Теплее огня

24 декабря 2015 год. Ким Чонин недавно устроился официантом в небольшое кафе, где готовят восхитительные пирожные и кофе. Хорошая подработка для студента. Порой было неловко встречать знакомых из университета, однако в последствии парень привык и обслуживал и их как обычных клиентов. Здесь парень познакомился с Сехуном, пришедшим на работу немного позже из-за финансовых проблем. Оказалось, он писатель, планирующий в скором времени выпустить книгу. Конечно, «в скором времени» случайно затянулось, но сошлись парни не поэтому. Обоих не устраивала их начальница с ее похотливым взглядом на жизнь. И на работников. Сначала она засматривалась на Чонина, а потом перешла на Сехуна, не давая последнему пройти мимо, не услышав томного стона или свиста в спину. Женщине тридцать лет. На вид же — тридцать два. Два года ей «добавили» за стервозность и отсутствие нормального мужика. Не смотря на все недостатки (один), ни Чонин, ни Сехун не увольнялись. Платили прилично по сравнению с аналогичными вакансиями, наверно, компенсируя избыток внимания начальницы; да и привыкли к графику работы и друг к другу. В этом кафе Чонин и познакомился с Сучжон, птицей высокого полета с широкими связями и большими возможностями. Парень знал девушку не так хорошо, как не хотелось, ведь они из разных кругов. Учились в одном университете, на разных кафедрах, но встречались в коридорах довольно часто. Больше всего Киму запомнилась ее красная сумочка. Любимая, ведь она ее очень редко меняла на другую из многочисленного гардероба. Чонин и узнал ее по этой сумочке, когда она с подругой зашла в кафе, где он работал. — Кто это? — спросил Сехун, заметив, как недовольно сжался друг. — Все нормально. Я их знаю. Это Сучжон и какая-то ЧанМанШман, никак не запомню ее имя, — ответил Ким, готовясь принимать заказ. Взяв блокнот и ручку, он выдохнул и зашагал по направлению к столику посетительниц. Сехун подумал, что Чонина волновало, что о нем подумают эти девушки, но, по существу, друг так не думал. Ему плевать на мнение о нем каждой из них, в особенности той, кто постоянно подливал масла в огонь. И звали ее… ЧанСунШмон. Не помнил и не заморачивался. Сучжон заинтересованно рассматривала меню на столике, пока подруга отлучилась в туалет. «Так даже лучше», — подумал Ким. Минус один разговор с «бешеной Чман». — Добрый день, уже выбрали? — вежливо спросил парень, подойдя к клиентке. Та, не подняв головы, спокойно ответила, выдохнув: — Мама меня с детства учила не разговаривать с незнакомцами. Это она так отшила, не потрудившись догадаться, что с подобными вопросами и подходят к клиентам в кафе. Или девушка не расслышала ничего после «Добрый день». Одно из двух. — Ты тупая? — не выдержал Чонин. — Как я иначе приму у тебя заказ? Сучжон оторопела от подобного хамства и подняла голову. Официант невинно улыбался. Смело с его стороны было сказать такое посетителю, тем более Сучжон. Она без труда способна либо вышвырнуть парня с работы, либо закрыть заведение в целом. Киму пофиг — его день и так безнадежно испорчен. 24 декабря 2016 год. Чонин улыбался, вспоминая его первую встречу с Сучжон. Ха! Она тогда очень разозлилась, прямо как демон, разве что языки пламени не пускала. Готова была разрушить внутреннее убранство кафе, еле сдержавшись из-за других посетителей. Начальница, пообещав уволить хама, вместо этого оставила того на испытательный срок. Красавчики привлекают новых клиентов и невольно заставляют их приходить чаще, делая постоянными. Сегодня Сочельник, завтра Рождество, которое парень планировал провести с любимой девушкой, однако получилось немного иначе. По причине отсутствия билетов на обратный до Сеула автобус Чонин не сумел приехать к Сучжон. Таким расстроенным и подавленным он никогда себя не чувствовал. Пришлось придумывать другой план, чтобы провести праздник вдвоем. Набрав знакомый номер, парень стал слушать длинные гудки, пока на другом конце провода не подняли трубку. — Пятнадцать, — вместо «алло» сказала девушка. — Чего? — не понял