Что мы натворили?

      Знакомая и уже родная лавка. Сколько в ней произошло. Когда-то весьма горячо любимая Белль. Привычный упрек в ее глазах. За последнее время этого упрека стало слишком много. Он устал. Сколько на них свалилось. А ведь несколько лет назад они были безумно рады видеть друг друга, страдали от разлуки. А потом что-то сломалось. Они изменились, внешняя обстановка неизменно давила на их отношения. Остались лишь остатки былой любви. И боль. Слишком много боли и усталости. Он пытался залечить раны вместе со Злой Королевой, но сердце не обманешь и ему не прикажешь. Пытался забыть Белль, но крупицы того счастья не отпускали. Он использовал Злую Королеву и жестоко поплатился. Отомстила ее Величество.       Вновь упрек в глазах Белль. Только теперь он не виновен, виновна она, но крайних искать не время. Он вновь потерял сына. Глухая боль. — Я бы не посмел, Белль.       Она поняла. В ее глазах та же боль, только яснее. Сама знает, что виновата. Но он не упрекает. Все еще любит. А обессиленная душа ищет ответа в глазах Белль. — Что мы друг с другом сделали? — в ее голосе слышатся горькие слезы, которые не вырвутся наружу.       И правда, что они сделали! Раньше он не посмел бы и повысить голос, а теперь угрожал и все ближе подходил к границе невозврата. Но остановился, на самом краю.       Белль тоже поменялась. Кричала, порой истерила. Указывала, хотя права не имела. А раньше поддерживала, любила, берегла это драгоценное чувство.       Слишком много боли принесли они друг другу. Сами поджигали свою любовь, сами уничтожали все, что от нее осталось. Как-то глупо, как-то нелепо! Они отказывались от своего счастья. Не принимали друг друга, не понимали друг друга. Слишком разные! Слишком тяжелые характеры. Они были так часто не готовы, даже на малейшие уступки. Он любил свободу, она загоняла его в рамки, диктовала свои условия. Она ценила правду, а он врал ей на каждом шагу. А привело все к тому, что он перестал подчиняться ее словам, перестал плясать под ее дудку. Она теперь не верила тому, что он произносил. Они перестали верить во взаимную любовь. Остались свои личные отголоски, капли, тлеющие угли. У каждого теперь свой личный тлеющий костер, он едва греет одного и не способен осветить души двоих. Они не могут друг без друга, но не могут и вместе. Красивая история о Красавице и Чудовище оказалась совсем иной на деле. Слишком тяжелой, слишком горькой. Слишком…       Теперь даже работать сообща сложно. Недоверие правит в отношениях.       Румпель касается ее локтя, и Белль ощущает холод. Ей неудобно от прикосновений. Она не может ответить, не смеет, не хочет. Ей тоже тяжело.       Внезапный порыв ветра залетает в лавку, он не предполагает ничего хорошего. Без стука в лавку заходит неизвестный в плаще.       Румпельштильцхен кладет свою руку на талию Белльи чуть придвигает ее к себе. Он пытается ее защитить. Она удивлена, насторожена и напугана так, что даже не вздрагивает. Девушка чувствует опору, защиту. Его рука придает спокойствия. Румпель не даст ее в обиду.       Неизвестный открывает лицо и Белль видит своего сына. Ужас мелькает в ее сердце. — Привет, мам, — произносит слишком спокойно Гидеон, переводит взгляд на Румпеля. — Привет, пап.       Румпельштильцхен не убирает руку и смотрит по-прежнем настороженно. Он удивлен до глубины души. «Что мы натворили?»