Шанс сделать её счастливой

Я стою где-то, но где? Вокруг всё белое! — Доченька! Зайка моя иди ко мне! — проговорил женский голос со спины, я повернулась и увидела перед собой. Высокую женщину, тридцати пяти лет, с прямыми длинами до пояса, светло-русыми волосами, зелёными глазами и белом сарафане до пола. Это была моя мама. — Мама? — спросила я. — Да, иди ко мне мой зайчик! — сказала она и протянула руки вперёд, я быстро быстро побежала к ней. И буквально метр от мамы я врезаюсь в какую-то не видимую стену, я начинаю по ней стучать, но у меня ничего не выходит. Я смотрю на маму, и вижу как она худеет, у неё начинают выпадать волосы, впадают глаза. Я понимаю, что это то как её убивал рак. — Это всё ты! — слышу я голос отца, поворачиваю голову там стоим мой биологический отец. — Я ни хотела! — сказала я, начала плакать и сползать на пол. — Заткнись! — сказала отец и они оба исчезают. — Принцесса! — слышу я голос Влада за спиной, резко оборачиваюсь. — Влад, я ни хотела! — сказал я, встала и подошла к нему. — Я верю и я тебя люблю! — сказал он и я захотела его обнять, но он поймал меня и немного оттолкнул. — Но сейчас мне нужно уйти! — сказал он и тоже исчез. Упала на пол и начала рыдать и кричать на взрыв. Вдруг передо мной появляется папа, Никита и Толя. Папа обнимает меня, потом начинает трясти меня, при этом крича: — Соня! Соня, проснись! Я открываю, глаза и вижу папу, Никиту и Толю. — Всё хорошо! Ты дома! — начал успокаивать меня папа, я обняла его. — Сон? Это был только сон! — начала успокаивать я сама себя. — Что тебе снилось? — спросил Толя, а я отрицательно помотала головой, дав понять что говорить я ни хочу, потом я забралась под одело. — Мы тогда пойдём? — спросил он. — Нет! — опять подскочила я. — Тихо, тихо! Давай я с тобой останусь? — предложил Ник, а я кивнула. Папа и Толя вышли, а мы с Кисой легли. — Что тебе снилось? — тихо спросил Никита. — Мама… Папа… Влад…вы! — отвечала я. — А что там происходило? — Мама умирала, папа ругался на меня, а Влад ушёл! — рассказала я, было тяжело и больно, но я рассказывала. — А что случилось с твоими родными родителями? — Мама умерла, когда мне было пять лет, от рака кишечника, а получилось это всё из-за меня! — сказала я, а из глаз потекли горячие слёзы. — С чего ты взяла эту чепуху? — спросил Никита и обнял меня. — Мне так папа постоянно говорил, он всегда говорил, что мама умерла именно из-за меня, если бы я не рождалась, то она бы была жива. — Карамелька, он точно не понимал чего говорил, это не из-за тебя, да возможно когда твоя мама рожала, заразилась или как там это делается, но в этом ты точно не виновата! — говорил Киоссе, все сильнее и сильнее прижимая меня к себе, а мне становилась всё легче и легче. — Ты мой самый лучший друг, ты моя вторая сестрёнка! — бормотал уже во сне Никита. Я тоже не много полежала и заснула. — Рото подъём! — раздался громкий голос моего папы. — Пиндюра, быстро вымелся из комнаты! — рыкнул на него Никита. — Школьник ты офигел, тебе так-то в школу пора. — ответил папа. — Папа у нас так-то каникулы! — тихо сказала я. — Да? — Да! — ответили мы вдвоём с Никитой. — Ну, тогда простите! Спокойного утра! — сказал папуля и вышел. Мы с Никитой ещё не много повалялись и решили, что больше ни уснём и нужно вставать. Позавтракав, Никите пришла в голову идея пойти в парк аттракционов. Я естественно согласилась. Мы оделись и пошли. После двух часов нас уже не возможно было узнать, потому что у обоих на головах был кавардак. И мы даже наделись, что с таким причесоном Никиту не узнаю, ага конечно! — А, это же Никита Киоссе! — закричала какая-то девушка. — Я буду ждать около ларька со сладкой ватой, удачи! — сказала