Кошки-мышки

— Снесла курочка яичко, да не простое, а золотое… Санджи резко остановился и прислушался к мягкому голосу. Робин по старой привычке говорила тихо и веско, таким уверенным тоном, что её слова долетали до ушей даже тех, кто не желал слушать. — Дедка бил — не разбил, бабка била — не разбила… Эту сказку в Норд Блю знал каждый ребёнок. Популярнее была только история Лгуна Норланда, но ею зачитывались до дыр, а вот про рябую курицу бабушки рассказывали внукам перед сном, чтобы они лучше засыпали. Нет ничего более жизнеутверждающего, чем курица, которая несёт золотые яйца. Когда Санджи впервые услышал о ней, то безумно захотел узнать, где же водятся такие чудесные птицы и отличается ли их мясо от мяса обычной курицы? Наверное, оно должно быть сладковатым, хотя кто знает, как золото влияет на вкусовые качества… Санджи осторожно заглянул в комнату с аквариумом. На коленях Робин сидел Чоппер, болтал ножками и, положив руки на страницы, с жадным интересом разглядывал рисунок курицы с ярко-красным гребнем и золотым яйцом у лап. Картинка тут же встала перед глазами: на заднем фоне стояли плачущие дедка с бабкой, кусочки скорлупы лежали на полу, а из дырки в стене гордо торчал мышиный хвостик. — Робин, а Курочка правда снесла ещё одно яйцо? — Не знаю, — погладила Чоппера по голове Робин, закончив рассказывать сказку по памяти. Книга нужна была скорее Чопперу, чем ей. — Но думаю: у них всё было хорошо. Если они завели кошку, которая съела мышку, конечно же. Чоппер сморщил нос, недовольный тем, что ради счастья одного нужно съедать кого-то другого, пусть это и серая вредная мышка. Вот Луффи тоже бывает вредным, и шумным, и надоедливым, но он ещё и любимый, верный и сильный, так что, его есть можно или нельзя? Об этом Чоппер тоже спросил, на что Робин от души рассмеялась и принялась объяснять, почему Луффи можно размахивать руками-ногами во все стороны, а мышкам — нет. Тихо хмыкнув, Санджи ушёл, ничем не выдав своего присутствия. Ему, в конце концов, ещё кормить резиновую прожорливую мышку и весь её выводок. Стало вдруг интересно, а кто тогда Трафальгар Ло в их команде? Тоже мышь? На палубе он стоял в стороне от всех, облокотившись на борт Санни, и глядел вдаль отсутствующим взглядом. Из любопытства Санджи прошёл мимо несколько раз, словно бы случайно задевая то локтем, то кончиками пальцев, но Трафальгар никак не отреагировал, только сильнее навалился на борт. Ну и чёрт с ним, пусть стоит себе один. Хотя мысль крутилась в голове всё время, пока руки привычно замешивали коктейли и нарезали идеально ровные полосочки бекона. Напитки для леди, сегодня душно, а мясо… Странно, наверное, кормить мышей мясом. От назойливой ассоциации не спасли ни нарезка рыбы, ни мытьё посуды. Санджи вышел покурить, чтобы сигаретный дым не смешался с ароматами блюд, и почти сразу вспотел: на палубе стоял полный штиль и было жарко, как в бане. Пиджак сразу оказался на резных перилах, в нём можно было свариться заживо или запечься, как баранина с чесноком. Прикрыв глаза, Санджи увидел. Маримо тренировался в Вороньем Гнезде, весь обливался потом, но не позволял себе ни глотка воды из бутылки. Поставил прямо перед глазом, чтобы тренировать силу воли. Вот упрямая водоросль… Трафальгар всё ещё медитировал на спокойное море, но по тому, как склонилась его голова, нетрудно было догадаться — спит он, растаял на солнце, как мороженое или кубик льда… Луффи вместе с Усоппом что-то мастерил возле головы Санни, что-то забавное, судя по приглушённому смеху и лукавым подмигиваниям. Две головы — бедовая и кудрявая — то и дело сталкивались и бились лбами, только искр не хватало или гулкого «Бо-о-онг!». У этой парочки были такие счастливые лица, что Санджи не стал всматриваться, что же они там творят, и снова переключил внимание на Трафальгара. И всё же, всё же, настойчиво пиналась изнутри