Когда цветет ликорис

Когда все хорошо, не стоило расслабиться. Это как затишье перед бурей. Тебе кажется, что жизнь стабилизировалась, опасность миновала, а она на самом деле сидела где-то в углу и ждала нужного момента, чтобы нанести удар в спину. Это было самое ужасное пробуждение из всех, словно кто-то своими цепкими холодными руками вырвал из груди всю теплоту. Сакура резко открыла глаза и с той же скоростью бездумно села на кровати, сжимая простыню в руках. Рядом никого не было. На секунду показалось, что она забыла, как дышать. Вздох болезненно отдавался в легкие, а на выдохе получился только жалкий хрип. Девушка откинулась спиной обратно, поднося руки к лицу, и закрыла его ладонями. Она чувствовала, как тело неприятно немело в конечностях, но стоило ими пошевелить, так сразу же это чувство спадало, чтобы возвратиться вновь. Мысли лихорадочно путались в голове. Настолько, что невозможно было зацепиться хотя бы за их краешек. Они были многогранны, выходили за все возможные и невозможные пределы, но собрать их в кучу никак не получалось. Сакура ещё раз попыталась встать, но и эта попытка также увенчалась неудачей. Девушка обессилено повалилась назад, будто бы какая-то неведомая сила притянула ее к кровати, надавив на грудь. Ядовитый осадок после сна просачивался сквозь кожу, тек по венам и змеился в груди. Эти слова и этот голос давили так сильно, что даже в ушах ощущалось это давление, отдаваясь эхом. А чувство пустоты и вовсе заполнило все пространство легких и при каждом вдохе оно впитывалось все больше и больше, не давая шанса на прекращение. Это просто сон, просто сон… Но у Сакуры уже не было просто снов, от которых можно легко отмахнуться рукой и забыть, как какую-нибудь ненужную деталь. Девушка совсем не знала, что ей делать и что это все означало. И это незнание с каждой секундой все больше и больше пугало ее. Она понимала: если сейчас не встать, станет только хуже. Собрав все силы, которые только были, она приподнялась. Спина, слегка онемевшая, ощущалась болезненно, но девушка старалась не обращать на это внимания. Голова неприятно гудела по непонятной причине, и Сакура на ватных ногах прошла на кухню. Как оказалось, в квартире она была одна. На столе нашлась наспех написанная записка от Саске. Из-за этого девушке стало значительно хуже, чем было до этого. Где он? Что-то подсказывало ей, что если она сейчас же не найдёт его, то случится что-то страшное. Сакура, ведомая этим странным чувством, начала искать по всей квартире ее телефон. Его как назло нигде не было. Она остановилась посреди комнаты, выдохнула несколько раз. Утро началось слишком отвратительно. Девушка чувствовала себя в не своей тарелке. Ей хотелось что-то делать, все равно что, лишь не стоять на месте. Она по второму разу обошла все помещения, заглянула в каждый уголок и наконец-то обнаружила то, что искала. Но ей почему-то по-прежнему хотелось двигаться, словно кто-то дергал ее за ниточки и подталкивал к каким-либо действиям. Она кое-как смогла сесть, но тут же появилось непреодолимое чувство встать, поэтому девушка взяла в руки не только телефон, но и ручку, чтобы покрутить ее в руках, иначе она сойдет с ума такими темпами. Однако Сакура замерла, когда поняла, что не могла позвонить Саске. Она смотрела, как ей казалось, долгие-долгие секунды на дисплей. Это ведь так просто — пару взмахов и готово. Но что-то удерживало от данного шага. Посидев так еще несколько минут, Сакура нашла в себе силы, чтобы набрать этот номер. На том конце послышались гудки. Один. Второй. Третий. И еще много-много. В этот момент перед глазами все потемнело. Сакура несколько раз проморгала и решила, что ничего страшного, мол, такое бывает. Но все ее попытки встретили тот же исход. Саске не отвечал. Давай же, возьми трубку! Сакура встала с места и начала ходить туда-сюда по комнате, словно от этого зависела ее жизни. Неприятное волнение окатило ее будто бы холодной водой и дало пощечину. Но все это прекратилось, стоило девушке услышать спасительный звонок. Но звонил не он. На экране высветился «Наруто». Сакура немного трясущимися пальцами нажала на зеленую трубку. И лучше бы она этого не делала. На том конце звучал