Когда цветет ликорис

Страх — двигатель прогресса. Он действует подобно адреналину. Сначала сковывает тело, а потом откуда-то извне появляется сила, с помощью которой можно совершить невозможное. Именно страх заставляет людей беспокоится о своей жизни, именно благодаря ему понимаешь, как на самом деле ценишь жизнь и то, что у тебя есть. Он зарождался в глубинах сознания, шел по венам и в итоге находил свой отклик по всему телу. Наверное, страх по его действию можно сравнить с механизмом рефлекторной дуги: от рецептора идет чувствительный нейрон в спинной мозг, а оттуда через вставочный и двигательный нейрон сигнал идет к рабочему органу. Аналогично работал и импульс страха, заставляя мозг давать команды всему телу. «Когда мы испытываем страх, мы можем сделать практически все или не сделать ничего в зависимости от накопленных нами знаний о том, что может защитить нас в той ситуации, в которой мы находимся.» «Иногда мы оказываемся бессильными что-либо предпринять, когда сталкиваемся с неизбежностью причинения серьёзного ущерба — подобно водителю опрокинувшегося грузовика.»* Сакура не знала, что ей делать: ни убежать, ни спрятаться нельзя. Оставалось только дрожать. Саске злился. Ох, еще как злился. Это можно было заметить невооруженным взглядом. Но девушке было не до этого. У нее онемели ноги, и не было совершенно никакой возможности скрыться от злых глаз напротив. Тело дрожало, а грудная клетка периодически начинала часто вздыматься вверх. Единственный инстинкт, который сейчас преобладал, был инстинктом самосохранения, который отчётливо говорил Сакуре замереть перед лицом опасности. И она замерла, все еще трясясь от страха. Перед глазами изображение плыло, и она не до конца понимала, что вообще происходит. Девушка никого не видела, кроме грозной фигуры Учихи Мадары и не менее грозного Саске, чей взор был направлен на родственника. Позади Мадары всего лишь на пару секунды Сакуре удалось увидеть сотни белых фигур с измученными лицами, а затем все исчезло. Сердце заколотилось с невероятной скоростью, намереваясь выпрыгнуть из груди. Девушка начала снова терять сознание, но громкий и страшный голос вывел ее из полуобморочного состояния: — Повтори, что ты сейчас сказал? — с некой неприкрытой злостью Мадара посмотрел на Саске. Игнорируя желание сбежать, хоть это и невозможно, поскольку ноги полностью онемели, Сакура потихоньку начала приходить в себя. Голова не так болела, как при ударе, но рассудок по-прежнему плыл. Никогда в жизни она не чувствовала себя в такой опасности, как сейчас. Однако страх за свою жизнь постепенно отходил на задний план, а вместо него появился страх не за себя, а за жизнь Саске. Но в помощи не нуждался. — Я сказал, — Саске сделал устрашающую паузу, — не трогай ее. Впервые Сакура видела такое противостояние. Учих всегда принимали за особенных людей. А их главными отличиями считались аристократическая внешность и глаза, которые наводили ужас на каждого, кто не был знаком с Учихами. Именно в их цепких руках была власть, именно они держали все под контролем. И теперь-то Сакура понимала, почему так считалось. Действительно, они были особенными людьми. Мадара и Саске стояли напротив друг друга, глядя в глаза. Это был внутренний поединок, без малейших слов. По лицу Мадары поползла тень ехидной улыбки, по которой сразу же стало понятно, что он недоволен происходящим, в особенности, что Сакура чисто случайно подслушала разговор. — Я не всегда такой добрый, Саске, — Мадара взял своими длинными и мертвенно-бледными пальцами подбородок младшего. — Не заставляй меня сожалеть о том, что я сделал для тебя. И этот страшный человек ушел, одарив на прощание Сакуру злобным взглядом. Вместе с ним ушел и страх. Можно было вдохнуть полной грудью. Однако была ли отныне жизнь Сакуры в безопасности? Ответа на этот вопрос девушка не знала. Тишина повисла в квартире, пробираясь в каждый ее угол. Саске стоял неподвижно с глазами, полными злости. Что-то с ним происходило. Что-то, что разбудило целую бурю эмоций, спящую до этого момента где-то глубоко внутри. А Сакура тем временем более-менее пришла в себя. Она попыталась встать, но ее попытка не увенчалась успехом и девушка со стоном опустилась обратно. В этот момент что-то промелькнуло в глазах у Саске и он очнулся будто от долгого сна. Он поменял свое привычное положение на место рядом с Сакурой. Парень помог ей подняться и крепко обнял. Сакуре стало тепло. Настолько тепло, что она забыла обо всем, что здесь произошло. Девушка, казалось, и вовсе не была здесь, а просто видела плохой сон. Сакура обняла его в ответ, а в голове зарождалась мысль о том, что все не так уж и плохо. Она в порядке, он в порядке, а остальное уже не