Sex Fantasies

Я громко застонала, ощущая пульсирующую боль в своем затылке, постепенно возвращаясь в реальность. Перед глазами все плыло, голова шла кругом, пока я пыталась хоть как-то окончательно прийти в себя. Свет в помещении оказался слегка приглушен, за что я была втайне благодарна, а точнее моя голова, которая не прекращала гудеть. Часто заморгав, я нервно сглотнула, когда до меня вдруг дошло осознание того, что произошло до того, как я отрубилась. Хотя правильнее сказать, что меня вырубили. Я не чувствовала запекшейся крови или влажности на затылке, но могла поклясться, что вскоре там точно выскочит шишка. Я попробовала пощупать макушку рукой, чтобы убедиться, что с ней все более или менее в порядке, однако, к своему удивлению, только сейчас обнаружила, что мои руки скованы у меня за спиной. По ощущениям это была прямоугольная колонна, а запястья удерживали наручники, правда, не металлические, а будто бы кожаные. Чуть позже я буду даже рада этому факту, потому как в них мои руки не так саднили. Я сделала попытку развести кисти в стороны, но тщетно — цепочка, что удерживала их вместе, была весьма крепкой. Впрочем, чего еще следовало ожидать? Наконец я приподняла голову, легким движением смахивая нависшую на моих глазах челку в сторону, рассматривая мое новое пристанище, в котором я оказалась против своей воли. Выглядела комната довольно мрачно; почти под самым потолком располагалась парочка маленьких окон, из которых едва проникал свет. Похоже, что на улице смеркалось, а это значит, что я пробыла в отключке несколько часов точно. Но мой взор зацепился не за это, а за нескольких мужчин в деловых костюмах, что стояли поодаль совершенно неподвижно. Впрочем, это меня не удивляло, потому как я и сама была на их месте, до недавнего времени выполняя ту же самую работу. Телохранителей было четверо, и меня даже позабавило то, что их работодатель посчитал меня настолько опасной, даже будучи связанной, что приставил стольких громил охранять меня. Хотя, если бы я не испытывала пульсирующую боль и смогла освободиться, то мы бы еще посмотрели, кто кого. Пусть я и редко марала руки или вступала в физические схватки на данном этапе своей жизни, но моя боевая подготовка не прошла даром. Я вспомнила, что до того, как все погрузилось во тьму, я успела навалять трем из них, пока четвертый не напал на меня сзади. Что ж, мне стоило предвидеть это, а еще лучше — чаще практиковаться, но тут уж ничего не попишешь, ибо я знала, на что шла. Мои размышления были прерваны громкими медленными хлопками, исходившими от человека, только что спустившегося по лестнице. Похоже, что пока я приходила в себя, кто-то из его людей сообщил ему, что я очнулась. Я кинула ненавидящий взгляд в сторону вошедшего молодого человека, который не прекращал нагло усмехаться, подходя ко мне ближе, чуть склонив голову набок. Облачен он был в темные узкие брюки, лакированные черные туфли и свободную белую рубашку, которая совсем не прилегала и не обтягивала кубики пресса на его животе, которые у него, как я знала, имелись. Будучи в этом бизнесе всегда лучше держать себя в форме, даже когда ты являешься самим боссом одного из наркокартелей. Моя же теперешняя одежда отличалась от той строгой, которую я обычно носила повседневно, так как всей моей жизнью была моя работа. Классический черно-белый костюм сменила коричневая футболка, темно-серые шорты и такого же цвета кеды, которых на мне почему-то не было, поэтому на полу я стояла босиком, благо, было достаточно жарко. — Шпионить у меня под носом? Тц-тц-тц, — брюнет неодобрительно покачал головой. — Ах, Мэй, ты ранила меня в самое сердце! Как ты могла так вероломно предать меня? — мужчина взмахнул рукой, прижав костяшки пальцев правой руки ко лбу, театрально сокрушаясь по поводу сложившейся ситуации. Мне захотелось закатить глаза. — Я не предавала тебя, так как я даже на тебя не работаю, — оскалившись, ответила я, невольно дернув руками в попытке освободиться. — Дядя решил пожертвовать своей любимой игрушкой? Я весьма удивлен, — он чуть ли не светился от триумфа, словно собственноручно поймал меня, а не поручил это своим людям. — В отличие от тебя, твой дядя благородный человек, который ценит своих сотрудников, а игрушки бывают лишь у таких маленьких капризных мальчиков, как ты, — отчеканила я, гордо вскинув голову, чтобы одарить его надменным взглядом. Я успела заметить, как уголок его рта дернулся, искривив линию губ, но затем мужчина взял себя в руки, широко улыбнувшись, демонстрируя свои ровные белые зубы: — Еще недавно ты обращалась ко мне с таким почтением, а сейчас потеряла всякое уважение, — в его голосе слышалась неприкрытая угроза, когда он сделал еще один шаг вперед. — Я делала это из уважения к твоему дяде, не более. Сейчас же нет смысла скрывать, что я всегда считала тебя лишь безмозглым болванчиком, который старается привлечь к себе внимание любыми способами, — огрызнулась я, довольная выданной мною тирадой. Но стоит отметить, что она была не совсем правдива — Деймон действительно часто раздражал меня своей надменностью и по большей части я считала его эдаким бахвальцем, который упивается властью и богатством. Но безмозглым его назвать было нельзя, учитывая, что при нем бизнес по-своему процветал. А еще, как мне не хотелось бы этого признавать, однако он был один из самых прекрасных мужчин, которых я когда-либо встречала — точенные скулы, изящный ровный нос, идеально уложенные черные волосы, глаза такие темные, что затягивали похлеще черной дыры, а потому долго смотреть в них я не решалась. Разумеется, я никогда ничем не давала ему понять, что он мне симпатичен, да и в роли телохранителя его дяди (пусть я больше занималась организационными вопросами, нежели непосредственно самой охраной), я и думать не смела о том, чтобы закрутить роман с боссом, что находился «под» моим боссом. Было в Деймоне что-то пугающее, а красота его казалась почти дьявольской, словно сам Сатана ступил на землю в человеческом обличии. Я невольно охнула, когда мою щеку огрела его ладонь, отчего меня тряхнуло, а челка снова упала на лоб. Мои слова его, кажется, задели. Вот и славно. — О, ты вдруг