Что-то новое

Габен вдруг понял, что ему скучно. Он удивленно покачал головой. Посмотрел на свои руки. Припомнил события и дела последних дней. Кажется, все в порядке. Откуда взяться скуке? И что люди с ней делают? Для начала он решил опробовать методы, которые не требуют никаких лишних телодвижений. Рядом с ним, как раз на расстоянии вытянутой руки, лежала огромная куча книг. Габен взял одну, прочитал пару страниц. Трактат о ящерицах. Наверное, кому-то это очень интересно, подумал Габен. Например, Бальзаку, ведь это его книги. Положив «ящериц» рядом с собой, он снова протянул руку. Бальзаку стоило бы уже появиться, ведь это, в конце концов, его дом, а Габен — его гость. Они договорились встретиться сегодня, но хозяин квартиры куда-то пропал. Вторая книга была на латыни и очень быстро оказалась рядом с первой. Габен протянул руку в третий раз, вытащил какой-то томик, но не успел прочесть даже названия: в образовавшемся проеме шириной в три книжных корешка появился глаз. Привычно хмурый, заспанный глаз Бальзака. Затем внутри книжной горы началось какое-то движение, вызвавшее многочисленные обвалы и оползни на поверхности. К счастью, обошлось без жертв. Голова Бальзака показалась целиком. — Доброе утро, — поприветствовал друга Габен. — Доброе, — согласился Бальзак так, что сразу стало ясно: спать в книжном саркофаге было неудобно, солнечный свет, проникший через окно и проделанную Габеном брешь, не радует, а вообще да, утро доброе. — У тебя сломалась кровать? Потерялось одеяло? — У меня Наполеон, — отрезал Бальзак. Габен с некоторым сомнением оглядел книги. Не слишком-то похоже, что там есть кто-то еще. Кроме того, даже для Наполеона такой отдых был странноват. — Нет, там его нет, — вздохнул его друг. — То есть я нахожусь среди книг как раз именно потому, что Наполеон едва ли заглянул бы сюда. Для этого нужно уметь читать. Габен про себя подумал, что Наполеон, безусловно, читает книги, а Бальзак, разумеется, это знает. Но если не давать Бальзаку ругать дуала, Бальзак будет ругать еще что-нибудь. — Ты от него прячешься? — уточнил он. — Зачем? Бальзак пожал плечами. Еще две книги сползли на пол. — Надоел. Воцарилось молчание. Потом Габен неожиданно для себя сказал: — Знаешь, мне тут вдруг стало скучно. — Это как? — озадачился Бальзак. — Ну, знаешь, я работаю, веду хозяйство, иногда общаюсь с людьми. Но постоянно одно и то же ведь. Может быть, я должен делать что-то другое? Внести в жизнь что-то новое? Бальзак покачал головой. Габен, вносящий в жизнь что-то новое — странная картина. Как и скучающий Габен. — Большинству людей в такой ситуации советуют пообщаться с кем-нибудь активным, — постановил он. — Может, Наполеон? — Пожалуй, оставлю это счастье тебе, — покачал головой Габен. Его друг вздохнул: не особо-то он и надеялся. — Штирлиц? — Расскажет мне, как все надо делать. А я, вот беда-то, и сам в курсе. Организует меня для чего-нибудь полезного. — А организовываться ты, я так понимаю, не хочешь? — Не хочу. — Как насчет альфы? Гюго, например. — Ты еще скажи — Гамлет. Больше эмоций! — Зато им никогда не скучно. Друзья понимающе переглянулись. — Мне бы что-нибудь… более слабой дозировки. — Может, тебе заглянуть к Дюма и Дону? Дон будет что-нибудь странное делать, как всегда. Поучаствуешь. Габен задумался. — А нормальная, пожалуй, идея. Ладно, схожу к ним. — Хорошо. Ммм… Габен. Можешь мне помочь кое с чем? — протянул Бальзак. — Раскопать тебя? — спросил Габен. — Нет! Восстанови укрытие. Что-то мне подсказывает, что мой дуал скоро появится. Габен хмыкнул и стал собирать книги. Через несколько минут дело было сделано. Вмешательство