***
Они сидели в столовой. Причудливые тени от огня в камине весело плясали на стенах, слышалось приятное потрескивание поленьев. Безупречный костюм Ганнибала снова красовался на нём как и в начале вечера, только галстук решили не завязывать. Они все-таки приготовили ужин. Накрытый на две персоны стол был заставлен блюдами с едой. Ганнибал чуть подрагивающими руками снова разогрел духовую печь, сделал соус, Уиллу же он доверил салат. Мясо всегда нужно есть с овощами. Цветы по сложившейся традиции служили прекрасным украшением столу, тонкий аромат разливался по всему помещению. Мужчины смотрели друг на друга, предвкушая утоление голода. Ганнибал отрезал маленький кусочек от своего стейка и медленно отправил в рот. Так он смаковал вкус каждого блюда, и это мясо показалось ему до боли знакомым. Уголки губ едва заметно дернулись вверх, Лектер не сводил пристального взгляда с Грэма. Тот тоже попробовал мясо, не разрывая зрительного контакта. Внутри зародилось нечто похожее на победный триумф. Но нельзя сказать однозначно, кто кого победил. Ганнибал отрезал еще один кусочек и с нескрываемым удовольствием съел. Вот он весь перед Уиллом такой, каким всегда являлся. И Уилл был достаточно умным, чтобы понять это самостоятельно. — Это не свинина, — произнес Лектер, все еще улыбаясь одними уголками губ. — Это человечина, — ответил Уилл.Часть 1
10 января 2017 г. в 15:28
Пергаментная бумага приятно зашуршала, разбивая на осколки стеклянную тишину кухни. Тяжелый сверток, замотанный тонкой бечевкой, глухо ударился о стол, и безмолвие снова поглотило обстановку. Уилл заявился неожиданно, как в последнее время часто любил делать. Наверное, Ганнибал слишком много ему позволял, но теперь упрекать себя поздно. Между ними давно начало происходить нечто необъяснимое, странное, увлекающее за собой в темноту неизвестности. Они не разговаривали об этом ни на сеансах психотерапии, ни в обычной жизни, по крайней мере, не разговаривали словами. Взгляд Грэма всегда открывал чуть больше, чем тот хотел. Именно поэтому Ганнибал наглейшим образом нарушал субординацию с пациентом.
Когда Уилл желал ему смерти, в зеленых глазах плескалась жгучая ненависть. Казалось, в присутствии Грэма Ганнибал слышал едва уловимый голос, без перерыва шепчущий проклятия. Но это было давно. Сейчас в глубине зрачков напротив он видел нечто сильнее ненависти, нечто, не оставляющее Уилла в покое. Нечто такое, что отражалось и в его собственных глазах.
Уилл часто заходил просто так, и Ганнибал снова и снова играл роль альтруистично любящего свою профессию психотерапевта, готового обсудить проблемы с пациентом вне рабочего времени. Мужчина готовил, гость наблюдал, потом они переходили в столовую и утоляли голод, каждый раз разыгрывающийся из-за доносившихся с кухни ароматов. Уилл никогда не приносил ничего для ужина, приходил под одним и тем же предлогом – поговорить. Ганнибал ни о чем не просил, продукты никогда не переводились в его холодильнике. Но сегодняшний неожиданный визит Уилла преподнёс еще один сюрприз – он пришел не с пустыми руками.
Шелестя пергаментом, Грэм долго возился с тугим узлом на бечевке. В это время Ганнибал невозмутимо расставлял по местам посуду, которую несколькими минутами раньше достал для приготовления орехового соуса. Планировал заняться другими делами, но пришлось отложить их на потом. В практически полной тишине слышал никак не унимающееся дыхание гостя, наверное, он очень спешил поскорее добраться до дома.
Вскоре бечевка поддалась, края бумаги с завершающим громким шуршанием распахнулись и обнажили великолепный толстый кусок свежего мяса с опалесцирующей в свете барной лампы полупрозрачной фасцией. Восхищенная улыбка невольно проступила на губах Ганнибала. Метнув мимолетный взгляд на Уилла, он заметил блеск триумфа в его глазах.