стала такая смелая, словно забыла, где ты находишься? Или думаешь, что из-за тебя дядя решит перестрелять половину своего же клана? Думаешь, тебя придут спасать? Все, что ему было нужно — это информация. Уверен, он уже знает, что ты попалась, раз не выходишь на связь. Но он не будет жертвовать бизнесом ради тебя, дорогая. Ведь худой мир лучше доброй войны, а потому твоя жертва не такая уж большая плата, — несмотря на злость, что явно все еще клокотала в нем, Деймон рассмеялся совсем неприятным смехом, от которого мне стало не по себе. — Надежность, построенная на чувствах, — это чепуха. Деньги решают все. И когда ты знаешь цену человека, то можешь не беспокоиться, что он перестанет быть преданным тебе, — он кивнул в сторону своих людей, что продолжали стоять молча, как истуканы, наблюдая за тем, как пальцы их босса с силой впиваются в мой подбородок. — Не все можно купить за деньги, Деймон, — выпалила я, стараясь повернуть голову и ослабить его хватку, напрягая челюсть, но он лишь сильнее схватил меня; его пальцы переместились к горлу, слегка заставив вздрогнуть от прикосновения прохладного кольца на его пальце к коже моей горячей шеи, после чего он ударил меня затылком о колонну позади. Я снова охнула, закрывая глаза и стискивая зубы, а пальцы скованных рук сжались в кулаки. — О, ошибаешься. Впрочем, согласен, что купить можно не только за деньги. Главное найти к человеку подход, эдакий ключик к двери, за которой скрываются его потаенные желания, — прошептал он мне в районе уха, но мигом отодвинулся, когда я приоткрыла веки. Удар был не слишком сильным, но пришелся по тому же месту, которое болело до этого, потому я на пару секунд слышала лишь шипящий шум в своей голове, яростно взирая на своего мучителя. — Все еще не понимаю, зачем дядя нанял тебя, силенок дамочке вроде тебя явно не хватает, — он пожал плечами, брезгливо посмотрев на меня. — Я всегда знала, что ты гребанный сексист, — сказано это было скорее с издевкой, нежели злобой. Меня совсем не трогали его слова. — О, я люблю женщин, я уважаю женщин, просто не тебя, — посмеиваясь, Деймон отодвинулся от меня, доставая пистолет и кладя его на небольшой столик, на котором располагался также красный закрытый кейс. Если он думал напугать меня, то у него ничего не вышло, — я лишь хмыкнула, демонстрируя, как мне «важно» его мнение. — Я просто хочу сказать, что сомневаюсь, что взял он тебя к себе за твои… боевые навыки, — пропел мужчина, быстро взглянув на меня через плечо, принявшись возиться с кейсом. Так как он стоял ко мне спиной, я не видела, что именно было в его чемодане, но потом Деймон обернулся, держа в руках небольшой тонкий ножик с серебряной рукоятью. Мне угрожали оружием и пострашнее, но я все-таки ощутила небольшой холодок в районе спины, когда мужчина приблизился ко мне. — Как ты зовешь его, когда он трахает тебя? — его лицо исказила мерзкая усмешка, а во мне поднялась волна негодования от его ужасного вопроса. — Может, для тебя и нормально трахать все, что движется, но твой дядя совсем не такой, ты даже его ботинки целовать не достоин, — гаркнула я, — ты просто больной ублюдок! Очередная пощечина заставила меня махнуть головой в сторону, но в этот раз ни единого звука с моих уст не сорвалось. Я даже успеваю забыть, что вокруг находятся его люди, но это осознание тут же приходит ко мне, когда Деймон приближает свое лицо к моему, чтобы промолвить почти в самые губы: — А вот я бы хотел, чтобы ты называла меня хозяином. То, каким тоном он это сказал, а также тот факт, что он находился слишком близко, вынудили меня встрепенуться, но я быстро овладела собой, изловчившись и укусив его за нижнюю губу как можно сильнее. Я заликовала и расплылась в довольной улыбке, когда на его губах проступила кровь, а сам он резко вскрикнул от неожиданности. — Никогда! На этот раз он ударил меня наотмашь по другой щеке, одновременно с этим проткнув лезвием ножа кожу чуть ниже плеча. Настала моя очередь вскрикнуть от боли, а затем наблюдать, как красная жидкость проступает на месте пореза и медленно стекает вниз по руке. — Это мы еще посмотрим. Мне будет особенно приятно сломать тебя, — отвечает Деймон, вытирая платком, который он вытащил из кармана, свой рот, с вызовом глядя на меня. Я же нервно сглотнула, неотрывно следя за окровавленным ножом в его руках, и впервые за долгое время я испытала то, что он скорее всего мог счесть страхом, глядя, как я вздрогнула. Однако это было иное чувство, имя которому было возбуждение. Стыдно было признать, что несколько лет назад я обнаружила, что испытываю некое нездоровое удовольствие, когда мне причиняли боль. Вероятно, что и выбор моей работы был обусловленным данным открытием. Высокий болевой порог по-своему позволял мне наслаждаться моей извращенной тягой к боли. Это было странно — саму меня не особо прельщала мысль, что я должна причинить кому-то какие-либо увечья, и делала я это без особого удовольствия, когда по долгу службы мне приходилось оказываться в подобной ситуации. Я никогда не говорила своим прошлым партнерам об этой своей особенности, да и, если честно, я не встречалась с кем-то настолько долго, чтобы раскрыться. Я заметила, что многие молодые люди будто бы опасались меня, хоть я и не могла назвать себя такой уж грозной. Я была довольно молчалива, всегда старалась хорошо выполнять свою работу и руководила людьми, как мне казалось, строго, но справедливо. Но в постели мне действительно хотелось отдать бразды правления в руки другого человека, просто плыть по течению, просто наслаждаться тем, что мне нравится и не чураться этого. Я и подумать не могла, что именно Деймон сумеет так быстро обнаружить мое слабое место. Пока я размышляла над всем этим, он уже успел отослать своих людей, которые поспешили оставить нас наедине, видимо, не горя желанием присутствовать при пытках. Видя, как крепко пальцы мужчины сжимают рукоять ножа, я постаралась собраться, уже зная, что меня ждет далее, но Деймон удивил меня, когда вмиг очутился возле меня, не прекращая улыбаться каким-то своим мыслям. Он был так близко, что я ощущала его теплое и равномерное дыхание на своих устах, стараясь не смотреть