Ким. — Сантиметров, блин. Номер квартиры, что же еще? — А, так это я помню. Просто так совпало… — Зачем звонишь? — кокетливо поинтересовалась Сучжон после небольшой паузы. — Предупредить, что не смогу сегодня приехать. Прости. Чон села на стул, готовая расплакаться. Праздничный ужин давно готов, а любимый человек задерживается, причем последнее самое обидное, гадкое и жалкое. Девушка вспомнила, как поругалась с отцом днем ранее. Внезапно он объявил, что собрался в Европу на целый месяц, а это шло вразрез с планами Сучжон. Рождество — семейный праздник, никто не спорит, но Чон планировала провести его с Чонином, которого недолюбливали в семье. Если бы это был Ким Чунмён, красивый и богатый мужчина из «соседней» корпорации, то все нормально. Или Пак Чанёль, сын друзей семьи и музыкант, за которого она в пятилетнем возрасте обещала выйти замуж. В пятилетнем! Это когда было-то?       Чонин же стал громом среди ясного неба планов на будущее счастье красавицы-дочери.       — Мам, пап, познакомьтесь. Мой парень — Ким Чонин, — Сучжон успела объявить это именно тогда, когда отец с гостями поднялся с дивана с бокалом шампанского, чтобы поприветствовать невесту Ким Чунмёна.       Лицо Чунмёна немного скривилось, затем вытянулось. И не у него одного! Униженным себя чувствовали и остальные присутствующие на празднике. А тут какой-то другой парень. Общего у него с Чунмёном только фамилия, но это не делает первого таким же привлекательным в плане достойной партии для Сучжон.       В общем, первая встреча Чонина и родителей Чон не удалась, из-за чего вторая стояла под вопросом. Ссоры с дочерью участились, но, в конце концов, родственники сделали вид, что смирились. — То есть совсем не приедешь? — отошла от ступора Сучжон, все еще надеясь, что ее обманывают. Чонин такой! — Нет. Мне очень жаль, — вместо «шутка» ответил он. Он и сам безумно зол на автобус, на продавцов билетов и весь мир в целом. Почему так вышло? — У меня предложение, — вдруг заявил Ким. — Какое? — улыбнулась Чон, хотя в глубине души всхлипывала. — Расскажи, во что ты сейчас одета? — Тьфу ты, Чонин. Опять ты за свое. — Ну скажи, — заканючил. — В уродский свитер, что ты подарил мне на «Сто дней», — без эмоций сказала Чон. — Чего это он уродский? Да я бы сам его носил, но он бабский. — Что? Вот приедешь… когда-нибудь, верну с радостью! Наступила тишина, во время которой оба молчали и не спешили класть трубку. — Ты злишься? — первым сдался Ким, услышав на том конце звук, похожий на заточку ножей. — Нет, — и раздался свист точильной машинки. — Ой, погоди, мне по второй линии звонят. Отец, наверно. Не знаю, как долго мы будем разговаривать, поэтому я сама тебе перезвоню. И через несколько минут вибрация телефона Чонина заставила его замолчать на середине разговора с каким-то мужчиной и принять входящий звонок. — Милая, а сколько мы уже вместе? — так же вместо «алло». — Меня спрашиваешь? — ухмыльнулась Сучжон. — Я после «Ста дней» не считаю. — Мне очень жаль, что мы проводим наше Рождество так, но давай представим, что я сижу рядом с тобой, обнимаю тебя, целую. — Это будет странное Рождество, но я попробую. Все равно никуда не хочу идти. Девушка села на диван, обшитый золотистым бархатом, и накинула на ноги плед похожего цвета. А для правдоподобности нахождения своего парня рядом притянула плюшевого зайца, выигранного им же на одном из свиданий. Сучжон звали подруги к себе, но она отказалась по известной причине. Чон не хотела даже приводить парня к ним. И не потому, что стеснялась или стыдилась его. Просто этот день изначально должен принадлежать им двоим. Это день, когда они впервые заговорили, пусть разговор и был не из приятных, далее все сложилось просто замечательно. Была и другая встреча, приведшая к первой проведенной ночи. Была и драка за Сучжон в то время, когда они с Чонином еще не встречались, но уже не могли пройти мимо, не оглянувшись друг на друга.       