«Emotionality» - или любовь разрушает века.

Что может быть лучше, чем в свой выходной поваляться подольше в теплой постельке. Не спеша прогуляться по коридорам школы, залитым утренним солнцем, и так же мелодично и размеренно позавтракать. Предложить друзьям провести день в Хогсмиде… Но Гермиона думала: «Что может быть хуже?..» Особенно сейчас, когда твой мир завис над пропастью и от любого дуновения готов рухнуть на дно. Когда запас эмоций иссяк, а новых еще не подвезла эта странная машинка с огромными буквами «Судьба». Поэтому девушка сидела с раннего утра в библиотеке, подальше от посторонних глаз, и поглощала слова, предложения, книги. «Я питаюсь духовно, — обманывала она себя, — Я религиозный фанатик. А главный мой Бог — книга!» И это мог быть самый лучший день за последнее время. — Гермиона, пригнись! Первым инстинктом было согнуться в три погибели и достать палочку. Но через секунду, две и даже тридцать ничего не произошло. Девушка подняла голову, увидела шкаф, нависший над ней, и от испуга вжалась в спинку кресла. А затем разглядела Малфоя, стоящего поблизости и удерживающего этот шкаф при помощи магии. Предмет мебели быстро оказался на месте, но слизеринец никуда не исчез, а Гермиона еще находилась в растерянности.  — Пожалуй, я должна тебя поблагодарить… — начала она после затянувшейся паузы. Драко со сложенными на груди руками стоял поодаль. Он должен был уйти! Немедленно! Но только исподтишка посматривал на девушку, смущая ее этим. Однако, после ее слов, встрепенулся, сделал пару шагов и бросил через плечо: — Я не нуждаюсь в твоей благодарности. «Я сделал то, что должен был», — должно было быть продолжение. — Безусловно, великий лорд Драко Люциус Малфой не имеет право упасть так низко, чтобы принимать хоть что-нибудь от маглорожденной! — вдруг вспылила гордость гриффиндорки, — Вы так далеки от меня в волшебной иерархии, что это будет непочтительно, грязно и низко… — Закрой свой рот, — прошипел юноша. Воспоминания накрыли его жгучей, топящей волной — он тонул в своем гневе, в своей безысходности. — Ты не умела и не умеешь держать его под замком! Поэтому я и все вокруг страдают. Ты заставляешь страдать! Драко, словно фурия, в несколько шагов подлетел к бедной девушке, руки которой тряслись толи от страха, толи от бушевавших эмоций — но она не сделала ни шага, только положила руку на шероховатые листы книги, лежавшей на столе. Нервным движением смяла бумагу. Ее чертов мир реален, да ведь?! Это не очередной сон, который вскоре растворится в ее рассеянном текучем разуме? Она здесь, он здесь, а ее рука лежит на книге «История Англии», что девушка с таким вдохновением читала все утро. Гермиона вздернула нос и подняла палочку на уровень груди юноши, ругая черта и опуская в должности Мерлина. Он не остался в долгу: проклиная все и вся в своей голове, он так же направил палочку. Расстояние между молодыми людьми было настолько мало, что кончики их палочек сомкнулись. Заметались молнии, напряжение потрескивало между ними наяву. Резкая вспышка осветила закуток библиотеки. Миллионы иголок впились в кожу, раздирая ее на кусочки. Электрические заряды побежали по венам, голова налилась свинцом — все чувства мира навалились разом. Не выдержав напора ощущений, Гермиона и Драко упали на пол. А точнее на мокрую мягкую землю. В воздухе появился резкий запах жженых волос, коней и грязи. Кругом гудели голоса, ржали не то животные, не то люди. — Грейнджер, слезь с меня немедленно! — Выплюнул Малфой, ерзая и крутясь, он лежал на камне, что впивался в спину. Гермиона вскочила, как ошпаренная, и хотела высказать новую порцию ругательств, когда увидела не с иголочки одетого юношу с безукоризненно уложенными волосами, а растрепанного… шута. Красные лосины, зеленая похожая на тунику кофта с белыми лоскутными вставками, длинные свисающие рукава и коричневые ботинки с загнутыми к верху острыми носами. Сверху был накинут элемент одежды похожий на плащ с капюшоном. На плаще маленькая круглая эмблема с тремя золотыми коронами и книгой в центре. Первая мысль была засмеяться. До боли в животе и сведенных скул. Но потом, заметив внимательный и немного растерянный взгляд Драко, Гермиона поняла, что произошло что-то до ужаса странное. — Не стоит смеяться, — предупредил Малфой, разглядывая себя, — ты выглядишь не лучше. Однако длинное нежно-салатового цвета платье выглядело изумительно на гриффиндорке, словно