подавленный и очень тихий голос Наруто: — Сакура, Саске… он… произошла авария, и его больше нет. Он погиб… Не понимая, что происходило, Сакура много раз переспрашивала, молясь всем богам, которых знала, чтобы это оказалось неправдой. Чтобы ей дали другой ответ. Чтобы через секунду позвонил Саске и сказал, что с ним все хорошо и он возвращается домой. Но вместо этого она получила эти проклятые слова. — Ты врешь! — прокричала она и бросила трубку, не дождавшись ответа. Мир перед глазами поплыл и закружился в диком вихре. Ноги подвели, и девушка осела на пол, открыв рот в немом крике. Ей так отчаянно хотелось, чтобы это оказалось сном, кошмаром, да чем угодно, лишь бы не правдой! Сакура не железная, и это отчаяние выплеснулось наружу с сокрушительной скоростью. Сакура взвыла: — Нет! Мы через столько прошли, чтобы он просто так взял и умер?! Черт возьми! Что я сделала не так, Итачи?! Девушка ещё долго кричала, не помня себя от ярости. Её бросало то в жар, то в холод. Она металась по квартире, словно обезумевшая. Перед глазами все расплывалось, и в какой-то момент Сакура поняла, что из ее глаз хлынули слезы. В одну секунду весь ее тонкий мир, в котором она заперла все свое счастья, рухнул. В голове только был один единственный вопрос: Почему? Неужели они заслужили именно такой конец? А где же обещанное судьбой «долго и счастливо»? Ведь столько планов, столько всего, что они хотели сделать вместе… А теперь все это ускользало сквозь пальцы, словно песок. Не так должно было все закончится. Не так. Было так больно, что от этой боли невозможно было вздохнуть. Сакура еще не верила в происходящее: она открывала и закрывала глаза, пытаясь проснуться. Будто бы это был сон. Будто бы ничего не произошло. Но ничего не помогало забыться, ничего не помогало унять эту боль. Сакура снова упала на колени, больно ими ударившись и сдирая слой кожи до крови. Она зажала уши руками, и чувствовала, как ее разрывало на части. Это не то, чего она хотела. Это не то, чего она добивалась. Девушка не видела перед собой ничего, кроме сплошного размытого белого пятна. Она закусила губу с такой силой, что стало больно и пошла кровь, лишь бы не кричать. Что-то внутри нее рвалось наружу. — Что мне теперь делать?.. — еле слышно прошептала она. В этот момент внутренние печати сломались и то, что было внутри, освободилось. Оно состояло из гнева, отчаяния, сотни слез и угасающей надежды на лучшее. Энергия изнутри вырвалась наружу, и что-то вокруг ломалось, лопалось и ледяными осколками падало на пол. Что-то шипело и взорвалось, обдав напоследок сильным жаром. Сакура даже не поняла тот момент, когда почувствовала что-то теплое на своей щеке. Похожее на струю горячей и тягучей крови. Она не застилала глаза, но скатывалась вниз по подбородку, смешиваясь с осколками. Рядом ни одного звука — будто все мгновенно стало вакуумом. Сакура боялась поднять голову. Боялась увидеть, что произошло. Но как только она ощутила холодное дуновение ветра, то сразу все поняла. Новый всхлип раздался посреди многоликой тишины. Холод ощущался все сильнее, будто бы тот, кто его нес, с каждой секундой приближался к ней. Внезапно и неожиданно для самой себя она пожелала тоже умереть или обменять свою жизнь на его. Это было нечестно: почему она была жива, а тот, кто больше этого заслуживал, был мертв. Разве это было справедливо? Разве так должно было быть? Разве это правильно? Это нечестно. Ничего не хотелось больше. Место в груди заняло всепоглощающая пустота, которая так и поедала то, что еще как-то осталось внутри. Девушка так и сидела, зажмурившись, хотев скрыться от всего мира, с стекающей по лицу кровью. Совершенно одна в своем горе, и одна на один с болью, которая с остервенением рвала ее на куски. Сакура по-прежнему не поднимала своей головы. Она хотела застыть так навечно, чтобы не видеть того, кто был в этот момент перед ней. Но оттягивать этот момент было нельзя и невозможно, потому что рано или поздно это должно было произойти. Сакура подняла взгляд и замерла. Из ее горла доносился только еле слышный хрип. Она хотела многое, но могла только хрипеть и с расширенными глазами смотреть на Саске. Это был он, сомнений быть не могло. Саске