— Это телятина, — сразу вынес заключение Лектер. Легко притронулся к подарку кончиками пальцев. — Или свинина, — все-таки сложно определить принадлежность мяса лишь по его виду. Ганнибал сомневался. — В любом случае, давай приготовим что-нибудь вместе.
Уилл согласно кивнул и, убрав оберточную бумагу подальше от разделочного места, сел напротив на высокий барный стул. Прежде чем начать хлопотать над необходимой посудой для будущего стейка, Ганнибал снова заглянул в глаза Грэма, чтобы убедиться – загадочная искра все еще там и светится ярче любого солнца. Он чувствовал на себе пристальный взгляд Уилла пока аккуратно нарезал мясо, но проигнорировал неприятное чувство слежки и не поднял глаз.
— Ты сказал, мы будем готовить вместе, — спустя несколько минут Уилл не выдержал и ловким движением руки отобрал нож у ничего не подозревавшего Ганнибала. Тот даже спохватиться не успел. Интонация чётко выделила последнее слово в фразе. Вместе.
— Можем разделить работу на двоих, — с привычным спокойствием ответил мужчина, хотя сердце в грудной клетке пропустило удар.
Грэм согласно кивнул, но нож не отдал, поэтому ему доверили нарезку остального мяса, в то время как хозяин кухни перешел к разогреву духовки и приготовлению соуса.
— Подай, пожалуйста, перец. Он там, на верхней полке, у меня руки грязные, — Ганнибал небрежно махнул в сторону шкафа за спиной.
Уилл послушался, но, протискиваясь в узкое пространство между стеллажами и Лектером, специально задел его и толкнул на стол.
— Эй, аккуратнее, — мужчина чуть не сбил на пол миску с главными ингредиентами для соуса и не испортил рубашку. Интуиция подсказывала — Уилл что-то задумал. Один раз он уже пытался совершить покушение, ничто не помешает ему сделать это снова.
Ганнибал все еще стоял, близко наклонившись к столу и сжимая в правой руке венчик для взбивания яиц. Непрактичный инструмент для самозащиты. Уилл не отпускал, его снова набирающее обороты дыхание чувствовалось кожей затылка. Ганнибал нервно сглотнул, чувствуя, как мурашки от этого места разбегаются по всей спине, переходят на ноги. Почему-то он находил ощущение приятным и через пару секунд промедления уже чувствовал замешательство Грэма, будто тот сам не знал, каким будет его следующий шаг. Будто не ожидал, что это сойдет с рук. Теперь можно брать инициативу на себя.
— Это все? — поддразнивающе поинтересовался Ганнибал и улыбнулся одними уголками рта.
Он извернулся и оказался лицом к лицу с Уиллом. Неуверенность и правда мелькнула в зеленых глазах, но лишь на миг. Затем Грэм снова обрел над собой контроль. Это выражение Ганнибал знал слишком хорошо, новизны ему придавала лишь загадочная искра в глубине зрачков. Похоже, Уилл решил проигнорировать издевательский вопрос и лишь надавил сильнее, заставляя мужчину практически впечататься в край стола. Между ними повисла тишина, снова та самая стеклянная тишина, привычная для кухни этого дома. Никто не находил слов, они были не нужны. Взгляд ко взгляду. Искра к искре. Ганнибал почти успел разгадать ее, но зрение весьма некстати расфокусировалось. Уилл приблизился вплотную, мужчина чувствовал его прерывистое горячее дыхание на своей щеке. Сам же дышал спокойно, в этом был весь он.
Приятное тепло зарождалось в груди где-то на уровне солнечного сплетения. Ганнибал в предвкушении разомкнул губы и быстро облизнул их кончиком языка. Заметил, как Грэм внимательно проследил за движением и повторил еще раз теперь уже медленно и осознанно. Воображение рисовало множество различных картин, неизвестно, на что готов Уилл и готов ли вообще. Инициатива наказуема.