Габена пошло конструкции на пользу, она стала более аккуратной и устойчивой. Кроме того, поверх книг теперь лежал белый лист, на котором Габен крупными буквами написал «Бальзак внутри». — Пока, — попрощался он, выходя. — Пока, — приглушенно донеслось изнутри. *** Дон действительно делал что-то довольно странное. Он готовил еду. Едва ли это занятие могло скрасить скуку, но Габен все же убавил огонь на плите. Эксперименты — это хорошо, конечно, но картошка уже начала пригорать. — Золотистая корочка не выходит, — пожаловался Дон. — Либо никакой, либо черная. Габен огляделся в поисках второго обитателя дома. Дюма обнаружился в комнате. — А почему там Дон готовит? И готовит как-то странно. Картошку чуть не сжег, в салате, я заметил, зефир и огурцы рядом. И горчица. Продукты-то жалко. — Зефир и огурцы вместе вполне можно есть, кстати, — улыбнулся Дюма. — А вот горчицу — это он зря, конечно. — Дюм, ты бы подсказал дуалу-то. Дюма хитро прищурился. — Видишь ли, Габ, тут такое дело… мы с Доном поспорили недавно. Он сказал, что я не решу задачку какую-то его по физике. Габен недоуменно посмотрел на Дюма. — Так ты же физик по образованию вроде? Кандидатскую защитил, нет? — Нет, — развел Дюма руками, — как-то руки не дошли. Но на задачник второго курса много не надо, так? — Я не понимаю. Дон что, серьезно не знал? — Нет. Он думал, что я его рассуждения слушаю, знаешь, просто потому, что я его люблю. Но все было наоборот: я слушал, потому что было интересно, а потом… вот. — А ему не сказал? Дюма покачал головой. — Он не спрашивал. Теперь вот две недели готовить будет. Одна беда: я уже не могу это есть, честное слово. А он не пускает меня на кухню, говорит, сам дурак. В смысле, он дурак, не я. Габ, а ты чего заглянул-то? — Да я думал, что Дон опять будет в своем изобретательстве, а я ему помогу чем-нибудь. А он там рыбу блендером измельчает. Почистив, но не выпотрошив. Дюма застонал. — Скучно мне как-то, понимаешь? — сказал Габен. — Тебе скучно? — Ну да. Чего-то, знаешь, в жизни не хватает. Дюма прищурился. — Я тут подумал… можешь заглянуть на кухню, помочь Дону немного? Я скоро вернусь. Габен кивнул и отправился на кухню. *** Обед, конечно, получился несколько сюрреалистический, но на вкус было неожиданно сносно. Большинство блюд, по крайней мере. Рыбный коктейль Габен вылил без колебаний. Габен и Дон начали накрывать на стол, когда в коридоре показался Дюма. За ним следовал еще один гость. Он был курносый, подвижный, с тревожными темными глазами и веселой улыбкой на лице. — Габен, знакомься, это Гексли. Дон, давай я тебе хотя бы накрыть помогу, — мягко предложил Дюма и отбыл вслед за дуалом на кухню. *** Бальзак зашел в гости к Габену. Тот уютно устроился в большом кресле и смотрел какой-то фильм. — Привет, — сказал Бальзак. — Привет, — ответил Габен и полюбопытствовал: — Нашел тебя Нап тогда? — Нашел. — Видимо, не так уж все безнадежно с его умением читать? Бальзак поежился. — Он среди этих книг нашел некоторые трактаты… — Это какие? Яды, убийства? — заинтересовался Габен. Бальзак слегка порозовел. — Камасутра. И другое… в схожем духе. Что ж еще мог вытащить Нап? — А откуда, собственно… — А ты как? Все еще скучаешь? — перебил Бальзак. Габен покачал головой. — Нет. Больше не скучаю. — Значит, тебе удалось внести в свою жизнь что-то новое? Габен вспомнил, что если не в жизнь, то в эту самую квартиру он Гексли именно что внес. Внес на руках, осторожно прижимая к себе. — Пожалуй. Гек! — позвал он. В комнате материализовался Гексли. Его пальцы, одежда и волосы были заляпаны краской. — Привет, — улыбнулся он, — Габ, я закончил картину, посмотришь?