черепа мысль, кто же он, мышка или кошка? Едят ли кошки хлеб? Мясо точно едят. И не сожрёт ли однажды самоуверенный кошак их беспечную мышку-капитана, вот в чём вопрос. Сигарета сгорела почти до фильтра, когда что-то пошло не так. Предупреждающий вскрик Усоппа опоздал на какие-то доли секунды: маленькая петарда вырвалась из рук Луффи и взлетела вверх, оставляя за собой чёткий дымный след. Всё бы ничего, но шумела она при этом как целый оркестр, состоявший из людей, никогда не державших ничего сложнее барабана. Подскочив от невообразимо громкого хлопка и угрожающего шипения, Санджи выронил огрызок сигареты и почти собрался наорать на придурков, которые думают чем угодно, кроме головы, но замер, не в силах выдавить из звука. Перед глазами пронеслась ужасно замедленная картинка того, что произойдёт, и этому никак не помешать, потому что остановить Луффи не легче, чем встать на пути разогнавшегося морепоезда. Круглые глаза Луффи, широкая улыбка, как будто пьяная, обожжённые руки и движение — длинное, растянутое, как резина, оно и было резиновым, ведь Луффи всегда именно так хватался за что угодно и притягивал себя к цели, игнорируя любые препятствия. Ему и в голову прийти не могло, что делать так опасно, неудобно и чревато проблемами для окружающих. Нет, что вы. Он схватился за борт Санни, к которому приземлилась петарда, и полетел за ней. Секундой ранее вскинувшийся Трафальгар не успел среагировать: его протащило вслед за Луффи, а затем закинуло в море. Кажется, подобного развития событий не ожидал никто, в том числе и виновники, потому что лицо Усоппа выражало смертельный ужас, а Луффи спружинил от досок и перевесился через борт в попытке поймать Ло хотя бы за ноги. — А-а-а! — заорал Луффи, когда не дотянулся до лодыжки Ло, и тот камнем пошёл ко дну. — Траффи тонет! Из Вороньего гнезда показалась встрёпанная зелёная голова. — Ты скинул, тебе и ловить, — сказало тупое маримо самую идиотскую из всех фраз, какие Санджи только доводилось от него слышать. — Или пусть эро-кок спасает, всё равно ему заняться нече… Дослушивать было некогда: Санджи не понаслышке знал, как быстро задыхаются фруктовики под водой. Чёртовы. Бесполезные. Топоры! Он скинул ботинки и прыгнул в море. Вода сомкнулась над головой, краски стали глуше, звуки словно отрубили острым мечом. Глаза не сразу привыкли к полумраку, но всё-таки успели заметить чёрное пятно, что медленно плыло вниз, пуская тонкую цепочку пузырей. Время снова замедлилось: Санджи плыл, кажется, целую вечность, пока не схватил непривычно тяжёлое тело Ло обеими руками. Разве он не должен быть легче? Откуда в нём столько веса, чёрт побери?! Перед глазами темнело, сердце заходилось в груди частой дробью. Грудную клетку сдавило, и Санджи на мгновение посочувствовал маримо, который вытаскивал непоседу-капитана из моря по несколько раз за день. Пальцы Трафальгара, рванувшие за волосы в рефлекторном порыве найти опору, уничтожили всякое сочувствие на корню. У самой поверхности воздух кончился, и Трафальгар повис мёртвым грузом на плечах. Он больше мешал, чем помогал плыть, чудо ещё, что вообще шевелился… Думая об этом, Санджи отвлекался от гудящих ног, которыми он отталкивался от воды: небесная прогулка здесь выматывала намного быстрее, чем в воздухе. — Хватайся! Руку Луффи протянул вовремя: Трафальгар, оказавшись над водой, издал какой-то совсем уж предсмертный бульк и перестал дышать. Будь Санджи чуть менее занят втаскиванием его на корабль, то обязательно нервно выругался бы по этому поводу. Хоронить легкопотопляемого идиота ни сегодня, ни завтра и вообще никогда он не планировал. — Что с ним, что-что-что? — частил над ухом Луффи, подлезая то под руку, то сбоку, то наваливался на спину, мешая расстёгивать немеющими пальцами чёртово трафальгарово пальто. Отпихнув любопытную физиономию локтем, Санджи с силой надавил