важно. Объятья, конечно, это хорошо, однако к Сакуре начало возвращаться ощущение реальности. В минуту ее мозг переварил все то, что она пережила. Не зря мама в детстве говорила, что подслушивать, а тем более подглядывать — плохо. Теперь-то она ощутила эту простую истину на себе. Если до этого у девушки была куча вопросов, то теперь их значительно меньше. На сцену вышел еще один актер в лице главного злодея — Учихи Мадары. Этот воистину страшный человек тоже вступил игру, и если Сакура хочет помочь, то в первую очередь нужно узнать, что задумал старший Учиха. Осталось дождаться звонка от Изуми, и дело почти сделано. Почти, если не учитывать, что Сакура вряд ли в состоянии все это провернуть. Сначала нужно окончательно прийти в себя и как можно скорее узнать подробности у Саске, если это возможно. — Все хорошо, — только и сказала Сакура, освобождаясь от человеческого тепла. — Ты сам как? Ей действительно становилось лучше. Голова не так болела, а тело окончательно перестало трястись. Наконец-то все тело пришло в порядок. Но теперь оставалась главная проблема: что это было. А тем временем Саске только отмахнулся от вопроса. На секунду Сакуре показалось, что он возвращается в свое прежнее состояние, в котором он находился долгий месяц. Но стоило только Саске поднять глаза, как это сомнение сразу же растворилось. — Хорошо, что ты в порядке, но, — лицо Саске приобрело оттенок серьезности, — пожалуйста, больше никогда так не делай. Сакура лишь улыбнулась. Ага, как же. Она хоть и испугалась до дрожи в коленях, но если надо это повторить, то она повторит, потому что состояние Саске и его жизнь были превыше всего. И было немного все равно на свое собственное состояние. У Сакуры никто не умирал, она не теряла очень близкого для ее сердца человека. Ей не знакомы все эти чувства, однако страдать она не позволит. Пускай сейчас у нее ничего не получается после стольких попыток, но она будет пытаться и дальше. Пока в конечном счете у нее не получится. Пазл начал складываться в единую картину. Пора начинать действовать ещё раз. Еще, еще и еще. До тех пор пока «еще» больше не понадобится. Ее попытки выглядят жалко. Она каждый раз начинала с одного и того же. Все-таки когда-нибудь придет тот час, тот день, когда все получится. На часах было довольно поздно. Сакура осталась ночевать. Так забавно осознавать, что с такой же, казалось, простой ночевки и началась эта история, полная тайн и загадок. Что не новой день, то что-то новое добавляется в эту историю, дополняя целостность картины. Поскольку у Сакуры немного шалили нервы, она взяла на себя ответственность за поздний ужин. Саске на удивление принял это предложение. Надо ли говорить, что с ним действительно что-то случилось? Сакура должна радоваться, но что-то определенно было не так. Они сидели на кухне, когда зазвонил мобильный девушки. Она так закрутилась, что не могла найти собственный телефон! Квартира хоть и была средних размеров, но определить по звуку, где он находился, было сложно, поскольку акустика делала свое дело. В конце концов абонент на том конце был очень настойчив, и благодаря этому Сакура отыскала телефон. Когда она взяла его в руки, то забыла, как дышать. Казалось, сюрпризы за день закончились, но как оказалось, что отнюдь нет. На дисплее четко высвечивалось «Изуми». Девушка так долго ждала этого, но сейчас начала сомневаться в том, а готова ли она услышать всю правду? — Да, Изуми? — голос Сакуры звучал жалко, но на тот конце на это не обратили внимание. — Привет. Прости, что так поздно, было много работы, — на этот раз тон Изуми приобрел типичных учиховский оттенок: нет той дрожи и неуверенности, что проскальзывали при первой встречи. — Хотела позвонить пораньше, но слышала от Саске, что ты попала в больницу. На этих словах сердце Сакуры немного йокнуло. Саске все же знал. Пусть и не показывал, но он заботился о ней по-своему, как он мог и умел. А это не могло не радовать. Волнение отошло на задний план, стоило только услышать эти слова. Неважно, что она услышит и какую тайну откроет. Главное, что это делается ради Саске. А он является на данный момент самым главным. Сакура так и не спросила у него про тот чертов поцелуй еще раз. Но ей казалось, что она бы отдала все, лишь бы ощутить его снова. — Ты хотела знать правду, Сакура? Я ее тебе расскажу при условии, что это останется только между нами. Учихи не любят, когда кто-то другой вмешивается в их дела. Отлично. То, что Учихи не любили, когда в их дела вмешивался кто-то другой, Сакура ощутила на своей шкуре. Этот клан в глазах многих был чем-то вроде элиты. От того, как Изуми произнесла эти слова, по телу пробежали мурашки. Сакура не собиралась говорить об этом с кем-то другим. Она