ему в глаза. Я успела запамятовать, что на моем плече зияла свежая рана, однако Деймон поспешил мне об этом напомнить, с силой надавив большим пальцем на больное место, из-за чего я слегка скривилась, шумно выдыхая, но более не издавая ни звука. — Какая стойкость, — хоть и говорил он это с насмешкой, я смогла различить в его голосе толику удивления и даже благоговения. — Хочешь казаться сильной до самого конца? Похвально, но дядя этого не оценит, так как его здесь нет, — подытожил мужчина, поднося испачканный кровью палец ко рту, чтобы нарочито медленно лизнуть его языком. Я непонимающе уставилась на него, не сразу отметив, что сей жест вынудил меня свести ноги вместе. От Деймона же не укрылось мое маленькое движение, но он никак его не прокомментировал, продолжая облизывать свой палец. Когда крови на нем не осталось, мужчина отложил нож в сторону, чтобы коснуться обеими ладонями моего живота — сначала поверх футболки, но затем его юркие длинные пальцы заскользили уже по обнаженной коже, двигаясь вверх, попутно задирая футболку все выше. Я сама не знала, чего ожидала, но явно не этого, однако продолжала как завороженная наблюдать за ним, совсем не сопротивляясь. Дойдя до моего черного спортивного топика, Деймон позволил себе ухмыльнуться, но ничего не сказал, а лишь накрыл руками мои груди, крепко стиснув их. Мой рот приоткрылся, и пусть я сдержалась, промолчав, я почувствовала, как мое сердце забилось быстрее, и мне стало неловко от того, что он тоже мог его слышать. Подушки его пальцев поднялись к ключицам, а потом сомкнулись на шее. — Наклони голову, — приказал он, и я впервые услышала столь холодные нотки в его голосе. Сейчас он действительно походил на хозяина, если не моего, то положения уж точно. Я знала, что если не сделаю, как он сказал, то он в любом случае заставит меня, и где-то глубоко в душе я хотела бы посопротивляться побольше, но неизвестно, как долго я здесь пробуду и сколько сил мне еще понадобится (пускай и существует великая вероятность, что меня просто убьют), потому я покорно склонила голову, из-за чего мой нос уткнулся в то место, где шея переходила в плечо. Все во мне призывало к тому, чтобы укусить его, сделать хоть что-то, но приятный запах его шампуня, а также терпкий легкий аромат пота заставили меня передумать. Тем временем Деймон натянул футболку так, что теперь она располагалась позади моей шеи, немного сковывая мои движения, с чем, впрочем, уже неплохо справлялись и наручники. — Что ты делаешь? Вместо ответа он потянулся обратно за ножом, не отрывая от меня игривого взгляда. — Пытки бывают разные, Мэй, тебе ли не знать, — проворковал он, вновь поразив меня тем, что внезапно опустился на колени. У меня сперло дыхание от осознания, что сам Деймон располагался сейчас подле меня, совершенно не заботясь о том, что кто-то может увидеть его в таком положении. Черт, я прикусила губу от того, насколько эта мысль разгорячила меня. Но даже стоя на коленях он излучал уверенность, доминантность и отчасти загадочность — никогда не знаешь, что у него на уме. — Знаешь, сначала я думал использовать наркотики, но понял, что это будет совсем неинтересно. Мне приятно, когда мне отдаются без принуждения. — Это ты называешь без принуждения? — фыркнула я, стараясь скрыть дрожь в голосе, вызванную сразу двумя фактами: во-первых, я никогда не принимала наркотики, несмотря на сферу моей деятельности, и была благодарна, что он не принудил меня к этому; а во-вторых, он сказал «отдаться»? Твою мать, это действительно не та пытка, на которую я рассчитывала. — Ну, почти без принуждения, — мужчина пожал плечами, посмеиваясь, — он явно не терзался муками совести. Отвлекая меня своими речами, брюнет принялся расстегивать пуговицу на моих шортах, а после ухватился за пояс, прежде чем стянуть их вниз до самых щиколоток. Меня поразило то, с какой нежностью он обхватил пальцами мою голень, намекая, чтобы я подняла ногу и позволила ему снять с меня ненужную, как он считал, деталь одежды. Я дернулась, когда его губы коснулись колена, целуя чашечку, одновременно с этим стаскивая с меня шорты окончательно. Но если в мой мозг и закралась мысль, что он будет орудовать лишь пряником, то Деймон поспешил опровергнуть мое предположение, потому как внутреннюю сторону моего бедра вдруг обожгла боль. Я зашипела, понимая, что он пустил в ход нож, полоснув кожу без особых прелюдий. Меня словно шибануло током, и я попыталась не дать ему понять, что это реакция была вызвана удовольствием, возмутившись: — Ах ты чертов уб…! Мне не дали закончить, так как губы Деймона прильнули к ране, пройдясь вдоль пореза и слизнув проступившую кровь. В этот раз я не осталась безучастной, томно застонав, чуть раздвинув ноги, на что совсем не обратила внимания. Но от него не ускользает ни одна деталь, ведь в следующую секунду мужчина поднимает на меня свои бездонные, но полные шока глаза, чтобы тихо промолвить: — Тебе это нравится. Не вопрос — утверждение. И кажется, что данное открытие находит подтверждение, когда он встает и касается моей промежности пальцами, чуть надавливая на ткань моих белых трусиков. Я поджимаю губы, сдерживая очередной стон, ощущая, как влага, успевшая проступить на нижнем белье, немного пачкает его пальцы. И все же я не собиралась сдаваться так легко, а потому с вызовом посмотрела на него, выпалив ему в лицо: — И тебе тоже. Это был глупый ответ, ведь вряд ли он делал бы то, что ему не нравилось, но это была не просто пытка или соблазнение. Сейчас, когда он стоял ко мне так близко, я заметила, что его зрачки расширились, отчего глаза стали почти черными, и это пугало и будоражило одновременно. Ему нравилось причинять боль, а я любила ее получать. Здесь была бы уместна фраза о том, что повстречались два одиночества, и от этой мысли я выдавила из себя тихий смешок, который, по всей видимости, привел Деймона в замешательство. Но мне нравилось, что теперь мы были на равных в том плане, что оба знали секрет друг друга. Но улыбка быстро исчезла с моего лица, когда ни с того ни с сего мужские губы накрыли мои в наглом, совсем не мягком поцелуе, давая мне распробовать вкус собственной крови. Был