клинике, где Томо лежал после операции. Через несколько дней Рауль разрешил его навестить, и Гидеон сразу же приехал. Несомненно, пэт изменился, повзрослел, исчезла прежняя наивность, да и вообще пребывание в Цересе оставило на нем заметный отпечаток, но в целом это был все тот же скромный и милый юноша, каким его помнил блонди. - Привет, - негромко произнес Гидеон, заходя в палату и садясь на край кровати. - Господин Лагат, - удивленно откликнулся тот и попытался привстать, но блонди не позволил, мягко удержав за плечо. - Лежи, не напрягайся. Я просто пришел увидеть тебя и поговорить. Знаешь, я не отдавал приказа избавиться от тебя, а когда хватился, долго искал, но безрезультатно. Я очень хотел тебя вернуть. Мне уже рассказали твою историю, и мне так жаль, что все сложилось подобным образом. - А мне, нет, - неожиданно ответил Томо и искренне улыбнулся. - Конечно, в Цересе было плохо, но потом у меня появился добрый хозяин, прямо как вы, и после этого стало хорошо. А еще мы нашли летающую крысу. - Про крысу мне тоже уже рассказали, - рассмеялся Гидеон. - Значит, у тебя все в порядке? - Да, - кивнул пэт, опять забыв прибавить ''господин'' и даже не обратив на это внимание. - Меня никто не обижает. - А с кем ты останешься, когда поправишься? С Орфеем или с Катце? Задавать подобные вопросы пэту, наверное, было неправильно, но из разговора с Раулем, Лагат так и не понял, кому, в конце концов, принадлежит Томо. Получалось, что забрать его могли все претенденты, все зависело только от желания самого пациента. Сам Гидеон тоже был готов вернуть парня в свои апартаменты, хотя уже не испытывал к нему прежнего желания. Теперь блонди смотрел на него с чисто платонической симпатией, желая помочь скорее по старой памяти. - С Орфеем. Он тоже очень хороший... - на этот раз Томо осекся, поняв, что случайно назвал представителя элиты по имени и испуганно посмотрел на Лагата, но тот лишь весело усмехнулся. - Ну с Орфеем, так с Орфеем. - Он очень хорошо обращается со мной. Обнимает, целует, спрашивает мое мнение, - опять заговорил пэт и снова замолчал, не зная, можно ли такое вообще говорить. - Не смущайся так. Когда выйдешь отсюда, поймешь, что мир вокруг немного изменился. Уж не знаю, что из этого получится в итоге, но пока все стало значительно проще. По крайней мере, для элиты. - А вы теперь вместе с господином Розеном, да? - набравшись храбрости, спросил Томо и тут же испугался своей дерзости, однако побороть любопытство было не так просто. - Да, - с легкостью подтвердил Лагат. - Никогда бы не подумал, но это так. Самый правильный блонди в моей постели. Берет меня и отдается сам, со страстью и вожделением, наверное, как туристы в борделях Мидаса, - опять рассмеялся мужчина. - Но это хорошо. Я чувствую, что не безразличен ему, и дело не только в сексе. - Вам надо слетать на ту планету, где были мы. Там очень красивое и теплое озеро, - добродушно посоветовал Томо. - Ну, которое второе, а после первого все сильно чесались. - Обязательно слетаем, но чуть позже, - кивнул блонди. - А сейчас мне пора. Рауль сказал, тебе нужно много спать. Мы еще обязательно увидимся. Поправляйся. С этими словами Гидеон склонился к пэту и нежно поцеловал в губы - то, что он хотел сделать уже давно, но почему-то не сделал. Никакой страсти или романтики. Ласка получилась почти отеческой. Через несколько секунд Лагат отстранился и, привычно погладив Томо по волосам, вышел из палаты. Сначала он хотел зайти к Ясону, который лежал на этом же этаже, где пациентами занимался лично Рауль, но потом вспомнил, что возле него постоянно крутился Рики. Хотя, если подумать, на монгрела