специально на нее сшито. Золотое обрамление ворота, жемчуг, белые длинные рукава и перчатки отлично дополняли картину. Зелено-коричневая накидка укрывала от холода. «Прямо как в книге… — подумала Грейнджер, увидев свой наряд, — Черт! Библиотека, книга!» Озираясь большими, как галлионы, глазами, Гермиона впала в шок: она стояла посередине дороги, обустроенной простыми каменно-деревянными домишками, лавками. Туда-сюда ходили мужчины и женщины в похожих нарядах, цокали лошади, и большинство что-то продавало. И никто не обращал внимания на появившихся только что людей прямиком из 20 века! Они как будто попали на сцену театра. Это не могло быть реальностью. Улицу устилал грязный, мокрый снег, колючие языки ветра пытались забраться под одежду. Почти все имели накидки, плащи, шляпы с длинными пушистыми перьями, перчатки с изящными завитками ручной работы. Но сейчас только начало осени… — Что за чертовщина? — прошипел Драко. — Я видела такое только на картинках… — только и смогла прошептать Гермиона, — и читала в книге… только что. Секундная пауза, и Драко нависал над девушкой, крепко вцепившись в руку. — Что за книгу ты читала? — Отпусти меня! И не смей больше прикасаться! Стой, где стоишь. Это была «История Англии». Я как раз была на 14 веке, когда ты отвлек меня… Малфой не стал дослушивать рвущиеся наружу слова, снова схватил девушку за руку и потащил подальше от места их приземления. Он завел их в первое попавшееся заведение. Это оказалась маленькая и уютная таверна, в которой по большей части сидели молодые люди в одинаковых костюмах с эмблемой Оксфорда. Драко и Гермиона сели за дальний столик. — По счастливому стечению обстоятельств — или нет — я читал сборник о редких парных заклинаниях. «Emotionality» — заклинание, на котором я остановился. Скорее всего, его можно назвать эффектом. Эффект эмоционального перемещения. Когда два человека в порыве страсти, гнева, ярости — в общем, сильных очень схожих эмоций, направляют друг на друга палочки, они переносятся. Он действует как сбой и сбрасывает волшебников в место без магии. — Я рада, что ты увлекаешься книгами, но какое… — устало начала Гермиона, — Стоп. Ты хочешь сказать, что это произошло с нами… — Да, но не представляю как. А тем более, где мы. Это точно не наше время. Как пазлы, в голове Гермионы складывались мысли, создавая картину случившегося. Это было и как озарение, и как проклятье одновременно: — Малфой… я читала про День святой Схоластики в Оксфорде. Тогда два студента в таверне повздорили с хозяином, и это переросло в вооруженное столкновение. Думаю, мы сейчас в 1355 году, в тот самый день. Наверное, из-за того, что в тот момент моя рука лежала на книге, мы попали именно в это место и время. А как избавиться от эффекта? — Я… я не знаю. Я не успел дочитать. Слишком увлекся твоим… спасением! — нотки злости стали прорисовываться в голосе юноши, — но думаю точно так же, как и попали сюда. В этот момент молодой мужчина принес две кружки пива и удалился, не сказав не слова. Пауза, пришедшая с официантом, плотным шарфом окутала столик. Молодые люди боялись заговорить. У них не было ни одной идеи, как выбраться из этой передряги. Взгляд Гермионы привлек соседний столик, молодая пара сидела и молчала, точно как она и Драко, только между ними не висело тяжелое и душное молчание, а скорее витал нежный аромат влюбленности. Они с таким вдохновением смотрели друг на друга, что Гермиона вспомнила «свое» кафе, «свой» столик и «свой» взгляд. Захотелось завыть от обиды, злости и безысходности. Она была во всем виновата. Она не умеет держать язык за зубами. — Знаешь, я каждую секунду жалею… — прошептала Грейнджер, опуская глаза и бледнея на глазах, — Я не отрицаю своей вины… но… — Не стоит, — строго прервал ее Драко, — это уже не имеет никакого значения. — Но, если бы ты дал мне все объяснить… — девушка подняла взгляд полный боли, давя на жалость, ища надежды. — Мне все равно, — повторил он и отвернулся. — Я не могу отвечать за других людей, Драко. Только за себя. — Прекрати, пожалуйста, — процедил слизеринец сквозь зубы, — Почему до твоей тупой головы не доходит, что мне плевать! — он вскочил на ноги и навис над бедной Гермионой, — мало того, что мы переместились на 6 веков назад, в место без магии, без палочек, так еще и облачились в дурацкие цирковые наряды. Эти рукава, накидка мешают, а лосины вообще не пристало носить