момент, когда я замешкалась, опешив, но мысль о том, что следует насладиться каждым мгновением (вдруг оно станет последним?) заставила меня приоткрыть рот, чтобы пригласить его проворный язык внутрь. А мой тем временем прошелся по его нижней губе, которую я недавно прикусила, получив от него в ответ едва различимый стон. Когда Деймон отодвинулся от меня, я, к своему стыду, с опозданием осознала, что невольно потянулась вслед за ним, но наручники удержали меня на месте. Что я могла сказать в свое оправдание? Он чертовски классно целуется, ваша честь! Поднимаясь с колен, мужчина успел испачкать свою белую рубашку, на которой сейчас красовалось небольшое пятно моей крови, и я хотела поинтересоваться у него, зачем вообще надевать рубашку белого цвета, когда ты собираешься пытать человека? Но потом до меня дошло, что как раз поэтому он ее, скорее всего, и надел — чтобы на ней отчетливо остались следы наших «игр». Стоило признать, что выглядел он весьма устрашающе, или, вернее сказать, он будоражил — белый цвет подчеркивал ангельские и почти невинные черты его лица, в то время как красный кричал об опасности, что исходила от этого человека. Чужая рука прошлась вдоль щеки, убирая с моего лица непослушные пряди, после чего двинулась ниже, и, словно подтверждая мою догадку, Деймон рукавом вытирает мой подбородок, на котором остались небольшие кровавые пятна. Я с замиранием сердца наблюдаю за ним, размышляя над следующим его шагом. Брюнет тянется к моему топу, поддевая пальцами лямки, прежде чем просунуть под ними нож, натянуть и разрезать плотную ткань. Я знаю, что он специально скользит лезвием по моим плечами, оставляя легкие порезы как от когтей кошки. Я закрываю глаза с намерением прочувствовать полноту этих ощущений, стиснув бедра плотнее, попутно покусывая губу. Через некоторое время Деймон проделывает то же самое с другим плечом, и я приятно удивлена тому, что он не сопровождает это подколками; когда я открыла глаза, то обнаружила, что он довольно сосредоточен на своем занятии, и стоило мне кинуть взгляд на выпуклость в районе промежности, я поняла, почему. Такой, казалось бы, логичный отклик на данное действо отчего-то заставил мои щеки вспыхнуть. Наши глаза встретились, пока мужчина медленно тянул мой испорченный топик вниз. Мои — задавались вопросом, а его — спрашивали разрешение, которое ему, конечно же, было не нужно. Я уже стала забывать, что я находилась в плену, в его власти. Тогда Деймон грубо рванул топ до самой талии, тем самым заставив мою грудь подпрыгнуть и предстать его жадному взору. Но он не стал останавливаться на этом, опускаясь все ниже, пока не дошел до белья. И вот мои трусики тоже опускаются все ниже, наконец очутившись на полу, стоило мне переступить через них. Деймон откидывает последние остатки моей одежды как можно дальше, делая пару шагов назад, буквально пожирая меня взглядом. Я не стеснялась своего тела, физические нагрузки и правильное питание позволяли держать себя в хорошей форме, да и остальные части тела не вселяли в меня каких-либо комплексов. Однако еще никто никогда не смотрел на меня с таким… желанием, причем сложно было сказать, желанием какого именно рода. Вдоволь насладившись зрелищем, мужчина отложил нож, отойдя к своему кейсу, доставая оттуда что-то, что я видела в Интернете, но никогда не практиковала вживую — это были зажимы для сосков, с цепями и металлически кольцом посередине, а ниже располагалась еще одна «прищепка». Поняв ее предназначение, я снова заерзала бедрами, откинувшись спиной на колонну позади себя. — Вижу по твоему лицу, что тебе нравится, — пропел Деймон, безцеремонно просовывая руку мне между ног, вынудив шумно охнуть, — и не только лицу, — добавил он, посмеиваясь. Я не собиралась отрицать очевидное, а лишь в ожидании посмотрела на него, в тайне мечтая поскорее испытать на себе эту новую вещицу. Похоже, что нетерпение было написано на моем лице, потому как Деймон внезапно ущипнул меня за сосок, а когда я вскрикнула, то шлепнул грудь, вынудив ту колыхнуться от удара. Не теряя ни секунды, брюнет склонился над ней, хватаясь за многострадальный сосок зубами, плотно сомкнув их и оттягивая, отчего я блаженно застонала и впилась ногтями в свои ладони за спиной. — Тебе говорили, какая у тебя прекрасная грудь, моя дикая кошечка? — промурлыкал мужчина, смутив меня новым прозвищем. Вопрос был риторическим, и я не удостоила его ответом, да и не смогла бы. Не прошло и минуты, как зажимы уже стискивали мои соски; причем по ехидной усмешке Деймона я поняла, что он ослабил болтики на них так, чтобы давление было максимальным. Грудь приятно покалывало, но вскоре я переключилась на иное незабываемое ощущение, когда зажим, что предназначался для клитора, очутился на месте своего применения. Запрокинув голову назад, я всхлипнула, не заметив, как искусала губы, выгибаясь так, что натянутая цепочка лишь сильнее провоцировала сладкую боль. — Прелестно, — подытожил Деймон, отворачиваясь от меня и направляясь к лестнице, чем вызвал у меня легкую панику. Но до того, как вопрос успел слететь с моих уст, но повернул голову и подмигнул мне: — Я сейчас вернусь, развлекайся, кошечка. Я почувствовала, как мои ноги постепенно устают, а может они просто подкашиваются, но я понимала, что мои муки далеки от завершения. Запястья тоже успели покраснеть от наручников, судя по ощущениям, но я не жаловалась. И когда я успела стать такой покорной? Мне следовало бы брыкаться, пытаться освободиться, хотя бы укусить его в конце концов, но что-то первобытное взыграло во мне, любопытство вкупе с возбуждением от предвкушения того, что Деймон может сделать со мной, побеждали мой инстинкт самосохранения. Тишину помещения нарушили шаги, и я вскинула голову, чтобы посмотреть, с чем ко мне вернулся Деймон. В одной руке он держал бокал виски со льдом, а второй толстую красную свечу. Я поежилась, но совсем не от холода, когда он, поставив все это на стол, закатил рукава рубашки. Черт возьми, могла ли я быть еще более мокрой? Как окажется позже — да. Обратившись к кейсу, мужчина достал из него небольшого размера кожаный стек (по крайней мере, как мне помнилось, именно так он и