Подопечный уже не колебался, Ганнибал отчетливо видел отражение решимости в глазах напротив. И через мгновение, показавшееся целой вечностью, чужие губы мягко накрыли его собственные. Сначала невесомо, будто спрашивая разрешения, но, не получив ответа и расценив молчание в качестве согласия, все более настойчиво. Дыхание сбилось быстро. Ганнибал от себя подобного не ожидал, но не стал сейчас углубляться в самоанализ. Наслаждался моментом, которого при других обстоятельствах могло и не быть. Исключительность настоящего подливала масло в уже разгорающееся внутри пламя. Именно для похожих едва уловимых уникальных моментов Ганнибал затевал приготовление своих ни с чем не сравнимых блюд, но сегодня Уилл принес другое лакомство.
Поцелуи выходили неторопливыми, Лектер позволил Грэму вести, а тот никуда не спешил. Ганнибал прикрыл глаза, принимая поцелуи подопечного. Сначала в уголки губ и щеки, потом, невольно отведя голову назад, открыл для Уилла уязвимую шею. Тот не заставил себя долго ждать, прикоснулся губами к нежной коже под нижней челюстью, влажно провел языком вниз. Ганнибал вздохнул, все еще сдерживаясь, хотя это было всего лишь его оболочкой. Руки инстинктивно прижимали Грэма ближе, теперь непонятно, кто кого поймал. Воздух наполнился тихими звуками шуршащей одежды и приятным шорохом трения кожи о кожу. Пронзительно запищала духовая печь, сообщая о своей готовности к работе. Ганнибал услышал сигнал будто из-под толстого слоя воды, заметил, как Уилл нахмурил брови, но ни у кого не промелькнуло и мысли о продолжении готовки. Грэм увлеченно изучал губами шею Лектера, ловко расстегнул первые пуговицы рубашки и кончиками пальцев невесомо провел по кадыку и левой ключице. Ганнибал выпустил из рук венчик, тот с оглушительным металлическим звоном упал на кафельный пол, снова разбивая обволакивающую тишину. Пальцы левой руки рефлекторно сжал на столешнице в отчаянной попытке сдержать рвущиеся наружу эмоции. Не получилось. Из груди вырвался задушенный рык, когда Уилл прошелся горячим языком по ямочке в том месте, где концы ключиц сходятся вместе. Правую руку Ганнибал запустил в чужие волосы, пробуя, наконец, какие мягкие они на ощупь. Чувствовал, как Уилл медленно расстегнул остальные пуговицы рубашки и потянулся вперед, чтобы освободить его от одежды. Тонкая материя соскользнула с плеча, обнажая чуть выступающие кости. Не раздумывая, Лектер, придвинул Уилла ближе и несколько раз поцеловал. Наступила его очередь изучать партнера, и это оказалось не менее приятным. На каждое прикосновение и поцелуй Грэм отзывался еле заметной дрожью, его прерывистое дыхание приятно холодило разгоряченную кожу. Прикасаясь к Уиллу, мужчина чувствовал, как прикасается к той неуловимой тайне в его глазах, как заглядывает за темный занавес, скрывающий истину. Она прямо здесь. Перед ним.
Неожиданно Уилл снова берет инициативу на себя, снова мягко целует в губы, стягивает, наконец, с себя рубашку и бросает ее в ту же сторону, куда минутой ранее была брошена идеально отглаженная рубашка Ганнибала. Дыхание с шумом вырывается наружу, никто из них никак не может унять зашедшееся сердце. Лектер ощущает настоящее желание, оно волнами распространяется по всему телу, концентрируясь в одном месте. Едва Уилл прикасается к его коже, она тут же покрывается мурашками. Рот приоткрыт, так легче дышать, но губы быстро сохнут, приходится часто их облизывать. Мужчина периодически ловит на себе затуманенный взгляд Грэма. Во время сеанса он, может быть, сказал бы, что у подопечного снова не все в порядке, но не сейчас. Уилл покрыл поцелуями грудь Лектера и опустился на колени, положив руку на кожаный ремень. Захотелось завыть, но Ганнибал в последний раз вел себя подобным образом будучи студентом университета, когда только начинал близкое общение с женщинами. Тогда он себя плохо контролировал, да и не хотел, не сдерживал бурлящую в артериях молодость. Почти стёршееся из памяти состояние снова возвращалось к нему спустя десятки лет. Он снова сделал глубокий вдох и длинно выдохнул, но получилось как-то судорожно. Уилл в ответ улыбнулся. Брюки стали тесными, жутко мешали, и, когда Грэм расстегнул ремень и спустил штаны до колен, Ганнибал облегченно простонал что-то невнятное.