Чон не из тех, кто, напиваясь, звонит бывшему или тому, к кому питает теплые чувства. Она написала СМС, но, опять же, не парню, а подруге, где излила душу в надежде, что ее поймут и поддержат. А вместо этого Хуан ЧжаО поступила по-свински, громко прочитав сообщение остальным членам компании. Чонин, идущий по этому коридору на лекцию, остановился, услышав свое имя, хитро улыбнулся из-за залившейся краской Сучжон и пошел дальше с невероятно хорошим настроением.       В тот же день Сучжон поджидала Чонина у здания университета, чтобы со всем разобраться и убедить парня, что-то была шутка лучшей подруги, не более. Ким не нуждался в объяснениях, так как уже не раз подумал, что толстому языку СуЧанПран — имя не хотел даже знать — доверять нельзя.       Сучжон поначалу путалась в словах, и по этой причине расставить по полочкам шутку лучшей подруги не получалось. А Чонин подозрительно улыбался. Выходит, слухи правдивы.       Хуан ЦзыТао, брат лучшей подруги Сучжон, заметил местами милую беседу той, кто ему давно нравилась, и того, о существовании которого он только сегодня узнал таким низким и идиотским способом, и семимильными шагами преодолел разделяющее его и парочку расстояние между университетом и парковкой.       — Чон Сучжон, — крикнул он, привлекая на себя внимание. — Это правда?       — Что? — девушка старалась держать себя в руках.       — Я же тебе давно признался. Что я сделал не так? Чанин, или как его там… почему ты выбрала его? — схватил Сучжон за руку, но та смогла ее вырвать.       — Успокойся, Тао.       Ким ухмылялся, переводя взгляд то на одного, то на другую, но больше внимания задерживал на Чон. Да и она метала на него виноватые и неловкие молнии.       — А ты чего лыбишься? — заявил Тао и ударил Чонина по лицу, разбив ему губу.       У парня звездочки летели перед глазами, пока он приходил в себя, лежа на асфальте. Он вообще не понял, за что получил, но так просто уходить не собирался.       Для Сучжон далее все произошло с молниеносной скоростью. Вспоминая этот момент снова и снова, она безрезультатно пыталась соединить отдельные детали, в результате которых Чонин, пару раз ударив Цзы, вышел победителем, и последний удалился с проклятиями.       — Ты в порядке? — тихо спросила Чон, пытаясь осмотреть раны парня и, в то же время, боясь их задеть.       У Кима разбита губа, на щеке царапина от кольца Тао, а в глазах победные огоньки. Правда, не понятно, за что или кого он боролся.       — Прости, это все из-за меня, — добавила девушка, закусив губу.       — Так он к тебе приходил? — громко воскликнул Чонин. — Сказала бы, я бы не стал влезать. Сучжон издала довольный смешок в трубку. — Что? — удивился Чонин. — Я тут вспомнила, как ты подрался за меня. — Когда? — пауза. — А, ты про тот случай? Но я ведь тогда подрался только потому, что Тао меня ударил. Ни за что, между прочим. — Цц, — Чон чуть не выругалась. — Умеешь ты испортить момент. И вот каждый раз! — Ну не злись, — смазливо простонал Ким, что бывало очень редко. — Просто у меня совершенно другие моменты отпечатываются в памяти. — Какие же? — девушка легла на диван, приготовившись слушать. — Наша первая проведенная ночь вместе. — Ты же не о той, которая прошла..? Нет, Ким Чонин! Не вздумай вспоминать! Сучжон уткнулась лицом в плюшевую игрушку, сгорая со стыда и смеясь, ведь об этой ночи не знает даже ее отец, любящий допрашивать дочь о каждой ночной прогулке.       Дело происходило в номере отеля. Чонин проснулся рано утром в кровати, кто бы мог подумать, не один.       — Доброе утро, Чон Сучжон, — ласково позвал парень и лег на бок, подложив руку под голову.       — Ким Чонин? — не сразу сообразила брюнетка, потерявшая память о цепочке событий, приведших ее сюда. — Убирайся! — в панике закричала и принялась перетягивать на себя одеяло, хотя ее синяя блузка до сих пор была на ней.       — Ой, неженка. Деньги в штаны ты мне вчера с другим выражением лица запихивала, — начал дразнить парень.       Сучжон еще больше покраснела и икнула от услышанного. Если это правда, то ее образ приличной девушки навсегда разрушился всего за один глупый вечер. И надо было ей прийти в тот же караоке-клуб, в котором праздновал день рождения привлекший ее внимание Ким Чонин.       