назывался), и в мгновение ока оказался в опасной близости от меня. Первый удар пришелся по правой ягодице, он был легким даже для обычного человека, но я все равно дернулась, издав непонятный звук. Деймон же не стал ждать и сразу принялся шлепать меня им по самым разным местам — сначала по груди, задевая и так ноющие соски, потом под ней, пару раз прервав свое занятие, чтобы впиться в плоть уже зубами. Ему жутко хотелось пометить меня, как он объяснил, потирая проступившие красные следы на коже. Он чуть оттянул цепь, что вынудило меня прогнуться в спине и дало ему более удобный доступ к моей попке, по которой стек прошелся незамедлительно. Бил он не вовсю силу, но я ощутила, как влага между ног начинает пачкать мои плотно сжатые бедра. Такое положение вещей ему отнюдь не понравилось, поэтому Деймон настойчиво раздвинул мои ноги своей, чтобы нанести очередной удар — в этот раз по половым губам. Я вскрикнула, рефлекторно подаваясь назад, пока не получила еще один шлепок — похлеще прежнего. Цепочка натянулась сильнее, и клитор, стискиваемый зажимом, приятно запульсировал. — Кто-то проделывал с тобой подобное? — поинтересовался как бы невзначай Деймон, хотя даже в таком состоянии я могла заметить, как он ждал ответа. Я молчала, а потому брюнет отвесил мне очередной шлепок чуть ближе к клитору. Ахнув, я замотала головой, получая извращенное удовольствие от того, как пульсация между ног откликается во всем теле. Довольный моим ответом, он добавил: — Я сделаю из дикой кошечки домашнюю. Мне хотелось огрызнуться, но с губ сорвался только стон, когда стек опустился на лобок. Наигравшись со мной данной игрушкой, Деймон убрал стек и потянулся к бокалу с виски, делая глоток. Я не упустила зрелища того, как сексуально подпрыгнул его кадык, когда алкогольный напиток оросил его горло. Я облизнула пересохшие губы, шумно втянув носом воздух — отчего-то в помещении становилось лишь жарче. Он тоже облизнул губы, отставив стакан, чтобы взяться за свечу и достать из кармана зажигалку. Будто в трансе я наблюдала, как он подносит успевшую потомиться свечу к моему телу, убедившись, что воск расплавился, чтобы далее наклонить ее над моей грудью и позволить нескольким каплям упасть на успевшую и без того вспотеть кожу. Я приоткрыла рот, не в силах выдавить из себя ни звука, а просто продолжала громко дышать, видя, как красные отметины постепенно покрывают грудную клетку и живот. Прервавшись всего на пару секунд, чтобы выхватить из стакана кубик льда, Деймон вернулся к своему занятию, вместе с этим обхватывая лед губами и принявшись водить им вдоль дорожки, оставленной воском от свечи. Я затрепетала, задышав еще быстрее, непроизвольно опустив веки — так острота ощущений показалась мне еще более явной. Его пальцы взялись за цепь, чтобы отодвинуть ее и дотянуться до моего пупка губами, все еще сжимающими кубик льда, и от натяжения терзаемые соски заныли с новой силой. — Деймон, — впервые за все время назвала я его по имени, сперва этого и не заметив, пока мужчина не остановился. Он опять стоял на коленях передо мной, и мой затуманенный взор встретился с его весьма оживленным. Одно резкое движение и я шиплю, когда зажим на клиторе слетает с меня, но пульсация еще какое-то время остается. Как будто желая наградить меня, он приникает прохладными губами к моей промежности, отставляя горящую свечу в сторону. Лед успел растаять, а потому ничто не мешает ему приласкать языком мою напряженную розовую горошинку, и будь это в моей власти, я бы вцепилась в его волосы что есть мочи. То, как он играл с жаром и прохладой, с болью и нежностью, вынуждало меня течь как никогда. Если бы я знала, что ожидает меня, то давно бы сдалась ему в плен. Его крепкие руки смяли мои полушария, прижавшись к моему лобку еще ближе, мыча что-то в мое лоно, пока он скользил вдоль створок языком. Я бы не поверила, если бы кто-то сказал мне еще пару часов назад, что Деймон будет ублажать меня ртом, стоя на коленях. Но надо признать, что мне ужасно нравилась эта картина. Он все еще оставался главным, но мог позволить себе маленькую слабость. Лизнув меня в последний раз, он отодвинулся, показушно вытирая рот тыльной стороной ладони, дерзко улыбнувшись мне. — Мне кажется, что ты могла бы напоить целый континент, кошечка, — засмеявшись с собственной шутки, Деймон встал, а я смутилась, но ненадолго, потому что он не давал мне расслабиться ни на минуту. Затушив свечу, мужчина поставил ее на стол рядом с виски, заодно ухватившись за еще один ледяной кубик. Он устроился между моих ног, разводя их пошире, и я не смогла противиться, стоило ему одним плавным движением протолкнуть лед в мое лоно. В первые секунды я почувствовала только холод, содрогнувшись, но вскоре от оставшихся на нем капельках алкоголя внутри все защипало. Я скривилась, испытывая целый спектр эмоций, отдаленно слыша, как Деймон говорит мне, чтобы я не выронила лед. Я безвольно повисла, удерживаемая руками позади, ноги дрожали и все мое естество трепетало. Мне казалось, что мое влагалище онемело, и я была так сосредоточена на своих ощущениях, что не сразу осознала, что Деймон, тем временем, принялся избавляться от одежды. Наконец я могла вблизи лицезреть воочию те самые кубики его пресса, а также гладкую бледную грудь с вишневыми (и очень даже отчего-то манящими) сосками. Он не стал устраивать из всего этого шоу, наспех разуваясь и снимая брюки. Я могла поаплодировать его выдержке, учитывая то, каким твердым и возбужденным выглядел его член даже под тканью боксеров. Сама я уже была настолько заведена, что у меня не осталось сил, дабы отыгрывать смущенную деву, потому я внаглую разглядывала его прекрасное тело, чувствуя, как рот мой наполняется слюной при виде довольно внушительного мокрого пятна на его нижнем белье. — Если ты хочешь получить награду, то придется потрудиться, кошечка, — прошептал он мне на ухо, водрузив свои руки на мои плечи, чуть надавив на оные. Поняв его намек, я поднимаю на него полный смирения взгляд и опускаюсь на колени, съезжая вниз по колонне. Он обхватывает мою голову, пробираясь пальцами между взмокших прядей, чтобы прижать ее к своему паху. Я быстро вдыхаю его