сцепленными в замок ладонями на грудь Ло. Никакой реакции. — Отвали, — на всякий случай предупредил Санджи, если Луффи решит снова мешать. — Пну. Больно. Отойди, мне нужно место! По-хорошему, им нужен был врач, но Чоппер наверняка ещё читал сказки вместе с Робин, а недотёпа Луффи, конечно, не додумался сбегать за ними. От маримо помощи не дождёшься, он Трафальгара терпел-то чисто из снисхождения к причудам капитана. Всё, что Санджи знал о спасении утопающих, уходило корнями к круизному лайнеру и старикану Зеффу. Учить мелкого баклажана, как он говорил, спасать кого-то из моря, дело гиблое: и сам потонет, и второго дурня с собой утянет. Дурнем Санджи давно уже не был и даже успел набраться опыта по части поцелуев с прекрасными леди, но ни одна из них не показывала правильную технику искусственного дыхания. «Попробую один раз, — решил Санджи, заметив, что Ло подозрительно долго ничем не булькает и вообще начал потихоньку синеть. — А потом сбегаю за Чоппером. Так, зажать нос…» Почему-то искусственное дыхание по ощущениям напоминало именно поцелуй. Кажется, Санджи что-то делал неправильно. То ли прижимался слишком тесно, то ли вдыхал слишком глубоко в мокрый солёный рот, но Ло оживать не торопился. Его губы были мягкими и податливыми, а сердце под ладонями не билось. Вдохнув больше воздуха, Санджи пробовал снова, и снова, и снова, давил на грудь Ло, чтобы дурное сердце наконец вспомнило про свои обязанности, а губами мял чужие губы, чтобы те вновь сжались в упрямую недовольную линию. Момент, когда в ладони резко и сильно толкнулось что-то, стал едва ли не самым счастливым за весь день. Так чудесно себя Санджи не чувствовал даже после похвалы Нами-сан. Чужое сердце быстро и лихорадочно колотилось, посылая дрожь к его собственному, тоже взволнованному и беспокойному. Хотелось стукнуть Ло побольнее, чтобы больше так не пугал, и Луффи заодно, потому что какого чёрта, надо смотреть, куда летишь! Много желаний боролись между собой в тот момент, но одно было самым сильным, самым важным: ещё ненадолго продлить солёный поцелуй, от которого из головы давно уже сбежали все мысли, а ноги стали тяжёлыми и ватными. — Эй, Санджи… Донеслось, как будто сквозь толстый слой ваты. Санджи с трудом разлепил глаза, недоумевая, когда успел их закрыть и почему, и встретился с абсолютно ошалевшим и неадекватным взглядом Ло. Только тогда до него дошло. Он застыл, глупо глядя на припухшие губы и капли воды, застрявшие в короткой бородке. Ло смотрел на него в ответ, тяжело дышал и моргал, отчего с ресниц слетали крохотные капельки и застывали на щеках. Их хотелось слизать языком, попробовать смуглую кожу на вкус. Ох, наверное, он сошёл с ума. Или умер, утонул вместе с Ло, и попал на остров к Иванкову, который сотворил из него настоящего трансвестита. Иначе объяснить свой неуместный — да чёрт возьми, просто ненормальный! — порыв Санджи не мог. Лишь благодаря Луффи он не завалился на бок и прижал колени к груди, как расстроенный ребёнок. — Жив? Вот и ладушки, — довольный Луффи вгонял в тоску, но спорить с ним было трудно. Живой Ло — это определённо намного лучше, чем мёртвый. — Какого чёрта сейчас было, Чёрная нога-я? — Я спас твою задницу, идиот, — огрызнулся Санджи, выходя из прострации. К нему вернулась привычная раздражительная манера разговора со всеми, кто не леди. — Можешь подавиться своим «спасибо», но обвинять меня в чём-то — это уже ни в какие ворота. Ло нахмурился, вытер губы ладонью и встал, стараясь не шататься слишком явно. По его лицу было видно, что благодарить Санджи он не собирался. Ну и морской король с ним, честное слово. Было бы из-за чего волосы на голове рвать. Фыркнув, Санджи с гордо выпрямленной спиной прошёл мимо, оставляя после себя влажные следы. Надо переодеться в сухое, проверить, не добрался ли Луффи до обеда, а затем сварить для Робин кофе по старому