You've Infected Me

Кашель. Я лежу в своей постели и пялюсь в потолок. Уже утро, и я давно должен был встать—КХЕ-КХЕ. Я снова захожусь кашлем. Нет, сегодня я не встану. Не с этой головной болью, заразный и больной. Ладно, наверное, я немного преувеличил. КХА! КХА! Черт возьми, как больно. И чихать больно. Ненавижу простуду. Окей, может я и не преувеличивал. Я действительно чувствую себя дерьмово. Я слышу стук в дверь. Оливия заглядывает в комнату. У меня не хватает сил даже посмотреть на неё. Я упоминал о своей ненависти к простуде? — Джейкоб, ты умираешь? - спрашивает Оливия с беспокойством в голосе. Она не зашла в комнату, так что ее голова все еще единственная видимая мне часть тела. Ну, по крайней мере, это то, что я вижу, когда смотрю вниз по ее направлению. Все еще не удосужившись двинуться хоть малейшей частью своего тела, я простонал ей в ответ, что было очень глупо. Я снова закашлялся. — Мисс Перегрин, Джейкоб умирает! - кричит Оливия на весь коридор. Я слышу, как кто-то бежит к моей комнате - спасибо, Оливия. Птица заходит, выражение ее лица сменяется с глубокого беспокойства до облегчения, когда она видит меня. — О, глупая девчонка. Он не умирает. Он просто подхватил грипп, или что-то вроде того. — Пф. Он выглядит нормально. Ему не нужно все это внимание, — бормочет Енох себе под нос. Отлично. Крик Оливии собрал всех живущих в этом доме. Я изо всех сил стараюсь вложить в свой взгляд как можно больше раздраженности, но у меня не получается. — Хм, ну что ж. Тогда приглядишь за ним, пока я добуду лекарства, - сказала Птица. — Но.. — Никаких «но». Ты присмотришь за ним. Это ваш шанс наконец-то поладить друг с другом, - Птица собирается уходить, как Миллард подает голос. — Вы уверены, мисс? Что, если Енох убьет его? Пауза. Птица кидает недовольный взгляд в направлении голоса. Миллард голый, так что никто не может видеть, где он находится на самом деле. — Потом оживит и снова убьет? Спасибо тебе, Миллард. Серьезно. Ты невероятный друг. Енох лишь вздохнул. А ему-то что? Парень что, не может чувствовать себя дерьмово в раю? Это прозвучало странно? Я не могу нормально думать. Они никогда не узнают, как сильно я это ненавижу. Мне холодно и жарко в одно время. Я потею, словно шлюха в церкви. Мой нос забивается еще больше, если я лежу на боку, так что наиболее удобная поза - на спине. Я чувствовал себя отлично вчера! У меня даже был хороший сон, вот почему я сейчас бодрствую. И все же, сейчас я чувствую себя таким вымотанным. Просто в дерьмо. Вообще, это плохое сравнение. Дерьмо гораздо лучше, чем изнеможение. По факту, дерьмо гораздо живее, чем кажется. Стоп. Не правильно. Дерьмо не может быть живым. Оно мерт..вое.. ... О чем я вообще думаю? Грипп отравляет мой бедный мозг странными мыслями. — Ты выглядишь, как гребаный наркоман, - комментирует Енох. Я осознаю, что мы в комнате одни. Одни. Все остальные ушли. — Если ты хочешь сжечь меня, я тебя уверяю, что мне сейчас гораздо хуже. Я и так горю. Я имею в виду, ты можешь использовать свою странность на мне, пока не захочешь меня убить, так что.. — я не хотел ему грубить, я просто пытался быть..