бы с удовольствием поделилась всем с Итачи, но тот не давал о себе знать уже много дней. Девушка и не помнила, когда в последний раз видела его. Быть может, это было не взаправду? По крайней мере ей очень хотелось в это верить. Но с другой стороны, если бы не те странные события, то Сакура бы никогда не взялась всерьез за, так сказать, спасение Саске. Так что она очень даже была благодарна своим глюкам — а глюкам ли? Секреты девушка хранить умела, так уж ее воспитали. Голос Изуми был слишком ровным и очень учиховским, что не по себе становилось на душе. Сразу видно — учиховское воспитание. Сакура ответила, что с этим проблем не возникнет. Частично она знала историю об Учихе Мадаре. Но то, что она знала, было всего лишь верхушкой айсберга, и ее было недостаточно, чтобы целиком погрузиться в историю. Сказки о сладкой лжи, конечно, хороши, но лучше уж горькая правда, чем всю жизнь жить в этой лжи и тонуть в ней, даже и не замечая этого. — Как ты могла догадаться, в нашем клане не особо любят того человека, о котором ты хочешь узнать, — после ответа Сакуры женщина продолжила, и ее тон по-прежнему был ровным. — Я не буду называть его по имени, сама понимаешь какие этому причины. О, Сакура очень понимала. Будь она на месте Изуми, то точно бы не называла имени того, кто ей противен. Как-то девушка слышала от Карин, что некоторые из Учих обвиняют именно Мадару в смерти Итачи. Никто не верил, что это была просто случайность. Но также Карин рассказала недавно одну кровавую тайну: целью убийц был Саске! И сейчас Изуми сказала то же самое, только добавила, что из-за отца братьев под удар попал младший сын, поскольку старшего просто боялись из-за его связи с Мадарой. — Исторически сложилось, что мы служили в полиции, но были те, кто не был согласен с такой позицией. К сожалению, одним из таких людей является он. Итачи… — Изуми замолкла. Это имя далось ей непросто. — Связался с ним только потому, что хотел защитить свою семью. В преступном мире у нас слишком много врагов. Тех людей… что совершили преступление, так и не нашли. В трубке повисла тишина. Было видно, что женщина не хотела вдаваться в особые подробности, потому что все-таки есть вещи, которым обычным людям лучше не знать. Они еще немного поговорили на этот раз уже о обыденных вещах и попрощались, поскольку время было позднее. Потом Сакура пошла к Саске на полусогнутых ногах из-за накативших эмоций. Он сидела там, где она его и оставила. Девушка просто осела перед ним на колени, хватая его за руки. — Я знаю, что произошло на самом деле, Саске, — призналась она. — Знаю все. Расскажи, что ты чувствуешь, пожалуйста. С мольбой в глазах Сакура посмотрела на него. Саске понял ее сразу. Понял, что она имела ввиду. Он опустился на пол вместе с ней. Сакуре всегда важно было знать, что он чувствует из самых первых уст. — Здесь очень больно, — Саске взял руку Сакуры и положил ее себе на сердце. — Знаешь, я думал, что, когда пройдёт достаточно много времени, все будет хорошо. Но ни черта! На следующий день после похорон мне было так спокойно… Я подумал, что это хорошо и можно двигаться дальше, однако с каждым днём все становится хуже. Не знаю, что говорила вам с Наруто Карин, но мне больно. От этой чертовой боли я не могу избавиться. Иногда отпускает, а затем наступает с новой силой. Впервые на памяти Сакуры он был настолько разговорчивым. Нужно иметь силы, чтобы наконец сказать о том, что тебя волнует очень долгое время. Возможно, Саске и не догадывался, что Карин была права. Она проделала невероятную работу, благодаря которой он потихоньку становился открытым для других. Вот только, с сожалению, не для себя. Ему по-прежнему больно — Сакура видела ее, эту боль, что терзала его многие дни, в его глазах. Что она могла сделать в этой ситуации? Она даже не могла постоять за себя перед лицом опасности, что уж говорить о помощи другим. С другой стороны в нее верили. Но где найти эти таблетки для счастья, которые на сто процентов помогут Саске? Как заставить пересватать мозг работать кортизол и вместе с ним последующие гормоны? * Пора уже принять и признать свои ошибки, иначе в противном случае Саске и дальше будет страдать и никогда не сможет выбраться из пучин своих проблем. Здесь нужно все свои силы, полностью переосмыслить жизнь и тогда ответ сам всплывет на поверхность. Сакура понимала, что для этого потребуется слишком много времени, а оно у них не в таком количестве, которое было необходимо. Нужно было действовать быстро, а главное — эффективно. Внезапно в голову Сакуры пришла одна идея. И она улыбнулась, осознавая, что нашла то, что более-менее подходило для того самого нужного эффекта. — Кажется, я знаю, как помочь тебе отвлечься.