главе Мидаса было наплевать и никакой особой личной неприязни Гидеон к нему не испытывал. Но теперь придется относиться к представителю Цереса как к равному, и вот от этого блонди довольно сильно коробило. Операция Минка была проведена через несколько дней после операции Томо, и Дарку в качестве исключения разрешили находиться рядом почти круглосуточно. Отчасти потому что Ясон крайне неохотно позволял персоналу за собой ухаживать, и то, что не касалось медицинских процедур, Эм со спокойной душой переложил на монгрела, который, в общем-то, и не возражал, скорее всего, чувствуя себя виноватым из-за той ошибки с авто-хирургом или же просто от большой любви к консулу. Операция самого Рики была отложена до полного восстановления Ясона. Когда Минк был на процедурах, монгрел заходил к Томо. Конечно, пэт не являлся самым хорошим собеседником, постоянно чего-то стеснялся, боялся сказать что-нибудь не то, но все же лучше, чем сидеть в пустой палате в ожидании Ясона. К тому же парень никак не мог понять, как обращаться к Рики, пока тот, наконец, не додумался сказать, что он тоже бывший пэт из Эоса, и это признание позволило Томо вести себя с Дарком почти свободно. Катце тоже довольно часто заходил навестить обоих пациентов. Не было только Орфея. За две недели на Амои, Зави успел разобраться с делами, вволю пофлиртовать со своими подчиненными, которые поначалу не знали куда деваться от повышенного внимания начальства, завести и закончить короткий, но бурный роман с молодым сильвером, своим секретарем, разыскать и вернуть фурнитуров, расформированных после его побега, а заодно и фурнитуров Эма, хотя тот и не просил, организовать несколько шоу и свой личный прием в честь возвращения домой и еще много чего по мелочи, но, в конце концов, яркая мишура опять надоела, и Орфей прямо с рабочего места направился во владения Рауля, с которым не виделся уже несколько дней. Генетик встретил его в кабинете. Благодаря содействию Юпитер, он быстро разобрался с ''завалами'', которые образовались за время его отсутствия, и теперь работал в штатном режиме. Никаких ожидаемых авралов не было, и Эм без особого труда находил время для отдыха или незапланированных визитеров, вот как сейчас. - Как там мой пэт? - почти с порога начал Орфей, вспомнив, что он уже давно не спрашивал о Томо. - Нормально, восстанавливается. Через несколько дней сможешь забрать. - Это хорошо. - Тебе он уже не нужен? - серьезно спросил Рауль, жестом приглашая мужчину сесть. - Почему ты так решил? - За две недели ты не выразил желания его навестить. - Знаешь, Рауль, - блонди опустился в кресло напротив хозяина кабинета, - вот как-то не до этого было. Все так завертелось - дела, встречи, шоу, приемы... - Любовники, - со скептической усмешкой подсказал Рауль. - Выбрал кого-нибудь в итоге? - Нет. Как-то все тут сложно оказалось. Вроде смотришь, мордашка симпатичная, мозги есть, а начинаешь общаться, ложишься в постель и понимаешь, что что-то не то. Чего-то не хватает. - Любви и привязанности, - ехидно выдал Эм, вспомнив свой давний разговор с Орфеем еще на Эпсилоне. - Ощущения, что ты не безразличен своему любовнику. Это я в трактатах о папоротниках прочитал. - Вполне вероятно, - с легкостью согласился комендант. - Орфей, я тебя не понимаю. Ты все это время таскался с пэтом, купался с ним, развлекал, целовался у всех на глазах, в результате даже ноги перед ним раздвинул, чтобы самому случайно его не травмировать, а теперь и не вспоминаешь о нем. Я не то чтобы одобряю подобные отношения межу элитой и пэтом, но не могу отрицать того, что видел сам - тебе было действительно хорошо с ним. Юпитер, никогда