аристократам! Но ты решила сделать все еще хуже — и поговорить по душам. Тогда знай, ты мне больше не интересна. Ты для меня ноль! Он кричал на все заведение, все взгляды были прикованы к маленькому яркому действу в виде ссоры двух влюбленных. Но такое поведение — не норма для 1355 года, поэтому хозяин решил самолично разобраться с негодяем, публично оскорбившим девушку. Он подошел к Малфою, чье лицо стало красным от переизбытка эмоций и нехватки кислорода, и размеренным тоном сказал: — Молодой человек, попрошу Вас извиниться перед дамой и покинуть мое заведение. В противном случае мне придется применить силу. — Ой, нет, извините, он тут совершенно не при чем… — затараторила Гермиона, напуганная таким поворотом событий. — Вам, папаша, я бы не советовал совать нос в чужие дела, — отчеканил Малфой и натянул на лицо фирменную ухмылку. — Мы как-нибудь сами разберемся. Их разговор был тихий, и все остальные посетители пытались тянуть свои уши к интересующей всех картине, чтобы услышать хоть отрывок из диалога. — Вы грубый и невоспитанный молодой человек, мне следует сообщить надлежащим людям. Назовите мне свое имя, — мужчина был лишь недоволен поведением юноши, желая быстрее закончить этот разговор. — Драко Малфой, — с достоинством ответил он, — надеюсь, вам о чем-то говорит. — Вы, я полагаю, обучаетесь в Оксфорде. На каком факультете? Малфой хотел возразить, но его прервала Гермиона, дернув на плечо и усаживая обратно на стул.  — Да… — с затруднением ответила девушка, вспоминая, что слышала о таком учебном заведении, когда была дома, — на философском. Но какое это имеет значение? — Для вас — никакого, мисс, но спасибо. И все же не очень честно смотрится, когда такая красивая юная леди водит дела с таким юношей. Вам нужен взрослый устоявшийся мужчина, например, такой как я, — с этими словами хозяин обворожительно улыбнулся и хотел удалиться. Гермиона услышала рычание за спиной. — Знаете, — кинул ему вдогонку рассерженный Малфой, — Я не могу решить, кто вам дал право подавать такие паршивые напитки? Он встала с кружкой в руке, сделал глоток и выплюнул на пол, показывая свое отвращение. Подошел к хозяину, протянул кружку и надменно заметил: — Вы сами когда-нибудь пробовали свое пойло? Или только студентам такое подаете? И как только люди сюда приходят. Сидят и пьют — неужели, никто еще не возражал… боже! А какой интерьер… Мужчина не стал более размениваться на разговоры: со всего размаху ударил Малфоя в лицо, и тот повалился на стол, а затем и на пол. Кровь брызнула из носа. Гермиона, закричав и оттолкнув хозяина, бросилась к Драко и помогла ему сесть на стул. — Что вы сделали? Это не отвечает никаким моральным ценностям, про которые вы говорили нам! Вы не лучше животного, раз лезете сразу с кулаками! — высказалась она хозяину, а потом любовно обратилась к юноше, — Драко… Похоже, у тебя перелом, — прошептала она, рассматривая лицо и нежно касаясь прохладными пальчиками кожи. Но она не смогла услышать ответ. «Он один из нас!» — крикнул кто-то, и большинство посетителей, особенно молодых мужчин, кинулось на хозяина с кулаками. Началась потасовка, кто-то кричал, кто-то стонал от полученных ударов, а кто-то просто стоял в стороне и смотрел на зрелище. Гермиона отпустила себя на мгновение и прильнула мягкими сливовыми губами ко лбу Драко — ей было тяжело и безумно хорошо в этот момент. Тогда закружилась, заболела голова, по венам понеслись миллионы заряженных частиц, и навалилось чувство тошноты. Они снова это испытали. Но гриффиндорка никуда не упала. Она открыла глаза и увидела книгу «История Англии» перед собой, коричневый стол, стеллажи вокруг. Потрогала сидение, на котором находилась, школьную форму, потянулась к палочке и — О Боже! — обнаружила ее на месте. Перевела взгляд и поймала глаза Малфоя, стоящего поодаль с тем же растерянными выражением лица, что было сейчас и у нее. Кровь лилась у него по подбородку, капала на воротник черной водолазки. Он стер ее с губ. И ушел. Гермиона не побежала за ним, превозмогая все свои желания. Она однажды сделала ему больно — сейчас ему нужно время. «…сильных очень схожих эмоций…» — всплывало в голове. Тогда, перед перемещением, она чувствовала безумную злость на саму себя и на Драко и безумное счастье, что может просто поругаться с ним, посмотреть в его глаза и постоять рядом. Она все еще любила его. Это ощущал и он. Он все еще любит ее.