совсем.. Простуда и грипп просто вытрахали мой мозг, мое тело и сознание.. Окей, этот бред должен прекратиться. — Боже, меня сейчас стошнит! — я нагибаюсь над кроватью, а Енох отшатывается и быстро кладет ведро возле меня. — Не на меня, идиот! Я рычу, стараясь не думать о противном комке в горле, медленно движущемуся наружу, иначе меня действительно стошнит. — Заткнись. К счастью, все проходит. Я облеченно вздыхаю и ложусь обратно. От резких движений моя головная боль стала еще сильнее. Я вздыхаю с мученическим стоном уже в сотый раз за утро, и растираю свою грудь. Енох усмехнулся. — Это вообще помогает? — Нет. Заткнись. У меня блять башка болит. Я слышу, как Енох вздыхает, (клянусь, этот хер закатил глаза) и рискую открыть глаза и взглянуть на него. — Птица должна скоро вернуться с лекарствами, — колеблется Енох, будто собирается сказать что-то, чего он говорить не хочет. — Тебе..тебе что-нибудь нужно? О, вот как. Но его выражение лица все еще сосредоточенное, будто он пытается выглядеть раздраженным, но на самом деле беспокоится. Дерьмово, не правда ли? — Джейк, ты меня слышишь? Или у тебя галлюцинации? Я пялюсь на него, как умалишенный, целую минуту и чувствую, что должен что-то ответить. — Что?.. Нет. Я имею в виду, да. Но нет. Твою мать, где мои лекарства? — Вероятно, Птица вышла из петли в поисках а п т е к и, идиот. Недолгая пауза, в перерыве которой я лишь изредка недовольно покашливал. — Может, сядешь? Или ты так и собираешься стоять, будто я тебя оскорбил? — Вообще-то, ты меня оскорбил. — Когда? — Ты совсем не соображаешь, когда ты болен, не так ли? Ха-ха. — Нет, я просто..,— просто что? Мой мозг действительно ничего не соображает, когда я болею. И я вынужден это признать. — Я соображаю. Просто не могу думать так ясно, когда моя температура зашкаливает. — Но иногда не соображаешь. Блять. — Нет. — Врешь. — Заткнись, — выдыхаю я, глядя на него изподлобья. Собираюсь сказать что-то еще, но внезапно чувствую острое головокружение. Перед глазами все поплыло, и в висках гулко застучало. — Джейк? С моих губ сорвался стон. — Голова...останови это. — Не уверен, что без лекарств что-то выйдет. Я открываю глаза, когда чувствую, что-то прохладное на моем лбу. Енох положил свою вечно холодную ладонь на мой горящий лоб. И это так... приятно. Я осознаю, что мы никогда прежде не были так близки. Не считая ситуаций, когда что-то угрожало нашим жизням, или едкий же совет от одного из странных детей — уединиться в комнате. Подождите. Что? Я мигаю, пытаясь напрячь свой воспаленный мозг. Да, такое было. Эмма шутила над нами однажды, когда мы ругались. Клянусь, это Миллард толкнул меня. Я слышал его смех! Я упал прямо в руки Еноха, и когда я посмотрел вверх, наши лица оказались в миллиметрах друг от друга, и... — Джейк, у тебя температура, и твое лицо красное. Может, мне пойти, убедиться, пришла ли мисс Перегрин.. — Енох собирается убрать свою руку — мой спасительный якорь от бредовых мыслей — и я тут же хватаю его руку снова. — Я буду винить тебя, если заболею! — Я... Он смотрит на меня, выглядит очень озабоченным. — Джейкоб? — Я.. — я пытаюсь снова, но не могу подобрать слов, — Ты можешь остаться? Енох не отвечает, так что я отпускаю его руку. — Извини. Не обращай внимания. Лекарства гораздо важнее. Зачем я вообще попросил его об этом? Не то чтобы мы нравимся друг другу. Большинство времени мы просто терпим друг друга . Я отвожу взгляд в противоположную сторону и слышу его удаляющиеся шаги. Круто. Почему-то меня это расстраивает. Я жду, пока дверь откроется и закроется, но этого не происходит. Мой взгляд все еще направлен в стену слева от меня. Я слышу, как будто что-то передвигают по полу, а затем и шаги. Енох садится на стул, ставя его близко к моей кровати. — Я останусь, — говорит он мягким голосом. Наступает тишина, прежде чем он говорит снова: — Я имею в виду, я и так уже заражен, к