Безуспешно копаясь в голове, где после третьего бокала вина Сучжон перестала вести себя подобающе своему образу, девушка застонала, легонько дернув себя за запутавшиеся от лака волосы. Укладка исчезла, макияж потек, а на руке вместо красивого маникюра — пара «огрызков».       «Что вчера произошло?» — спрашивала она себя, косясь на полуголого Чонина в ее постели.       Спрыгнув с кровати, он сообразил, что рубашка отсутствовала, обнажая его сексуальное тело. Парни в таком деле проще относятся. Ну полуголый, что с того? Девушкам же приходится скрывать свой интерес, иначе неприлично это.       — Стриптизер — твоя вторая работа? Оденься, — громко воскликнула Сучжон, прикрыв глаза одеялом.       — Это не работа, а образ жизни. А во-вторых, где моя рубашка?       — Меня-то что спрашиваешь? — так же смущенно произнесла Чон. — Эй, ты что делаешь?       Ким залез на кровать и стал переворачивать подушки, в том числе и ту, на которой лежала Сучжон. Все пошло не по плану, и Чонину пришлось уложить девушку на кровать, так как та начала брыкаться, считая, что ее домогались.       — Лежать! — спокойно приказал парень и сам остановился. — А ты красивая, если смотреть сверху, — и прыснул от смеха, увидев смущенную брюнетку.       Неловкость витала в воздухе. Чонин и сам догадался, что вырвавшийся из его уст комплимент мог быть неправильно понят. И поза, в которой они сейчас находились, противоречила истинным намерениям парня. Однако смотреть в глаза Сучжон оказалось так приятно, что он на какое-то время решил задержаться. — Знаешь, я ведь именно тогда влюбился в тебя, — Чонин говорил серьезно, хоть и улыбался одновременно. Без улыбки вообще невозможно вспоминать то, что было дальше.       Поиски рубашки продолжились. К ним еще добавились поиски штанов Сучжон, которые странным образом пропали отовсюду. Ким нашел свой предмет гардероба в ванной, откуда вышел уже застегнувшимся. Потом попрощался и закрыл за собой дверь. Девушка уж было вздохнула с облегчением и расслабилась, как в коридоре послышался несдерживаемый хохот парня. Через секунду дверь снова открылась, черные кожаные штаны Сучжон, вывернутые наизнанку, приземлились на тумбочку, и со словами:       — Если вдруг понадобятся, — Чонин ушел, на этот раз совсем. — Это был самый ужасный день моей жизни, — заныла Сучжон. — Я тогда боялась показаться тебе на глаза. Да всему университету! — В то время как я всюду тебя искал, — нежно произнес Чонин. — Чтобы поиздеваться? — И как ты догадалась? Так всегда — оба от мягкости переходили к сарказму довольно быстро. Порой они сами путались, где позволили себе резкость, а где — проявить чувства. — И этот момент больше врезался тебе в память? — недоумевала Чон, внезапно замолчав. — Но мне все равно почему-то так тепло стало. Будто ты и вправду меня сейчас обнимаешь. — Мне тоже тепло, — мило добавил Ким. — Хотя нет, это все обогреватель. — Ненавижу! — Сучжон сбросила. «Кретин. Придурок. Недоразвитый», — в голове повторяла девушка, думая, что вечер полетел коту под хвост. Однако все равно ни о чем не жалела, оставшись и не поехав с родителями в Европу. Чонин все равно приедет, и у них будет свое Рождество. Не сегодня, так завтра. И эта мысль грела сильнее «огня» из электрического камина. Неожиданно в дверь позвонили. Настроения открывать не было, ведь проще сделать вид, что никого нет дома. Наверняка почтальон, забежавший отдать письмо, или сосед. Или друзья пришли настаивать на совместном праздновании. Каждый из перечисленный потенциальных гостей поймет, что хозяева отсутствуют, и уйдет. Но трезвонили действительно настойчиво, буквально вдавливая кнопку в стену. Вновь набрав Чонина, Сучжон первой выпалила: — Чонин, кто-то пришел. — Ты кого-нибудь ждешь? — удивленно спросил он. — Нет, — девушка посмотрела в сторону двери. — Этот урод палец держит на звонке и не отпускает. — Может, сосед? Ты его не топишь? Ты