я и побежала к ларьку, но тут я в кого-то врезаюсь и падаю на пятую точку. Поднимаю глаза и вижу своего биологического отца. — Ну, привет дочурка! — улыбнулся он, а я встала. — Можно, я не буду с тобой разговаривать? — спросила я. — Что ты сказала пиздюклявка мелкая? Думала, в детдоме я тебя не достану? — кричал он, схватив за руки и начал меня трясти. — Отстань, мне больно! — плакала я. — Хахаха! Нет, я тебя заберу, а то дома как-то грязнова-то стала! — сказал он. — Урод, от дочки моей отстань! — сказал кто-то со стороны, мы повернулись в сторону и я увидела: папу, Толю, Натана, Тимура, Егора Крида, Мишу Маврина и Скруджи и все такие брутальные, в кожанках, и тут подходит такой Киса мимишный в толстовке с какой-то мультяшкой. — Дочки? — усмехнулся отец, — Это моя дочка! — Сонь, закрой уши, пожалуйста! — попросил Скруджи, я выдернула руку и закрыла уши, хотя я и так все слышу. — Это его дочка, а если что-то не нравиться, пойдём выйдем поговорим! — сказал Скруджи. — Восемь, на одного? Не честно! — ответил отец. — Мы же просто поговорим! — сказал Натан. — Мы приличные люди! — сказал Тимати. — Или ты уже настолько обдобаный, что только с ребёнком можешь так разговаривать? — спросил папа. — Если что у меня есть друзья в полиции! — предупредил отец. — А у нас бабла дохуя! — сказал Крид. — Ну, может мы уже войдём поговорим? — предложил Миша. — Кошак, ты с Соней, не давай бог на сантиметр отойдёшь, я тебе яйца оторву! — пообещал папа. — Да, понял я, понял! — сказал Никита и подошёл ко мне. Они все ушли, а мы остались стоять. — Может в кафе, а то я что-то жрать так захотел! — сказал Никита. — Я за них переживаю! — ответила я. — Их семь, а он один! Не переживай, они же его бить не будут просто доходчива объяснять, что к тебе нельзя приближаться и всё! — сказал Никита и мы пошли в ближайшие кафе. Попробовали там уже все вкусы коктейле, съели кучу пирожный. И Никите на телефон пришла смс. — Сонь, они там вообщем влипли не надолго, поехали домой! — сказал Никита. — В смысле влипли? — спросила я. — Ну, они пошли разбираться, что бы всех поровну было, ну вот! Они сейчас на какой-то хате, хер его знает где и что с ними там будет! — рассказал Никита. — Ладно, поехали! — вздохнула я. Весь вечер мы ждали их и только ближе к одиннадцати, вся банда моих героев завалилась домой. У Натана был фингал под глазом, Толя был вроде нормальный, пока я не заметила синяк на челюсти и разодраны джинсы. У Крида была разбита бровь, Тимур был с разбитый губой, Миша конечно был вообще живчик не считая по рваной куртки и шишки на лбу. А вот Скруджи и папа, были разукрашены полноценно разбиты носы, губы, брови были прям как братья близнецы, только было у них одно отличие у Эдуарда был фингал под глазом, а у папы была разбита скула. Я начала обрабатывать им раны, оказалось, что у каждого были ещё разбиты костяшки на руках. — Вопрос, вы зачем с ними дрались, сами же сказали что просто поговорить? — спросила я. — Ну, так получилось! — ответил Егор и я обработала ему бровь. И только к часу я с ними управилась и они поехали домой. А мы собрались ложиться спать. Мне совершенно не хотелось спать в своей комнате, поэтому я пришла к папе. — Пап, а можно я с тобой лягу? — попросила я. — Конечно! — ответил он, а я легла к нему. — Зайка ты можешь, и не спрашивать уже! — сказал папа. — Не называй меня зайка! — попросила я. — Почему? — Меня так только мама раньше называла! — Хорошо, солнышко! — сказал он. Я легла к нему на плечо, он меня обнял и я почувствовала себя защищённой, в безопасности от всего. Я его и действительно, могу называть его папой. Папа гладил меня по спинке, а потихоньку стала погружаться в царство Морфея.