туда, где тебя ждут.

— Ю~Юри! — на весь дворец проверещал Виктор, а его вопли эхом отдалились от раздевалки, доходя до катка. Юрий, только начавший разминаться, устало потер виски и осел на зелёный, шершавый ковёр. — боже, и когда он перестанет так орать? — раздраженно цокнул языком Плисецкий. Виктор и Юри были помолвлены. После того, как Кацуки занял одно из трёх мест на Гран-при, Никифоров сделал ему предложение руки и сердца, что очень огорчило Юрия. По правде сказать, блондин никогда не обналичивал то, что вся эта муть с кацудоном его как-то задевает. Но она задевала его, почти царапала у него в груди, где-то меж ребер, словно чёрная несчастливая кошка, а тоска, второй точно такой же скреблась в животе. Виктор обещал. Виктор смотрел маленькому мальчику, верящему в чудеса, прямо в его красивые зелёные глаза и врал, нагло врал, пожимая маленькую ладонь. Юрий никогда не простит, никогда. Это ж каким нужно быть подонком, чтобы пообещать кому-то и тысячу и один раз при упоминании об этом оправдаться тем, что ты "забыл"! А не забил ли случаем на это? По льду заскрежетали лезвия коньков, оставляя за собой извилистые длинные полосы. Под ними лёд превращался в снег, а после и вовсе таял, но блондин был уверен — никто и никогда не растопит так же его ледяное маленькое сердечко, разбитое и разорванное в тысячи маленьких клочьев. Виктор никогда не говорил ему, какой он молодец. Юрий стремился доказать не только ему и себе, но и другим, что он может лучше, чем остальные. Но хоть бы раз, хоть бы кто-то сказал ему, что он умница. Что он может. Что он лучше, чем многие, что он их превзошел. Плисецкий ревновал. Ревность плескалась в груди ртутью и кислотой, обжигая изнутри. Юрию было обидно, что его забыли, что его посчитали ненужным. Ведь он не из тех, кого можно поматросить и бросить, да и впечатления он такого не оставляет, так почему с ним так поступили? Почему решили, что его можно обидеть и выйти сухим из воды? Юрию было обидно. Юрию было больно. Юрию было досадно. А Юри вскоре стал Никифоровым. В России Виктора за это станут презирать, поэтому... Поэтому он наотрез отказался возвращаться на родину. Туда, где он родился. Туда, где его все ещё ждёт Плисецкий.