бы не подумал, что такое скажу, - сокрушенно покачал головой Рауль. - Да, я помню. Просто сложновато с ним. Томо - пэт, как ты правильно заметил. И ведет себя как пэт. Закомплексованный и зашоренный. Он даже по имени меня назвать не может, хотя я уже не один раз об этом просил. Даже когда мы с ним наедине, не может. Правда, по крайней мере, уже не боится меня и иногда сам первым подходит, чтобы приласкаться. - Здесь время нужно, но ты же видишь, что прогресс есть. Ты показал ему другую жизнь, другое отношение к нему в космосе и на другой планете. Так почему бы не показать и здесь, на Амои? Кстати, он спрашивал, как у тебя дела, все ли в порядке. Беспокоится о тебе. Уж не знаю, как ты, Орфей, но пэт точно к тебе привязался. - Да я к нему вроде тоже. Наверное, поэтому и не вижу в своем окружении того, кто бы полностью меня устроил. А Томо хоть и не красавец, но уж очень милый гаденыш. Уютно с ним, - улыбнулся Зави. - Мне очень нравится его искренность и простодушие. На Амои это большая редкость. - Не могу не согласится. Гидеон недавно заходил, - не стал утаивать Эм, и Орфей ощутимо напрягся. - Зачем? - Навестить. Не волнуйся ты так, он не претендует на свою бывшую собственность. Просто Гидеон хорошо к нему относится и хотел убедиться, что все в порядке. Наверное, он бы его тоже забрал, но Томо сказал, что хочет остаться с тобой. - Отлично, - с облегчением выдохнул комендант. - Хоть с Лагатом не бодаться, - и тут же перешел на другую тему. - А что у тебя с Катце? - Все нормально, - не сдержал улыбки Рауль. - Странно, сумбурно, но хорошо. Мы привыкаем друг к другу, учимся быть вместе, слушать и понимать. Не быстро, в своем темпе, но для нас это удобно. Мы не такие импульсивные и темпераментные как ты. Тебе нужно все и сразу, а у нас все складывается постепенно. Катце начал посещать приемы вместе со мной, ну, ты знаешь. И... все так на нас смотрели и, наверняка, обсуждали за спиной, но мне все равно. - Чую, когда я появлюсь с Томо, про вас точно забудут, - рассмеялся Зави. - Точно, но скоро это будет обычным делом. Пока элита тормозит, но быстро раскачается. - Рауль, я хотел обсудить с тобой кое-что еще, - Орфей поднялся с кресла, обошел стол и, сев на его край, погладил генетика по щеке, после чего дотронулся подушечкой большого пальца до его губ. - Я не вижу между нами таких отношений как у тебя с Катце или у меня с Томо, но совсем отказываться от тебя, я не хочу. Как ты смотришь на то, чтобы иногда встречаться и проводить время вместе? Можно вдвоем, а можно и нет. Думаю, я мог бы привыкнуть к Катце, а ты к Томо. - Гулять, так гулять, если разрешили, да, Орфей? - усмехнулся Эм. - Да. Зави сполз со стола и уселся верхом на колени Рауля, благо, огромное кресло это позволяло, и нетерпеливо прильнул к его губам, чувствуя, как сильные руки обнимают его за талию. Орфей не понимал, что именно испытывает к генетику, но, по сути, это было не столь важно. Главное, что он не против и, скорее всего, ощущает то же самое или что-то очень похожее. - Мне пора домой, а ты иди к Томо, - мягко произнес Рауль, поглаживая Зави по волосам, забранным в высокий хвост. - Мне нравится твое предложение. Катце и пэт тоже вряд ли будут сильно протестовать, так что давай попробуем. Если честно, мне очень хотелось, чтобы ты это предложил. Жаль было бы возвращаться к чисто товарищеским отношениям. И да, Орфей, мы уже в Танагуре, так что может хоть иногда будешь надевать сьют? - Не дождешься! - лукаво улыбнулся Зави и легко поднялся с колен генетика. Сам Рауль с удовольствием вернулся к привычной одежде, а вот комендант Эос, как бы абсурдно это не было, почти не вылезал