— Что? — переспросил Уилл, поднимая голову. В ответ Лектер только отрицательно мотнул головой. Волосы растрепались, перестали выглядеть привычно аккуратно.
Ганнибал чувствовал чужие руки через хлопок белья и еле удерживался от яркого желания толкнуться навстречу. Рука снова неосознанно потянулась к голове Уилла, прошлась по небритой щеке, большой палец задел нижнюю губу и неглубоко скользнул внутрь. Кончик влажного языка щекотно провел по грубому пальцу. Ганнибал не находил в себе сил отвести взгляд от развратного зрелища, желание пульсировало внутри, сжимало сердце и давило на легкие. Грэм еле заметно поцеловал живот над пупком, его руки обвились вокруг бедер Лектера, отбирая последний шанс уйти, но мужчина не собирался. Прикосновения губ оставляли в свете барной лампы блестящие влажные следы. Вскоре Уилл добрался до края белья, вскинул голову и посмотрел в глаза своего психотерапевта, будто искал в них запрет. Но не нашел.
Пальцы аккуратно сдвинули ткань и опустили ее на уровень брюк. Лектеру стоило смутиться, но он только сдавленно всхлипнул и отвернулся в сторону, а когда Грэм обхватил давно ставший твердым член, вовсе прикрыл глаза. Подопечный плотно сжал ствол и несколько раз рукой провел по нему сверху вниз. Напряжение в воздухе и теле росло с каждой секундой, Ганнибал тяжело облокотился на столешницу, чтобы ненароком не потерять равновесие. Он отчетливо почувствовал момент, когда Грэм нерешительно прикоснулся к головке губами, а потом коротко скользнул по ней языком.
— Уилл, — хрипло выдохнул Ганнибал, растягивая гласные.
«Где же ваша сдержанность, доктор Лектер?» — подумал он, но другая мысль тут же перекрыла первую — «к черту». Уилл двигался неуверенно, неумело, но старательно. Во рту оказалось невероятно горячо и тесно, наслаждение на цыпочках подкрадывалось за спиной. Язык то и дело задевал чувствительное место, и в один раз Ганнибал не смог сдержать низкого стона. Рука опустилась на кучерявую макушку, пальцы зарылись в мягкие волосы. Еще несколько движений, еще несколько похожих стонов. Дыхание с хрипом вырывалось из груди, пот выступил на лбу, короткие пряди прилипли к коже. Запрокинув голову назад, Лектер бездумно посмотрел в потолок, но воображение продолжало рисовать перед глазами безумные картины. Все, что творилось сейчас, тоже было чистейшим безумием.
Шумное дыхание Уилла оказалось самым громким звуком на кухне, к нему примешивался влажный звук скольжения плоти и ставшие слишком частыми вскрики Ганнибала.
— Уилл? — снова позвал, не в силах сформулировать вопрос, все слова куда-то исчезли, оставив голову девственно чистой.
Мужчина чувствовал, что долго не протянет. Ноги уже мелко дрожали в предвкушении, пальцы сжались в кулак, заключая в плен чужие волосы. Грэм выглядел восхитительно: румянец на разгорячённых щеках, прикрытые глаза, дрожащие ресницы и почему-то слегка нахмуренные брови. Ганнибал завороженно наблюдал за его блестящими от слюны губами, плотно обхватившими член. Мимолетное касание языком к головке стало последней каплей. Мужчина в очередной раз простонал имя своего подопечного и с наслаждением излился, попав на одежду Уилла, свои брюки и частично на пол. Извиниться не было сил, кровь шумела в ушах, он все еще держался за столешницу в страхе упасть навзничь. Чувствовал легкое поглаживание по бедру, пытался отдышаться и сфокусировать зрение, еще раз посмотреть, не пропала ли в зеленых глазах загадочная искра?