рецепту… В мыслях Санджи ушёл настолько далеко, чтобы прогнать навязчивые ощущения. Вкус соли на губах. Тепло под ладонями. Слабый, но всё-таки ответ на поцелуй. Об этом нормальный мужик думать не будет. Санджи и не думал. Он переоделся, приготовил обед, убрал после на камбузе и вышел перекурить буквально на минутку — и был пойман в цепкий капкан резиновых рук. Лицо Луффи, сияющее и довольное, не сулило ничего хорошего. — Что, не наелся? — ворчливо поинтересовался Санджи, размышляя, отдавать ли капитану вяленую колбасу, что лежала в погребе на чёрный день. Луффи колебался, чувствуя, что его могут подкормить на халяву, но титаническим усилием воли вспомнил, зачем вообще набросился на Санджи. — Поиграй с нами, — сказал он, жарко дыша в щёку. — В прятки! Даже Траффи и Робин согласились! Мрачно зыркнув на Ло, Санджи послал Робин влюбленную улыбку и рассыпался в комплиментах. Искать прекрасную леди ему совсем не в тягость! И неважно, что шанс наткнуться на Чоппера или Усоппа гораздо выше. Кто не ищет, тот не находит, а Санджи считал себя мастером во всём, что касалось женщин. Проблем быть не должно, верно? — О, какая удача, — Робин крутила в пальцах длинную спичку и загадочно улыбалась, глядя на скучковавшихся вокруг неё игроков. — Я вожу. А вы прячетесь. Считаю до десяти. Раз… — Робин-тян очаровательна, когда ищет нас! — успел воскликнуть Санджи перед тем, как его в спину подтолкнули нежные руки, намекая, что пора прятаться. Все разбежались, кто куда: Луффи забрался на мачту, Усопп замаскировался в мандариновой роще, воткнув веточки в волосы, Чоппер спустился в мастерскую, где его наверняка заботливо присыпал ароматной стружкой Фрэнки. Позёвывая, уполз в Гнездо маримо, который согласился играть только из придури капитана и «не отстанете ведь». На палубе остался только он, Санджи, и мрачный, как туча, Трафальгар. Соблазн вообще никуда не уходить и оказаться «пойманным» великолепной Робин-тян охватил Санджи примерно до шестого «раз». Затем он вспомнил, что Робин не любила, когда в играх нарушают правила, даже такие простые, как в прятках. И подумал, что чем лучше они спрячутся, тем добрее будет взгляд чудесных синих глаз. Ради них можно и схватить упрямого союзника за руку, протащить почти что волоком по палубе и пинком отправить в первую попавшуюся комнату. Ею оказался склад для старых и сломанных вещей. Туда Фрэнки сначала складывал всё, что надо было починить, но со временем комната превратилась просто в свалку с безвозвратно испорченной одеждой, спортивными снарядами и мебелью. Всё это они периодически оставляли на случайных островах, но хлам потихоньку скапливался вновь. — Отпусти меня, — потребовал Трафальгар, за что получил тычок под ребро, злое шипение и чувствительный пинок под зад. Огромный шкаф, который они с маримо случайно сломали, переехал сюда неделю назад. Там болтались пустые плечики для платьев и лежала неопрятной кучей старая штора. Кое-как втиснувшись в небольшое пространство, Санджи плотно закрыл дверцу и знаками показал Ло, что с ним сделает, если тот начнёт дёргаться или громко разговаривать. В щёлку было видно, как медленно оседает поднятая ими пыль, а ещё слышен обиженный вопль Луффи, которого нашли первым. Значит, игра началась. — Между прочим, я не соглашался участвовать в этой глупой игре, — буркнул Трафальгар, пытаясь встать так, чтобы не биться головой о верх шкафа. Колено он всунул между ног Санджи, а рукой упирался в стенку рядом с его плечом. От чистой рубашки приятно пахло стиральным порошком, из-за чего Санджи едва не чихнул прямо Ло в лицо. — Детские забавы недостойны пиратов, тебе так не кажется? — Нет, — уперевшись ботинком в противоположную стену, Санджи согнул одну ногу, а вторую постарался расслабить, чтобы потом не схлопотать судорогу. Радовало, что дылде-Ло было куда как труднее выпрямиться. Он невольно сутулился