аромат, робко касаясь кончиком языка влажного места на трусах. Сверху раздается ругательство, а бедра мужчины подаются мне навстречу. Улыбаясь про себя, хватаюсь зубами за край его боксеров, стараясь стянуть их вниз. Попутно мой подбородок утыкается в его теплый член, и я совершаю последний рывок, чтобы высвободить его окончательно. Слышу, как Деймон облегченно выдыхает надо мной, кладя ладони на мои щеки, легонько поглаживая. Когда его достоинство во всей красе предстает перед моими глазами, я отмечаю, что в паху нет ни одной волосинки, а его обрезанный член может похвастаться внушительным объемом и длиной. Сперва я даже подумала, что он просто не уместится в моем маленьком ротике, но стоило мне пошире раскрыть челюсть, как Деймон толкнулся вперед, по всей видимости, не в состоянии более сдерживаться. Я вся покрылась мурашками, когда он зарычал, пытаясь проникнуть еще глубже, что вынудило меня закашляться. Он сам принялся руководить мной, недовольно стиснув пальцами за горло, и на этот раз член, покрытый моей слюной, вошел плавнее и легче, вторгаясь более, чем на половину. Не успела я сделать и парочки движений, как он вновь вышел из меня, на этот раз решив еще больше усложнить мне задачу и продеть ствол в то самое кольцо, что крепилось к середине цепочки. И если до этого я думала, что мои соски окончательно потеряли чувствительность, то, когда я опустилась на колени и вобрала его член в рот, цепь натянулась сильнее, и я громко замычала, чем, кажется, доставила Деймону немало удовольствия. — Вот так, моя кошечка, расслабь горло, или ты хочешь, чтобы я был груб, моя милая мазохистка? Я сама не знала, чего хочу, но моя глотка никак не желала расслабляться, когда он властно толкнулся на всю длину. Увы, я не могла похвастаться отсутствием рвотного рефлекса, но была рада тому, что мой последний прием пищи был довольно давно, потому все, что стекало с моего подбородка, — это слюна вперемешку с его смазкой, которую, стоит отметить, было очень приятно ощущать на своем языке. Деймон действительно не щадил меня, убрав мои волосы с лицами обеими руками и заведя их назад, чтобы они не мешали ему трахать мой рот. Я была уверена, что горло определенно будет саднить еще какое-то время, но для меня это была приятная агония. Я упивалась тем, как жестко он имел меня орально, и уже представляла, каково будет ощущать его у себя между ног. Иногда ему нравилось вгонять член как можно глубже, пока мой нос не упирался в его пах, удерживать меня на месте, заставляя давиться и хрипеть, а потом он отпускал меня, чтобы я могла вдохнуть немного воздуха. Из-за проступивших слез перед глазами все расплылось, руки болели от напряжения, а зажимы все же сорвались, освобождая мои многострадальные соски. Я не смогла даже закричать, потому как рот мой был по-прежнему занят, и когда мне стало нечем дышать, я в отместку слабо прикусила основание его члена, усмехнувшись громкому и недовольному шипению с его стороны. Деймон оттолкнул меня, вместе с этим сняв с себя кольцо, а потом влепил смачную пощечину, что звонким звуком раздалась по всему подвалу. Мои губы припухли и раскраснелись, как и щеки с глазами, слюна стекала уже в ложбинке между грудей, а стенки влагалища непроизвольно сжимались и разжимались, желая поскорее очутиться на месте моего рта. — Моя кошечка пока все еще более дикая, чем мне хотелось бы, мне стоит отучить тебя использовать зубки на хозяине, — упрекнул меня Деймон, но я видела, как он был доволен проделанной работой, глядя на беспорядок, что творился на моем лице. — Ты не мой хозяин, — еле слышно произнесла я, так как голос успел охрипнуть из-за истерзанного горла. — Еще не вечер, Мэй, — заверяет меня мужчина, подхватывая меня подмышками, чтобы поставить обратно на ноги. Цепь улетает куда-то в сторону, а я пытаюсь сфокусировать свой взгляд хоть на чем-нибудь, кашляя и сглатывая лишнюю слюну. — Если ты отключаешься уже от простого минета, то что же будет дальше? — брюнет звонко рассмеялся, а мое тело, натянутое похлеще гитарной струны, подрагивает, когда мозг хватается за это самое слово «дальше». Я улыбаюсь, будто пьяная, наблюдая, как достоинство Деймона покачивается, когда он отходит, чтобы запустить руку в карман штанов и достать оттуда презерватив. И тогда-то ко мне и приходит осознание, что вот оно… Обратно дороги уже не будет. Хотя после всего, что было, я сомневаюсь, что мы не перешли эту черту уже давным-давно. Мне остается только кивнуть, когда мужчина обхватывает меня за подбородок и заставляет посмотреть в глаза. Я все еще испытывала какое-то по-детски приятное чувство каждый раз, когда он без слов спрашивал мое разрешение. Это было глупо, но я ничего не могла с собой поделать. — Не хочу подцепить что-то из-за любимого дядюшки, — с издевкой подметил он, раскатывая презерватив по всей длине члена, краем глаза наблюдая за мной. — Я же сказала, что не спала с ним! — я нахмурилась, — я никогда бы даже не подумала о нем в таком ключе, — внезапно для самой себя призналась я. — О, а обо мне? — его брови поползли вверх, а губы расплылись в ехидной улыбке. Я резко подняла голову и поняла, что по моим расширившимся глазам он все понял и так. Если раньше это было мимолетной мыслью, эдакой прихотью, то сейчас, когда благодаря нему я чуть ли не познала дзен, я не могла представить никого другого в роли моего мучителя. Доминанта. Хозяина. Кажется, я сошла с ума. — Мне это льстит, — проворковал Деймон, обхватывая одной рукой мое левое бедро. И все же я не смогла не посопротивляться для виду. — Только не думай, что… аахх, твою мать! — моя речь была прервана его грубым толчком, и пускай я была возбуждена до предела, но ничего толще, чем кубик льда, не побывало во мне сегодня, поэтому на данном этапе в меня проникла лишь его головка, но этого было достаточно, чтобы я ощутила жжение от растягивания. Я уже не помнила, когда у меня был секс, и не спасало и то, что он был гораздо крупнее любого моего предыдущего партнера. Судя по его наглой улыбочке, Деймон об этом знал и весьма гордился. Он вовлек меня в развратный поцелуй, со стоном атакуя мой язык, широко раскрыв рот, и стоило мне отвлечься, как его бедра