чему заражать других, так? Я мельком смотрю на него, усмехнувшись. Он улыбается. — Что? Это правда. Ты заразил меня! Момент тишины, но отнюдь не неловкий. — Можно спросить? — прерывает тишину Енох. — Валяй. — Почему ты попросил меня остаться? — Я не знаю, — отвечаю честно. Зачем я попросил его остаться? Просто вырвалось. — Это просто.. случилось. Я пожимаю плечами. Он смотрит на меня с еле заметной улыбкой. Хотел бы я знать, что она означает. — Ты уже не кашляешь, — замечает Енох, заполняя неловкую паузу. — Да.. — Это правда. Странно. Я кашлял как туберкулезник с тех самых пор, как проснулся. Я даже ничего не принимал. Мое горло все еще хрипит, но я не кашляю. И даже не чихаю. Даже головокружение прошло. Окей, это странно. — У тебя что, есть какие-то магические способности отгонять простуду? — Что? — Ничего. За меня разговаривает мой бедный мозг. Когда я болен, мой мозг и язык не имеют никакой связи. Я упоминал об этом? Внезапно я слышу смех Еноха. Я пялюсь на него. Он с м е е т с я. Я никогда еще не слышал, как он смеется. Не могу перестать пялиться. Это просто.. Я действительно никогда не видел его т а к и м. Плюс, он улыбается. По-настоящему. Это.. Вау. — Уф, — выдыхает Енох спустя несколько секунд после того, как успокоился. — Прости. Я просто внезапно представил, как Птица кричит: «ПРОСТУДА СГИНЬ» и бросает в тебя пригоршню таблеток. Я смеюсь, представляя эту картину, но пытаюсь сдерживаться, ибо мое горло этого не выдержит. — Я..я никогда не видел, чтобы ты смеялся. Он прочищает свое горло, опуская глаза. — Да.. Я, вероятно, заразился, поэтому мне на ум приходят такие вещи. Могу поклясться, что его щеки порозовели. Я ничего не отвечаю. — Это было мило.. ну.. — Я прочищаю горло. — Видеть тебя.. таким. Мое лицо вспыхивает, когда он смотрит на меня с любопытством. Проходит две секунды, но никто так и не осмеливается отвести взгляд. По-крайней мере, я даже не пытаюсь. Я никогда не думал, какими очаровывающими могут быть его глаза. Глубокие бассейны карего цвета, которые могут засосать тебя на дно, пока ты не задохнешься. Внезапно он оказывается близко, снова кладя руку на мой лоб. Мы все еще смотрим друг другу в глаза. — ДА ПОЦЕЛУЙТЕСЬ УЖЕ, ЧЕРТ! Мы отскакиваем друг от друга в ужасе и оборачиваемся на голос. — Черт возьми, Миллард! Серьезно? — я издаю стон и падаю на кровать. Меня никогда не удивляло, что он может следить за людьми. Он был голым, поэтому никто не мог видеть его. Что за придурок. Я был уверен, что мое лицо было бордовым, но более был уверен, что Енох тоже покраснел до ушей. — Уйди, Миллард. — с разочарованием в голосе произносит Енох. — Не могу, я был здесь слишком долго. Вероятно, я уже заражен. — Миллард, выметайся, твою мать, и не смей никому об этом говорить! — Енох почти кричит, затем слышно, как дверь быстро открывается и закрывается. Тишина. — Думаешь, он действительно ушел, или же надул нас, просто открыв и закрыв дверь? — спрашиваю я. — Нет, он ушел. Я слышал его шаги. — Отлично. — Ага, теперь я могу сделать это. Резко наклоняясь вперед, он целует меня. Енох О'Коннор ц е л у е т меня. В губы. Немного погодя, я целую его в ответ. Потому что могу. Потому что х о ч у. К моему удивлению, Енох отлично целуется. Я улыбаюсь в поцелуй. Вскоре мы прерываемся, чтобы отдышаться. Прерывисто дыша, я издал короткий смешок. Енох смотрит на меня весело — Что? — Ну, просто... сейчас ты действительно заражен. — Я смеюсь снова. — О, заткнись. И он снова накрывает мои губы своими. Спасибо тебе, Миллард.