из футболки и плотных штанов. Правда, теперь черный и темно-зеленый цвета разбавились другими, так как Зави все-таки любил разнообразие в гардеробе. Попрощавшись с Раулем, Орфей отправился к Томо, с каждым шагом все сильнее испытывая неизвестное до этого чувство вины. Свет в палате был приглушен, и сначала коменданту показалось, что парень уже спит, но тот почти сразу приподнял голову, чтобы посмотреть на вошедшего, и счастливо улыбнулся, узнав Орфея. - Я думал, вы уже не придете. - У меня было очень много дел, но теперь я со всем разобрался, - Зави присел на кровать и, нагнувшись, обнял своего пэта, стараясь не прижимать его слишком сильно. - Я очень скучал, - Томо обхватил его за пояс и, уткнувшись носом куда-то в шею, совсем тихо добавил, - Орфей. - Я тоже скучал, - честно признался блонди. - И когда Рауль разрешит, я заберу тебя к себе, как и обещал. Сказал, что через несколько дней. И пищуху у него заберем. Кстати, крысята, наверное, уже совсем скоро вылупятся. Сколько времени-то уже прошло, пора бы. - Очень хочется на них посмотреть. - Обязательно посмотрим, - Орфей скинул ботинки и осторожно прилег рядом с Томо. - Думаю, Эм не будет особо верещать, когда узнает, что сегодня я остался с тобой. Пэт хотел что-то на это возразить, но Зави прижал пальцы к его губам и повторил ''не будет''. На Антее они часто спали вместе на такой же неширокой кровати совсем рядом, и засыпая в своей огромной постели в Эос один, блонди скучал по тем временам, но теперь все опять было как надо. Примерно через пару часов Раулю доложили, что Орфей не покинул клинику и сейчас спит рядом с пациентом в палате 20-36, на что Эм посоветовал персоналу не обращать на них внимание. ''Проснется, сам уйдет'', - усмехнувшись, добавил генетик и прервал связь. - Что-то случилось? - спросил Катце, подойдя сзади и устроив подбородок на плече Рауля. - Все в порядке. Орфей осознал, что лучше Томо пока никого себе не найдет и пришел в клинику. Ну, и похоже, решил остаться с ним на ночь, чтобы наверстать упущенное в плане эмоциональной связи. - Мне кажется, Томо его любит. - Вполне возможно. Да и Орфей... Знаешь, я даже готов признать, что ошибался насчет того, что Зави наплевать на пэта. - Надеюсь на это. А Орфей все так же бегает по Эос в солдатских шмотках? - внезапно рассмеявшись, спросил дилер. - Да, - поморщился Рауль. - Даже на заседание Синдиката приперся в таком виде. Все были в шоке. Хорошо, что Юпитер промолчала. Но лично я думаю, не стоит так делать. Есть правила поведения, которые не нужно менять. Они стояли у огромного окна в апартаментах блонди и смотрели на огни Танагуры, которые уже не казались монгрелу холодными и безжизненными как раньше, ведь теперь рядом с ним был Рауль. После прибытия на Амои, Катце не знал что ему делать и чем заняться, ведь черный рынок исчез, а ничего другого у него не было. Мужчина хотел вернуться в свою квартирку в Цересе, но Эм не позволил, сказав, что не хочет расставаться и предложил остаться с ним. Еще во время полета они много разговаривали, узнавали друг друга, пытались понять, и в результате что-то начало получаться, поэтому Катце и согласился переехать в Эос. Сидеть без дела он не привык, и Рауль без особого труда нашел для него работу в своем ведомстве в отделе продаж, где дилер очень быстро освоился. Теперь вроде бы все шло как надо, но неожиданно для себя самого в один из вечеров монгрел заговорил с любовником о Цересе и попросил внести на заседании Синдиката предложение о благоустройстве девятого округа. Не столько ради его обитателей, сколько ради улучшения культурной и экономической обстановки, ведь как ни крути, Церес