подались вверх, войдя наполовину. Я вскрикнула и оторвалась от него, сильно ударившись затылком о колонну позади. Но он не остановился, а наоборот принялся продвигаться все дальше, зажмурившись, сосредоточившись на тесноте моего лона. — У моей кошечки самая узкая киска из всех, в которых мне доводилось бывать. Мне захотелось врезать ему из-за подобных каламбуров, но мой порыв был прерван не столько удерживающими наручниками, сколько тем, что он все же вошел до конца. И пусть я не могла вместить в себе всю его продолговатую плоть, похоже, что Деймону было достаточно и этого. Он даже не сделал паузу, чтобы дать мне привыкнуть, а стал сразу же размашисто толкаться в меня. — Ты делаешь мне больно! — всхлипывала я, не успевая хватать ртом воздух. — Деймон… ооох! — И тебе это нравится, правда? — шепнул он в мою шею, тут же кусая ее почти до крови. Я заверещала. — Боже, да, да, мммм, это слишком! — моя голова заметалась из стороны в сторону, и я крепче стала стискивать его своими стенками, будто специально затрудняя проникновение. Его бархатистый смех был усладой для ушей. Я же стонала так громко, что не сразу услышала, как кто-то спустился по лестнице. — Босс, простите, что отвлекаем, но ваш дядя хочет с вами встретиться, — вдруг раздалось из-за спины Деймона. Я встрепенулась, открывая глаза, шокировано уставившись на двоих телохранителей, которые, хоть и привыкли к причудам начальника, но явно не рассчитывали увидеть перед собой именно такую картину. Мое смущение внезапно вернулось ко мне, и я умоляла Деймона остановиться, но он проигнорировал меня, разве что, замедлив темп. — Прямо сейчас? — в его голосе слышалось раздражение, которое вылилось в очередной резкий толчок и мой стон. — Да, он уже здесь, — сглотнув, ответил мужчина справа, стараясь смотреть в противоположную стену. — Что ж, скажи ему, что я вскоре приму его. Быстро кивнув, мужчины уже собирались удалиться, но Деймон остановил одного из них, который все это время молчал. — Дэйв, а ты задержись ненадолго. Другой телохранитель покорно удалился, а тот, которого звали Дэйвом, застыл на месте, ожидая дальнейших указаний. Все это время Деймон не прекращал делать поступательных движений, до боли впиваясь пальцами в мое бедро, пока я старалась сдерживать бесстыдные поскуливания, что готовы были вырваться из груди. Новость о том, что его дядя уже прибыл, должна была вызвать во мне хоть какие-то эмоции, но мой мозг никак не зацепился за нее. — Дэйв, подойди поближе и достань свой телефон, — приказал Деймон, отпуская мою ногу и давая ей коснуться земли. Я бросила на него вопросительный взгляд, чуя неладное. — Что ты задумал? — прямо спросила я, но мужчина не удостоил меня ответом, отвернувшись, чтобы продолжить: — Сейчас мы снимем для моего дяди небольшое видео, — пояснил он, обращаясь к Дэйву, который пребывал в не меньшем недоумении, нежели я. — Деймон, не смей! — попыталась пригрозить я, хоть и знала, что я была не в том положении, чтобы выдвигать условия. Когда Дэйв неловко кивнул ему, брюнет с завидной легкостью подхватил меня, стискивая ягодицы и удерживая мое тело на весу. Занятая созерцанием манипуляций, что проделывал его телохранитель, я поздно осознала, что Деймон успел выйти из меня. Я завыла, когда его член чуть не разорвал меня пополам, вторгнувшись в меня с особым напором. — Правильно, моя кошечка, кричи громче, чтобы дядя точно мог услышать, как ты любишь скакать на моем члене, — прорычал он в мою ключицу, целуя и покусывая ее. — Деймон, пожалуйста, — я не знала, просила ли его остановить все это или же поднажать. — Мне так нравится, когда ты зовешь меня по имени, — простонал он в мои приоткрытые губы, прижавшись лбом к моему. — А еще приятнее мне будет, когда ты будешь звать меня хозяином. — Нет, — прошептала я, уже слабо соображая, что говорю. Посмеиваясь, он прижал меня за горло к колонне, приказав крепко обхватить его ногами. Я послушалась, без всякого стыда и совести отдаваясь ему на растерзание. Пальцы свободной руки прошлись по моему животу, чтобы наткнуться на изнывающий комок нервов и надавить на него. Я едва не захлебнулась слюной, в свою очередь стиснув его ягодицы лодыжками еще плотнее. — Пусть дядя видит, какой покорной стала его верная слуга. Я чуть замотала головой, невольно повернувшись в сторону Дэйва, который продолжал держать в руках телефон и снимать все это действо, пока рука Деймона, что удерживала меня за шею, не вернула мой взгляд на место. — Смотри только на меня, — прошипел он, стиснув зубы, и я подметила, что он тоже был близок к финалу, как и я. Я захрипела, когда мужские пальцы жестоко сомкнулись на моей шее, принявшись едва ли не душить меня. Прильнув ко мне поближе, Деймон с упоением целует меня, врываясь в каком-то бешенном темпе в мое начинающее обмякать тело. — Тебе лучше кончить, пока у тебя не кончился воздух, — предупредил он, убирая руку с моего клитора, вынудив издать какой-то нечленораздельный звук. В последний момент я успела втянуть носом воздух, пока его пальцы окончательно не перекрыли мне доступ к кислороду. Я была полностью в его власти. Но было кое-что еще, чего ему так не хватало для полноценной победы. — Скажи, кто твой хозяин, кошечка? — вопрошал мужчина, ускорившись, борясь с тем, чтобы не кончить прямо сейчас. — Не… Слова давались мне с трудом, не говоря уже о том, что я не могла дышать. — Скажи это, Мэй! — проревел он, в тот же миг задевая внутри мою самую чувствительную точку, отчего все мое тело содрогнулось, и я была на грани того, чтобы лишиться чувств. Это было слишком хорошо… — Ты… Дей-мон… ты мооой… хозя-ииин, — прохрипела я, закатывая глаза от наслаждения, когда он снова прошелся под нужным углом, окончательно сдаваясь. В его взоре промелькнуло удивление, будто он не рассчитывал, что я все же выдавлю из себя признание, а потом лицо исказила высокомерная улыбка. — Я же сказал, что сломаю тебя. Он, кажется, пробормотал что-то еще, но я больше не слышала ничего, кроме стука собственного сердца у себя в ушах. И вот, когда воздух совсем закончился, я испытала самый яркий оргазм в своей жизни, забившись в конвульсиях, удерживаемая только руками Деймона, чувствуя, как последний замирает и громко выдыхает в мою шею, вжимая меня в колонну. Придя в себя, мужчина запоздало понимает, что ему следует отпустить мое горло, и когда он это делает, я успеваю лишь отметить, что все начинает чернеть перед глазами, а после я медленно погружаюсь во мрак. Очнувшись, я обнаруживаю себя в мягкой постели с темно-зеленым балдахином, укрытой тонкой простыней. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы усвоить информацию и вспомнить, где я вообще нахожусь. Память постепенно возвращается ко мне, и я тянусь руками к шее, только сейчас заметив, что мои руки больше не сковывали наручники. Я потерла покрасневшие запястья, не спеша поднимаясь и вставая с кровати. Мне пришлось ухватиться за прикроватную тумбочку, чтобы не упасть — ноги, похоже, окончательно перестали меня слушаться. Я кое-как добрела до большого зеркала неподалеку, чтобы рассмотреть себя как следует. Шея покраснела и на ней даже можно было обнаружить следы от пальцев; само же горло действительно саднило, из-за жутко чего хотелось пить. Чуть ниже располагались следы укусов и засосов, и даже в районе сосков остались синяки. К своему удивлению, я обнаружила, что раны на плече и бедре были, по всей видимости, обработаны и обмотаны бинтом. Несколько следов от пальцев украшали и внутреннюю сторону бедра. Все тело ломило — еще никогда я не чувствовала себя такой уставшей и изможденной. Но в то же время к этому можно было прибавить полное удовлетворение. Дверь в комнату внезапно приоткрылась и на пороге появился Деймон, который, увидев, что я встала, поспешил приобнять меня как раз вовремя, потому как я была не уверена, что смогу дойти до кровати самостоятельно. — Тише, — шепнул он так мягко, что я поразилась, гадая, точно ли мне не почудилось. И только когда крепкие руки подхватили меня и уложили в постель, я позволила себе окончательно расслабиться и откинуться на подушку, закрыв глаза. — Воды… — пролепетала я одними губами. Через мгновение мои пальцы сомкнулись вокруг бутылки, которую протянул мне Деймон. Я принялась с жадностью делать глоток за глотком, выпив почти все. Я словно время от времени отключалась, иногда то слыша размеренное дыхание мужчины рядом с собой, то нет. Сделав над собой усилие, я все-таки приподняла веки, повернув голову в сторону брюнета, что внимательно смотрел на меня. Картины из недавнего прошлого заполонили сознание, и я удивилась вновь, но уже тому, что не испытываю стыда. Даже если он сейчас начнет насмехаться надо мной, мне было все равно. — Я умерла? — спросила я в шуточной форме, натягивая на себя простынь. — Кажется, я переборщил, — послышалось сбоку, но я не обнаружила в голосе издевки. — Как ты? Я не могла описать свое состояние словами, потому промолчала, пытаясь не уснуть. — Работай на меня. — Что? Его предложение было столь неожиданным, что я даже пришла в себя ненадолго. — Почему? — А почему нет? Или ты хочешь вернуться к нему, даже, если узнаешь, что он пришел сюда совсем не затем, чтобы поинтересоваться о тебе? — в его голосе чувствовались злость и негодование. — Я официально все еще работаю на твоего дядю, — как бы между прочим подметила я. — К черту его! Теперь ты моя, — выпалил Деймон, впиваясь в меня властным и жадным поцелуем, не давая вдохнуть. Пусть сил во мне почти не осталось, но сейчас мои руки были свободны; однако, вместо того, чтобы оттолкнуть его, мои пальцы наконец-то зарылись в его шелковистые темные пряди, как мне того давно хотелось. — Так каков твой ответ? — с серьезностью настаивал мужчина, но губы его тронула улыбка, ведь он был явно доволен тем, как я отреагировала на его поцелуй. — Дай мне время подумать, — во мне горело желание его подразнить. Я сама не понимала, откуда оно вообще взялось. — Нет! — отрезал Деймон. Мне показалось или в его глазах проскользнула толика страха? Но брюнет тут же взял себя в руки и оскалился словно Чеширский кот. — Тем более ты уже сказала, что я твой хозяин. Я надулась, испепеляя его взглядом, отворачиваясь на бок. — Ты показал дяде видео? — спросила я с опаской и волнением. — Нет. — Почему? — вопрос слетел с губ до того, как я сумела остановить себя. Он приподнял брови, с улыбкой взирая на меня. — Потому что он не заслужил видеть тебя такой. Это только для меня. — И для Дэйва, — добавила я, все же немного смутившись. — Насчет его верности я не сомневаюсь. Только не нужно краснеть, кошечка, тогда ты совсем не стеснялась. Ты так сжала меня, что я думал, ты его оторвешь, — посмеиваясь, он отпрянул от меня, когда я ударила его в плечо. — Чертов извращенец! — Нас тут таких двое, дорогая, — он приобнял меня сзади, легонько целуя в лопатку. Я постаралась побороть дрожь. В его теплых объятиях меня в очередной раз одолела сонливость. — Почему ты такой заботливый? — решила задать я весьма интересующий меня вопрос, когда его рука прошлась вдоль моего перебинтованного плеча. Вероятно, вопрос застал его врасплох, потому мужчина какое-то время молчал, прежде чем ответить: — А разве хозяин не должен заботиться о том, кого приручил? Чтобы скрыть то, как эта фраза, подразумевавшая под собой нечто большее, заставила меня разволноваться и раскраснеться, я попыталась запустить в него подушкой, но силы покидали меня. — Я пока ни на что не соглашалась, и ты не мой хозяин! — гаркнула я, избегая его взгляда. — У меня есть видео, доказывающее обратное, — запротестовал Деймон, уклоняясь от моего замаха. Его рука перехватила мое больное запястье, чуть-чуть сдавив. Я ахнула, стоило его языку лизнуть мою ушную раковину. — Мне стоит купить поводок, чтобы окончательно укротить мою дикую кошечку. Но, скорей всего, тебе это даже понравится. Он быстро чмокнул меня в висок, вставая с кровати, чтобы направиться к выходу и дать мне отдохнуть, но остановился, когда я крикнула ему вдогонку: — Ты не прав. Он обернулся, ожидающе взирая на меня с приподнятыми бровями. — Не «скорей всего». Мне это точно понравится, — закончила я с чувством победителя. Сначала его глаза округлились в удивлении, а затем, прежде чем удалиться, он подарил мне самую развратную свою усмешку, явно не сулившую ничего хорошего. Хотя, это с какой стороны посмотреть…