проверь. — Да выключила я все… Чонин, мне страшно. — Возьми нож, который ты точила, и открывай. Чон занервничала. — Побудь тут, ладно? — Хорошо. Ты справишься. В прошлый раз ты так меня ударила, что я… — Заткнись! Ким замолк, а Сучжон медленно подкралась к двери, за которой стоял, судя по всему, настоящий псих. В глазке темнота — его закрыли ладонью. — Кто? — с опаской спросила девушка. — Открывай, это я, — услышала знакомый голос и за дверью, и в телефоне. — Чонин? Дрожащей рукой она повернула замок и толкнула дверь, впуская заснеженного парня с мокрыми волосами и довольной улыбкой. — Но… ты же… не смог… Ты идиот! — кинулась Сучжон на Чонина с объятиями, чуть поежившись от холода куртки и обнимающих в ответ рук парня. — Я не совсем тебе соврал, — прошептал он. — Я действительно не смог купить обратный билет, поэтому поехал на попутках. От одного из водителей тебе привет. Чон не отпускала Чонина, боясь, что спит. Ее красивый Чонин сейчас обнимает ее. Ее Чонин, которого она до смерти любит и который готов потратить впятеро больше денег, лишь бы провести Рождество в ее компании. — Ты такая домашняя сейчас, — Ким заглянул в мокрые от слез радости глаза девушки и поцеловал ее в нос. — В этом уродском свитере, что я подарил тебе на «Сто дней». С распущенными волосами и без капли макияжа. Все доказывает, что ты никуда без меня не собиралась, — слегка коснулся приоткрытых губ Чон. Девушка вздрогнула от холодных губ, накрывших ее и вызывающих толпу мурашек, доходящих до самых пят. — Ты голоден? — спросила Сучжон после поцелуя. — О да, сейчас что угодно могу съесть. Чонин снял верхнюю одежду и повесил ее на крючок, а затем подошел к столу, накрытому праздничным, но еще не тронутым ужином. — Ух ты, выглядит вкусно, — сказал парень, руками взяв печеную картошку и отправив ее в рот. — Да, только выглядит. Закашлял. И не потому, что подавился или из-за неприятного вкуса — Сучжон ткнула его под ребро. — Я же пошутил. Просто удивлен. В прошлый раз ты так красиво уложила сырые продукты на тарелку… — Все уже знают, что я не умею готовить. — Сучжон обидчиво скрестила руки на груди. — Вечер испорчен. Давай подарок, и я пойду спать. — Точно! Подарки! — Ким вернулся к куртке и из внутреннего кармана вытащил небольшой мешочек. — Я хотел подарить тебе кольцо с бриллиантом, но передо мной все закончились. А еще это тупо и банально. Поэтому я купил варежки и носки в дополнение к уродскому свитеру, что я подарил тебе на «Сто дней». — Ты теперь всегда будешь повторять эту фразу? — Только сегодня. Завтра что-нибудь другое придумаю. Но не отвлекайся, тут еще теплые колготки, чтобы жопу не морозила, — продолжал выуживать из подарочной упаковки предметы. — Ты ограбил магазин «Все для рук и ног»? — посмеялась Сучжон. — Бутик, — исправил парень. — Однако твой подарок не сравнится с моим, — девушка гордо подняла голову и достала красивую и яркую коробочку с большим бантом. — Что же там? — идей у Чонина не было. Он на днях услышал от Чон вопрос, что он хочет на Рождество, и в его голове ничего не всплыло, кроме «Сучжон». Больше ведь никого не надо. В коробке аккуратно стояла музыкальная шкатулка: вокруг золотистой Рождественской елки кружились олени в упряжке Санта Клауса, чьи сапоги торчали из-под этой самой елки и двигались под музыку. — Очередной бесполезный подарок, — вздохнул Ким, начав вертеть его в руках. — Очередной? — глаз Сучжон задергался. — Очередной? — Погоди, не кипятись. Иди сюда. Давай станцуем. Ты ведь этого хотела? Нежно взяв девушку за руку, он обнял ее за талию и притянул к себе, рискуя при этом поцеловать. Чонин всегда додумывал тайный смысл подарков любимой девушки. Он же мастер придумывать, и он отлично знал, что ни о чем таком Сучжон не руководствовалась, покупая данную шкатулку. Чон просто всегда соглашалась с любой причиной, потому что велика вероятность, что в глубине души она считала так же. Вечер подходил к концу. Поев и убрав со стола, молодые люди устроились на полу напротив телевизора. Выключили свет, зажгли