и наклонялся, упираясь пальцами то в потолок, то в плечо Санджи, чтобы не упасть. — Мы делаем то, что хочет Луффи. Если он хочет веселиться, то и мы будем. И какое-то мнимое пиратское «достоинство» меня совершенно не волнует. Санджи немного подумал и добавил: — С друзьями любое безумие будет интересным и захватывающим. Даже детская, как ты выразился, забава. Мы самые обычные люди, а не сборище унылых типов, которые только и могут, что слоняться по кораблю с кислой рожей. Ло уязвленно поджал губы, но пререкаться не стал. Может, решил не снисходить до простых смертных, может, пожалел самого себя: ругаться в тесном шкафу было почти так же тяжело, как дышать. — Моё терпение кончится через пять минут, — предупредил Ло, когда почувствовал, что спина начала деревенеть. — И почему ты потащил меня с собой? Не мог оставить на палубе? Санджи фыркнул куда-то в шею Ло — не со стеной шкафа же ему разговаривать. — Запомни: Робин-тян знает правила всех игр наизусть. И если бы ты вообще не спрятался, то получил по заслугам. Я тебя, считай, второй раз спас. Говорить «спасибо» теперь Ло тоже посчитал ниже своего достоинства, но хотя бы не вытирал рот, уже неплохо. — Мне неудобно. — Потерпишь. — Это вредно для здоровья и опорно-двигательного аппарата. — Жить вообще вредно. Чуткий слух Санджи, отточенный из-за ночных вылазок Луффи к холодильнику, уловил шаги за дверью. Из всей команды бесшумно умели ходить только прекрасные леди, так что вывод напрашивался сам: их пришли искать и находить. — Молчи, — одними губами, не замечая, как прижался ближе к Ло, зашептал Санджи. — Скажешь хоть слово — разделаю и пожарю Луффи на ужин, понял? В глазах Ло зажёгся тёмный, недобрый огонёк при слове «разделать», однако он не создал сферу и не разрезал Санджи на десяток кусочков. Мог бы, просто не захотел. В конце концов, это тоже неплохой способ поблагодарить за спасение. А Санджи притих и на всякий случай зажал рот Ло ладонью, чтобы язвительная реплика не разрушила тишину комнаты и не привлекла внимание Робин-тян. Она медленно обходила склад, разглядывая вещи, что было видно сквозь щель, пока двое «мышей» покрывались потом в тесном, душном шкафу. Ассоциация вернулась очень не вовремя. Санджи почти забыл про ту сказку и про свои размышления, но щепотка адреналина заставила разум работать на полную катушку. Получается, они играют не в прятки, а в кошки-мышки, и усатая угольно-чёрная кошка сейчас приоткроет дверцу шкафа мягкой лапой, чтобы достать оттуда свою законную добычу. Не самое приятное чувство — быть жертвой, пусть даже в игре. По виску скатилась капля пота, Санджи мотнул головой, сбрасывая её, и чуть не заехал затылком Ло по челюсти. Тот прожёг Санджи убийственным взглядом и в отместку прикусил пальцы, всё ещё зажимавшие рот. Для драки в шкафу было мало места, а возмущённое сопение, казалось, разносилось по всему кораблю. Настолько близко с другим мужчиной Санджи оказывался редко, разве что с маримо, но там другой случай — не подобравшись вплотную, он не мог хорошенько врезать по наглой физиономии. С Ло было иначе. Он не пытался задавить грубой силой, наоборот, колол словами, бил в самые уязвимые места. Не самый приятный человек, но никто из них не святой. К своему удивлению, Санджи подумал, что поцелуй во имя спасения был не настолько отвратительным, чтобы его выкидывать из памяти навсегда, и что Ло напоминал кошку временами больше, чем Робин-тян. Он не любил воду, приходил, когда вздумается, и так же лизал пальцы, вызывающе глядя прямо в глаза. Он что?.. Разнеся шкаф в щепки, Санджи атаковал Трафальгара Ло со всей праведной яростью, на какую был способен. За мгновение до этого цветочная копия Нико Робин разлетелась ароматными лепестками. Она увидела больше, чем рассчитывала, и могла с чистой совестью почитать Чопперу новую сказку. А кошка и мышка разберутся как-нибудь сами.