сначала не понимал, где находился и что видел перед собой, но потом его взгляд прояснялся. Он застыл и посмотрел на Сакуру не то с шоком, не то с удивлением. Затем дрожащей рукой провел по ее лицу, пытаясь стереть кровь. Девушка с неким отчаянием вцепилась в его руку так, словно от этого жеста зависела ее жизнь. В глазах все пересохло, и если бы не это, то слезы вновь бы полились. Сакура поддалась вперед и попыталась прижаться к его лбу. Так они стояли молча, закрыв глаза. Девушка всеми силами пыталась надолго запечатлеть этот момент в своей памяти, потому что она слишком хорошо понимала, что это, возможно, последняя их встреча. Другие люди даже этого не могли себе позволить. А позволить привязать его дух к себе она не могла. Спустя некоторое время Саске заговорил: — Прости, я не знал, что так выйдет. Обессиленная девушка посмотрела в его глаза и даже не поняла, о чем он говорил. Разбираться в этом не хотелось, поскольку этот момент был священен, но слова сами сорвались с ее губ: — О чем ты говоришь? — голос звучал тихо и так жалко, что Сакура стала противна сама себе. Ее рассудок по-прежнему плыл. И она не нашла ничего лучшего, чем податься и плыть по течению. Не хотелось думать ни о будущем, ни о настоящем. Саске сейчас с ней, рядом, уже не живой, но такой же, каким и был. На самом деле ответ знать она не хотела. Если она услышит его, то окончательно сойдет с ума. Сакура не справилась со своей задачей, подведя всех, и зачеркнула старания, которые были приложены. Дрожь пробила ее тело, и девушка согнулась пополам. Ее разрывало на несколько кусков, и она никак не могла от этого деться. Саске было хотел помочь ей, но Сакура остановила его жестом. Если он к ней прикоснется, она не выдержит. — Это все из-за меня, из-за меня. Я должна была остановить это, но не смогла… — Нет! Внезапный крик Саске разрезал пространство. Превозмогая боль в теле, Сакура разогнулась. Ей это далось с трудом, но на свое состояние было давно плевать. — Я, — начал Саске, виновато опустил глаза в пол, — связался с тем, с чем не должен был. Он горько усмехнулся. А от догадки, о чем он говорил, девушку прошибло током. Не может быть… Саске повторил судьбу своего брата. — Зачем ты это сделал? — Я хотел начать новую жизнь… хотел прожить ее с тобой… но отказаться от мести не смог. Саске в какой-то момент перестал смотреть на нее. Он замер, а его взгляд был направлен за спину девушки. Лицо Саске приняло болезненное выражение, и он отвернулся, словно сбегая таким образом от своих проблем. Сакура затылком почувствовала, что позади нее кто-то стоял. Точнее она прекрасно знала кто. Сакура обернулась, хотя очень не хотела этого делать. Как она могла спокойно смотреть в глаза этому человеку? После всего того, что было на нее возложено. Девушка хотела что-то сказать, как-то оправдаться, но слова застряли в горле. Вместо этого она повторяла одно единственное слово, как мантру. «Прости». Но вот только на нее смотрели не с презрением, а с сочувствием. Казалось, Итачи прекрасно понимал и разделял ее чувства. Они оба не смогли спасти человека, которым дорожили больше всего на свете. Он подошел к ней и положил руку на плечо в качестве поддержки. — Это ты прости, — после долгой паузы сказал он. — И спасибо. Ты подарила пусть и не долгую, но счастливую жизнь моему брату. После этой фразы Сакура разрыдалась, откуда-то найдя в себе силы. Последнее, что она слышала, это была фраза, адресованная Саске. «Пойдем». Девушка молча наблюдала, как они уходили, но ничего не могла сделать. Она почувствовала последнее нежное прикосновение к губам, а дальше только холод. Сакура вытянула руку, хотела коснуться в ответ. Но было уже поздно. Ее легким толчком вернуло в реальность. Она обнаружила себя на полу, лежащей посреди хаоса. Теперь ее ждала только всепоглощающая скорбь. Все зеркала в доме были разбиты. Люди умирали и рождались, подобно цветку. Смерть за смертью, рождение за рождением. Все это до жути взаимосвязано, и разорвать эту связь нельзя. Учиха Саске был обречен с самого начала. С того самого момента, когда начал ошибаться в своих решениях. Все, что было сделано ради него, оказалось бессмысленным. Жертвы иногда бывали напрасными.