свечи, создав легкую романтическую обстановку. Рядом стояли бокалы с вином, почти не тронутые, а влюбленная пара пыталась вникнуть в идущий по телевизору фильм. Чонин отчаянно сопротивлялся слипающимся от усталости глазам, стараясь уловить сюжет Рождественской комедии, но тот постоянно ускользал. — Эх ты, — сказала Сучжон на финальных титрах, — проспал все кино. — Уже конец? — ни капли не расстроился Ким, так и не разлепив сонные глаза. — Интересное? — Не особо. — Знаешь, какое кино я бы посмотрел? — парень крепко сжал Чон в объятиях. — Знаю. Порно. — Нет. — А я не угадываю. — Нее, — протянул Чонин, хотя ему понравилась эта идея. Озвучивать же он это не стал. — Скажем, мистика. Ммм… Ты ведьма, и в прошлой жизни тебя сожгли на костре. Дослушай, не перебивай, — прервал он желание Сучжон возмутиться от печальности истории. — Не все так ужасно. Значит, тебя сожгли на костре, а, переродившись в нашем мире, ты сгораешь от любви ко мне. И это погорячее будет! — с улыбкой поцеловал в макушку. — Ты неисправим. По-прежнему бурная фантазия, — ответила девушка, закатив глаза. — Может, Сехун замутит нам такую сказочку? Чонин? — Угу, — буркнул Ким, окончательно проваливаясь в сон. Чон развернулась лицом к нему. Вот так смотря на него, никто не поверит, что этот медвежонок — хам и мерзавец, вечно портящий настроение, но удивительным образом тут же его поднимающий. Невероятный. — Мой Ким Чонин, — прошептала Сучжон, пальцем убрав челку с глаз парня. Чмокнув его пухлые губы, девушка улыбнулась, положила руку Чонина себе на талию и закрыла глаза.       — Сучжон, куда ты пропала? — спросили девушку друзья. — И с вечеринки, и в университете несколько дней не появлялась.       — Я… — замялась она, посмотрев по сторонам. Чонина нигде не было, что само по себе грустно. — Мне пришлось уйти.       — Какие такие дела могут быть в два часа ночи? — недоверчиво уставилась ЧжаО. С недавних пор она начала замечать, что Чон с ней холодна без веских причин и всяких объяснений. Считала, что растрезвонить главным сплетникам группы про тайную симпатию подруги, не достаточно для обиды.       Сучжон хотела что-то ответить, хотя еще не придумала что, но отвлекалась на звук СМС.       «Красная сумочка, это Серый волк. У меня есть для тебя кое-что. Встречаемся сегодня в три на парковке. Приходи одна», — писали с незнакомого номера.       — Кто это? — спросила ЧжаО, заглядывая сзади. Чон резко дернула аппарат, но скрыть содержимое не получилось.       — Не знаю.       Знала.       — Тогда надо узнать, — хмыкнула подруга, отобрав телефон и начав печатать. — «Кто ты такой, Серый волк?» Смайлик, — вслух диктовала себе девушка. Сучжон молчала. — «Каковы гарантии, что ты меня не съешь?»       — Чего? Не надо это писать! Дай сюда! — Чон успела до того, как ЧжаО нажала «Отправить».       «Лучше позвоню», — мелькнуло у нее в голове.       Трубку взяли после первого гудка.       — Не знал, что ты захочешь встретиться уже сейчас, — заискивающе произнес Чонин. — Хочешь меня? Увидеть.       — Эй, — девушка чуть не чертыхнулась, сдержавшись перед друзьями.       Сучжон вышла из небольшой толпы и отошла на приличное расстояние, откуда ни ее, ни слова парня на том конце провода никто не мог услышать.       — Я не видел тебя целую неделю. Могу я пригласить понравившуюся мне девушку на свидание?       — Три дня всего лишь.       — И три ночи — почти неделя!       — Зачем тебе это? — не унималась девушка, пытаясь унять танцующих бабочек в животе.       — Хочу. Могу. Надо.       — Чонин, мне…       — Обернись, — перебил он.       Сучжон, ничего не понимая, последовала «приказу» и угодила в ловушку Кима. Он стоял за спиной, ожидая возможности скользнуть по губам девушки будто бы случайно.       — Это спойлер, — быстро отстранился парень, не дав ни себе, ни Чон насытиться поцелуем.       — К чему? — слабо улавливала происходящее Сучжон.       — К нашей жизни. В конце будет свадьба, а вот что между этими двумя потрясающими событиями и далее мы просто обязаны выяснить!