бросал тень на блистательную Танагуру и богатый Мидас и отпугивал довольно большой процент туристов, которые излишне заботятся о своей безопасности. Эм обещал поднять этот вопрос, рассчитывая прежде всего на поддержку Ясона, Орфея и Гидеона, а последний, скорее всего, перетянет на их сторону и Айшу. Главное, чтобы согласилась Юпитер. Рауль позаботился о том, чтобы у него с Катце полностью совпадали рабочие графики, и это давало возможность проводить свободное время вместе. Они посещали шоу, ходили на приемы, в рестораны, гуляли по Танагуре и Мидасу, и очень скоро на них почти перестали обращать внимание. Один раз по инициативе Катце они выезжали в пустыню, как сказал дилер, на романтическую прогулку вдали ото всех, и вроде бы Рауль даже оценил посиделки на ''грязном'' песке под жарким амойским солнцем, но повторять пока не спешил. - Кстати, насчет Орфея, - Эм даже замялся на пару секунд, что было ему не свойственно. - Он кое-что мне предложил. - Что-то плохое? - серьезно спросил дилер. - Ты говоришь как пэт, - немного нервно рассмеялся блонди. - Нет, вовсе не. Просто Орфей сказал, что несмотря на отношения с Томо, хотел бы иногда проводить со мной время в интимном плане. Впрочем, он так же отметил, что совсем не против твоего присутствия и присутствия Томо. - Что ж, я не удивлен. Вполне в духе Орфея, - криво улыбнулся Катце. - А ты этого хочешь? - Хочу, - честно признался мужчина. - Орфей стал мне очень близок за это время. Теперь мы друзья. Так же мне приятны его прикосновения, и понравилась физическая близость с ним. Но если ты против, я откажусь. - Нет, Рауль, я не против, - уверено произнес дилер. - Я понимаю, что тебе хочется полноценного мужчину, это нормально. Тем более, что он действительно твой друг. Катце не врал. Хотя ему и было неприятно, что у Рауля продолжатся интимные отношения с другим мужчиной, особых терзаний по этому поводу он не испытывал, вполне принимая такое явление, как дружеский секс. Сам дилер уже спокойно отдавался любовнику, но прекрасно осознавал, что ему этого может быть недостаточно. Конечно, Эм уже заговаривал о восстановительной операции для него, но монгрел пока не соглашался, объясняя это тем, что период выздоровления будет долгим, а он еще не готов отказаться от близости с Раулем, которой желал столько времени, на неопределенный срок. Пусть и неравной близости. Однако Катце точно знал, что в эмоциональном и чувственном плане получает удовольствия не меньше, а может и больше, чем блонди. В результате сошлись на том, что операция будет проведена сразу после операции Рики, то есть не раньше, чем через месяц. И за это время монгрел не упускал возможности заняться любовью со своим мужчиной. - Вот и хорошо, - улыбнулся Эм, радуясь, что Катце так спокойно отреагировал на предложение Орфея. - Чем сейчас хочешь заняться? - Какой провокационный вопрос, - дилер выдержал паузу и прижался к блонди, обнимая за талию. - Давай поужинаем и уединимся в спальне. - Мне так хочется, чтобы ты тоже получал удовольствие от нашей близости, - печально произнес Рауль и нежно, почти целомудренно, поцеловал его в лоб. - А я его и получаю, - возразил Катце и уткнулся лицом в мягкие волосы генетика, - и уже говорил тебе об этом. Я люблю тебя, мне хорошо с тобой, и это очень много для меня значит. Я чувствую твои прикосновения, твои ласки, и счастлив оттого, что это у меня есть. Ты есть. Я не отказываюсь от операции, мы уже обсуждали, но чуть позже. Можешь даже проанализировать ситуацию, как ты любишь, - глупо хихикнул мужчина. - Я не хочу ничего анализировать, - с легкостью произнес Рауль. - Я просто хочу, чтобы ты был со мной.